Борис акимов хиромант как попасть прием. Борис Акимов: как погадать по руке на любовь. Занудства, злопамятных окружающих

Акимов Борис Борисович

Артист балета, педагог;
Заслуженный артист РСФСР (25.05.1976).
Народный артист РСФСР (14.12.1981).
Народный артист СССР (18.08.1989).

По окончании Московского хореографического училища (педагоги Е. Н. Сергиевская, М. Э. Лиепа), в 1965-1989 годах - в Большом театре; совершенствовался под руководством А. Н. Ермолаева.
Танцовщику, наделенному ярким даром артистизма, особенно был близок острый, экспрессивный язык современной хореографии. Созданные им персонажи отличались сложным, подчас противоречивым характером, силой скрытых страстей. Член КПСС с 1975 года.

В 1978 году окончил отделение педагогов-балетмейстеров ГИТИСа.
В 1980-1988 годах - педагог кафедры хореографии ГИТИСа, с 1989 года - педагог-балетмейстер Большого театра.
Работал по контрактам в театрах «Ковент-Гарден» (Лондон), «Ла Скала» (Милан), «Асами-Маки-балет» (Токио), в Венской опере, Гамбургской государственной опере и Лондонской королевской школе. Снимался в кинофильме-балете «Грозный век» (по балету «Иван Грозный», 1978). Борис Акимов - автор музыки, сценария и режиссер-постановщик музыкально-поэтического вечера, посвященного 100-летию С. А. Есенина «Я помню, любимая, помню» (Большой театр, 1995).
В 2000-2003 годах - художественный руководитель балетной труппы Большого театра.
В 2001-2005 годах - профессор кафедры мужского классического и дуэтно-классического танца Московской государственной академии хореографии, в 2001-2002 годах - исполняющий обязанности ректора академии, в 2002-2005 годах - художественный руководитель академии.
12 марта 2013 года принял предложение Большого театра возглавить художественный совет балетной труппы театра.

театральные работы

«Геологи» Н. Н. Каретникова в постановке Н. Д. Касаткиной и В. Ю. Василёва (1966) - Геолог
«Асель» В. П. Власова в постановке О. М. Виноградова (1967) - Ильяс
«Конёк-Горбунок» Р. К. Щедрина, хореография А. И. Радунского (1968) - Иванушка
«Спартак» А. И. Хачатуряна в постановке Ю. Н. Григоровича (1968) - Красс
«Шопениана» на музыку Ф. Шопена, хореография М. М. Фокина (1969) - Солист
«Жизель» А. Адана, хореография Ж. Коралли, Ж. Перро, М. И. Петипа в редакции М. Л. Лавровского (1970, исполнял на гастролях театра в Австралии) - граф Альберт
«Лебединое озеро» П. Чайковского, хореография А. Горского, М. Петипа, Л. Иванова в редакции Ю. Н. Григоровича, 1969) - Злой гений (первый исполнитель)
«Лебединое озеро», хореография А. Горского, М. И. Петипа, Л. И. Иванова, А. М. Мессерера (1972) - принц Альберт
«Лебединое озеро», хореография Ю. Н. Григоровича (1973) - принц Зигфрид
«Иван Грозный» в постановке Ю. Н. Григоровича (1975) - Курбский (первый исполнитель)
«Икар» С. М. Слонимского в постановке В. В. Васильева, вторая редакция, 1976) - Клеон (первый исполнитель)
«Ангара» А. Я. Эшпая в постановке Ю. Н. Григоровича (1976) - Сергей
«Подпоручик Киже» на музыку С. С. Прокофьева, хореография А. А. Лапаури и О. Г. Тарасовой (1977) - Павел I
«Жизель» А. Адана (1977) - Ганс
«Эти чарующие звуки» на музыку Дж. Торелли, А. Корелли, Ж. Ф. Рамо и В. А. Моцарта в постановке В. В. Васильева (1978) - Прoгулки (первый исполнитель)
«Индийская поэма» в постановке Ю. Г. Скотт, Ю. В. Папко (1981) - Хоруд (первый исполнитель)
«Гаянэ» А. И. Хачатуряна в постановке М. С. Мартиросяна (1984) - Нерсо (первый исполнитель)

призы и награды

Государственная премия СССР (1977) - за исполнение партии Сергея в балете «Ангара» А. Я. Эшпая.
Премия Московского комсомола (1974).
Премия Ленинского комсомола (1978).
Орден «Знак Почёта» (1980).
Орден Почёта (22.03.2001).
Орден Дружбы (1.10.2005).
III премия Международного конкурса артистов балета в Варне (Болгария, 1965).

Жизнь как чудо

Исповедь хироманта

Река прочла мои мысли.

И встала?

Встала. На секунду она остановилась

и стало возможно перейти на другую сторону.

Река пересохла?

Нет, не пересохла. Она замерла на время.

А потом потекла вверх. Волшебство.

Э. Кустурица. «Жизнь как чудо»
Ведь в человеке не одна только физическая сторона;

в нем и духовная сторона есть,

и есть больше того - мистическая, сверхдуховная сторона.

В. Ерофеев. «Москва - Петушки»
Государственный деятель должен только ждать и вслушиваться

До тех пор пока сквозь шум событий не услышит шаги Бога,

чтобы затем, бросившись вперед, ухватиться за край Его мантии.

О. фон Бисмарк

Женщинам моего рода посвящается.

как существо

более таинственна,

мистична и, соответственно,

более чудесна, чем мужчина.

К читателю

Меня иногда спрашивают мои ученики и клиенты, где можно приобрести мою книгу по хиромантии. И очень удивляются, когда выясняют, что я, человек, много сделавший для популяризации хиромантии, ничего не написал. Ведь даже если собрать все мои интервью и публикации в прессе, то уже получилась бы небольшая книга.

Но мне не интересна хиромантия как простое предсказание будущего. Я не вижу смысла знать будущее. Я вижу смысл его творить.

Мне значительно интереснее судьба. Судьба человека - как частность, и Судьба - как великая движущая сила в жизни человека. Свою судьбу, свое предназначение, свою карму и свой закон - смысл жизни, ее тайну мы просто обязаны знать.

Иначе мы обречены блуждать в потемках. Сон разума, как известно, рождает чудовищ.

В моей жизни происходило много интересных событий. Как приятных, так и драматических. Последние почти всегда несли в себе элементы мистики. Порой Судьба вмешивалась в мою жизнь, как повар в салат. Но с годами мы стали лучше понимать друг друга.

В моей жизни много мистики. Иногда кажется, что слишком много.

Мистической стороне жизни и посвящена эта книга. Жизни как чуду. И возможности самому творить это чудо.

Если вы, мой любезный читатель, верите в чудесное - прошу вас.

Чудеса обязательно случаются с теми, кто в них верит.

Пролог
Таким уж я на свет уродился.

Не могу не затевать, дорогая моя, милая моя.

Мне захотелось поговорить с тобой о любви.

Но я волшебник.

Е. Шварц. «Обыкновенное чудо»
Приятное блаженство горячей ванны сняло усталость, расслабило, помогло сосредоточиться. Спокойно обдумал все детали. И, когда садился за письменный стол, хорошо знал, что нужно делать. Я специально принял ванну, хотя всего-то, по большому счету, достаточно было просто вымыть руки.

Раскрыв ладони, долго смотрел на линии. Будто видел их впервые. Взял авторучку, повертел ее. Хороша ли краска? Не спеша снял колпачок.

Рисовать левой рукой на правой ладони было не очень удобно, но и доверить такое важное дело было некому. Красная гелиевая краска отлично ложилась на ладонь, радовала глаз. Линия Жизни прорисовалась хорошо. Далее линия Судьбы. Двойная линия Ума. Треугольник денег, наконец. Для усиления эффекта на левой ладони нарисовал то же самое.

Душа повеселела. Лег в постель. На спину. Руки вдоль туловища. Ладони вверх. Ноги чуть разведены. Шавасана. Поза для релаксации. Погрузился в медитативный транс. Открыл себя для всего мира и весь мир - для себя. Заснул, наверное, с улыбкой на губах.

В тот момент я не мог и предположить, что завтра же утром моя жизнь начнет меняться согласно моему желанию. Медленно и неизбежно. И перемены эти будут долгими и не всегда приятными. Порой даже драматическими.

И я не в состоянии буду их контролировать.

И моя жизнь отныне будет «до» и «после».

И вместе с жизнью буду меняться и я. Будет меняться мой дух, обнажая такие глубины, которые я даже не мог представить. Открывая истины, ранее мне неведомые.

Будто сама Судьба ждала этого момента, чтобы вести меня по новому пути, вырвав из привычной и уютной жизни.

Вести до тех пор, пока старая жизнь не умрет вся, дав дорогу новой, еще не ведомой мне жизни.

Пока все начертанное не исполнится.
Семья
Самый первый: некрасив и тонок,
Полюбивший только сумрак рощ,

Лист опавший, колдовской ребенок,

Н. Гумилев
Жизнь человека предопределена двумя вещами: моментом рождения и тем, с чем родился человек. Назовем последнее памятью души или характером человека. Рождение мы заслужили опытом предыдущей жизни. Характер определяем сами. Посеешь характер - пожнешь судьбу.

Я родился в деревне Туличево Комарического района Брянской области в семье сельских интеллигентов: отец - Акимов Константин Прокопьевич, директор школы; мать - Акимова Клавдия Петровна, в девичестве Тумакова, заведующая фельдшеро-акушерским медицинским пунктом. На свет мы появились вместе с братом-близнецом Юрой, названным так в честь Юрия Гагарина, ровно через месяц после первого полета человека в космос.

Я жил в деревне до десяти лет. Весь мир принадлежал мне. Каждый прожитый день был чудом. Наказывал отец меня лишь за драки, в которых я отстаивал свой авторитет. Мальчику из интеллигентной семьи не положено было драться. Ну, а как стать мужчиной без борьбы?

Медицина и мистика сопровождали меня с детства. Моя мать имела соответствующее тому времени медицинское образование и достаточную лечебную практику, тем не менее я лечился и у знахарки. Мама знала эффективность нетрадиционной медицины. Помню горящую свечу, иконы, шепот ворожеи. Помогло.

Одна из первых книг, прочитанных мною, когда я уже хорошо умел читать, была «Суеверия и предрассудки» из серии «Библиотека атеиста». Согласитесь, достаточно серьезный выбор для восьмилетнего ребенка. Выбор не случаен, раз уж я помню эту книгу до сих пор.

Из нее я узнал много интересного, в том числе - что у меня есть ведьмина метка: большая родинка на спине. В Бога я, естественно, как и положено нормальному пионеру, не верил.

Эта цикличность меня поразила. Как правило, темный период длился две недели. Значит, мы зависим от какого-то мирового порядка. А в индивидуальном смысле - от Судьбы.

Иногда кажется, что ангелы мои играют со мной. Веселые, видимо, у меня небесные покровители. Я и сам люблю хорошую шутку.

Когда я писал этот кусок про полосатость жизни, то она, полосатость, сразу же не преминула проявиться. В понедельник у меня завис новый ноутбук, в котором был результат двухнедельной работы над книгой. Я не скинул его на флешку, уверенный в том, что компьютер новый - ничего не случится. Случилось. Полетел жесткий диск. И с ним две недели работы.

Во вторник у меня проявились признаки гриппа. А в среду назначена съемка на телевидении.

Съемка прошла нормально, я почти выздоровел, но у ребенка украли мобильник, подаренный на Новый год.

В четверг стукнули на стоянке автомобиль.

В пятницу загорелась проводка в коридоре перед офисом нашего центра. Вызывали пожарных.

Неприятности как салфетки: потянешь одну - вытащишь несколько.

Но зато потом, когда мое интервью показали по ТВЦ в передаче «В центре событий», то… О-о-о! Это было впечатляюще! Причем к интервью я отнесся спустя рукава. Так себе. Еще одно интервью. Результат превзошел все ожидания. Это официальное признание хиромантии вообще и моего метода в частности.

Голос за кадром: Борис Акимов - легенда Большого театра, блистательный танцовщик, ученик Мариса Лиепы, партнер несравненной Майи Плисецкой. Сколько выдающихся имен и событий промчалось через полувековую, насыщенную творческую жизнь Акимова в стенах Большого. Его история - это пример для многих артистов балета: получив тяжелую травму и уйдя из первого эшелона солистов на пике своей карьеры, он не сломался и, преодолевая физическую боль, продолжал работать! Нашел себя в педагогике, воспитал десятки выдающихся мастеров балета, ученики Акимова - солисты лучших театров мира. Народный артист СССР, профессора Борис Борисович Акимов вот уже тридцать лет является самым востребованным российским балетным педагогом в мире! Его ждут ученики в Париже и Милане, Токио и Лондоне, везде имя Акимова воспринимается как супербрэнд Российской балетной школы.

Дмитрий Кириллов: Вы один из российских педагогов-хореографов, номер один в мире, можно так сказать?

Борис Акимов: Ну не знаю, я очень скромно отношусь к этой работе.

Дмитрий Кириллов: Борис Акимов - чемпион Москвы среди юношей по фигурному катанию?

Борис Акимов: Да, было такое.

Дмитрий Кириллов: Вы родились в Вене, там, где творил Моцарт, Шуберт, Бетховен, это действительно было так, когда вы первый раз приехали на свою родину, мэрия Вены вас встречала как своего почетного земляка?

Борис Акимов: Да это действительно так было.

Дмитрий Кириллов: Вы пишите музыку - писать музыку сложнее чем заниматься балетом?

Борис Акимов: Балет - это моя профессия, моя вся жизнь, а это то отвлечение, которое мне немножко позволяет уйти от всех сложностей, проблем, которые есть в профессии.

Дмитрий Кириллов: Современный танец с акробатическими элементами скоро вытеснит классический балет?

Борис Акимов: Я думаю никогда.

Дмитрий Кириллов: Многолетние, многочасовые репетиции на сцене могут привести танцовщика к инвалидности?

Борис Акимов: Наверное, чрезмерные могут.

Дмитрий Кириллов: На снимках ваших коленных чашечек обучаются студенты травматологи?

Борис Акимов: Не чашечек, а костей голени.

Дмитрий Кириллов: Диагноз периостит, поставленный врачами - это тот момент, когда вы поняли, что карьера закончилась танцовщика?

Борис Акимов: Для меня нет, хотя многие академики, врачи, которые меня смотрели, они говорили, что надо переходить уже на другую работу, педагогику предлагали, но я не верил в это.

Дмитрий Кириллов: Только жесткие палочные методы могут воспитать звезду балета?

Борис Акимов: Нет.

Дмитрий Кириллов: Вы почти тридцать лет преподаете на западе, в Англии, Японии, во Франции, там работать проще и интереснее?

Борис Акимов: Для меня просто профессиональнее интереснее, потому что разные театры, разные артисты, разные школы и для меня интересно попробовать себя во всем.

Дмитрий Кириллов: Можно ли в нашей жизни, не имея природных данных, стать звездой балета?

Борис Акимов: Для того, чтобы настоящей звездой стать, нужны великолепные природные данные.

Дмитрий Кириллов: Большой театр - это большие интриги, так было всегда, вы варитесь в этом всю жизнь, можно с ума сойти от этого, нет?

Борис Акимов: Да нет, я как-то с годами адаптировался к этому, интриги они всегда, наверное, есть, будут, всегда, но это театр!

Дмитрий Кириллов: Большой театр и сегодня остается вашим главным аккумулятором энергии?

Борис Акимов: Да, к счастью остается так!

Дмитрий Кириллов: Борис Акимов - юный чемпион по фигурному катанию, бросает фигурное катание и бежит в хореографическое училище, откуда появилась эта страсть, с чего?

Борис Акимов: Меня мама привела в парк Сокольники, в замечательную школу фигурного катания, тогда одна из самых больших и известных в Москве, и я стал кататься. В любой школе фигурного катания есть хореографический обязательно урок. Нам преподавал из Большого театра артист балета Анатолий Гаврилович Елагин, который впоследствии стал педагогом Московской академии хореографии. Он все время моей маме говорил: «Отдавайте его в хореографическое училище, он способный к этому». Но дело в том, что у меня ведь папа танцевал, только он был народник, танцевал и в Ансамбле Александрова, тогда он назывался «Ансамбль НКВД», но папа и мама они как-то не видели меня в том, чтобы я продолжил папин танцевальный путь и мама не хотела, всегда говорила: «Это такая тяжелая профессия, ты видишь». Но дело в том, что папа меня брал к себе на репетиции, он иногда меня водил и меня все любили в ансамбле и всегда ждали меня, я там были как сын полка. Я всегда приходил и был к этому видимо способный, они мне говорили: «Боря, ну давай, мы тебе покажем что-то», они показывали кусочки венгерского танца, даже чечетки, я все это схватывал и это была такая замечательная атмосфера для меня, я обучался довольно быстро этому, казалось бы, я должен был в этом направлении пойти и вдруг опять случайность в жизни - я заболеваю. Желтуха, оказалось, что инфекция прошла через всю нашу группу фигуристов, заболело очень много народу, мы потом все встретились в одной инфекционной детской больнице. Когда я вышел, сказали, что шесть месяцев нельзя заниматься физикой. Знаете, шесть месяцев как-то растворили, меня как-то уже отдалили от этого и, когда я вновь пришел на каток, у меня уже не было такого желания мощного и нерва. Мне было 12 лет, я был уже взрослый человек.

Дмитрий Кириллов: В хореографическое раньше же принимают?

Борис Акимов: Раньше, а в то время, я считаю, что это было правильно, было специальное отделение экспериментальное для мальчиков и девочек чуть старше, но способных к этому. Вы знаете, я прошел первые два тура, и я поступаю и мое великое счастье, что я попал в руки к замечательному педагогу, такая была Елена Николаевна Сергиевская, всегда вспоминаю ее, помню, пока я жив, всегда буду помнить, потому что все, что во мне есть, это заложила она. Она просто для меня второй матерью стала, и вообще мои родители боготворили ее, потому что она перевернула всю мою жизни, она была настолько современна, она была педагог, опередивший свое время. У нее у первой была видеокамера, которая заводилась с пружины, она нас снимала, а потом дома на специальном монтажном столике, который крутился, она нам показывала все, что мы делали все элементы и говорила: «Видишь, откуда ты начинаешь, куда приходишь», она меня так организовала! Она во мне что-то увидела такое, это великое счастье!

Дмитрий Кириллов: Еще вашим педагогом был сам Марис Лиепа, каким он был педагогом?

Борис Акимов: Вот в продолжение к этому, Елена Николаевна Сергиевская была очень близка и с Марисом Лиепой, потому что она, отдыхая в Прибалтике, она увидела его, и она сделала все так чтобы он переехал из Риги в Москву, действительно она сыграла в его судьбе очень большую роль и ей хотелось нас передать в руки настоящему танцовщику, который уже закрепит все это. И вот настал тот день, она появилась и за ней стоял человек - это был Марис Лиепа и вот с ним началась наша работа, два года он нас вел, это единственный его класс был. Конечно трудно потому что у него утренние репетиции в театре он активно действующий был артист, потом гастроли, но она его успокоила и сказала: «Эти ребята такие сознательные я их так воспитала и потом Боря всегда может заменить! Тебя нет, он может дать урок». Она меня воспитала так, что я уже мог дать урок! Он приходил, у него всегда была большая сумка за плечами, он очень любил этот баул, у него все было там вплоть до термоса и до завтрака, приходил, выпрыгивал на рояль, доставал булочку калорийную и бутылочку кефира он выпивал и говорил: «Вы знаете, я пришел сказать вам, что я должен уйти». И он говорит: «Бора, старик, начинай»! И он уходил, но он очень интересный был педагог и, что самое главное в нашем искусстве - передача всего из рук в руки Он приходил, например, снимал ботинки, подкручивал брюки, вставал на центр зала и начинал показывать, как это должно быть, подход к прыжку, к чему, потом он так нас вел два года, мы закончили экзамен вместе с девятилетним отделением параллельным и нас троих из шести приняли в Большой театр. Дальше пошла моя жизнь в Большом театре и дальше уже «Спартак», когда я уже вместе со своим учителем выходил на премьеру спектакля.

Дмитрий Кириллов: Вы попали в труппу Большого театра?

Борис Акимов: Я пришел как все, артистом кордебалета, я не пришел солистом, это очень важно для всего, не только для физики, а вообще для понимания себя в театре и вообще. Для оценки того, что потом будет. Я очень много танцевал, бывало так по 28-29 кордебалетных спектаклей в месяц! Практически каждый день и в опере я танцевал, что только я не танцевал, очень много всего.

Голос за кадром: Талантливого трудолюбивого парнишку заметили Наталья Касаткина и Владимир Василёв и не побоялись именно ему дать главную роль в своей постановке балета «Геологи», это был первый триумф молодого солиста Большого театра. Бориса Акимова узнал весь балетный мир.

Борис Акимов: А потом подходит Майя Михайловна Плисецкая и говорит: «Боря мне нужен высокий Иван». Это балет «Конек-Горбунок», она царь-девица была и вот такое предложение! Сама Плисецкая предлагает, какие-то такие этапы в жизни начальные!

Дмитрий Кириллов: Страшно было с Плисецкой?

Борис Акимов: Знаете, она была настолько контактная, я вошел в зал, конечно был трепет, волнение, только я вошел в зал, начали репетировать, у нее такой юмор, что-то скажет веселое и очень спокойно все, нормально!

Дмитрий Кириллов: Григорович я так понимаю еще?

Борис Акимов: А вот это уже работы большие потом, вот здесь уже предложения Юрия Николаевича. Я вошел в обойму тех танцовщиков, это великое счастье, особенно когда он на тебя делает роли! Он на меня делал роли! Я любил всегда роли, я не любил просто танцевать, мне интересно было покопаться, найти своего героя, я набирал танцевал уже много, гастроли в Италию, я в Италии много танцевал и своего репертуара и «Спартак» и «Лебединое» было.

Дмитрий Кириллов: «Злого гения» вы танцевали же?

Борис Акимов: «Злого гения» он на меня делал, принца танцевал, но «Злого гения» Юрий Николаевич делал на меня. Кстати, «Лебединое озеро, принца» он тоже начинал делать на меня, задумывал!

Голос за кадром: Весть о том, что сам Юрий Григорович ставит под Акимова свой новый балет мгновенно распространилась по Большому театру - интриги завить сделали свое дело, роль принца Григоровичу пришлось отдать другим, более именитым коллегам Акимова, а Борис продолжал танцевать по 30 спектаклей в месяц постоянно заменяя травмированных танцовщиков. Акимов крепкий, выносливый настоящая рабочая лошадь, на нем в буквальном смысле пахали, как бы это грубо ни звучало. И закончилось все это по сути инвалидностью…

Борис Акимов: Я с кровати встаю и чувствую адскую боль в двух ногах, в голени. Снимок когда сделали, было на правой голени пять трещин, в левой четыре, они такие как фломастером черным.

Дмитрий Кириллов: Это же адская боль!

Борис Акимов: Первый период конечно, потом я пошел по всем академикам, и я попал к академику Вишневскому, он очень интересный был человек, у него вся комната была в клетках с попугаями, они все время дублировали наш разговор, мы пили с ним чай, и он посмотрел мои снимки и сказал: «Ты знаешь, в чем дело, думай уже о том, чтобы уйти». Все уже поняли, что всё. В театре тоже есть моменты, здесь тоже были моменты довольно тяжёлые. С Юрием Николаевичем тоже было: «Вот видишь, период мы выждали, я не знаю, что делать, как быть, надо уже уходить, решать какой-то вопрос, инвалидность, не инвалидность».

Дмитрий Кириллов: Как это все пережить психологически?

Борис Акимов: Я выручил театр, а уже юридически нельзя было, многие уже начинали писать, что как же, вот этого актера держат, ставки же, борьба, жизнь. Меня вызвал тогда директор Большого театра Муромцев и сказал: «Дорогой мой, сколько вам надо лечиться, столько вы и будете лечиться, поняли? Разочка два выйдете в спектакле просто в «Жизели», в придворных, всё! И вы вылечитесь»! Я подумал, что чтобы выйти, надо себя сохранять как-то и я стал заниматься, придумал себе систему целую лежания на полу. Я по полтора, по два часа в день приходил чтобы режим был, занимался до пота настоящего. Мне легче было, организм мой работал, и я это вырабатывал всю эту систему, я разворачивался, что только я ни делал. А потом подошла Плисецкая, сказала: «Я не могу смотреть, сколько ты мучаешься, я дам тебе своего врача». Замечательный хирург был, он, когда увидел мои снимки, он так спокойно сказал: «Боря, мы с тобой затанцуем месяца через полтора, два»! Я ушел на крыльях, как он мне потом сказал: «Я же должен был психологически… когда увидел снимки, я понял». Он сказал: «Не трать время, не бегай, читай книги, занимайся немножко педагогикой». И я в педагогике уже начал что-то фантазировать, переключил свое творческое начало туда.

Голос за кадром: Акимов - прирожденный педагог, об этом говорили в театре давно, еще когда Борис был юным солистом Большого он часами наблюдал за работой Асафа Мессерера, Алексея Ермолаева и Алексея Варламова. И, переходя из класса в класс искал свой метод, свою дорогу. Пройдут годы и занятия с Борисом Акимовым станут востребованы абсолютно всеми звездами Большого театра!

Борис Акимов: Ко мне стали приходить все ведущие солисты театра, включая и Володю Васильева, и Майю Михайловну Плисецкую, Володя Тихонов стал приходить и многие другие! И мой педагог - Марис Лиепа! Такое даже было, все ходили с удовольствием занимались!

Дмитрий Кириллов: Фантастика - ученик!

Борис Акимов: А я все фантазировал, мне хотелось это все делать, иногда не спал, не ложился, думал, что надо им что-то дать такое интересное! Интерес во мне был, даже доходило до того, что в Бразилии импресарио женщина у нас была, она предложила нашему руководству, узнала, что такой класс и его интересно ведут, она предложила и знаете во что это вылилось? На больших стадионах по двадцать тысяч продавались билеты: уроки Балета Большого театра и вел (было написано) профессор Акимов и тридцать пять или сорок солистов, мы час с лишним полный эмоциональный каскад всего, были страшные аплодисменты совершенно и вот было такое!

Голос за кадром: Весть о том, что Борис Акимов творит чудеса, распространилась далеко за пределы Советского Союза, иностранные делегации, посещая Большой театр, желали видеть этого педагога, профессор Акимов получил мировую известность!

Борис Акимов: Мне звонок из ложа дирекции: «Срочно спускайтесь! Министерство культуры СССР, кабинет такой-то», я вхожу: «Вам приглашение из королевского английского балета»! Уже все распространилось, Акимова приглашают! И вот мое было первое посещение английского Королевского балета которое прошло очень успешно и потом второе, третье и вот с балетом я работаю уже 27 лет в королевском английском балете, это редкий случай такое постоянство.

Дмитрий Кириллов: А вы стали экспортером российской балетной педагогики на запад.

Борис Акимов: Вы знаете, я счастлив, что я представляю русскую педагогическую школу и вообще школу советско-русского балета, российского балета, я вижу, как-то все проходит успешно, чему я очень радуюсь, в моем лице я доказываю ее силу!

Дмитрий Кириллов: Сорок лет вы прожили вместе с Татьяной Николаевной Попко - ваша супруга, но уже десять лет ее нет, вот кто помог и что помогло вам пережить эту трагедию?

Борис Акимов: Ну, во-первых, она балерина была прекрасная, сорок лет прошли как один день, как все в этой жизни проходит. Очень хорошая наша жизнь такая, кроме того, что мы любили друг друга, мы понимали друг друга, она тоже была артисткой, а потом замечательным совершенно педагогом, хотя все педагогические темы мы особо не брали дома никогда! Она у меня на уроках бывала, но практически нет и я у нее тоже практически не бывал. Иногда только утром она мне говорит: «Слушай, ну предложи мне хоть какую-то комбинацию батман-тандю, ты же вчера давал». Вот это вспоминаешь, очень приятно, мы так прожили, это конечно была неожиданность, мы боролись с болезнью, но, к сожалению, победить ее нельзя было. Мы ее провожали, провожала вся Москва, потому что ее очень любили, она была очень скромной, понимание у нас было в жизни полнейшее! Конечно очень тяжело это, мягко говорю, когда она ушла, так получилось, что я приехал на дачу и нет…а рефлекс жизни есть и ты что-то делаешь, нагнулся что-то капнуть и думаешь, сейчас с крыльца ее голос: «Слушай ты проверь», а уже этого нет и вы знаете, у меня какой-то произошел сдвиг, стресс, я начал что-то писать вот все это я писал и к годовщине мы все собрались и я выпустил книгу стихов. Называлась она «Разговор длинной в год», я с ней как-бы разговариваю, а потом второй год пошел «Любовь, длинною в бесконечность» книга и третий год пошел «Тебе одной плету венок», вот эти три года были разговором, и я договорился на разные темы, мы с ней как бы так общались. В 95 году, к столетию Есенина, я предложил сделать спектакль, была вся моя музыка, увертюра, двадцать с лишним песен - романсов, стихи Есенина, я хотел, чтобы помогли реализовать, это было наивно с моей стороны, я приходил, все говорили, что это прекрасно, очень интересно, но помочь не можем. Последним был Тихон Николаевич Хренников, которого я знал по театрам, он был близок к балету, я к нему пришел в Союз композиторов, показал ему свои несколько вещей, он сказал: «Боря, так интересно, у тебя так хорошо это получается, продолжай, но помочь ничем не могу, у меня много студентов». Вдруг я прихожу домой, включаю радио и звучит оркестр народных инструментов, руководитель Николай Некрасов, так красиво и я понял, а что, если к нему пойти. Я пошел к нему, рассказал в двух словах, он сел за рояль и правой рукой мелодию наиграл и говорит: «Боря, это интересно» Мы углубились, сидим, он говорит: «Это в адрес нашего оркестра! Я беру»! Я по-прежнему преподаю, ищу ходы в педагогике, хотя иногда бывает, приезжаю в тот же Лондон, уже 27 год и думаю: надо же что-то еще им дать, я в кольце и выхода нет, буду двигаться по восьмерке и вдруг находятся такие двери, ты открываешь, оказывается вот есть ходы! И ты идешь в них дальше, это потрясающе, ты просто бежишь, летаешь, от того что ты нашел опять! Вот это безумно интересно для меня. Я продолжаю действовать, творить, продолжаю показывать, всегда говорю: «Я провожу опыт интереса, сколько может человеческое тело держаться». Мне даже интересно сколько, как могут связки работать, вообще аппарат, я продолжаю двигаться за учениками. Хочу, чтобы это колесо крутилось, хотелось бы конечно еще что-то повторить и сотворить что-то интересное и тем самым, если это интересно, это приносит радость людям! А что нужно? Нужно приносить радость людям, я думаю, вот в этом жизнь заключается!

Книга Бориса Акимова является одним из первых произведений жанра, который только начинает складываться в нашей стране – оригинальной российской эзотерике. Ее уникальность в позиции автора, которому удалось добиться соединения мистической, эзотерической, бытовой, философской и даже научной струй повествования о своей жизни.

В книге заключен и «учебный» материал – и не только по хиромантии. Воспринимается он между строк – легко и просто, неосознанно. Но для того, чтобы достать этот материал, читателю придется изрядно попотеть! И это, на мой взгляд, правильно.

Очень деликатно и внимательно, с юмором, рассматривается в книге взаимодействие мистического и бытового планов в жизни автора. Честное слово, в первый раз я читал книгу, в которой рассказана настоящая, невыдуманная история жизни мистика в России.

Вопросы, которые затрагивает автор, напрямую касаются простых смертных. Когда идти к экстрасенсу и стоит ли это делать вообще, кому из них можно доверять и в чем, как быть, если экстрасенс не справился, а того хуже – обманул, запросил немеренно… Вопросы колкие, неудобные, однозначных ответов на них нет. Но автор от этих вопросов не уходит.

Особый интерес представляют образы известных людей, с которыми встречался автор. Очень живые, с любовью нарисованные, они предстают всегда в неожиданном ракурсе, и, читая книгу, я по-другому понял многих, казалось бы, совершенно знакомых мне людей. Это было и приятно, и удивительно.

Три вещи больше всего понравились в книге: радость жизни, юмор и дух юности на ее страницах. И за это – огромное Борису Акимову спасибо!

К. Мхитарян, академик РАЕН, доктор...

Борис Акимов — создатель фермерского кооператива LavkaLavka. До 2010 года работал журналистом в "Афише" и проекте "Сноб". Художник, музыкант, кандидат философских наук. В 2010 году объявил о своем уходе из журналистики и сосредоточился на работе в LavkaLavka. В 2013 году запустил собственное фермерское хозяйство.

Псевдоним

Борис Тревожный

Город, в котором я живу

Москва

А еще в деревне Княжево, под Переславлем-Залесским

День рождения

Где родился

Москва

У кого родился

Мать — Елена Владимировна Акимова, художник и многодетная мать.

Отец — Алексей Георгиевич Акимов, доктор химических наук, профессор.

Где и чему учился

Российский Государственный Гуманитарный университет. 5 лет учился политологии, потом изучал философию в аспирантуре при Финансовой академии

В 1992-м провел год в США, учился в школе, в городе Такома, штат Вашингтон.

Где и как работал

Когда-то мыл машины и отправлял жителей России на ПМЖ в Канаду. А чуть позже стал заместителем главного редактора — сначала в журнале Rolling Stone, потом в «Афише». В проекте «Сноб» работал креативным директором.

Ученые степени и звания

Кандидат философских наук

Что такого сделал

Диссертация «Феномен власти в постмодернистских концепциях (социально-философский анализ)».

Дела общественные

Член московского общества охотников и рыболовов

Удачные проекты

Мои дети - Варвара, Петр и Алексей

Русская версия журнала Rolling Stone, в создании которого я принимал непосредственное участие.

Арт-проект «В Таблоид!».

Арт-группировка ПВХ - Просто Великие художники.

Мне интересно

Люблю готовить, а еще больше есть, выращиваю уток и гусей. Утром, во время тяжелого похмелья, читаю Бердяева. Коллекционирую бюсты и изображения Максима Горького. Люблю всякие старинные вещи. И вообще вещи, сделанные талантливыми людьми. И еще оружие.

Уже 10 лет играю на барабанах, клавишах и прочих подручных инструментах в группе The Inquisitorum. В 2002 году мы записали пластинку «Середина Большого Юлиуса» - совместно с Людмилой Петрушевской.

Главное увлечение, которое даже и не увлечение, а, можно сказать, вторая основная работа – занимаюсь живописью и созданием разнообразных арт-объектов из дерева, пластика и прочих полезных материалов. В этой ипостаси известен как Борис Тревожный или Борис Акимов-Тревожный

Люблю

Искренность, жизнелюбие, крепкие алкогольные напитки, мясо, свою жену, троих детей, друзей – которых немного, но зато их люблю крепко.

Ну, не люблю

Занудства, злопамятных окружающих.

Мечта

Попасть в рай.

Семья

3 сестры и 1 брат, 5 племянников и племянниц. Папа умер в 2004 году. Мама — в 2009-м.

Жена Оля, дочка Варя, сын Петя (он же дядя Петя) и сын Алеша (он же Кука)

И вообще…

«В 2015 году окончательно станет понятно, что русское актуальное искусство должно разговаривать с собственным народом на одном языке. Даже не так: оно само возжелает говорить с собственным народом на одном языке. Наступит мир и идиллия. Православные перестанут бодаться с Ерофеевым, галереи современного искусства будут жить в мире с пролетариатом. Супрематизм выйдет на улицы, чтобы окончательно примирить Россию с ее великим авангардным прошлым. Таким образом, в 2015 году художник Борис Тревожный станет инициатором и автором монумента, посвященного Ксении Собчак и выполненного по мотивам работ Малевича. Гигантский 50-метровый цветной памятник будет установлен в Купчино - мрачном питерском районе. Установка супрематической Собчак будет символизировать еще один важный социокультурный сдвиг: герои сегодняшних таблоидов станут естественной частью культурного ландшафта. И уроженка Петербурга Ксения Собчак ничем не будет отличаться от петербуржца Достоевского. Их образы сольются в едином информационном поле - и та и другой будут, условно говоря, представителями нового русского стиля. Кроме того, такой памятник будет частью гигантского плана по переустройству городских пространств России. Серые спальные районы будут украшены монументальным и при этом вполне себе актуальным искусством. А современные художники снова станут героями, примером для подражания для детей из хороших и не очень семей».

Журнал «Большой город».