Что можно сказать об авторе несвоевременные мысли. Почему свои мысли горький назвал несвоевременную. Несвоевременные мысли М. Проблематика «Несвоевременных мыслей»

Сочинение

Я в этот мир пришел, чтобы не соглашаться.
М. Горький

Особое место в наследии Горького занимают статьи, печатавшиеся в газете «Новая жизнь», которая выходила в Петрограде с апреля 1917 по июнь 1918 года. После победы Октября «Новая жизнь» бичевала издержки революции, ее «теневые стороны» (грабежи, самосуды, расстрелы). За это ее остро критиковала партийная печать. Кроме того, газету дважды приостанавливали, и в июне 1918 года закрыли совсем.

Горький первым сказал о том, что не следует думать, будто революция сама по себе «духовно искалечила или обогатила Россию». Только теперь начинается «процесс интеллектуального обогащения страны - процесс крайне медленный». Поэтому революция должна создать такие условия, учреждения, организации, которые помогали бы развитию интеллектуальных сил России. Горький считал, что народу веками жившему в рабстве, надо прививать культуру, давать пролетариату систематические знания, ясное понимание своих прав и обязанностей, учить начаткам демократии.

В период борьбы против Временного правительства и установления диктатуры пролетариата, когда повсюду лилась кровь, Горький ратовал за пробуждение в душах добрых чувств с помощью искусства: «Для пролетариата дары искусства и науки должны иметь высшую ценность, для него - это не праздная забава, а пути углубления в тайны жизни. Мне странно видеть, что пролетариат в лице своего мыслящего и действующего органа «Совета Рабочих и Солдатских депутатов» относится так равнодушно к отсылке на фронт, на бойню, солдат-музыкантов, художников, артистов драмы и других нужных его душе людей. Ведь посылая на убой свои таланты, страна истощает сердце свое, народ отрывает от плоти своей лучшие куски». Если политика разъединяет людей на остро враждующие группы, то искусство открывает в человеке общечеловеческое: «Ничто не выпрямляет душу человека так легко и быстро, как влияние искусства, науки».

Горький помнил о непримиримости интересов пролетариата и буржуазии. Но с победой пролетариата развитие России должно было пойти по демократическому пути! А для этого надо было прежде всего прекратить грабительскую войну (в этом Горький сходился с большевиками). Угрозу демократии писатель видит не только в деятельности Временного правительства, в вооруженной борьбе, но и в поведении крестьянских масс с их древними «темными инстинктами». Эти инстинкты выливались в погромы в Минске, Самаре и других городах, в самосуды над ворами, когда людей убивали прямо на улицах: «Во время винных погромов людей пристреливают, как волков, постепенно приучая к спокойному истреблению ближнего...»

В «Несвоевременных мыслях» Горький подходил к революции с морально-нравственных позиций, страшась неоправданного кровопролития. Он понимал, что при коренной ломке общественного строя вооруженных столкновений не избежать, но при этом выступал против бессмысленной жестокости, против торжества разнузданной массы, которая напоминает зверя, почуявшего запах крови.

Основная идея «Несвоевременных мыслей» - нерасторжимость политики и нравственности. Пролетариат должен быть великодушен и как победитель, и как носитель высоких идеалов социализма. Горький протестует против арестов студентов и разных общественных деятелей (графини Паниной, книгоиздателя Сытина, князя Долгорукова и др.), против расправы с кадетами, убитыми в тюрьме матросами: «Нет яда более подлого, чем власть над людьми, мы должны помнить это, дабы власть не отравила нас, превратив в людоедов еще более мерзких, чем те, против которых мы всю жизнь боролись». Статьи Горького не оставались без ответа: большевики проводили расследования и наказывали виновных. Как и всякий настоящий писатель, Горький находился в оппозиции к властям, на стороне тех, кому в данный момент было плохо. Полемизируя с большевиками, Горький тем не менее призывал деятелей культуры сотрудничать с ними, ибо только таким образом интеллигенция могла выполнить свою миссию просвещения народа: «Я знаю, что они производят жесточайший научный опыт над живым телом России, я умею ненавидеть, но я хочу быть справедливым».

Горький назвал свои статьи «несвоевременными», но его борьба за подлинную демократию была начата вовремя. Другое дело, что новую власть очень скоро перестало устраивать наличие любой оппозиции. Газету закрыли. Интеллигенции (в том числе и Горькому) позволили уехать из России. Народ очень скоро попал в новое рабство, прикрытое социалистическими лозунгами и словами о благе простых людей. Горький надолго был лишен права высказываться открыто. Но то, что он успел опубликовать - сборник «Несвоевременные мысли» - останется бесценным уроком гражданского мужества. В них - искренняя боль писателя за свой народ, мучительный стыд за все, что происходит в России, и вера в ее будущее, несмотря на кровавый ужас истории и «темные инстинкты» народных масс, и вечный призыв: «Будьте человечнее в эти дни всеобщего озверения!»

Несвоевременные мысли

Несвоевременные мысли
Название книги немецкого философа Фридриха Ницше (1844-1900).
В России выражение стало широко известным благодаря писателю Максиму Горькому, который так же назвал цикл своих публицистических статей, написанных в первые месяцы после октябрьского переворота 1917 г. и опубликованных в газете «Новая жизнь» (декабрь, 1917 - июль, 1918). Летом 1918 г. новыми властями газета была закрыта. «Несвоевременные мысли» Горького вышли в 1919 г. отдельным изданием и уже более в СССР не переиздавались, вплоть до 1990 г.
В своих статьях писатель осудил «социалистическую революцию», предпринятую большевиками:
«Наша революция дала простор всем дурным и зверским инстинктам, накопившимся под свинцовой крышей монархии, и, в то же время, она отбросила в сторону от себя все интеллектуальные силы демократии, всю моральную энергию страны... Народные комиссары относятся к России как к материалу для опыта...
Реформаторам из Смольного нет дела до России, они хладнокровно обрекают ее в жертву своей грезе о всемирной или европейской революции».
Шутливо-иронически: о мнении, которое высказано некстати, не ко времени, когда общество (аудитория) еще не готово его воспринять и оценить по достоинству.

Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений. - М.: «Локид-Пресс» . Вадим Серов. 2003 .

Смотреть что такое "Несвоевременные мысли" в других словарях:

- (лат. intelligentia, intellegentia понимание, познавательная сила, знание; от intelligens, intellegens умный, знающий, мыслящий, понимающий) в современном общепринятом (обыденном) представлении общественный слой образованных людей … Энциклопедия культурологии

Запрос «Горький» перенаправляется сюда; см. также другие значения. У этого термина существуют и другие значения, см. Максим Горький (значения). Максим Горький … Википедия

ГОРЬКИЙ - Максим (наст. имя Алексей Максимович Пешков) (16.03.1868, Н. Новгород 18.06.1936, Горки, под Москвой), писатель, драматург, общественный деятель. Род. в семье столяра краснодеревщика, рано лишился родителей, воспитывался у деда, владельца… … Православная энциклопедия

Псевдоним знаменитого писателя Алексея Максимовича Пешкова (см.). {Брокгауз} Горький, Максим (наст. фам. Пешков, Алексей Максим.), известный беллетрист, р. 14 марта 1869 в Нижн. Новгороде, с. обойщика, подмастерье малярного цеха. {Венгеров} … … Большая биографическая энциклопедия

В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Ганиева. Алиса Ганиева Псевдонимы … Википедия

Максим (1868) псевдоним современного русского писателя Алексея Максимовича Пешкова. Р. в мещанской семье нижегородского обойщика. Четырех лет от роду потерял отца. «Семи лет (читаем мы в автобиографии Г.) меня отдали в школу, где я учился пять… … Литературная энциклопедия

Шумпетер, Йозеф Йозеф Шумпетер Joseph Schumpeter Дата рождения: 8 февраля 1883(1883 02 08) Место рождения: Трешть, Моравия Дата смерти … Википедия

Йозеф Шумпетер Joseph Schumpeter австрийский экономист Дата рождения: 8 февраля 1883 … Википедия

Книги

• Несвоевременные мысли, Горький Максим. Максим Горький (1868-1936) - основоположник социалистического реализма, принадлежащий к числу писателей, определивших образ русской литературы XX века. В прозе, драматургии и мемуарах Горький…

В двух словах: В переломный исторический этап 1917–1918 гг. автор в газетных заметках высказывается о войне, революции, судьбе русского народа, духовное спасение которого полностью зависит от культуры и знания.

Книга состоит из коротких заметок М. Горького, печатавшихся в петроградской газете «Новая жизнь» с 1 мая 1917 по 16 июня 1918 г.

«Русский народ обвенчался со Свободой». Но этот народ должен скинуть многовековой гнёт полицейского режима. Автор отмечает, что политическая победа - только начало. Только всенародное и демократизированное знание как орудие межклассовой борьбы и развитие культуры поможет россиянам одержать полную победу. Многомиллионный обыватель же, политически безграмотный и социально невоспитанный, опасен. «Организация творческих сил страны необходима для нас, как хлеб и воздух». Творческая сила - человек, его оружие - духовность и культурность.

Угасание духа обнаружила война: Россия немощна перед лицом культурного и организованного врага. Люди, кричавшие о спасении Европы от ложных оков цивилизации духом истинной культуры, быстро смолкли:

«Дух истинной культуры» оказался смрадом всяческого невежества, отвратительного эгоизма, гнилой лени и беззаботности.

«Если русский народ не способен отказаться от грубейших насилий над человеком - у него нет свободы». Коренными врагами россиян автор считает глупость и жестокость. Нужно воспитать в себе чувство брезгливости к убийству:

Убийство и насилие - аргументы деспотизма, ... убить человека не значит... убить идею.

Говорить правду - искусство труднейшее из всех. Она неудобна для обывателя и неприемлема для него. Горький рассуждает о зверствах войны. Война - бессмысленное истребление людей и плодородных земель. Искусство и наука изнасилованы милитаризмом. Несмотря на разговоры о братстве и единстве интересов человечества, мир погрузился в кровавый хаос. Автор отмечает, что в этом виновны все и каждый. Сколько полезного для развития государства смогли бы сделать убитые на войне, работая на благо страны.

Но мы истребляем миллионы жизней и огромные запасы трудовой энергии на убийство и разрушение.

Только культура, по мнению Горького, спасёт россиян от их главного врага - глупости. После революции пролетариат получил возможность творчества, но пока оно ограничивается «водяными» фельетонами декретных комиссаров. Именно в пролетариате автор видит мечту о торжестве справедливости, разума, красоты, «о победе человека над зверем и скотом».

Главнейшим проводником культуры является книга. Однако ценнейшие библиотеки уничтожаются, книгопечатание почти прекращено.

От одного из поборников монархизма автор узнаёт, что и после революции царит бесправие: аресты совершаются по щучьему велению, к заключённым относятся жестоко. Чиновник старого режима, кадет или октябрист, становится для нынешнего режима врагом, и отношение «по человечеству» к нему самое гнусное.

После революции стало много мародёрства: толпы опустошают целые погреба, вино из которых можно было продать в Швецию и обеспечить страну необходимым - мануфактурой, машинами, лекарствами. «Это русский бунт без социалистов по духу, без участия социалистической психологии».

По мнению автора, большевизм не осуществит чаяний некультурных масс, пролетариат не победил. Захват банков не даёт людям хлеба - лютует голод. В тюрьмах вновь сидят невиновные, «революция не несёт признаков духовного возрождения человека». Говорят, что сначала надо взять в свои руки власть. Но автор возражает:

Нет яда более подлого, чем власть над людьми, мы должны помнить это, дабы власть не отравила нас...

Культура, в первую очередь европейская, может помочь ошалевшему россиянину сделаться человечнее, научить мыслить, ведь даже для многих грамотных людей не видно разницы между критикой и клеветой.

Свобода слова, дорогу которой проложила революция, пока что становится свободой клеветы. В прессе поднят вопрос: «Кто виноват в разрухе России?» Каждый из спорщиков искренне убеждён, что виноваты его противники. Именно теперь, в эти трагически дни, следует помнить о том, как слабо развито в русском народе чувство личной ответственности и как «привыкли мы карать за свои грехи наших соседей».

В крови русского народа до сих пор жива рабская кровь татаро-монгольского ига и крепостничества. Но теперь «болезнь вышла наружу», и россияне будут расплачиваться за свою пассивность и азиатскую косность. Только культура и духовное очищение помогут им излечиться.

Самый грешный и грязный народ на земле, бестолковый в добре и зле, опоённый водкой, изуродованный цинизмом насилия... и, в то же время, непонятно добродушный, - в конце всего - это талантливый народ.

Нужно научить людей любить Родину, пробудить в мужике желание учиться. Истинная суть культуры - в отвращении ко всему грязному, лживому, что «унижает человека и заставляет его страдать».

Горький осуждает деспотизм Ленина и Троцкого: они прогнили от власти. При них нет свободы слова, как и при Столыпине. Народ для Ленина как руда, из которой есть шанс «отлить социализм». Он узнал по книжкам, чем можно поднять народ, хотя и не знал народа никогда. Вождь вёл к гибели и революцию, и рабочих. Революция же должна открыть для России демократию, должно уйти насилие - дух и приём касты.

Для раба наибольшая радость видеть своего владыку поверженным, т.к. он не знает радости, более достойной человека - радости «быть свободным от чувства вражды к ближнему». Она будет познана - не стоит жить, если нет веры в братство людей и уверенности в победе любви. В качестве примера автор приводит Христа - бессмертную идею милосердия и человечности.

Правительство может поставить себе в заслугу то, что самооценка русского человека повышается: моряки кричат, что за каждую их голову они будут снимать не сотни, а тысячи голов богачей. Для Горького это крик трусливых и разнузданных зверей:

Разумеется, убить проще, чем убедить.

О том, чтобы русский народ стал лучше, заботились мало. Горло печати зажато «новой властью», но пресса в состоянии сделать озлобление не столь отвратительным, ведь «народ учится у нас злобе и ненависти».

Будьте человечнее в эти дни всеобщего озверения.

В мире оценка человеку даётся просто: любит ли, умеет ли он работать? «Если так - вы человек, необходимый миру». А так как россияне работать не любят и не умеют, и западноевропейский мир это знает, «то - нам будет очень худо, хуже, чем мы ожидаем...» Революция дала простор дурным инстинктам, и, в то же время, отбросила от себя «все интеллектуальные силы демократии, всю моральную энергию страны».

Автор считает, что женщина обаянием любви может превратить мужчин в людей, в детей. Для Горького дикость, что женщина-мать, источник всего хорошего вопреки разрушению, требует перевешать всех большевиков и мужиков. Женщина - мать Христа и Иуды, Ивана Грозного и Макиавелли, гениев и преступников. Русь не погибнет, если женщина вольёт свет в этот кровавый хаос этих дней.

Сажают людей, принёсших много пользы обществу. Сажают кадетов, а ведь их партия представляет интересы значительной части людей. Комиссарам из Смольного нет дела до судьбы русского народа: «В глазах своих вождей ты всё ещё не человек». Фраза «Мы выражаем волю народа» - украшение речи правительства, которое всегда стремится овладеть волею масс хоть штыком.

Равноправие евреев - одно из лучших достижений революции: наконец дали возможность работать людям, которые умеют это делать лучше. Евреи, к изумлению автора, обнаруживают больше любви к России, чем многие русские. И нападки на евреев из-за того, что единицы из них оказались большевиками, автор считает неразумными. Честному русскому человеку приходиться чувствовать стыд «за русского головотяпа, который в трудный день жизни непременно ищет врага своего где-то вне себя, а не в бездне своей глупости».

Горький возмущён долей солдат на войне: они гибнут, а офицеры получают ордена. Солдат - подстилка. Известны случаи братания русских и немецких солдат на фронте: видимо, здравый смысл подтолкнул их к этому.

Для социально-эстетического воспитания масс Горький в сравнении с русской литературой считает более полезной европейскую - Ростана, Диккенса, Шекспира, а также греческих трагиков и французские комедии: «Я стою за этот репертуар потому, что - смею сказать - я знаю запросы духа рабочей массы».

Автор говорит о необходимости объединения интеллектуальных сил опытной интеллигенции с силами молодой рабоче-крестьянской интеллигенции. Тогда возможно возродить духовные силы страны и оздоровить её. Это путь к культуре и свободе, которые должны встать над политикой:

Политика, кто бы её ни делал, всегда отвратительна. Ей всегда сопутствует ложь, клевета и насилие.

Ужас, глупость, безумие - от человека, как и сотворённое им прекрасное на земле. Горький взывает к человеку, к его вере в победу добрых начал над злыми. Человек грешен, но он искупает свои грехи и грязь невыносимыми страданиями.

Введение……………………………………………………………………..с.3

Глава 1. История написания и издания «Несвоевременных мыслей»

Горького………………………………………………………………с. 4-5

Глава 2. «Несвоевременные мысли» - боль за Россию и народ.

2.1. Общее впечатление Горького от революции…………………...с. 6-8

2.2. Горький против «чудовища войны» и проявлений

национализма…………………………………………………………с. 9-11

2.3. Оценка Горьким некоторых революционных событий……….с.12-13

2.4. Горький о «свинцовых мерзостях жизни»……………………..с. 14-15

Заключение…………………………………………………………………..с. 16

Введение

Надобно смотреть прямо в глаза суровой

правде, - только знание этой правды может

восстановить нашу волю к жизни… А

всякая правда должна быть сказана вслух

на поучение наше.

М. Горький

Вступление Горького на литературное поприще ознаменовало собой начало новой эры в мировом искусстве. Являясь законным преемником великих демократических традиций русской классической литературы, писатель вместе с тем был подлинным новатором.

Горький утверждал веру в лучшее будущее, в победу человеческого разума и воли. Любовь к людям определяла непримиримую ненависть к войне, ко всему, что стояло и стоит на пути людей к счастью. И поистине значимой в этом отношении является книга М. Горького «Несвоевременные мысли», вобравшая его «заметки о революции и культуре» 1917-1918 годов. При всей своей драматической противоречивости «Несвоевременные мысли» - книга необычайно современная, во многом провидческая. Ее значение в восстановлении исторической правды о прошлом, помогающей понять трагизм революции, гражданской войны, их роль в литературной в литературной и жизненной судьбе самого Горького не может быть переоценено.

Глава 1. История написания и издания «Несвоевременных мыслей» Горького.

Писатель-гражданин, деятельный участник общественных и литературных движений эпохи, А. М. Горький на протяжении всего своего творческого пути активно работал в различных жанрах, живо откликаясь на коренные проблемы жизни, актуальные вопросы современности. Его наследие в этой области огромно: до сих пор оно еще до конца не собрано.

Большой интенсивностью отличалась публицистическая деятельность А. М. Горького в годы первой мировой войны, в период свержения самодержавия, подготовки и проведения Октябрьской революции. Множество статей, очерков, фельетонов, открытых писем, речей писателя появилось тогда в различных периодических изданиях.

Особое место в работе Горького-публициста занимают его статьи, печатавшиеся в газете «Новая жизнь». Газета выходила в Петрограде с апреля 1917 по июль 1918 года под редакцией А. М. Горького. Работа писателя в «Новой жизни» длилась немногим более года, он опубликовал здесь около 80 статей, 58 из них в серии «Несвоевременные мысли», самим названием подчеркивая их острую актуальность и полемическую направленность.

Большинство из этих «новожизненских» статей (с незначительными повторениями) составили две дополняющие друг друга книги – «Революция и культура. Статьи за 1917год» и «Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре». Первая вышла в 1918 году на русском языке в Берлине, издание И. П. Ладыжникова. Вторая была издана осенью 1918 года в Петрограде. Здесь необходимо отметить следующий важный факт: в 1919 – 1920 или 1922 – 1923 годах А. М. Горький намерен был переиздать «Несвоевременные мысли», для чего дополнил книгу шестнадцатью статьями из сборника «Революция м культура», обозначив каждую статью порядковым номером. Соединив обе книги и разрушив хронологическую последовательность ладыжниковского издания, он придал «Несвоевременным мыслям» - в новом составе и новой композиции – еще более фундаментальный, обобщающий смысл. Издание осуществлено не было. Подготовленный автором экземпляр хранится в Архиве А. М. Горького.

В СССР этим книги не издавались. Статьи Горького представлялись случайными фактами, никто никогда не пытался рассмотреть их в общей связи с идейно-художественными поисками Горького предшествующих и последующих десятилетий.

Глава 2. «Несвоевременные мысли» - боль за Россию и народ.

2.1. Общее впечатление Горького от революции.

В «Несвоевременных мыслях»Горький отказывается от обычного (для публицистического сборника статей) хронологического расположения материала, группируя его большей частью по темам и проблемам. При этом совмещаются и перемежаются реалии и факты действительности до- и послеоктябрьской: статья, напечатанная к примеру, 23 мая 1918 года, идет рядом со статьей от 31 октября 1917-го, или статья от 1 июля 1917 года – подряд со статьей от 2 июня 1918-го и т. д.

Таким образом, становится очевидным замысел автора: проблемам революции и культуры придается всеобщее, планетарное значение. Своеобразие исторического развития России и русской революции со всеми ее противоречиями, трагедиями и героизмом только ярче высветили эти проблемы.

27 февраля 1917 года судьба романовской династии была решена. Самодержавный режим в столице был свергнут. Горький восторженно встретил победу восставшего народа, в которую и он внес свою лепту как писатель и революционер. После Февральской революции литературно-общественная и культурная деятельность Горького получила еще более широкий размах. Главным для него в это время становится защита завоеваний революции, забота о подъеме экономики страны, борьба за развитие культуры, просвещения, науки. Для Горького эти проблемы теснейшим образом взаимосвязаны, всегда современны и ориентированны на будущее. На первом месте здесь вопросы культуры. Недаром с такой тревогой говорит академик Д. С. Лихачев о том, что без культуры общество не может быть нравственным. Народ, теряющий свои духовные ценности, теряет и историческую перспективу.

В первом же номере «Новой жизни» (18 апреля 1917г.) в статье «Революция и культура» Горький писал:

«Старая власть была бездарна, но инстинкт самосохранения правильно подсказывал ей, что самым опасным врагом ее является человеческий мозг, и вот, всеми доступными ей средствами, она старалась затруднить или исказить рост интеллектуальных сил страны». Результаты этого невежественного и длительного «угашения духа», отмечает писатель, «обнаружила с ужасающей очевидностью война»: перед лицом сильного и прекрасно организованного врага Россия оказалась «немощной и безоружной». «В стране, щедро одаренной естественными богатствами и дарованиями, - пишет он, - обнаружилась, как следствие ее духовной нищеты, полная анархия во всех областях культуры. Промышленность, техника – в зачаточном состоянии и вне прочной связи с наукой; наука – где-то на задворках, в темноте и под враждебным надзором чиновника; искусство, ограниченное, искаженное цензурой, оторвалось от общественности…».

Однако, не следует думать, предупреждает Горький, что революция сама по себе «духовно излечила или обогатила Россию». Лишь теперь, с победой революции, только начинается процесс «интеллектуального обогащения страны – процесс крайне медленный».

Мы не можем отказать писателю в его гражданском патриотическом пафосе, не видеть, как остросовременно звучит в заключение этой же статьи и его призыв к действию, труду: «Мы должны дружно взяться за работу всестороннего развития культуры… Мир создан не словом, а деянием», - это прекрасно сказано, и это неоспоримая истина».

Со второго номера «Новой жизни» (20 апреля) появляется первая из статей Горького, печатавшихся в газете под общим названием «Несвоевременные мысли». Здесь обнаруживается уже хотя и не прямая, но явная полемика с линией большевиков, считавших важнейшей задачей борьбу протии Временного правительства: «не парламентарная республика, а республика Советов». Горький же пишет: «Мы живем в буре политических эмоций, в хаосе борьбы за власть, эта борьба возбуждает рядом с хорошими чувствами весьма темные инстинкты». Важно отказаться от политической борьбы, ибо политика – это именно та почва, на которой «быстро и обильно разрастается чертополох ядовитой вражды, злых подозрений, бесстыдной лжи, клеветы, болезненных честолюбий, неуважения к личности». Все эти чувства враждебны людям, ибо сеют вражду между ними.

2.2. Горький против «чудовища войны» и проявлений национализма.

Горький решительно выступал против «мировой бойни», «культурного одичания», пропаганды национальной и расовой ненависти. Он продолжает свои антивоенные наступления и на страницах «Новой жизни», в «Несвоевременных мыслях»: «Много нелепого, больше, чем грандиозного. Начались грабежи. Что будет? Не знаю. Но ясно вижу, что кадеты и октябристы делают из революции военный переворот. Сделают ли? Кажется, уже сделали.

Назад мы не воротимся, но вперед уйдем не далеко… И, конечно, будет пролито много крови, небывало много».

Новожизненские публикации сильны и ценны как раз своей антимилитаристской направленностью, разоблачительным антивоенным пафосом. Писатель бичует «бессмысленную бойню», «проклятую войну, начатую жадностью командующих классов», и верит, что война будет прекращена «силою здравого смысла солдат»: «Если это будет – это будет нечто небывалое, великое, почти чудесное, и это даст человеку право гордиться собою, - воля его победила самое отвратительное и кровавое чудовище – чудовище войны». Он приветствует братание немецких солдат с русскими на фронте, возмущается генеральскими призывами к беспощадной борьбе с противником. «Этому отвратительному самоистреблению нет оправдания, - отмечает писатель в день трехлетия со дня начала войны. – Сколько бы ни лгали лицемеры о «великих» целях войны, их ложь не скроет страшной и позорной правды: войну родил Барыш, единственный из богов, которому верят и молятся «реальные политики», убийцы, торгующие жизнью народа».

Русский народ обвенчался со Свободой. Будем верить, что от этого союза в нашей стране, измученной и физически, и духовно, родятся новые сильные люди.

Будем крепко верить, что в русском человеке разгорятся ярким огнем силы его разума и воли, силы, погашенные и подавленные вековым гнетом полицейского строя жизни.

Но нам не следует забывать, что все мы - люди вчерашнего дня и что великое дело возрождения страны в руках людей, воспитанных тяжкими впечатлениями прошлого духе недоверия друг к другу, неуважения к ближнему и уродливого эгоизма.

Мы выросли в атмосфере «подполья»; то, что мы называли легальной деятельностью, было, в сущности своей, или лучеиспусканием в пустоту, или же мелким политиканством групп и личностей, междоусобной борьбою людей, чувство собственного достоинства которых выродилось в болезненное самолюбие.

Живя среди отравлявших душу безобразий старого режима, среди анархии, рожденной им, видя, как безграничны пределы власти авантюристов, которые правили нами, мы - естественно и неизбежно - заразились всеми пагубными свойствами, всеми навыками и приемами людей, презиравших нас, издевавшихся над нами.

Нам негде и не на чем было развить в себе чувство личной ответственности за несчастия страны, за ее постыдную жизнь, мы отравлены трупным ядом издохшего монархизма.

Публикуемые в газетах списки «секретных сотрудников Охранного отделения», - это позорный обвинительный акт против нас, это один из признаков социального распада и гниения страны,- признак грозный.

Есть и еще много грязи, ржавчины и всяческой отравы, все это не скоро исчезнет; старый порядок разрушен физически, но духовно он остается жить и вокруг нас, и в нас самих. Многоглавая гидра невежества, варварства, глупости, пошлости и хамства не убита; она испугана, спряталась, но не потеряла способности пожирать живые души.

Не нужно забывать, что мы живем в дебрях многомиллионной массы обывателя, политически безграмотного, социально невоспитанного. Люди, которые не знают, чего они хотят, - это люди опасные политически и социально. Масса обывателя еще не скоро распределится по своим классовым путям, по линиям ясно сознанных интересов, она не скоро организуется и станет способна к сознательной и творческой социальной борьбе. И до поры, пока не организуется, она будет питать своим мутным и нездоровым соком чудовищ прошлого, рожденных привычным обывателю полицейским строем.

Можно бы указать и еще на некоторые угрозы новому строю, но говорить об этом преждевременно да, пожалуй, и нецензурно.

Мы переживаем момент в высшей степени сложный, требующий напряжения всех наших сил, упорной работы и величайшей осторожности в решениях. Нам не нужно забывать роковых ошибок 905-6 гг.,- зверская расправа, последовавшая за этими ошибками, обессилила и обезглавила нас на целое десятилетие. За это время мы политически и социально развратились, а война, истребив сотни тысяч молодежи, еще больше подорвала наши силы, подорвав под корень экономическую жизнь страны.

Поколению, которое первым примет новый строй жизни, свобода досталась дешево; это поколение плохо знает страшные усилия людей, на протяжении целого века постепенно разрушавших мрачную крепость русского монархизма. Обыватель не знал той адовой, кротовой работы, которая сделана для него,- этот каторжный труд неведом не только одному обывателю десятисот уездных городов российских.

Мы собираемся и мы обязаны строить новую жизнь на началах, о которых издавна мечтали. Мы понимаем эти начали разумом, они знакомы нам в теории, но - этих начал нет в нашем инстинкте, и нам страшно трудно будет ввести их в практику жизни, в древний русский быт. Именно нам трудно, ибо мы, повторяю, народ совершенно невоспитанный социально, и так же мало воспитана в этом отношении наша буржуазия, ныне идущая к власти. И надо помнить, что буржуазия берет в свои руки не государство, а развалины государства, она берет эти хаотические развалины при условиях, неизмеримо более трудных, чем условия 5-6 года. Поймет ли она, что ее работа будет успешна только при условии прочного единения с демократией, и что дело укрепления позиций, отнятых у старой власти, не будет прочно при всех иных условиях? Несомненно, что буржуазия должна поправеть, но с этим не нужно торопиться, чтобы не повторить мрачной ошибки 6-го года.

В свою очередь, революционная демократия должна бы усвоить и почувствовать свои общегосударственные задачи, необходимость для себя принять деятельное участие в организации экономической силы страны, в развитии производительной энергии России, в охране ее свободы от всех посягательств извне и изнутри.

Одержана только одна победа - завоевана политическая власть, предстоит одержать множество побед гораздо более трудных, и прежде всего мы обязаны одержать победу над собственными иллюзиями.

Мы опрокинули старую власть, но это удалось нам не потому, что мы - сила, а потому, что власть, гноившая нас, сама насквозь прогнила и развалилась при первом же дружном толчке. Уже одно то, что мы не могли так долго решиться на этот толчок, видя, как разрушается страна, чувствуя, как насилуют нас,- уже одно это долготерпение наше свидетельствует о нашей слабости.

Задача момента - по возможности прочно укрепить за собою взятые нами позиции, что достижимо только при разумном единении всех сил, способных к работе политического, экономического и духовного возрождения России.

Лучшим возбудителем здоровой воли и вернейшим приемом правильной самооценки является мужественное сознание своих недостатков.

Годы войны с ужасающей очевидностью показали нам, как мы немощны культурно, как слабо организованы. Организация творческих сил страны необходима для нас, как хлеб и воздух.

Мы изголодались по свободе и, при свойственной нам склонности к анархизму, легко можем пожрать свободу,- это возможно.

Не мало опасностей угрожает нам. Устранить и преодолеть их возможно только при условии спокойной и дружной работы по укреплению нового строя жизни.

Самая ценная творческая сила - человек: чем более развит он духовно, чем лучше вооружен техническими знаниями, тем более прочен и ценен его труд, тем более он культурен, историчен. Это у нас не усвоено,- наша буржуазия не обращает должного внимания на развитие продуктивности труда, человек для нее все еще как лошадь,- только источник грубой физической силы.

Интересы всех людей имеют общую почву, где они солидаризуются, несмотря на неустранимое противоречие классовых трений: эта почва - развитие и накопление знаний. Знание - необходимое орудие междуклассовой борьбы, которая лежит в основе современного миропорядка и является неизбежным, хотя и трагическим моментом данного периода истории, неустранимой силой культурно-политического развития; знание - это сила, которая, в конце концов, должна привести людей к победе над стихийными энергиями природы и к подчинению этих энергий общекультурным интересам человека, человечества.

Знание должно быть демократизировано, его необходимо сделать всенародным, оно, и только оно,- источник плодотворной работы, основа культуры. И только знание вооружит нас самосознанием, только оно поможет нам правильно оценить наши силы, задачи данного момента и укажет нам широкий путь к дальнейшим победам.

Наиболее продуктивна спокойная работа.

Силой, которая всю жизнь крепко держала и держит меня на земле, была и есть моя вера в разум человека. До сего дня русская революция в моих глазах является цепью ярких и радостных явлений разумности. Особенно мощным явлением спокойной разумности был день 23-го марта, день похорон на Марсовом поле.

Проблематика «Несвоевременных мыслей»

Горький выдвигает ряд проблем, которые пытается осмыслить и разрешить. Одной из самых значительных среди них является историческая судьба русского народа.

Опираясь на весь свой предшествующий опыт и на свою многими делами подтверждённую репутацию защитника порабощённых и униженных, Горький заявляет: «Я имею право говорить обидную и горькую правду о народе, и я убеждён, что будет лучше для народа, если эту правду о нём скажу я первый, а не те враги народа, которые теперь молчат да копят месть и злобу, чтобы... плюнуть злостью в лицо народа...»

Принципиальным является расхождение во взглядах на народ между Горьким и большевиками. Горький отказывается «полуобожать народ», он спорит с теми, кто, исходя из самых благих, демократических побуждений, истово верил «в исключительные качества наших Каратаевых».

Начиная свою книгу сообщением о том, что революция дала свободу слову, Горький объявляет своему народу «чистую правду», т.е. такую, которая выше личных и групповых пристрастий. Он считает, что освещает ужасы и нелепости времени для того, чтобы народ увидел себя со стороны и попытался измениться в лучшую сторону. По его мнению, народ сам виноват в своем бедственном положении.

Горький обвиняет народ в том, что тот пассивно участвует в государственном развитии страны. Виноваты все: на войне люди убивают друг друга; воюя, они разрушают то, что построено; в битвах люди ожесточаются, звереют, снижая уровень культуры: учащаются воровство, самосуды, разврат. По мнению писателя, России угрожает не классовая опасность, а возможность, одичания, бескультурья. Все обвиняют друг друга, с горечью констатирует Горький, вместо того, чтобы «противостоять буре эмоций силу разума». Вглядываясь в свой народ, Горький отмечает, «что он пассивен, но жесток, когда в его руки попадает власть, что прославленная доброта его души - карамазовский сентиментализм, что он ужасающе невосприимчив к внушениям гуманизма и культуры».

Проанализируем статью, посвящённую «драме 4 июля» - разгону демонстрации в Петрограде. В центре статьи воспроизведена (именно воспроизведена, а не пересказана) картина самой демонстрации и её разгона. А затем следует рефлексия автора на увиденное собственными глазами, завершающаяся итоговым обобщением. Достоверность репортажа и непосредственность впечатления автора служат основой для эмоционального воздействия на читателя. И происшедшее, и раздумья - всё происходит словно на глазах читателя, потому, очевидно, столь убедительно звучат выводы, как будто родившиеся не только в мозгу автора, но и в нашем сознании. Мы видим участников июльской демонстрации: вооружённых и невооружённых людей, «грузовик-автомобиль», тесно набитый разношёрстными представителями «революционной армии», что мчится «точно бешеная свинья». (Далее образ грузовика вызывает не менее экспрессивные ассоциации: «гремящее чудовище», «нелепая телега».) Но затем начинается «паника толпы», испугавшейся «самой себя», хотя за минуту до первого выстрела она «отрекалась от старого мира» и «отрясала его прах с ног своих». Перед глазами наблюдателя предстаёт «отвратительная картина безумия»: толпа при звуке хаотических выстрелов повела себя как «стадо баранов», превратилась в «кучи мяса, обезумевшего от страха».

Горький ищет причину происшедшего. В отличие от абсолютного большинства, винившего во всём «ленинцев», германцев или откровенных контрреволюционеров, он называет главной причиной случившегося несчастья «тяжкую российскую глупость», «некультурность, отсутствие исторического чутья».

А.М. Горький пишет: «Порицая наш народ за его склонность к анархизму, нелюбовь к труду, за всяческую его дикость и невежество, я помню: иным он и не мог быть. Условия, среди которых он жил, не могли воспитать в нем ни уважения к личности, ни сознания прав гражданина, ни чувства справедливости, - это были условия полного бесправия, угнетения человека, бесстыднейшей лжи и зверской жестокости».

Еще один вопрос, привлекающий пристальное внимание Горького, - пролетариат как творец революции и культуры.

Писатель в первых же своих очерках предупреждает рабочий класс, «что чудес в действительности не бывает, что его ждет голод, полное расстройство промышленности, разгром транспорта, длительная кровавая анархия… ибо нельзя же по щучьему веленью сделать социалистическими 85% крестьянского населения страны».

Горький предлагает пролетариату вдумчиво проверить свое отношение к правительству, осторожно отнестись к его деятельности: «Мое же мнение таково: народные комиссары разрушают и губят рабочий класс России, они страшно и нелепо осложняют рабочее движение, создают неотразимо тяжкие условия для всей будущей работы пролетариата и для всего прогресса страны».

На возражения оппонента о том, что рабочие включены в состав правительства, Горький отвечает: «Из того, что рабочий класс преобладает в Правительстве, еще не следует, что рабочий класс понимает все, что делается Правительством». По мнению Горького, «Народные комиссары относятся к России как к материалу для опыта, русский народ для них - та лошадь, которой ученые - бактериологи прививают тиф для того, чтобы лошадь выработала в своей крови противотифозную сыворотку». «Большевистская демагогия, раскаляя эгоистические инстинкты мужика, гасит зародыши его социальной совести, поэтому Советская власть расходует свою энергию на возбуждение злобы, ненависти и злорадства».

По глубокому убеждению Горького, пролетариат должен избежать содействия разгромной миссии большевиков, его назначение в другом: он должен стать «аристократией среди демократии в нашей мужицкой стране».

«Лучшее, что создала революция, - считает Горький, - это сознательный, революционно настроенный рабочий. И если большевики увлекут его разбоем, он погибнет, что вызовет в России длительную и мрачнейшую реакцию».

Спасение пролетариата, по убеждению Горького, в его единении с «классом трудовой интеллигенции», ибо «трудовая интеллигенция есть один из отрядов великого класса современного пролетариата, один из членов великой рабочей семьи». К разуму и совести рабочей интеллигенции обращается Горький, надеясь на то, что их союз будет способствовать развитию культуры России.

«Пролетариат - творец новой культуры, - в этих словах заключена прекрасная мечта о торжестве справедливости, разума, красоты». Задача пролетарской интеллигенции - объединение всех интеллектуальных сил страны на почве культурной работы. «Но для успеха этой работы следует отказаться от партийного сектантства, - размышляет писатель, - одной политикой не воспитаешь «нового человека», путем превращения методов в догматы мы служим не истине, а увеличиваем количество пагубных заблуждений»

Третьим проблемным звеном «Несвоевременных мыслей», тесно примыкающих к двум первым, стали статьи о взаимосвязях революции и культуры. Это стержневая проблема публицистики Горького 1917-1918 годов. Не случайно, издавая свои «Несвоевременные мысли» отдельной книгой, писатель дал подзаголовок «Заметки о революции и культуре».

Горький готов ради прекрасных результатов революции пережить жестокие дни 1917 года: «Мы, русские, народ еще не работавший свободно, не успевший развить все свои силы, все способности, и когда я думаю, что революция нам даст возможность свободной работы, всестороннего творчества, - мое сердце наполняется великой надеждой и радостью даже в эти проклятые дни, залитые кровью и вином».

Он приветствует революцию потому, что «лучше сгореть в огне революции, чем медленно гнить на помойке монархии». В эти дни, по убеждению Горького, рождается новый Человек, который, наконец, сбросит с себя, веками накопленную грязь нашего быта, убьет нашу славянскую лень, войдет в общечеловеческую работу устроения планеты нашей смелым, талантливым Работником. Публицист призывает каждого внести в революцию «все лучшее, что есть в наших сердцах», или хотя бы убавить жестокость и злобу, опьяняющие и порочащие рабочего - революционера.

Эти романтические мотивы перебиваются в цикле хлесткими правдивыми фрагментами: «Наша революция дала полный простор всем дурным и зверским инстинктам... мы видим, Что среди служителей Советской власти то и дело ловят взяточников, спекулянтов, жуликов, а честные, умеющие работать, чтоб не умереть с голода, торгуют на улицах газетами». «Полуголодные нищие обманывают и грабят друг друга - этим наполнен текущий день». Горький предупреждает рабочий класс о том, что за все бесчинства, грязь, подлость, кровь будет отвечать революционный рабочий класс: «Рабочий класс должен будет заплатить за ошибки и преступления своих вождей - тысячами жизней, потоками крови».

По мнению Горького, одна из самых первостепенных задач социальной революции состоит в очищении душ человеческих - в избавлении «от мучительного гнёта ненависти», в «смягчении жестокости», «пересоздании нравов», «облагораживании отношений». Чтобы осуществить эту задачу, есть только один путь - путь культурного воспитания.

Какова же главная идея «Несвоевременных мыслей»? Главная идея Горького и сегодня весьма злободневна: он убежден, что лишь научившись трудиться с любовью, лишь поняв первостепенное значение труда для развития культуры, народ сможет действительно творить свою историю.

Он призывает оздоровить болота невежества, потому что на гнилой почве не привьется новая культура. Горький предлагает, по его мнению, действенный способ преобразований: «Мы относимся к труду, точно он проклятие нашей жизни, потому что не понимаем великого смысла труда, не можем любить его. Облегчить условия труда, уменьшить его количество, сделать труд легким и приятным возможно только при помощи науки... Только в любви к труду мы достигнем великой цели жизни».

Высшее проявление исторического творчества писатель видит в преодолении стихии природы, в умении с помощью науки управлять природой: «Будем верить, что человек почувствует культурное значение труда и полюбит его. Труд, совершаемый с любовью, становится творчеством».

Облегчить человеческий труд, сделать его счастливым поможет, по убеждению Горького, наука: «Нам, русским, особенно необходимо организовать наш высший разум - науку. Чем шире, глубже задачи науки - тем обильнее практические плоды ее исследования».

Выход из кризисных положений он видит в бережном отношении к культурному достоянию страны и народа, в сплочении работников науки и культуры в развитии промышленности, в духовном перевоспитании народных масс.

Таковы идеи, образующие единую книгу «Несвоевременных мыслей», книгу актуальных проблем революции и культуры.

Заключение

«Несвоевременные мысли» вызывают смешанные чувства, вероятно, как и сама русская революция и последующие за ней дни. В этом же и признание своевременности и талантливой выразительности Горького. Он обладал великой искренностью, проницательностью и гражданской смелостью. Неласковый взгляд М. Горького на историю страны помогает нашим современникам по-новому оценить произведения писателей 20-30-х годов, правду их образов, деталей, исторических событий, горьких предчувствий.

Книга «Несвоевременные мысли» осталась памятником своему времени. Она запечатлела суждения Горького, которые он высказал в самом начале революции и которые оказались пророческими. И независимо от того, как менялись впоследствии воззрения их автора, эти мысли оказались в высшей степени своевременными для всех, кому довелось пережить надежды и разочарования в череде потрясений, пришедшихся на долю России в ХХ веке.т

Книга окаянные дни построенная на дневниковых записях периода революции и гражданской войны была опубликована на западе в 1935 года, а в россии спустя 60 лет. Некоторые критики 80-х годов писали о ней лишь как об отражении ненависти автора к большевистской власти: «Нет здесь ни России, ни ее народа в дни революции, ни прежнего Бунина-художника. Есть лишь одержимый ненавистью человек.

«окаянство» - недостойная жизнь во грехе. Акаткин (филологические записки) находит в книге не только гнев, но и жалость, подчеркивает непримиримость писателя к лицедейству: «повсюду грабежи, еврейские погромы, расстрелы, дикое озлобление, но об этом с восторгом пишут: «народ объят музыкой революции».

"Окаянные дни" представляют большой интерес сразу в нескольких отношениях. Во-первых, в историко-культурологическом плане "Окаянные дни" отражают, порой с фотографической точностью, эпоху революции и гражданской войны и являются свидетельством восприятия, переживаний и раздумий русского писателя-интеллигента этого времени.

Во-вторых, в историко-литературном отношении "Окаянные дни" представляют собой яркий образец бурно развивавшейся с начала XX века документальной литературы. Сложное взаимодействие общественной мысли, эстетических и философских исканий и политической обстановки привело к тому, что дневники, воспоминания и произведения, основанные непосредственно на реальных событиях, заняли видное место в творчестве самых разных авторов и перестали быть, по терминологии Ю. Н. Тынянова, "фактом быта", превратившись в "литературный факт".

В-третьих, с точки зрения творческой биографии И. А. Бунина "Окаянные дни" являются важной частью наследия писателя, без учета которой полноценное изучение его творчества представляется невозможным.

"Окаянные дни" впервые печатались с большими перерывами в 1925-1927 гг. в парижской газете "Возрождение", созданной на деньги нефтепромышленника А. О. Гукасова и задуманной "как "орган национальной мысли".

В своем дневнике, озаглавленном «Окаянные дни», Иван Алексеевич Бунин выразил свое резко отрицательное отношение к революции, свершившейся в России в октябре 1917 г.

Он хотел в «Окаянных днях» столкнуть осеннюю, увядающую красоту прежнего и трагическую бесформенность нынешнего времени. Писатель видит, как «горестно и низко клонит голову Пушкин под облачным с просветами небом, точно опять говорит: «Боже, как грустна моя Россия!». Этому малопривлекательному новому миру, как образец уходящей красоты, представлен новый мир: «Опять несет мокрым снегом. Гимназистки идут облепленные им - красота и радость... синие глаза из-под поднятой к лицу меховой муфты... Что ждет эту молодость?» Бунин боялся, что судьба красоты и молодости в советской России будет незавидной.

«Окаянные дни» окрашены грустью предстоящего расставания с Родиной. Глядя на осиротевший Одесский порт, автор вспоминает свой отъезд отсюда в свадебное путешествие в Палестину и с горечью восклицает: «Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, богатство, счастье...» За распадом российской дореволюционной жизни Бунин угадывает распад мировой гармонии. Единственное утешение он видит в религии. И неслучайно «Окаянные дни» завершаются следующими словами: «Часто заходим в церковь, и всякий раз восторгом до слез охватывает пение, поклоны священнослужителей, каждение, все это благолепие, пристойность, мир всего того благого и милосердного, где с такой нежностью утешается, облегчается всякое земное страдание. И подумать только, что прежде люди той среды, к которой и я отчасти принадлежал, бывали в церкви только на похоронах!.. И в церкви была все время одна мысль, одна мечта: выйти на паперть покурить. А покойник? Боже, до чего не было никакой связи между всей его прошлой жизнью и этими погребальными молитвами, этим венчиком на Костяном лимонном лбу!» Писатель ощущал свою ответственность «месте со значительной частью интеллигенции за то» что в стране произошла, как ему казалось, культурная катастрофа. Он корил себя и других за прошлое равнодушие к делам религии, полагая, что благодаря этому к моменту революции пуста была народная душа. Глубоко символичным представлялось Бунину, что русские интеллигенты бывали в церкви до революции только на похоронах. Вот и пришлось в результате хоронить Российскую империю со всей ее многовековой культурой! Автор «Окаянных: дней» очень Верно заметил; «Страшно сказать, но правда; не будь народных бедствий (в дореволюционной России. - Б. С.), тысячи интеллигентов были бы прямо несчастнейшие люди. Как же тогда заседать, протестовать, о чем кричать и писать? А без этого и жизнь не в жизнь была». Слишком многим в РОССИИ протест против социальной несправедливости был нужен только ради самого протеста* только затем, чтобы не скучно было жить.

Крайне скептически относился Бунин и к творчеству тех писателей, что в той или иной степени приняли революцию. В «Окаянных днях» он с излишней категоричностью утверждал: «Русская литература развращена за последние десятилетия необыкновенно. Улица, толпа начала играть очень большую роль. Всё - то и литература особенно - выходит на улицу, связывается с нею и подпадает под ее влияние. И улица развращает, нервирует уже хотя бы по одному тому, что она страшно неумеренна в своих хвалах, если ей угождают. В русской литературе теперь только «гении». Изумительный урожай! Гений Брюсов, гений Горький, гений Игорь Северянин, Блок, Белый. Как тут быть спокойным, когда так легко и быстро можно выскочить в гении? И всякий норовит плечом пробиться вперед, ошеломить, обратить на себя внимание». Писатель был убежден, что увлечение общественно-политической жизнью пагубно сказывается на эстетической стороне творчества. Революция, провозгласившая примат политических целей над общекультурными, по его мнению, способствовала дальнейшему разрушению Русской литературы. Начало же этого процесса Бунин связывал с декадентскими и модернистскими течениями конца XIX - начала XX века и считал далеко

Не случайным, что писатели соответствующего направления оказались в революционном лагере

Писатель понимал, что последствия переворота уже необратимы, но смириться и принять их ни в коем случае не желал. Бунин приводит в «Окаянных днях» характерный диалог старика из «бывших» с рабочим: «У вас, конечно, ничего теперь не осталось, ни Бога, ни совести», - говорит старик. «Да, не осталось». - «Вы вон пятого мирных людей расстреливали». - «Ишь ты! А как вы триста лет расстреливали?» Ужасы революции народом воспринимались как справедливое возмездие за трехсотлетнее угнетение в царствование дома Романовых. Бунин это видел. И еще видел писатель, что большевики «ради погибели «проклятого прошлого» готовы на погибель хоть половины русского народа». Оттого таким мраком веет со страниц бунинского дневника.

Бунин характеризует революцию как начало безусловной гибели России в качестве великого государства, как развязывание самых низменных и диких инстинктов, как кровавый пролог коэффициент неисчислимым бедствиям, какие ожидают интеллигенцию, трудовой народ, страну.

Между тем, при всем накоплении в ней “гнева, ярости, бешенства”, а может быть, именно поэтому, книга написана необыкновенно сильно, темпераментно, “личностно”. Он крайне субъективен, тенденциозен, этот художественный дневник 1918-1919годов, с отступлением в предреволюционную пору и в дни Февральской революции. Политические оценки в нем дышат враждебностью, даже ненавистью коэффициент большевизму и его вождям.

Книга проклятий, расплаты и мщения, пусть словесного, она по темпераменту, желчи, ярости не имеет ничего равного в “больной” и ожесточенной белой публицистике. Потому что и в гневе, аффекте, почти исступлении Бунин остается художником: и в односторонности великой – художником. Это только его боль, его мука, которую он унес с собой в изгнание.

Защиту культуры после победы революции, М. Горький смело выступал в печати против власти большевиков, он бросал вызов новому режиму. Эта книга была под запретом вплоть до “перестройки”. А между тем она без посредников представляет позицию художника в канун и во время Октябрьской революции. Она является одним из самых ярких документов периода Великой Октябрьской революции, ее последствий и установления новой большевистской власти.

«Несвоевременные мысли» - это серия из 58 статей, которые были опубликованы в газете «Новая жизнь», органе группы социал-демократов. Газета просуществовала чуть больше года - с апреля 1917-го по июль 1918-го, когда она была закрыта властями как оппозиционный орган печати.

Изучая произведения Горького 1890–1910-х годов, можно отметить наличие в них высоких надежд, которые он связывал с революцией. О них Горький говорит и в «Несвоевременных мыслях»: революция станет тем деянием, благодаря которому народ примет “сознательное участие в творчестве своей истории”, обретёт “чувство родины”, революция была призвана “возродить духовность” в народе.

Но вскоре после октябрьских событий (в статье от 7 декабря 1917 года), уже предчувствуя иной, чем он предполагал, ход революции, Горький с тревогой вопрошает: “Что же нового даст революция, как изменит она звериный русский быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни?”. Эти вопросы были адресованы победившему пролетариату, который официально встал у власти и “получил возможность свободного творчества”.

Главная цель революции, по Горькому, нравственная - превратить в личность вчерашнего раба. А в действительности, как с горечью констатирует автор «Несвоевременных мыслей», октябрьские события и начавшаяся гражданская война не только не несли “в себе признаков духовного возрождения человека”, но, напротив, спровоцировали “выброс” самых тёмных, самых низменных - “зоологических” - инстинктов. “Атмосфера безнаказанных преступлений”, снимающая различия “между звериной психологией монархии” и психологией “взбунтовавшихся” масс, не способствует воспитанию гражданина, - утверждает писатель.

«За каждую нашу голову мы возьмём по сотне голов буржуазии»”. Идентичность этих заявлений свидетельствует о том, что жестокость матросской массы была санкционирована самой властью, поддерживалась “фанатической непримиримостью народных комиссаров”. Это, считает Горький, “не крик справедливости, а дикий рёв разнузданных и трусливых зверей”.

С Ледующее принципиальное расхождение между Горьким и большевиками кроется во взглядах на народ и в отношении к нему. Вопрос этот имеет несколько граней.

Прежде всего Горький отказывается “полуобожать народ”, он спорит с теми, кто, исходя из самых благих, демократических побуждений, истово верил “в исключительные качества наших Каратаевых”. Вглядываясь в свой народ, Горький отмечает, “что он пассивен, но - жесток, когда в его руки попадает власть, что прославленная доброта его души - карамазовский сентиментализм, что он ужасающе невосприимчив к внушениям гуманизма и культуры” . Но писателю важно понять, почему народ - таков: “Условия, среди которых он жил, не могли воспитать в нём ни уважения к личности, ни сознания прав гражданина, ни чувства справедливости, - это были условия полного бесправия, угнетения человека, бесстыднейшей лжи и зверской жестокости”. Следовательно, то дурное и страшное, что проступило в стихийных акциях народных масс в дни революции, является, по мысли Горького, следствием того существования, которое в течение столетий убивало в русском человеке достоинство, чувство личности. Значит, революция была нужна! Но как же совместить необходимость в освободительной революции с той кровавой вакханалией, которой революция сопровождается? “Этот народ должен много потрудиться для того, чтобы приобрести сознание своей личности, своего человеческого достоинства, этот народ должен быть прокалён и очищен от рабства, вскормленного в нём, медленным огнём культуры”.

В чем же состоит суть расхождений М. Горького с большевиками по вопросу о народе.

Опираясь на весь свой предшествующий опыт и на свою многими делами подтверждённую репутацию защитника порабощённых и униженных, Горький заявляет: “Я имею право говорить обидную и горькую правду о народе, и я убеждён, что будет лучше для народа, если эту правду о нём скажу я первый, а не те враги народа, которые теперь молчат да копят месть и злобу, чтобы... плюнуть злостью в лицо народа...”.

Рассмотрим один из самых принципиальных расхождений Горького с идеологией и политикой “народных комиссаров” - спор о культуре.

Это стержневая проблема публицистики Горького 1917–1918 годов. Не случайно, издавая свои «Несвоевременные мысли» отдельной книгой, писатель дал подзаголовок «Заметки о революции и культуре». В этом заключается парадоксальность, “несвоевременность” горьковской позиции в контексте времени. Приоритетное значение, которое он придаёт культуре в революционном преображении России, могло показаться многим его современникам чрезмерно преувеличенным. В подорванной войной, раздираемой социальными противоречиями, отягощённой национальным и религиозным гнётом стране самыми первостепенными задачами революции представлялось осуществление лозунгов: “Хлеб голодным”, “Землю крестьянам”, “Заводы и фабрики рабочим”. А по мнению Горького, одной из самых первостепенных задач социальной революции является очищение душ человеческих - в избавление “от мучительного гнёта ненависти”, “смягчение жестокости”, “пересоздание нравов”, “облагораживание отношений”. Чтобы осуществить эту задачу, есть только один путь - путь культурного воспитания.

Однако писатель наблюдал нечто прямо противоположное, а именно: “хаос возбуждённых инстинктов”, ожесточение политического противостояния, хамское попрание достоинства личности, уничтожение художественных и культурных шедевров. Во всём этом автор винит в первую очередь новые власти, которые не только не препятствовали разгулу толпы, но даже провоцировали её. Революция “бесплодна”, если “не способна... развить в стране напряжённое культурное строительство”, - предупреждает автор «Несвоевременных мыслей». И по аналогии с широко распространённым лозунгом “Отечество в опасности!” Горький выдвигает свой лозунг: “Граждане! Культура в опасности!”

В «Несвоевременных мыслях» Горький подвергает резкой критике вождей революции: В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Зиновьева, А. В. Луначарского и других. И писатель считает нужным через голову своих всевластных оппонентов непосредственно обратиться к пролетариату с тревожным предупреждением: “Тебя ведут на гибель, тобою пользуются как материалом для бесчеловечного опыта, в глазах твоих вождей ты всё ещё не человек!”.

Жизнь показала, что эти предупреждения не были услышаны. И с Россией, и с её народом произошло то, против чего предостерегал автор «Несвоевременных мыслей». Справедливости ради надо сказать, что сам Горький тоже не оставался последовательным в своих воззрениях на происходившую в стране революционную ломку

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

РЕФЕРАТ

по дисциплине «Культурология»

«Несвоевременные мысли» А.М. Горького

• Введение
• 1. «Несвоевременные мысли» как вершина публицистического творчества М. Горького
• 2. Проблематика «несвоевременных мыслей»
• Заключение
• Литература
• Введение
• В настоящей работе анализируется цикл очерков A. M. Горького «Несвоевременные мысли». Интерес к «Несвоевременным мыслям» не случаен. Как известно, эта книга была под запретом вплоть до «перестройки». А между тем она без посредников представляет позицию художника в канун и во время Октябрьской революции. Эти годы отмечены особым драматизмом взаимоотношений писателя с властью, крайней остротой литературной борьбы, в которой Горький играл далеко не последнюю роль. В освещении этого периода жизни и творчества Горького не только нет единодушия среди исследователей, более того - здесь господствует крайний субъективизм в оценках. В литературоведении советской эпохи Горький представал непогрешимым и монументальным. Если же верить новейшим публикациям о писателе, в литом корпусе монумента сплошь пустоты, заполненные мифами и легендами.
• В данной работе были поставлены следующие задачи:
• · раскрыть существо расхождений между представлениями Горького о революции, культуре, личности, народе и реалиями русской жизни 1917-1918 годов;
• · обосновать своевременность «Несвоевременных мыслей» в момент публикации и их актуальность в наше время.
• 1. «Несвоевременные мысли» как вершина публицистического тво р чества М. Горького
• По признанию самого Горького, «с осени 16-го года по зиму 22-го» он «не написал ни строчки» художественных произведений. Все его мысли были связаны с бурными событиями, потрясавшими страну. Вся его энергия была обращена на непосредственное участие в общественной жизни: он вмешивался в политическую борьбу, старался выручать из застенков ЧК ни в чём не повинных людей, добивался пайков для умирающих от голода учёных и деятелей искусства, затевал дешёвые издания шедевров мировой литературы... Публицистика была для него одной из форм прямого общественного действия.

Горький вернулся из Италии накануне первой мировой войны. Он увидел, как изменилась Россия за время его отсутствия, как «до умопомрачения мозга» интересны стали «простые люди». В тяжкие для страны дни писатель защищал «планетарное значение основ западноевропейской культуры» выступал против национальной розни, критиковал убийственный дух войны.

Горький остерегался разгула анархии, гибели культуры, победы немцев. И он приступил к созданию ряда публицистических статей, где доказывал свою точку зрения.

«Несвоевременные мысли» - это серия из 58 статей, которые были опубликованы в газете «Новая жизнь» - органе группы социал-демократов. Газета просуществовала чуть больше года - с апреля 1917-го по июль 1918-го, когда она была закрыта властями как оппозиционный орган печати.

Публицистика Горького противоречила «Апрельским тезисам» В.И. Ленина, поэтому книга попала в закрытый фонд литературы и не переиздавалась вплоть до 1988 г. Советское литературоведение, отталкиваясь от определения Ленина «Горький не политик», толковало публицистику как отступление от правды большевизма.

Название книги А. М. Горького звучит парадоксально, потому что мысль всегда что-либо раскрывает, объясняет, вытекает из деятельности самой личности, что уже является своевременным. Но наше общество было приучено к четкому разделению мыслей на «своевременные» и «несвоевременные», относя последние к «генеральной линии» идеологии.

Политика подавления мысли известна еще по старой российской монархии. Рассуждения Горького о развитии науки и культуры не претендовали на революционные потрясения, однако в условиях политической конфронтации стали восприниматься как сказанные «не к месту». Это хорошо понимал и сам Горький.

Изучая произведения художественные и публицистические произведения, написанные А.М. Горьким в 1890-1910 годах можно в первую очередь отметить то, какие большие надежды он связывал с революцией. О них Горький говорит и в «Несвоевременных мыслях»: революция станет тем деянием, благодаря которому народ примет «сознательное участие в творчестве своей истории», обретёт «чувство родины», революция должна «возродить духовность» в народе. Но вскоре после октябрьского переворота (в статье от 7 декабря 1917 года), уже предчувствуя иной, чем он предполагал, ход революции, Горький с тревогой вопрошает: «Что же нового даст революция, как изменит она звериный русский быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни?»

Горького после выхода в свет «Песни о Буревестнике» называли «певцом революции». Однако, увидев революцию в процессе ее эволюции, столкнувшись с братоубийственной войной, Горький пришел в ужас и больше не упоминал слов, произнесенных накануне 1905 года: «Пусть сильнее грянет буря».

Он осознал, как опасно призывать народ к разрушающей буре, возбуждать ненависть к «гагарам», «глупым пингвинам» и проч. Стало совершенно очевидно, что усиливающаяся борьба между партиями разжигает низменные инстинкты толпы, рождает реальную угрозу жизни человека.

Трудный путь между буржуазной и социалистической революциями Горький осваивал самостоятельно. Печатаясь на страницах «Новой жизни», он пытался выработать свою позицию. «Несвоевременные мысли» во многом развивают прежние размышления писателя. В цикле, как и в ранних произведениях, писатель отстаивает идеалы «героизма духа», «человека, страстно влюбленного в свою мечту», пролетариата, вливающего «в жизнь великую и благостную идею новой культуры, идею всемирного братства». Но есть и новые интонации: гневно осуждается разгулявшаяся анархия, обличаются революционные власти за запрет свободы слова, за неспособность «оздоровить и организовать» духовность пролетариата.

В полемическом запале автор высказывает и ряд положений, которые вызывают противоречивые оценки. Например, русский народ, в отличие от всех других народов Европы, рисуется только черными красками. Вызывает сомнение и еще одно положение Горького: «Я считаю класс мощной культурной силой в нашей темной мужицкой стране. Все, что крестьянин вырабатывает, он проедает и съедает, его энергия целиком поглощается землей, тогда как труд рабочего остается на земле, украшая ее». Горький подозревает крестьянство в тяжких грехах и противопоставляет ему рабочий класс, напутствуя: «Не забывайте, что вы живете в стране, где 85% населения - крестьяне, и что вы среди них маленький островок среди океана. Вы одиноки, вас ждет длительная и упорная борьба». На крестьянство Горький не рассчитывает, потому что оно «жадное до собственности, получит землю и отвернется, изорвав на онучи знамя Желябова.... Парижскую коммуну зарезали крестьяне, - вот что нужно помнить рабочему». В этом кроется одна из ошибок Горького. Недостаточно хорошо зная русского крестьянина, он не понял, что земля для крестьянина не средство наживы, а форма существования.

Горький имел возможность увидеть отсталость России от европейских государств, ощущал отрыв русской интеллигенции от народа и недоверие крестьян к интеллигенции. В цикле очерков он пытается разобраться во всем происходящем в России, он допускает противоречия в суждениях.

2. Проблематика «Несвоевременных мыслей»

Горький выдвигает ряд проблем, которые пытается осмыслить и разрешить. Одной из самых значительных среди них является историческая судьба русского народа.

Опираясь на весь свой предшествующий опыт и на свою многими делами подтверждённую репутацию защитника порабощённых и униженных, Горький заявляет: «Я имею право говорить обидную и горькую правду о народе, и я убеждён, что будет лучше для народа, если эту правду о нём скажу я первый, а не те враги народа, которые теперь молчат да копят месть и злобу, чтобы... плюнуть злостью в лицо народа...»

Принципиальным является расхождение во взглядах на народ между Горьким и большевиками. Горький отказывается «полуобожать народ», он спорит с теми, кто, исходя из самых благих, демократических побуждений, истово верил «в исключительные качества наших Каратаевых».

Начиная свою книгу сообщением о том, что революция дала свободу слову, Горький объявляет своему народу «чистую правду», т.е. такую, которая выше личных и групповых пристрастий. Он считает, что освещает ужасы и нелепости времени для того, чтобы народ увидел себя со стороны и попытался измениться в лучшую сторону. По его мнению, народ сам виноват в своем бедственном положении.

Горький обвиняет народ в том, что тот пассивно участвует в государственном развитии страны. Виноваты все: на войне люди убивают друг друга; воюя, они разрушают то, что построено; в битвах люди ожесточаются, звереют, снижая уровень культуры: учащаются воровство, самосуды, разврат. По мнению писателя, России угрожает не классовая опасность, а возможность, одичания, бескультурья. Все обвиняют друг друга, с горечью констатирует Горький, вместо того, чтобы «противостоять буре эмоций силу разума». Вглядываясь в свой народ, Горький отмечает, «что он пассивен, но жесток, когда в его руки попадает власть, что прославленная доброта его души - карамазовский сентиментализм, что он ужасающе невосприимчив к внушениям гуманизма и культуры».

Проанализируем статью, посвящённую «драме 4 июля» - разгону демонстрации в Петрограде. В центре статьи воспроизведена (именно воспроизведена, а не пересказана) картина самой демонстрации и её разгона. А затем следует рефлексия автора на увиденное собственными глазами, завершающаяся итоговым обобщением. Достоверность репортажа и непосредственность впечатления автора служат основой для эмоционального воздействия на читателя. И происшедшее, и раздумья - всё происходит словно на глазах читателя, потому, очевидно, столь убедительно звучат выводы, как будто родившиеся не только в мозгу автора, но и в нашем сознании. Мы видим участников июльской демонстрации: вооружённых и невооружённых людей, «грузовик-автомобиль», тесно набитый разношёрстными представителями «революционной армии», что мчится «точно бешеная свинья». (Далее образ грузовика вызывает не менее экспрессивные ассоциации: «гремящее чудовище», «нелепая телега».) Но затем начинается «паника толпы», испугавшейся «самой себя», хотя за минуту до первого выстрела она «отрекалась от старого мира» и «отрясала его прах с ног своих». Перед глазами наблюдателя предстаёт «отвратительная картина безумия»: толпа при звуке хаотических выстрелов повела себя как «стадо баранов», превратилась в «кучи мяса, обезумевшего от страха».

Горький ищет причину происшедшего. В отличие от абсолютного большинства, винившего во всём «ленинцев», германцев или откровенных контрреволюционеров, он называет главной причиной случившегося несчастья «тяжкую российскую глупость», «некультурность, отсутствие исторического чутья».

А.М. Горький пишет: «Порицая наш народ за его склонность к анархизму, нелюбовь к труду, за всяческую его дикость и невежество, я помню: иным он и не мог быть. Условия, среди которых он жил, не могли воспитать в нем ни уважения к личности, ни сознания прав гражданина, ни чувства справедливости, - это были условия полного бесправия, угнетения человека, бесстыднейшей лжи и зверской жестокости».

Еще один вопрос, привлекающий пристальное внимание Горького, - пролетариат как творец революции и культуры.

Писатель в первых же своих очерках предупреждает рабочий класс, «что чудес в действительности не бывает, что его ждет голод, полное расстройство промышленности, разгром транспорта, длительная кровавая анархия… ибо нельзя же по щучьему веленью сделать социалистическими 85% крестьянского населения страны».

Горький предлагает пролетариату вдумчиво проверить свое отношение к правительству, осторожно отнестись к его деятельности: «Мое же мнение таково: народные комиссары разрушают и губят рабочий класс России, они страшно и нелепо осложняют рабочее движение, создают неотразимо тяжкие условия для всей будущей работы пролетариата и для всего прогресса страны».

На возражения оппонента о том, что рабочие включены в состав правительства, Горький отвечает: «Из того, что рабочий класс преобладает в Правительстве, еще не следует, что рабочий класс понимает все, что делается Правительством». По мнению Горького, «Народные комиссары относятся к России как к материалу для опыта, русский народ для них - та лошадь, которой ученые - бактериологи прививают тиф для того, чтобы лошадь выработала в своей крови противотифозную сыворотку». «Большевистская демагогия, раскаляя эгоистические инстинкты мужика, гасит зародыши его социальной совести, поэтому Советская власть расходует свою энергию на возбуждение злобы, ненависти и злорадства».

По глубокому убеждению Горького, пролетариат должен избежать содействия разгромной миссии большевиков, его назначение в другом: он должен стать «аристократией среди демократии в нашей мужицкой стране».

«Лучшее, что создала революция, - считает Горький, - это сознательный, революционно настроенный рабочий. И если большевики увлекут его разбоем, он погибнет, что вызовет в России длительную и мрачнейшую реакцию».

Спасение пролетариата, по убеждению Горького, в его единении с «классом трудовой интеллигенции», ибо «трудовая интеллигенция есть один из отрядов великого класса современного пролетариата, один из членов великой рабочей семьи». К разуму и совести рабочей интеллигенции обращается Горький, надеясь на то, что их союз будет способствовать развитию культуры России.

«Пролетариат - творец новой культуры, - в этих словах заключена прекрасная мечта о торжестве справедливости, разума, красоты». Задача пролетарской интеллигенции - объединение всех интеллектуальных сил страны на почве культурной работы. «Но для успеха этой работы следует отказаться от партийного сектантства, - размышляет писатель, - одной политикой не воспитаешь «нового человека», путем превращения методов в догматы мы служим не истине, а увеличиваем количество пагубных заблуждений»

Третьим проблемным звеном «Несвоевременных мыслей», тесно примыкающих к двум первым, стали статьи о взаимосвязях революции и культуры. Это стержневая проблема публицистики Горького 1917-1918 годов. Не случайно, издавая свои «Несвоевременные мысли» отдельной книгой, писатель дал подзаголовок «Заметки о революции и культуре».

Горький готов ради прекрасных результатов революции пережить жестокие дни 1917 года: «Мы, русские, народ еще не работавший свободно, не успевший развить все свои силы, все способности, и когда я думаю, что революция нам даст возможность свободной работы, всестороннего творчества, - мое сердце наполняется великой надеждой и радостью даже в эти проклятые дни, залитые кровью и вином».

Он приветствует революцию потому, что «лучше сгореть в огне революции, чем медленно гнить на помойке монархии». В эти дни, по убеждению Горького, рождается новый Человек, который, наконец, сбросит с себя, веками накопленную грязь нашего быта, убьет нашу славянскую лень, войдет в общечеловеческую работу устроения планеты нашей смелым, талантливым Работником. Публицист призывает каждого внести в революцию «все лучшее, что есть в наших сердцах», или хотя бы убавить жестокость и злобу, опьяняющие и порочащие рабочего - революционера.

Эти романтические мотивы перебиваются в цикле хлесткими правдивыми фрагментами: «Наша революция дала полный простор всем дурным и зверским инстинктам... мы видим, Что среди служителей Советской власти то и дело ловят взяточников, спекулянтов, жуликов, а честные, умеющие работать, чтоб не умереть с голода, торгуют на улицах газетами». «Полуголодные нищие обманывают и грабят друг друга - этим наполнен текущий день». Горький предупреждает рабочий класс о том, что за все бесчинства, грязь, подлость, кровь будет отвечать революционный рабочий класс: «Рабочий класс должен будет заплатить за ошибки и преступления своих вождей - тысячами жизней, потоками крови».

По мнению Горького, одна из самых первостепенных задач социальной революции состоит в очищении душ человеческих - в избавлении «от мучительного гнёта ненависти», в «смягчении жестокости», «пересоздании нравов», «облагораживании отношений». Чтобы осуществить эту задачу, есть только один путь - путь культурного воспитания.

Какова же главная идея «Несвоевременных мыслей»? Главная идея Горького и сегодня весьма злободневна: он убежден, что лишь научившись трудиться с любовью, лишь поняв первостепенное значение труда для развития культуры, народ сможет действительно творить свою историю.

Он призывает оздоровить болота невежества, потому что на гнилой почве не привьется новая культура. Горький предлагает, по его мнению, действенный способ преобразований: «Мы относимся к труду, точно он проклятие нашей жизни, потому что не понимаем великого смысла труда, не можем любить его. Облегчить условия труда, уменьшить его количество, сделать труд легким и приятным возможно только при помощи науки... Только в любви к труду мы достигнем великой цели жизни».

Высшее проявление исторического творчества писатель видит в преодолении стихии природы, в умении с помощью науки управлять природой: «Будем верить, что человек почувствует культурное значение труда и полюбит его. Труд, совершаемый с любовью, становится творчеством».

Облегчить человеческий труд, сделать его счастливым поможет, по убеждению Горького, наука: «Нам, русским, особенно необходимо организовать наш высший разум - науку. Чем шире, глубже задачи науки - тем обильнее практические плоды ее исследования».

Выход из кризисных положений он видит в бережном отношении к культурному достоянию страны и народа, в сплочении работников науки и культуры в развитии промышленности, в духовном перевоспитании народных масс.

Таковы идеи, образующие единую книгу «Несвоевременных мыслей», книгу актуальных проблем революции и культуры.

Заключение

«Несвоевременные мысли» вызывают смешанные чувства, вероятно, как и сама русская революция и последующие за ней дни. В этом же и признание своевременности и талантливой выразительности Горького. Он обладал великой искренностью, проницательностью и гражданской смелостью. Неласковый взгляд М. Горького на историю страны помогает нашим современникам по-новому оценить произведения писателей 20-30-х годов, правду их образов, деталей, исторических событий, горьких предчувствий.

Книга «Несвоевременные мысли» осталась памятником своему времени. Она запечатлела суждения Горького, которые он высказал в самом начале революции и которые оказались пророческими. И независимо от того, как менялись впоследствии воззрения их автора, эти мысли оказались в высшей степени своевременными для всех, кому довелось пережить надежды и разочарования в череде потрясений, пришедшихся на долю России в ХХ веке.

Литература

1. Горький М. Несвоевременные мысли. М.: 1991 г.

2. Парамонов Б. Горький, белое пятно. // Октябрь. 1992 г.-№5.

3. Пьяных М. К постижению «русского строя души» в революционную эпоху.// Звезда. 1991 г. - №7.

4. Резников Л. О книге М. Горького «Несвоевременные мысли». // Нева. 1988 г.-№1.

5. Шкловский В. Удачи и поражения М. Горького. М.: 1926 г.

Подобные документы

Изображение революции в эпопее "Солнце мертвых" И. Шмелева. Личность и революция в публицистике М. Горького ("Несвоевременные мысли"). Сопоставление мастерства изображения революции в произведениях как апокалипсиса, страшнейшей катастрофы русского мира.

курсовая работа, добавлен 10.12.2012


Изучение творческого пути Горького, включающее выяснение причин становления его как писателя, как революционера и как народного любимца. Взаимоотношения Горького с Львом Толстым. Отношение Горького к книге как к великому чуду, созданному человечеством.

презентация, добавлен 16.11.2010


Изучение русской реалистической литературы конца XIX-начала XX в. Значение творчества писателя, публициста и общественного деятеля М. Горького в литературе эпохи реализма. Определение особенностей проблематики и жанрового своеобразия пьесы "На дне".

курсовая работа, добавлен 11.03.2011


Современная интерпретация творческого наследия М. Горького. Начало литературной деятельности писателя. Традиции и новаторство Горького-драматурга. Традиции и новаторство поэтических произведений Горького. Анализ "Песни о Соколе" и "Песни о Буревестнике".

курсовая работа, добавлен 16.12.2012


Новая эпоха в русской литературе в XIX-XX вв. "Босяцкая" тема в творчестве М. Горького, которую он выводит за рамки этнографизма и бытописательства. Борьба писателя с декадентством и отображение этого в его творчестве. Борьба Горького с "утешительством".

контрольная работа, добавлен 10.03.2009


Хронология жизни и творчества писателя. Публикация его первого рассказа "Макар Чудра". Первая повесть "Фома Гордеев". Премьера пьесы "На дне". Секрет исключительного успеха молодого Горького. Создание страстного и возвышенного гимна во славу человека.

презентация, добавлен 30.10.2012


Творчество М. Горького в историческом и литературном контексте. Особенности художественного раскрытия многообразия типов русской жизни в цикле рассказов "По Руси". Образы-лейтмотивы, их характер и идейно-эстетическая роль. Анализ программ по литературе.

дипломная работа, добавлен 03.09.2013


Анализ идейных, нравственных исканий писателя, оценка сложности его пути. Философский сюжет в драме "На дне". Герои романа "Мать". Тема человеческой свободы или несвободы в творчестве Горького. "Маленький человек" Горького в рассказах "о босяках".

реферат, добавлен 21.06.2010


Определение творчества М. Горького как основоположника детской литературы. Анализ сказок М. Горького "Воробьишко", "Самовар", "Случай с Евсейкой". Оценка умения писателя "забавно" говорить с детьми о серьезных вопросах, знания их интересов и запросов.

курсовая работа, добавлен 29.09.2011


Краткий очерк жизненного и творческого пути известного российского писателя Максима Горького, анализ его самых ярких произведений. Анализ духа романтизма в рассказах Горького. Трансформация романтической традиции в творчестве различных мастеров.

I

Русский народ обвенчался со Свободой. Будем верить, что от этого союза в нашей стране, измученной и физически, и духовно, родятся новые сильные люди.

Будем крепко верить, что в русском человеке разгорятся ярким огнем силы его разума и воли, силы, погашенные и подавленные вековым гнетом полицейского строя жизни.

Но нам не следует забывать, что все мы - люди вчерашнего дня и что великое дело возрождения страны в руках людей, воспитанных тяжкими впечатлениями прошлого духе недоверия друг к другу, неуважения к ближнему и уродливого эгоизма.

Мы выросли в атмосфере «подполья»; то, что мы называли легальной деятельностью, было, в сущности своей, или лучеиспусканием в пустоту, или же мелким политиканством групп и личностей, междоусобной борьбою людей, чувство собственного достоинства которых выродилось в болезненное самолюбие.

Живя среди отравлявших душу безобразий старого режима, среди анархии, рожденной им, видя, как безграничны пределы власти авантюристов, которые правили нами, мы - естественно и неизбежно - заразились всеми пагубными свойствами, всеми навыками и приемами людей, презиравших нас, издевавшихся над нами.

Нам негде и не на чем было развить в себе чувство личной ответственности за несчастия страны, за ее постыдную жизнь, мы отравлены трупным ядом издохшего монархизма.

Публикуемые в газетах списки «секретных сотрудников Охранного отделения», - это позорный обвинительный акт против нас, это один из признаков социального распада и гниения страны,- признак грозный.

Есть и еще много грязи, ржавчины и всяческой отравы, все это не скоро исчезнет; старый порядок разрушен физически, но духовно он остается жить и вокруг нас, и в нас самих. Многоглавая гидра невежества, варварства, глупости, пошлости и хамства не убита; она испугана, спряталась, но не потеряла способности пожирать живые души.

Не нужно забывать, что мы живем в дебрях многомиллионной массы обывателя, политически безграмотного, социально невоспитанного. Люди, которые не знают, чего они хотят, - это люди опасные политически и социально. Масса обывателя еще не скоро распределится по своим классовым путям, по линиям ясно сознанных интересов, она не скоро организуется и станет способна к сознательной и творческой социальной борьбе. И до поры, пока не организуется, она будет питать своим мутным и нездоровым соком чудовищ прошлого, рожденных привычным обывателю полицейским строем.

Можно бы указать и еще на некоторые угрозы новому строю, но говорить об этом преждевременно да, пожалуй, и нецензурно.

Мы переживаем момент в высшей степени сложный, требующий напряжения всех наших сил, упорной работы и величайшей осторожности в решениях. Нам не нужно забывать роковых ошибок 905-6 гг.,- зверская расправа, последовавшая за этими ошибками, обессилила и обезглавила нас на целое десятилетие. За это время мы политически и социально развратились, а война, истребив сотни тысяч молодежи, еще больше подорвала наши силы, подорвав под корень экономическую жизнь страны.

Поколению, которое первым примет новый строй жизни, свобода досталась дешево; это поколение плохо знает страшные усилия людей, на протяжении целого века постепенно разрушавших мрачную крепость русского монархизма. Обыватель не знал той адовой, кротовой работы, которая сделана для него,- этот каторжный труд неведом не только одному обывателю десятисот уездных городов российских.

Мы собираемся и мы обязаны строить новую жизнь на началах, о которых издавна мечтали. Мы понимаем эти начали разумом, они знакомы нам в теории, но - этих начал нет в нашем инстинкте, и нам страшно трудно будет ввести их в практику жизни, в древний русский быт. Именно нам трудно, ибо мы, повторяю, народ совершенно невоспитанный социально, и так же мало воспитана в этом отношении наша буржуазия, ныне идущая к власти. И надо помнить, что буржуазия берет в свои руки не государство, а развалины государства, она берет эти хаотические развалины при условиях, неизмеримо более трудных, чем условия 5-6 года. Поймет ли она, что ее работа будет успешна только при условии прочного единения с демократией, и что дело укрепления позиций, отнятых у старой власти, не будет прочно при всех иных условиях? Несомненно, что буржуазия должна поправеть, но с этим не нужно торопиться, чтобы не повторить мрачной ошибки 6-го года.

В свою очередь, революционная демократия должна бы усвоить и почувствовать свои общегосударственные задачи, необходимость для себя принять деятельное участие в организации экономической силы страны, в развитии производительной энергии России, в охране ее свободы от всех посягательств извне и изнутри.

Одержана только одна победа - завоевана политическая власть, предстоит одержать множество побед гораздо более трудных, и прежде всего мы обязаны одержать победу над собственными иллюзиями.

Мы опрокинули старую власть, но это удалось нам не потому, что мы - сила, а потому, что власть, гноившая нас, сама насквозь прогнила и развалилась при первом же дружном толчке. Уже одно то, что мы не могли так долго решиться на этот толчок, видя, как разрушается страна, чувствуя, как насилуют нас,- уже одно это долготерпение наше свидетельствует о нашей слабости.

Задача момента - по возможности прочно укрепить за собою взятые нами позиции, что достижимо только при разумном единении всех сил, способных к работе политического, экономического и духовного возрождения России.

Сочинение

Я в этот мир пришел, чтобы не соглашаться.
М. Горький

Особое место в наследии Горького занимают статьи, печатавшиеся в газете «Новая жизнь», которая выходила в Петрограде с апреля 1917 по июнь 1918 года. После победы Октября «Новая жизнь» бичевала издержки революции, ее «теневые стороны» (грабежи, самосуды, расстрелы). За это ее остро критиковала партийная печать. Кроме того, газету дважды приостанавливали, и в июне 1918 года закрыли совсем.

Горький первым сказал о том, что не следует думать, будто революция сама по себе «духовно искалечила или обогатила Россию». Только теперь начинается «процесс интеллектуального обогащения страны - процесс крайне медленный». Поэтому революция должна создать такие условия, учреждения, организации, которые помогали бы развитию интеллектуальных сил России. Горький считал, что народу веками жившему в рабстве, надо прививать культуру, давать пролетариату систематические знания, ясное понимание своих прав и обязанностей, учить начаткам демократии.

В период борьбы против Временного правительства и установления диктатуры пролетариата, когда повсюду лилась кровь, Горький ратовал за пробуждение в душах добрых чувств с помощью искусства: «Для пролетариата дары искусства и науки должны иметь высшую ценность, для него - это не праздная забава, а пути углубления в тайны жизни. Мне странно видеть, что пролетариат в лице своего мыслящего и действующего органа «Совета Рабочих и Солдатских депутатов» относится так равнодушно к отсылке на фронт, на бойню, солдат-музыкантов, художников, артистов драмы и других нужных его душе людей. Ведь посылая на убой свои таланты, страна истощает сердце свое, народ отрывает от плоти своей лучшие куски». Если политика разъединяет людей на остро враждующие группы, то искусство открывает в человеке общечеловеческое: «Ничто не выпрямляет душу человека так легко и быстро, как влияние искусства, науки».

Горький помнил о непримиримости интересов пролетариата и буржуазии. Но с победой пролетариата развитие России должно было пойти по демократическому пути! А для этого надо было прежде всего прекратить грабительскую войну (в этом Горький сходился с большевиками). Угрозу демократии писатель видит не только в деятельности Временного правительства, в вооруженной борьбе, но и в поведении крестьянских масс с их древними «темными инстинктами». Эти инстинкты выливались в погромы в Минске, Самаре и других городах, в самосуды над ворами, когда людей убивали прямо на улицах: «Во время винных погромов людей пристреливают, как волков, постепенно приучая к спокойному истреблению ближнего...»

В «Несвоевременных мыслях» Горький подходил к революции с морально-нравственных позиций, страшась неоправданного кровопролития. Он понимал, что при коренной ломке общественного строя вооруженных столкновений не избежать, но при этом выступал против бессмысленной жестокости, против торжества разнузданной массы, которая напоминает зверя, почуявшего запах крови.

Основная идея «Несвоевременных мыслей» - нерасторжимость политики и нравственности. Пролетариат должен быть великодушен и как победитель, и как носитель высоких идеалов социализма. Горький протестует против арестов студентов и разных общественных деятелей (графини Паниной, книгоиздателя Сытина, князя Долгорукова и др.), против расправы с кадетами, убитыми в тюрьме матросами: «Нет яда более подлого, чем власть над людьми, мы должны помнить это, дабы власть не отравила нас, превратив в людоедов еще более мерзких, чем те, против которых мы всю жизнь боролись». Статьи Горького не оставались без ответа: большевики проводили расследования и наказывали виновных. Как и всякий настоящий писатель, Горький находился в оппозиции к властям, на стороне тех, кому в данный момент было плохо. Полемизируя с большевиками, Горький тем не менее призывал деятелей культуры сотрудничать с ними, ибо только таким образом интеллигенция могла выполнить свою миссию просвещения народа: «Я знаю, что они производят жесточайший научный опыт над живым телом России, я умею ненавидеть, но я хочу быть справедливым».

Горький назвал свои статьи «несвоевременными», но его борьба за подлинную демократию была начата вовремя. Другое дело, что новую власть очень скоро перестало устраивать наличие любой оппозиции. Газету закрыли. Интеллигенции (в том числе и Горькому) позволили уехать из России. Народ очень скоро попал в новое рабство, прикрытое социалистическими лозунгами и словами о благе простых людей. Горький надолго был лишен права высказываться открыто. Но то, что он успел опубликовать - сборник «Несвоевременные мысли» - останется бесценным уроком гражданского мужества. В них - искренняя боль писателя за свой народ, мучительный стыд за все, что происходит в России, и вера в ее будущее, несмотря на кровавый ужас истории и «темные инстинкты» народных масс, и вечный призыв: «Будьте человечнее в эти дни всеобщего озверения!»

Книга окаянные дни построенная на дневниковых записях периода революции и гражданской войны была опубликована на западе в 1935 года, а в россии спустя 60 лет. Некоторые критики 80-х годов писали о ней лишь как об отражении ненависти автора к большевистской власти: «Нет здесь ни России, ни ее народа в дни революции, ни прежнего Бунина-художника. Есть лишь одержимый ненавистью человек.

«окаянство» - недостойная жизнь во грехе. Акаткин (филологические записки) находит в книге не только гнев, но и жалость, подчеркивает непримиримость писателя к лицедейству: «повсюду грабежи, еврейские погромы, расстрелы, дикое озлобление, но об этом с восторгом пишут: «народ объят музыкой революции».

"Окаянные дни" представляют большой интерес сразу в нескольких отношениях. Во-первых, в историко-культурологическом плане "Окаянные дни" отражают, порой с фотографической точностью, эпоху революции и гражданской войны и являются свидетельством восприятия, переживаний и раздумий русского писателя-интеллигента этого времени.

Во-вторых, в историко-литературном отношении "Окаянные дни" представляют собой яркий образец бурно развивавшейся с начала XX века документальной литературы. Сложное взаимодействие общественной мысли, эстетических и философских исканий и политической обстановки привело к тому, что дневники, воспоминания и произведения, основанные непосредственно на реальных событиях, заняли видное место в творчестве самых разных авторов и перестали быть, по терминологии Ю. Н. Тынянова, "фактом быта", превратившись в "литературный факт".

В-третьих, с точки зрения творческой биографии И. А. Бунина "Окаянные дни" являются важной частью наследия писателя, без учета которой полноценное изучение его творчества представляется невозможным.

"Окаянные дни" впервые печатались с большими перерывами в 1925-1927 гг. в парижской газете "Возрождение", созданной на деньги нефтепромышленника А. О. Гукасова и задуманной "как "орган национальной мысли".

В своем дневнике, озаглавленном «Окаянные дни», Иван Алексеевич Бунин выразил свое резко отрицательное отношение к революции, свершившейся в России в октябре 1917 г.

Он хотел в «Окаянных днях» столкнуть осеннюю, увядающую красоту прежнего и трагическую бесформенность нынешнего времени. Писатель видит, как «горестно и низко клонит голову Пушкин под облачным с просветами небом, точно опять говорит: «Боже, как грустна моя Россия!». Этому малопривлекательному новому миру, как образец уходящей красоты, представлен новый мир: «Опять несет мокрым снегом. Гимназистки идут облепленные им - красота и радость... синие глаза из-под поднятой к лицу меховой муфты... Что ждет эту молодость?» Бунин боялся, что судьба красоты и молодости в советской России будет незавидной.

«Окаянные дни» окрашены грустью предстоящего расставания с Родиной. Глядя на осиротевший Одесский порт, автор вспоминает свой отъезд отсюда в свадебное путешествие в Палестину и с горечью восклицает: «Наши дети, внуки не будут в состоянии даже представить себе ту Россию, в которой мы когда-то (то есть вчера) жили, которую мы не ценили, не понимали, - всю эту мощь, богатство, счастье...» За распадом российской дореволюционной жизни Бунин угадывает распад мировой гармонии. Единственное утешение он видит в религии. И неслучайно «Окаянные дни» завершаются следующими словами: «Часто заходим в церковь, и всякий раз восторгом до слез охватывает пение, поклоны священнослужителей, каждение, все это благолепие, пристойность, мир всего того благого и милосердного, где с такой нежностью утешается, облегчается всякое земное страдание. И подумать только, что прежде люди той среды, к которой и я отчасти принадлежал, бывали в церкви только на похоронах!.. И в церкви была все время одна мысль, одна мечта: выйти на паперть покурить. А покойник? Боже, до чего не было никакой связи между всей его прошлой жизнью и этими погребальными молитвами, этим венчиком на Костяном лимонном лбу!» Писатель ощущал свою ответственность «месте со значительной частью интеллигенции за то» что в стране произошла, как ему казалось, культурная катастрофа. Он корил себя и других за прошлое равнодушие к делам религии, полагая, что благодаря этому к моменту революции пуста была народная душа. Глубоко символичным представлялось Бунину, что русские интеллигенты бывали в церкви до революции только на похоронах. Вот и пришлось в результате хоронить Российскую империю со всей ее многовековой культурой! Автор «Окаянных: дней» очень Верно заметил; «Страшно сказать, но правда; не будь народных бедствий (в дореволюционной России. - Б. С.), тысячи интеллигентов были бы прямо несчастнейшие люди. Как же тогда заседать, протестовать, о чем кричать и писать? А без этого и жизнь не в жизнь была». Слишком многим в РОССИИ протест против социальной несправедливости был нужен только ради самого протеста* только затем, чтобы не скучно было жить.

Крайне скептически относился Бунин и к творчеству тех писателей, что в той или иной степени приняли революцию. В «Окаянных днях» он с излишней категоричностью утверждал: «Русская литература развращена за последние десятилетия необыкновенно. Улица, толпа начала играть очень большую роль. Всё - то и литература особенно - выходит на улицу, связывается с нею и подпадает под ее влияние. И улица развращает, нервирует уже хотя бы по одному тому, что она страшно неумеренна в своих хвалах, если ей угождают. В русской литературе теперь только «гении». Изумительный урожай! Гений Брюсов, гений Горький, гений Игорь Северянин, Блок, Белый. Как тут быть спокойным, когда так легко и быстро можно выскочить в гении? И всякий норовит плечом пробиться вперед, ошеломить, обратить на себя внимание». Писатель был убежден, что увлечение общественно-политической жизнью пагубно сказывается на эстетической стороне творчества. Революция, провозгласившая примат политических целей над общекультурными, по его мнению, способствовала дальнейшему разрушению Русской литературы. Начало же этого процесса Бунин связывал с декадентскими и модернистскими течениями конца XIX - начала XX века и считал далеко

Не случайным, что писатели соответствующего направления оказались в революционном лагере

Писатель понимал, что последствия переворота уже необратимы, но смириться и принять их ни в коем случае не желал. Бунин приводит в «Окаянных днях» характерный диалог старика из «бывших» с рабочим: «У вас, конечно, ничего теперь не осталось, ни Бога, ни совести», - говорит старик. «Да, не осталось». - «Вы вон пятого мирных людей расстреливали». - «Ишь ты! А как вы триста лет расстреливали?» Ужасы революции народом воспринимались как справедливое возмездие за трехсотлетнее угнетение в царствование дома Романовых. Бунин это видел. И еще видел писатель, что большевики «ради погибели «проклятого прошлого» готовы на погибель хоть половины русского народа». Оттого таким мраком веет со страниц бунинского дневника.

Бунин характеризует революцию как начало безусловной гибели России в качестве великого государства, как развязывание самых низменных и диких инстинктов, как кровавый пролог коэффициент неисчислимым бедствиям, какие ожидают интеллигенцию, трудовой народ, страну.

Между тем, при всем накоплении в ней “гнева, ярости, бешенства”, а может быть, именно поэтому, книга написана необыкновенно сильно, темпераментно, “личностно”. Он крайне субъективен, тенденциозен, этот художественный дневник 1918-1919годов, с отступлением в предреволюционную пору и в дни Февральской революции. Политические оценки в нем дышат враждебностью, даже ненавистью коэффициент большевизму и его вождям.

Книга проклятий, расплаты и мщения, пусть словесного, она по темпераменту, желчи, ярости не имеет ничего равного в “больной” и ожесточенной белой публицистике. Потому что и в гневе, аффекте, почти исступлении Бунин остается художником: и в односторонности великой – художником. Это только его боль, его мука, которую он унес с собой в изгнание.

Защиту культуры после победы революции, М. Горький смело выступал в печати против власти большевиков, он бросал вызов новому режиму. Эта книга была под запретом вплоть до “перестройки”. А между тем она без посредников представляет позицию художника в канун и во время Октябрьской революции. Она является одним из самых ярких документов периода Великой Октябрьской революции, ее последствий и установления новой большевистской власти.

«Несвоевременные мысли» - это серия из 58 статей, которые были опубликованы в газете «Новая жизнь», органе группы социал-демократов. Газета просуществовала чуть больше года - с апреля 1917-го по июль 1918-го, когда она была закрыта властями как оппозиционный орган печати.

Изучая произведения Горького 1890–1910-х годов, можно отметить наличие в них высоких надежд, которые он связывал с революцией. О них Горький говорит и в «Несвоевременных мыслях»: революция станет тем деянием, благодаря которому народ примет “сознательное участие в творчестве своей истории”, обретёт “чувство родины”, революция была призвана “возродить духовность” в народе.

Но вскоре после октябрьских событий (в статье от 7 декабря 1917 года), уже предчувствуя иной, чем он предполагал, ход революции, Горький с тревогой вопрошает: “Что же нового даст революция, как изменит она звериный русский быт, много ли света вносит она во тьму народной жизни?”. Эти вопросы были адресованы победившему пролетариату, который официально встал у власти и “получил возможность свободного творчества”.

Главная цель революции, по Горькому, нравственная - превратить в личность вчерашнего раба. А в действительности, как с горечью констатирует автор «Несвоевременных мыслей», октябрьские события и начавшаяся гражданская война не только не несли “в себе признаков духовного возрождения человека”, но, напротив, спровоцировали “выброс” самых тёмных, самых низменных - “зоологических” - инстинктов. “Атмосфера безнаказанных преступлений”, снимающая различия “между звериной психологией монархии” и психологией “взбунтовавшихся” масс, не способствует воспитанию гражданина, - утверждает писатель.

«За каждую нашу голову мы возьмём по сотне голов буржуазии»”. Идентичность этих заявлений свидетельствует о том, что жестокость матросской массы была санкционирована самой властью, поддерживалась “фанатической непримиримостью народных комиссаров”. Это, считает Горький, “не крик справедливости, а дикий рёв разнузданных и трусливых зверей”.

С Ледующее принципиальное расхождение между Горьким и большевиками кроется во взглядах на народ и в отношении к нему. Вопрос этот имеет несколько граней.

Прежде всего Горький отказывается “полуобожать народ”, он спорит с теми, кто, исходя из самых благих, демократических побуждений, истово верил “в исключительные качества наших Каратаевых”. Вглядываясь в свой народ, Горький отмечает, “что он пассивен, но - жесток, когда в его руки попадает власть, что прославленная доброта его души - карамазовский сентиментализм, что он ужасающе невосприимчив к внушениям гуманизма и культуры” . Но писателю важно понять, почему народ - таков: “Условия, среди которых он жил, не могли воспитать в нём ни уважения к личности, ни сознания прав гражданина, ни чувства справедливости, - это были условия полного бесправия, угнетения человека, бесстыднейшей лжи и зверской жестокости”. Следовательно, то дурное и страшное, что проступило в стихийных акциях народных масс в дни революции, является, по мысли Горького, следствием того существования, которое в течение столетий убивало в русском человеке достоинство, чувство личности. Значит, революция была нужна! Но как же совместить необходимость в освободительной революции с той кровавой вакханалией, которой революция сопровождается? “Этот народ должен много потрудиться для того, чтобы приобрести сознание своей личности, своего человеческого достоинства, этот народ должен быть прокалён и очищен от рабства, вскормленного в нём, медленным огнём культуры”.

В чем же состоит суть расхождений М. Горького с большевиками по вопросу о народе.

Опираясь на весь свой предшествующий опыт и на свою многими делами подтверждённую репутацию защитника порабощённых и униженных, Горький заявляет: “Я имею право говорить обидную и горькую правду о народе, и я убеждён, что будет лучше для народа, если эту правду о нём скажу я первый, а не те враги народа, которые теперь молчат да копят месть и злобу, чтобы... плюнуть злостью в лицо народа...”.

Рассмотрим один из самых принципиальных расхождений Горького с идеологией и политикой “народных комиссаров” - спор о культуре.

Это стержневая проблема публицистики Горького 1917–1918 годов. Не случайно, издавая свои «Несвоевременные мысли» отдельной книгой, писатель дал подзаголовок «Заметки о революции и культуре». В этом заключается парадоксальность, “несвоевременность” горьковской позиции в контексте времени. Приоритетное значение, которое он придаёт культуре в революционном преображении России, могло показаться многим его современникам чрезмерно преувеличенным. В подорванной войной, раздираемой социальными противоречиями, отягощённой национальным и религиозным гнётом стране самыми первостепенными задачами революции представлялось осуществление лозунгов: “Хлеб голодным”, “Землю крестьянам”, “Заводы и фабрики рабочим”. А по мнению Горького, одной из самых первостепенных задач социальной революции является очищение душ человеческих - в избавление “от мучительного гнёта ненависти”, “смягчение жестокости”, “пересоздание нравов”, “облагораживание отношений”. Чтобы осуществить эту задачу, есть только один путь - путь культурного воспитания.

Однако писатель наблюдал нечто прямо противоположное, а именно: “хаос возбуждённых инстинктов”, ожесточение политического противостояния, хамское попрание достоинства личности, уничтожение художественных и культурных шедевров. Во всём этом автор винит в первую очередь новые власти, которые не только не препятствовали разгулу толпы, но даже провоцировали её. Революция “бесплодна”, если “не способна... развить в стране напряжённое культурное строительство”, - предупреждает автор «Несвоевременных мыслей». И по аналогии с широко распространённым лозунгом “Отечество в опасности!” Горький выдвигает свой лозунг: “Граждане! Культура в опасности!”

В «Несвоевременных мыслях» Горький подвергает резкой критике вождей революции: В. И. Ленина, Л. Д. Троцкого, Зиновьева, А. В. Луначарского и других. И писатель считает нужным через голову своих всевластных оппонентов непосредственно обратиться к пролетариату с тревожным предупреждением: “Тебя ведут на гибель, тобою пользуются как материалом для бесчеловечного опыта, в глазах твоих вождей ты всё ещё не человек!”.

Жизнь показала, что эти предупреждения не были услышаны. И с Россией, и с её народом произошло то, против чего предостерегал автор «Несвоевременных мыслей». Справедливости ради надо сказать, что сам Горький тоже не оставался последовательным в своих воззрениях на происходившую в стране революционную ломку

I

Русский народ обвенчался со Свободой. Будем верить, что от этого союза в нашей стране, измученной и физически, и духовно, родятся новые сильные люди.

Будем крепко верить, что в русском человеке разгорятся ярким огнем силы его разума и воли, силы, погашенные и подавленные вековым гнетом полицейского строя жизни.

Но нам не следует забывать, что все мы - люди вчерашнего дня и что великое дело возрождения страны в руках людей, воспитанных тяжкими впечатлениями прошлого духе недоверия друг к другу, неуважения к ближнему и уродливого эгоизма.

Мы выросли в атмосфере «подполья»; то, что мы называли легальной деятельностью, было, в сущности своей, или лучеиспусканием в пустоту, или же мелким политиканством групп и личностей, междоусобной борьбою людей, чувство собственного достоинства которых выродилось в болезненное самолюбие.

Живя среди отравлявших душу безобразий старого режима, среди анархии, рожденной им, видя, как безграничны пределы власти авантюристов, которые правили нами, мы - естественно и неизбежно - заразились всеми пагубными свойствами, всеми навыками и приемами людей, презиравших нас, издевавшихся над нами.

Нам негде и не на чем было развить в себе чувство личной ответственности за несчастия страны, за ее постыдную жизнь, мы отравлены трупным ядом издохшего монархизма.

Публикуемые в газетах списки «секретных сотрудников Охранного отделения», - это позорный обвинительный акт против нас, это один из признаков социального распада и гниения страны,- признак грозный.

Есть и еще много грязи, ржавчины и всяческой отравы, все это не скоро исчезнет; старый порядок разрушен физически, но духовно он остается жить и вокруг нас, и в нас самих. Многоглавая гидра невежества, варварства, глупости, пошлости и хамства не убита; она испугана, спряталась, но не потеряла способности пожирать живые души.

Не нужно забывать, что мы живем в дебрях многомиллионной массы обывателя, политически безграмотного, социально невоспитанного. Люди, которые не знают, чего они хотят, - это люди опасные политически и социально. Масса обывателя еще не скоро распределится по своим классовым путям, по линиям ясно сознанных интересов, она не скоро организуется и станет способна к сознательной и творческой социальной борьбе. И до поры, пока не организуется, она будет питать своим мутным и нездоровым соком чудовищ прошлого, рожденных привычным обывателю полицейским строем.

Можно бы указать и еще на некоторые угрозы новому строю, но говорить об этом преждевременно да, пожалуй, и нецензурно.

Мы переживаем момент в высшей степени сложный, требующий напряжения всех наших сил, упорной работы и величайшей осторожности в решениях. Нам не нужно забывать роковых ошибок 905-6 гг.,- зверская расправа, последовавшая за этими ошибками, обессилила и обезглавила нас на целое десятилетие. За это время мы политически и социально развратились, а война, истребив сотни тысяч молодежи, еще больше подорвала наши силы, подорвав под корень экономическую жизнь страны.

Поколению, которое первым примет новый строй жизни, свобода досталась дешево; это поколение плохо знает страшные усилия людей, на протяжении целого века постепенно разрушавших мрачную крепость русского монархизма. Обыватель не знал той адовой, кротовой работы, которая сделана для него,- этот каторжный труд неведом не только одному обывателю десятисот уездных городов российских.

Мы собираемся и мы обязаны строить новую жизнь на началах, о которых издавна мечтали. Мы понимаем эти начали разумом, они знакомы нам в теории, но - этих начал нет в нашем инстинкте, и нам страшно трудно будет ввести их в практику жизни, в древний русский быт. Именно нам трудно, ибо мы, повторяю, народ совершенно невоспитанный социально, и так же мало воспитана в этом отношении наша буржуазия, ныне идущая к власти. И надо помнить, что буржуазия берет в свои руки не государство, а развалины государства, она берет эти хаотические развалины при условиях, неизмеримо более трудных, чем условия 5-6 года. Поймет ли она, что ее работа будет успешна только при условии прочного единения с демократией, и что дело укрепления позиций, отнятых у старой власти, не будет прочно при всех иных условиях? Несомненно, что буржуазия должна поправеть, но с этим не нужно торопиться, чтобы не повторить мрачной ошибки 6-го года.

В свою очередь, революционная демократия должна бы усвоить и почувствовать свои общегосударственные задачи, необходимость для себя принять деятельное участие в организации экономической силы страны, в развитии производительной энергии России, в охране ее свободы от всех посягательств извне и изнутри.

Одержана только одна победа - завоевана политическая власть, предстоит одержать множество побед гораздо более трудных, и прежде всего мы обязаны одержать победу над собственными иллюзиями.

Мы опрокинули старую власть, но это удалось нам не потому, что мы - сила, а потому, что власть, гноившая нас, сама насквозь прогнила и развалилась при первом же дружном толчке. Уже одно то, что мы не могли так долго решиться на этот толчок, видя, как разрушается страна, чувствуя, как насилуют нас,- уже одно это долготерпение наше свидетельствует о нашей слабости.

Задача момента - по возможности прочно укрепить за собою взятые нами позиции, что достижимо только при разумном единении всех сил, способных к работе политического, экономического и духовного возрождения России.

Лучшим возбудителем здоровой воли и вернейшим приемом правильной самооценки является мужественное сознание своих недостатков.

Годы войны с ужасающей очевидностью показали нам, как мы немощны культурно, как слабо организованы. Организация творческих сил страны необходима для нас, как хлеб и воздух.

Мы изголодались по свободе и, при свойственной нам склонности к анархизму, легко можем пожрать свободу,- это возможно.

Не мало опасностей угрожает нам. Устранить и преодолеть их возможно только при условии спокойной и дружной работы по укреплению нового строя жизни.

Самая ценная творческая сила - человек: чем более развит он духовно, чем лучше вооружен техническими знаниями, тем более прочен и ценен его труд, тем более он культурен, историчен. Это у нас не усвоено,- наша буржуазия не обращает должного внимания на развитие продуктивности труда, человек для нее все еще как лошадь,- только источник грубой физической силы.

Интересы всех людей имеют общую почву, где они солидаризуются, несмотря на неустранимое противоречие классовых трений: эта почва - развитие и накопление знаний. Знание - необходимое орудие междуклассовой борьбы, которая лежит в основе современного миропорядка и является неизбежным, хотя и трагическим моментом данного периода истории, неустранимой силой культурно-политического развития; знание - это сила, которая, в конце концов, должна привести людей к победе над стихийными энергиями природы и к подчинению этих энергий общекультурным интересам человека, человечества.

Знание должно быть демократизировано, его необходимо сделать всенародным, оно, и только оно,- источник плодотворной работы, основа культуры. И только знание вооружит нас самосознанием, только оно поможет нам правильно оценить наши силы, задачи данного момента и укажет нам широкий путь к дальнейшим победам.

Наиболее продуктивна спокойная работа.

Силой, которая всю жизнь крепко держала и держит меня на земле, была и есть моя вера в разум человека. До сего дня русская революция в моих глазах является цепью ярких и радостных явлений разумности. Особенно мощным явлением спокойной разумности был день 23-го марта, день похорон на Марсовом поле.

Введение……………………………………………………………………..с.3

Глава 1. История написания и издания «Несвоевременных мыслей»

Горького………………………………………………………………с. 4-5

Глава 2. «Несвоевременные мысли» - боль за Россию и народ.

2.1. Общее впечатление Горького от революции…………………...с. 6-8

2.2. Горький против «чудовища войны» и проявлений

национализма…………………………………………………………с. 9-11

2.3. Оценка Горьким некоторых революционных событий……….с.12-13

2.4. Горький о «свинцовых мерзостях жизни»……………………..с. 14-15

Заключение…………………………………………………………………..с. 16

Введение

Надобно смотреть прямо в глаза суровой

правде, - только знание этой правды может

восстановить нашу волю к жизни… А

всякая правда должна быть сказана вслух

на поучение наше.

М. Горький

Вступление Горького на литературное поприще ознаменовало собой начало новой эры в мировом искусстве. Являясь законным преемником великих демократических традиций русской классической литературы, писатель вместе с тем был подлинным новатором.

Горький утверждал веру в лучшее будущее, в победу человеческого разума и воли. Любовь к людям определяла непримиримую ненависть к войне, ко всему, что стояло и стоит на пути людей к счастью. И поистине значимой в этом отношении является книга М. Горького «Несвоевременные мысли», вобравшая его «заметки о революции и культуре» 1917-1918 годов. При всей своей драматической противоречивости «Несвоевременные мысли» - книга необычайно современная, во многом провидческая. Ее значение в восстановлении исторической правды о прошлом, помогающей понять трагизм революции, гражданской войны, их роль в литературной в литературной и жизненной судьбе самого Горького не может быть переоценено.

Глава 1. История написания и издания «Несвоевременных мыслей» Горького.

Писатель-гражданин, деятельный участник общественных и литературных движений эпохи, А. М. Горький на протяжении всего своего творческого пути активно работал в различных жанрах, живо откликаясь на коренные проблемы жизни, актуальные вопросы современности. Его наследие в этой области огромно: до сих пор оно еще до конца не собрано.

Большой интенсивностью отличалась публицистическая деятельность А. М. Горького в годы первой мировой войны, в период свержения самодержавия, подготовки и проведения Октябрьской революции. Множество статей, очерков, фельетонов, открытых писем, речей писателя появилось тогда в различных периодических изданиях.

Особое место в работе Горького-публициста занимают его статьи, печатавшиеся в газете «Новая жизнь». Газета выходила в Петрограде с апреля 1917 по июль 1918 года под редакцией А. М. Горького. Работа писателя в «Новой жизни» длилась немногим более года, он опубликовал здесь около 80 статей, 58 из них в серии «Несвоевременные мысли», самим названием подчеркивая их острую актуальность и полемическую направленность.

Большинство из этих «новожизненских» статей (с незначительными повторениями) составили две дополняющие друг друга книги – «Революция и культура. Статьи за 1917год» и «Несвоевременные мысли. Заметки о революции и культуре». Первая вышла в 1918 году на русском языке в Берлине, издание И. П. Ладыжникова. Вторая была издана осенью 1918 года в Петрограде. Здесь необходимо отметить следующий важный факт: в 1919 – 1920 или 1922 – 1923 годах А. М. Горький намерен был переиздать «Несвоевременные мысли», для чего дополнил книгу шестнадцатью статьями из сборника «Революция м культура», обозначив каждую статью порядковым номером. Соединив обе книги и разрушив хронологическую последовательность ладыжниковского издания, он придал «Несвоевременным мыслям» - в новом составе и новой композиции – еще более фундаментальный, обобщающий смысл. Издание осуществлено не было. Подготовленный автором экземпляр хранится в Архиве А. М. Горького.

В СССР этим книги не издавались. Статьи Горького представлялись случайными фактами, никто никогда не пытался рассмотреть их в общей связи с идейно-художественными поисками Горького предшествующих и последующих десятилетий.

Глава 2. «Несвоевременные мысли» - боль за Россию и народ.

2.1. Общее впечатление Горького от революции.

В «Несвоевременных мыслях»Горький отказывается от обычного (для публицистического сборника статей) хронологического расположения материала, группируя его большей частью по темам и проблемам. При этом совмещаются и перемежаются реалии и факты действительности до- и послеоктябрьской: статья, напечатанная к примеру, 23 мая 1918 года, идет рядом со статьей от 31 октября 1917-го, или статья от 1 июля 1917 года – подряд со статьей от 2 июня 1918-го и т. д.

Таким образом, становится очевидным замысел автора: проблемам революции и культуры придается всеобщее, планетарное значение. Своеобразие исторического развития России и русской революции со всеми ее противоречиями, трагедиями и героизмом только ярче высветили эти проблемы.

27 февраля 1917 года судьба романовской династии была решена. Самодержавный режим в столице был свергнут. Горький восторженно встретил победу восставшего народа, в которую и он внес свою лепту как писатель и революционер. После Февральской революции литературно-общественная и культурная деятельность Горького получила еще более широкий размах. Главным для него в это время становится защита завоеваний революции, забота о подъеме экономики страны, борьба за развитие культуры, просвещения, науки. Для Горького эти проблемы теснейшим образом взаимосвязаны, всегда современны и ориентированны на будущее. На первом месте здесь вопросы культуры. Недаром с такой тревогой говорит академик Д. С. Лихачев о том, что без культуры общество не может быть нравственным. Народ, теряющий свои духовные ценности, теряет и историческую перспективу.

В первом же номере «Новой жизни» (18 апреля 1917г.) в статье «Революция и культура» Горький писал:

«Старая власть была бездарна, но инстинкт самосохранения правильно подсказывал ей, что самым опасным врагом ее является человеческий мозг, и вот, всеми доступными ей средствами, она старалась затруднить или исказить рост интеллектуальных сил страны». Результаты этого невежественного и длительного «угашения духа», отмечает писатель, «обнаружила с ужасающей очевидностью война»: перед лицом сильного и прекрасно организованного врага Россия оказалась «немощной и безоружной». «В стране, щедро одаренной естественными богатствами и дарованиями, - пишет он, - обнаружилась, как следствие ее духовной нищеты, полная анархия во всех областях культуры. Промышленность, техника – в зачаточном состоянии и вне прочной связи с наукой; наука – где-то на задворках, в темноте и под враждебным надзором чиновника; искусство, ограниченное, искаженное цензурой, оторвалось от общественности…».

Однако, не следует думать, предупреждает Горький, что революция сама по себе «духовно излечила или обогатила Россию». Лишь теперь, с победой революции, только начинается процесс «интеллектуального обогащения страны – процесс крайне медленный».

Мы не можем отказать писателю в его гражданском патриотическом пафосе, не видеть, как остросовременно звучит в заключение этой же статьи и его призыв к действию, труду: «Мы должны дружно взяться за работу всестороннего развития культуры… Мир создан не словом, а деянием», - это прекрасно сказано, и это неоспоримая истина».

Со второго номера «Новой жизни» (20 апреля) появляется первая из статей Горького, печатавшихся в газете под общим названием «Несвоевременные мысли». Здесь обнаруживается уже хотя и не прямая, но явная полемика с линией большевиков, считавших важнейшей задачей борьбу протии Временного правительства: «не парламентарная республика, а республика Советов». Горький же пишет: «Мы живем в буре политических эмоций, в хаосе борьбы за власть, эта борьба возбуждает рядом с хорошими чувствами весьма темные инстинкты». Важно отказаться от политической борьбы, ибо политика – это именно та почва, на которой «быстро и обильно разрастается чертополох ядовитой вражды, злых подозрений, бесстыдной лжи, клеветы, болезненных честолюбий, неуважения к личности». Все эти чувства враждебны людям, ибо сеют вражду между ними.

2.2. Горький против «чудовища войны» и проявлений национализма.

Горький решительно выступал против «мировой бойни», «культурного одичания», пропаганды национальной и расовой ненависти. Он продолжает свои антивоенные наступления и на страницах «Новой жизни», в «Несвоевременных мыслях»: «Много нелепого, больше, чем грандиозного. Начались грабежи. Что будет? Не знаю. Но ясно вижу, что кадеты и октябристы делают из революции военный переворот. Сделают ли? Кажется, уже сделали.

Назад мы не воротимся, но вперед уйдем не далеко… И, конечно, будет пролито много крови, небывало много».

Новожизненские публикации сильны и ценны как раз своей антимилитаристской направленностью, разоблачительным антивоенным пафосом. Писатель бичует «бессмысленную бойню», «проклятую войну, начатую жадностью командующих классов», и верит, что война будет прекращена «силою здравого смысла солдат»: «Если это будет – это будет нечто небывалое, великое, почти чудесное, и это даст человеку право гордиться собою, - воля его победила самое отвратительное и кровавое чудовище – чудовище войны». Он приветствует братание немецких солдат с русскими на фронте, возмущается генеральскими призывами к беспощадной борьбе с противником. «Этому отвратительному самоистреблению нет оправдания, - отмечает писатель в день трехлетия со дня начала войны. – Сколько бы ни лгали лицемеры о «великих» целях войны, их ложь не скроет страшной и позорной правды: войну родил Барыш, единственный из богов, которому верят и молятся «реальные политики», убийцы, торгующие жизнью народа».

Конец 20-го века - переломный момент в истории и человеческих мыслях. Мы осознали, что весь долгий период, длившийся последние 75 лет, имел конкретный смысл. И смысл этот как нельзя лучше высказали теоретики социализма. По-настоящему передать бурную, беспокойную атмосферу начала века смог «буревестник» того времени Максим Горький в своих заметках под названием «Несвоевременные мысли».

Произведение это недаром называют живым документом революции. В книге без посредников и купюр выражена позиция автора по отношению к ее предпосылкам, последствиям и приходу новой власти большевиков. «Несвоевременные мысли» были запретным произведением вплоть до самой перестройки. Впервые статьи опубликовала «Новая жизнь», которая затем под предлогом оппозиционного характера печати тоже была закрыта.

Свои «Несвоевременные мысли» Горький связывал с революцией, как воплощением всех высоких надежд народа. Он считал ее предвестником возрождения духовности, причиной возвращения давно утраченного чувства родины, а также деянием, с помощью которого народ сможет, наконец-то, самостоятельно принять участие в собственной истории.

Так было в первых статьях цикла (всего их 58). Но уже после начала октябрьских событий Горький понял, что революция идет совсем не тем ходом, какой он предполагал. Он обращается к пролетариату, одержавшему победу, с вопросом о том, принесет ли изменения эта победа в «звериный русский быт», зажжет ли свет во мраке жизни народа. Иными словами, здесь уже идеалы, с которыми писатель громко призывал к революции, начинают противопоставляться реальности переворотных дней, которую не мог предугадать никто, даже Максим Горький.

«Несвоевременные мысли» особенно ярко выражают экспрессионизм писателя, их стилевые качества дают право называть заметки одним из лучших его произведений. Здесь много риторических вопросов, четких решительных выводов, эмоциональных призывов. Итоговой идеей большинства статей становится принципиальное расхождение горьковских взглядов с большевистскими лозунгами. И главная причина этому - противоположные точки зрения на народ и принципиально разное отношение к нему. Горький отмечает пассивность и одновременно жестокость народа, с попаданием в его руки безграничной власти. Оправдывает условиями многолетней жизни, в которых не было ничего светлого: ни уважения к личности, ни равноправия, ни свободы.

Однако революция, как указывают нам «Несвоевременные мысли», все-таки была нужна. Другое дело - совмещение ее освободительных идей с кровавыми вакханалиями, которые неизменно сопровождают все государственные перевороты. Здесь «Мысли» осуществляют интересный опыт национальной самокритики. Горький показал нам двойственную сущность личности русского человека. Эта личность неспособна к ежедневным проявлениям общепринятых но, тем не менее, может совершить подвиг и даже самопожертвование.

В итоге причина происшедшей неудачи, по мнению Горького, совсем не та, какой ее видит подавляющее большинство. Не «ленивцы» или контрреволюционеры виновны в несчастье - а обычная русская глупость, отсутствие культуры и чуткости к историческим переменам. По словам автора, народ еще долгим тяжелым трудом должен отвоевывать осознание собственной личности, очищаться от рабства, проросшего в нем, светлым огнем культуры.