Какое церковное имя получил михаил романов. Кровавые мальчики династии романовых

Царь Михаил Фёдорович Романов

В феврале 1613 года русская история совершила очередной поворот. Было ли это продолжением прежнего пути или новая дорога? Пожалуй, и тем и другим. В государстве где-то на окраине Европы появился новый правитель, семнадцатилетний болезненный юноша, выращенный чадолюбивыми тетками в тесных комнатках с низкими потолками, плохо образованный не только по западноевропейским, но даже и по московитским меркам, зависимый от властной матери и опытного политика, отца. И этот юноша должен был стать родоначальником династии, его потомкам предстояло править огромной империей… Но вряд ли кто-то из современников в Московии или за её пределами, глядя на юного Михаила Федоровича (1596-1645), решился бы предсказать ему блестящие перспективы.

Когда-то нам казалось, что русская история не слишком загадочна. В этом нас убеждали школьные и вузовские учебники. Но теперь-то нам известно, что всевозможных таинственных моментов в русской истории достаточно. Тайны окружали густым туманом и Михаила, родоначальника династии, которой суждено было стать столь же великой, своеобразной и трагической, как династия, к примеру, Птолемеев Лагидов в эллинистическом Египте (IV-I века до н.э.).

И первая загадка заключалась в самом происхождении семейства, к коему принадлежал молодой Михаил Федорович. К моменту его воцарения у этого рода имелось, в сущности, три прозвания: Кошкины, Захарьины, Романовы… Они должны были напоминать о некоем Романе Захарьине Кошкине (ум. 1543), который не был великим полководцем или государственным деятелем, он даже и прожил не очень долго, и внезапного триумфа своего рода не видел. Но что же это был за триумф? А был это законный брак дочери Романа Анастасии (ок. 1530-1560) с едва вышедшим из отроческого возраста Иваном Васильевичем, который вошел в историю под именем Ивана Грозного (1530-1584). Девочка Анастасия стала его первой супругой и потому самой законной в глазах церкви, а именно церковь курировала, что называется, идеологический климат Московии, далекого государства, превратившегося именно в правление Ивана Грозного из княжества в царство! Таким образом, семейство Романа Кошкина оказалось в родстве с первой российской царицей. Это родство им очень пригодилось, ведь ничем, кроме этого родства, семейство не было примечательно. Оно и знатностью-то не отличалось.

Ипатьевский Троицкий монастырь. Кострома. Основан в 1330 году принявшим православие татарским мурзой Четой, основателем рода Годуновых (одно время в монастыре находилась их усыпальница). В Смутное Время здесь скрывались от поляков шестнадцатилетний Михаил Романов и его мать инокиня Марфа. Именно сюда 14 марта 1613 года прибыло московское посольство, принесшее решение Земского Собора об избрании Михаила. В Троицком храме монастыря послы огласили Михаилу народную волю. После шести часов уговоров Михаил согласился. Фото: Сергей Михайлович Прокудин-Горский из архива Библиотеки Конгресса США

Это уже потом, задним числом, придумано было происхождение первого представителя семейства Андрея Кобылы (ум. 1351) от правителя прусов Видвунга! На самом деле об этом Андрее Кобыле ничего и не известно, возможно только предположить, что он имел боярский чин в правление великого московского князя Симеона Гордого (1317-1353), сына Ивана Калиты (1283-1341), Андрей Кобыла упоминается среди ездивших за невестой Симеона…

Но зачем же понадобилось выдумывать происхождение именно от иностранного правителя? Любому, кто интересуется русской историей, легко заметить, что все правители Руси-Московии-России являлись, по сути, «западниками», стремились, так или иначе, завязать отношения именно с Западной Европой. Да ведь и первая правящая династия — Рюриковичи — имела западноевропейское происхождение. А уж сменившие Рюриковичей Романовы были «западниками» в ещё большей степени, не по реальному своему происхождению, а по убеждениям. И это не потому, что выбрали после долгих размышлений этот самый «западный» путь развития, а всего лишь потому, что иного пути для них не было. Они изначально должны были опереться на союз с европейскими монархами, так как дома все знали, что Романовы «худородны», и ведь живы были ещё в Московии и Рюриковичи, и Гедиминовичи , и потомки знатных монгольских родов. И обезопасить себя от возможных претензий следовало союзническими отношениями с Западной Европой, династическими браками. Но всё это ждало ещё впереди.

Надо отметить, что курс на Запад проводился уже и до Романовых. Реформируя армию, Иван Грозный опирался на наемные войска, мушкетеров и пикинеров. А Борис Годунов (1552-1605) посылал своих подданных в Англию — учиться, и пытался устроить «европейский» брак своей дочери. О Лжедмитрии (ум. 1606) и говорить нечего. Он уже именовал себя императором и предложил московским боярам мыть руки перед едой. Чем это для него кончилось, мы знаем. И кто бы мог подумать, что уже при внуке хрупкого Михаила Федоровича бояре не только вымоют руки, но даже и сбреют бороды!..

Митрополит Филарет. Филарет по натуре был светским человеком. Его никогда не интересовали церковные вопросы. Куда больше его привлекала политика. И политиком он был хорошим. Он, в принципе, не был против того, чтобы московский трон занял польский принц Владислав. Но для этого тот должен был принять православие. Когда же Земский Собор выбрал в цари сына Филарета —Михаила Романова, митрополит стал, фактически, его соправителем. Он взял себе титул «Великого государя» и вернул себе, против всех церковных правил, отчество, став Филаретом Никитичем. Репродукция с сайта Art-каталог

Впрочем, при Борисе Годунове ни на какое блестящее будущее потомки Романа Кошкина рассчитывать не могли. Семейство подверглось опале. Они не угодили царю Борису прецедентом! Ведь сам он фактически обосновывал свои права на трон родством с царем Федором (1557-1598), сыном Грозного. Сестра Годунова, Ирина (ум. 1633), была женой Федора. Но ведь дочь Романа Кошкина являлась супругой самого первого великого князя московского, официально венчавшегося на царство. А Федор Иванович приходился Анастасии Романовне сыном… Иными словами, Кошкины-Романовы могли вполне заявлять, что имеют не меньше, а, напротив, больше прав на престол, нежели Борис Годунов! И Годунов принял меры — подверг их серьезной опале. Федор Никитич и его жена Ксения были пострижены и впоследствии стали известны в истории как старица Марфа (ум. 1631) и патриарх Филарет (ум. 1633). Маленький Миша и его сестра Татьяна остались на попечении теток…

Что же было дальше? Некоторые историки, сторонники версии московского происхождения Лжедмитрия, даже полагают, что хитрые Романовы сумели организовать интригу и для начала протолкнуть на трон Григория Отрепьева — «своего человека», что называется. Но эта версия разбивается о камни элементарной логики. Самозванец никак не мог быть Григорием Отрепьевым, который, в свою очередь, действительно был «со двора» Романовых. Москва не была большим городом, и явиться туда под видом сына Ивана Грозного человек, слишком многим известный (а именно таким был Отрепьев), не рискнул бы. Вероятно, самозванец был поляком или на худой конец итальянцем. Объявив его беглым монахом с боярского двора, московские правители впоследствии пытались просто-напросто дискредитировать его, в чем преуспели!

Впрочем, и сыном Ивана Грозного Отрепьев никак не мог быть. Спасибо Борису Годунову, «нарядившему» тщательное следствие о смерти мальчика Дмитрия (1582-1591). Сохранившиеся бумаги бесхитростно рисуют такую правдивую и яркую картину эпилептической болезни, что сомневаться не приходится: этот мальчик не прожил бы долго, он страдал тяжелыми припадками, и его личность уже начала деградировать...

Но бывшего Федора Никитича Романова, уже Филарета, не интересовало, кажется, происхождение Лжедмитрия. Романовы успели ему присягнуть на верность, благодаря чему они были возвращены из ссылки.

Дальше началась настоящая чехарда романовских присяг. Присягнули второму Дмитрию (ум. 1610), прозванному «Тушинским вором», присягнули Василию Шуйскому (1553-1612), присягнули, наконец, и ещё одному одобренному московитской аристократией претенденту — юному польскому принцу Владиславу (1595-1648). Филарет сам съездил в Польшу . И пробыл там довольно долго. Впоследствии — опять же! — придумана была версия о его «польском пленении». Но зачем бы его брать в плен, он же был на стороне польской партии!..

Пока Филарет улаживал сложные отношения с поляками, его сын избран был московским царем. Филарету тогда удалось договориться с польскими «коллегами», и протестов с их стороны пока что не последовало.

Ученые спорят, почему же все-таки Михаил очутился на царстве. Выдвигаются разные гипотезы. Историки, жившие в правление Романовых, вынуждены были, подобно Николаю Костомарову (1817-1885), писать что никого, мол, не было русскому народу милее Романовых, пострадавших от Бориса Годунова, желавших жить по стародавним канонам. Всё это не подтверждается сохранившимися документальными свидетельствами. Жить по какой-то там старине Романовы отнюдь не намеревались, а продолжили прозападный курс Бориса Годунова и Ивана Грозного… Советские историки могли себе позволить быть не столь наивными и потому предполагали, что бояре избрали Михаила, считая его слабовольным и желая править сами. Но уж его отца они никак не могли считать бессильным, да и мать слабостью воли явно не отличалась.

Избрание Михаила Федоровича Романова на царство в русской культуре стало символом полного единства народа и власти —исключительного события в истории России. Русская интеллигеция идеализировала его (как и автор этой картины Григорий Угрюмов) и приняла за подтверждение возможности возрождения в русском обществе принципа соборности, то есть всеобщей любви и братства. Как известно, интеллигенция обманулась. К сожалению, она не знала, кто, на самом деле, возложил на молодого царя Шапку Мономаха. Репродукция с сайта Art-каталог

Но и это ещё не всё. Кто же избрал Михаила? В учебниках написано — Земский Собор. А что собой представлял этот земский собор, не понятно и до сих пор. Походил ли он на демократичный монгольский курултай или сводился к сговору небольшой группы знати? И какой знати (одних бояр у нас было несколько рангов)? Между прочим, на престол претендовали такие личности, как князь Иван Голицын (ум. 1672), состоявший в кровном родстве с Рюриковичами. Что же там все-таки произошло? Свет проливает обнаруженный в середине 1970-х годов документ под названием «Повесть о земском соборе 1613 года» . И вот какая картина вырисовывается: Москва фактически блокирована казачьими отрядами, дома претендентов окружены. Казаки решительно лоббируют избрание юного Михаила Романова! Потому его и… выбрали!

Попробуем разобраться, кого называли казаками в XVII веке. Это были своего рода кондотьеры, вольные вооруженные искатели удачи. Они нанимались то в одно войско, то в другое, то к Пожарскому, то к польскому гетману Жолкевскому (1547-1620)… Надо сказать, что обещаний своих Романовы не исполнили и не отдали казакам те территории, о которых шла речь. Это сделалось причиной серьезных казачьих выступлений, из которых наиболее знамениты движения Разина (ок. 1630-1671) и Пугачева (1740/42-1775). Последний, кстати, сулил наконец-то выполнить обещанное и «пожаловать» казакам в «вечное и вольное владение» Дон «со всеми лугами зелеными, со всеми лесами темными»…

Итак, Романовы получили власть. Но ведь надо было ещё и удержать её. А ситуация оказалась не такой простой. Надо было уничтожить самых главных претендентов, то есть, в первую очередь, Марину Мнишек (ок. 1588 - ок. 1614) и её сына, маленького Ивана, которому едва исполнилось четыре года. Претензии Марины основывались на том обстоятельстве, что она была официально коронована, «помазана на царство», а её сын формально являлся Рюриковичем, внуком Ивана Грозного! Именно формально, конечно, а не фактически, но в данном случае и эта «формальность» имела значение… Однако Марина и её сын были схвачены и казнены. Первым важным деянием нового царя стал указ о публичной казни четырехлетнего ребенка. Это уже было нечто новое в мировой практике!

Обычно неугодных детей-претендентов тихонько душили подушкой в каком-нибудь темном подземелье. Но Михаил не мог себе такого позволить, он обоснованно опасался появления впоследствии самозванца, «чудесно спасшегося». (Кстати, такой самозванец, некий Иван Луба, впоследствии все равно явился, но дело его, конечно, не выгорело.) Поэтому казнь мальчика была публичной. Русские документы фиксировали просто: повесили! Но иностранные источники сообщают иное. Голландец Элиас Геркман издал в 1625 году свидетельства очевидцев публичного повешения маленького плачущего ребенка… Вышло, что первый Романов казнил последнего Рюриковича из ветви, происходившей от Александра Невского (1220-1263). А спустя триста лет история обернулась трагическим зигзагом — казнью в далекой Сибири, куда Романовы триста лет подряд будут ссылать своих политических противников, мальчика, последнего представителя правившей ветви…

Но Романовым в самом начале их правления было не до сантиментов. Мы можем предположить, что и приказ о публичной казни маленького Ивана отдал фактически не Михаил, а его властная мать, старица Марфа. Она же и подбирает сыну первую невесту, девушку из семьи своих родственников Хлоповых. Молодую Марью нарекают торжественно новым именем — Анастасия, ещё раз напоминая всем о родстве своем с первой в русской истории царицей. Cделаться родичами новой царицы было, конечно же, и на этот раз престижно и выгодно. Закручивается тугой узел всевозможных интриг. А тут как раз и Филарет возвращается на родину. Перспектива русского брака Михаила отброшена.

Опытный политик, Филарет ищет союзников на Западе. Где же? Конечно, там, откуда родом Рюриковичи, там, где искал жениха дочери Борис Годунов, в Дании . Однако датский король Христиан IV (1577-1648) отказывает в руке своей племянницы. Шведский король Густав-Адольф (1594-1632) тоже отказывает, не желает отдавать принцессу Екатерину. Европа не признает новорожденную династию Романовых.

Филарет решает пока что довольствоваться местной знатью и справляет свадьбу сына с княжной Марией Долгоруковой . Но вскоре молодая жена Михаила умирает (1625). Что послужило причиной смерти этой Рюриковны, не известно. Зато известно, что ещё несколько раз Долгоруковы-Долгорукие будут пытаться при помощи своих женщин подобраться к романовскому трону, но эти попытки не увенчаются успехом ни для невесты Петра II (1715-1730), ни для фавориток Александра II (1818-1881). Наконец амбиции временно оставлены, женой Михаила становится незнатная дворянка Евдокия Стрешнева (ум. 1645). Она родила ему десяток детей, но выжили лишь три дочери и сын, будущий царь Алексей Михайлович (1629-1676).

Cпустя недолгое время Романовым аукнулась присяга на верность Владиславу. Он вырос и не пожелал признать царем человека, который формально был его подданным. В 1632 году началась война, стоившая Московии Смоленской и Черниговско-Северской земель. Но в 1634 году король Владислав все же отказался от претензий на московский престол и признал Михаила царем.

Последние годы правления Михаила Федоровича были омрачены тяжелым внутриполитическим конфликтом. Документы донесли до нас сведения о некоем заговоре, разоблачение которого повлекло за собой длинное судебное дело и репрессии. Заболела царица, умерли один за другим два царевича. И наконец провалилась очередная попытка наладить тесные отношения с Европой. Михаил Федорович хотел выдать за европейца старшую дочь Ирину (1627-1679). На этот раз царь был согласен даже на незаконного королевского сына датского короля Христиана IV — Вольдемара (1622-1697). Этот двадцатилетний юноша носил титул графа Шлезвиг-Гольштейнского. Но свадьба не состоялась. Церковь, продолжая играть роль «монополистки» в сфере идеологии, не желала брака царевны с неправославным принцем. Церковь была силой, владела землями и крепостными крестьянами. Принц, в свою очередь, не пожелал уступать и не желал менять веру. Конфликт затянулся. Молодой человек очутился фактически в московитском плену. Он был освобожден и отпущен на родину лишь после воцарения Алексея Михайловича.

В 1645 царь Михаил Федорович скончался. Едва ли царь умирал довольным, ведь он оставлял юного сына на произвол судьбы, что называется. Но эта самая судьба ещё почти триста лет была благосклонна к династии Романовых, и уже великий внук Петр блистательно продолжил политику отца, деда, прадеда, и вывел свое государство на путь величия...

Новости партнёров

Внешняя политика в первые годы царствования Михаила Федоровича.

Одной из первейших задач, вставшей перед молодым царём, было международное признание новой династии. Так как договориться с Речью Посполитой и Швецией представлялось затруднительным, то посольства были отправлены в другие государства. Одновременно выехало 8 посольств – русская дипломатия до этого момента не знала таких масштабных акций.

Так же важной проблемой становится возвращение русских послов задержанных в Варшаве. Особенную остроту этому вопросу придавал тот факт, что одним из послов был отец нового монарха – патриарх Филарет (первоначально патриархом его сделал Тушинский вор). Вернуться тому удалось только в 1619 г.

Это интересно. Михаил Федорович никогда не был популярен, как культурный герой. Самое известное произведение связанное с ним это опера композитора Глинки «Жизнь за царя» (Иван Сусанин) .

В отношениях с Речью Посполитой и Швецией важное место занимала судьба Смоленска и Новгорода. Их было необходимо вернуть под власть Москвы.

Новгород после избрания на престол Михаила Федоровича, отказался от идеи присоединения к Швеции, и в течение 1613-1615 гг. на все попытки шведской администрации провести присягу шведскому королю отвечали отказом. Когда стало понятно, что Новгород отстоять не удастся шведы стали его грабить и попытались захватить Псков, осада которого началась летом 1615 г. и бесславно закончилась в октябре того же года.

1617 г. – Столбовский мир со Швецией. Россия отдала несколько городов и потеряла выход к Балтийскому морю. Шведы давали выбор – взять отступное деньгами или городами, т.к. денег не было Земский Собор постановил отдать несколько городов: Ивангород, Ям, Копорье, Орешек и 20 тыс. рублей. Возвращался России Новгород, Старая Русса, Ладога и др.

Русские войска 1613-1617 гг. осаждали Смоленск, но всё было безуспешно.

1618 г. – после неудачного похода царевича Владислава, перемирие с Речью Посполитой на 14,5 лет. К Польше отходит Смоленск и ряд других городов. При этом с 1620-х гг. начинается подготовка к новой войне с Речью Посполитой.

Июнь 1619 г. – из польского плена вернулся митрополит Филарет. Тогда же его пожаловали саном патриарха. С этого момента и до своей смерти в 1633 г. он активно вмешивается в управление страной. Вместе с патриархом вернулся и герой обороны Смоленска боярин Михаил Шеин .

1635 г. – начинает строиться новая засечная черта, призванная сменить старую на Оке.

1626 г. – царь женился на Марии Стрешневой. В том же году страшный пожар в Москве.

1629 г. – родился наследник престола Алексей (умер в 1676 г.).

1632-1634 гг. – Смоленская война. Началась она со смерти короля Сигизмунда III. Война осложнялась, начавшимися с 1632 г. набегами крымцев. С августа по декабрь 1632 г. война развивалась крайне успешно для русских, одерживались победы, захватывались города. В декабре 1632 г. войска под командованием Михаила Шеина осадили Смоленск. В феврале 1634 г. его войско было разбито поляками. Закончилась война Поляновским мирным договором с Речью Посполитой. По итогам Россия получила город Серпейск с уездами, при этом полякам выплатили 20 тыс. руб.

1637 г. – донские казаки захватили принадлежавший Турции Азов. Оправдываясь перед царём, почему они сделали это без приказа, писали, что хотели освободить православных пленников, хотя на самом деле им была удобная крепость, прикрывавшая выход в море. Крымскому ханству было поручено решить этот вопрос, и возобновились приграничные конфликты – надо сказать, что всё правление Михаила Федоровича Крыму выплачивались поминки. Официально Москва осудила захват крепости, не официально послала казакам хлеб и снаряжение. Азовский гарнизон разнился по числу людей, к моменту главных военных действий летом 1641 г . в нём было около 7500 человек. По турецким источникам крымско-турецкое войско, осадившее крепость, достигало 240 тыс. чел. Началось знаменитое «азовское сидение» - описанное в литературе самими казаками. 26 сентября 1641 г. турки сняли осаду. За время осады турок погибло около 20 тыс. чел., казаков около 5 тыс. чел.

В 1642 г. был созван Земский Собор, что бы решить судьбу Азова и войны с Крымом. Обсуждалось и предложение турецкого султана. Он обещал прекратить набеги крымцев в обмен на Азов. В итоге царь пошёл на уступку туркам. Казаки оставили Азов без боя. Турция и Крым вследствие этого только усилили давление на русские границы. Так же турки стали активно пытаться выбить казаков с Дона. Москва официально никак в этот конфликт не вмешивалась, однако, неофициально поставляет донцам снаряжение, провизию и помогает войсками.

Правление Алексея Михайловича (1645 – 1676 гг.).

Михаил Федорович Романов (1596-1645) - русский царь, положивший начало царской . Был выбран царем на , состоявшемся в январе-феврале 1613 года. Венчался на царство Михаил Федорович 11 июля того же года, в возрасте 16-ти лет отроду.

После «смуты» страна была разорена, её экономика находилась в плачевном состояние. В таких условиях молодому царю требовалась поддержка. Первые десять лет правления Михаила Федоровича почти беспрерывно заседали Земские Соборы, которые помогали решать молодому Романову важные государственные вопросы.

В Земском Соборе, одну из главных ролей играли родственники Михаила Федоровича по материнской линии - бояре Салтыковы. Михаил Федорович не без помощи митрополита Филарета, своего отца, ведет активную внутреннюю и внешнюю политику. В первые годы своего правления уделил большое внимание международным делам.

Внешняя политика Михаила Романова

Внешняя политика первого Романова была весьма продуктивна. В 1617 году был заключен «Столбовский мир» или как его еще называют «Вечный Мир» со Швецией. Согласно ему Россия теряла выход к балтийскому морю, но получала назад свои территории, которые раннее были завоеванные шведами. Границы установленные «Столбовским миром» просуществовали вполть до « ».

В 1618 году заключается вечный мир с Польшей, получивший название «Деулинское перемирие». Согласно этому документу Россия уступала Речи Посполитой Смоленские и Черниговские земли, а взамен польский король отказывался от претензий на русский престол.

Внутренняя политика Михаила Романова

Внутренняя политика Михаила Федоровича Романова была более обширной и успешной, нежели внешняя, хотя, конечно, на международном уровне Россия кое чего добилась. Главной внутреполитической проблемой Михаила Федоровича были ни как не успокоившиеся после « » самозванцы. В 1614 году, в Москве были казнены Марина Мнишек и её сын Воренок, скрывавшиеся до этого в Нижнем Поволжье.

В 1619 году, из польского плена возвращается отец Михаила Федоровича митрополит Филарет. Филарет посчитал, что приоритет во внутренней политики государства надо поставить в сторону укрепления принципов самодержавия. Связи с этим крупные угодия передавались во владения светским и церковным землевладельцам, дворянство за службу получало в награду земли и привилегии, шел процесс закрепления крестьян за их владельцами, путем увеличения срока их сыска, расширялся состав боярской думы, а вот круг лиц имеющих реальную власть наоборот сузился, резко увеличивается число приказов.

С целью повышения авторитета центральной власти были введены новые государственные печати, а так же появился новый титул «самодержавец». После поражения русских войск под Смоленском в 1634 году, Михаил Федорович проводит военную реформу. Начинается формирование кавалерийских пехотных соединений по западному образцу. Части вооружались новым, современным оружием, и действовали по новым тактическим схемам.

В Москве увеличилось число иностранцев. Михаил Федорович активно приглашал их на русскую службу. А за городской чертой даже возникла особая Немецкая слобода.

Об этом царе Россия вспоминает нечасто. По существу – раз в сто лет, когда отмечаются юбилеи династии Романовых.

Итак, 21 февраля (как считается по новому стилю – 3 марта) Земский собор избирает нового царя – Михаила Фёдоровича Романова. Избраннику было шестнадцать лет. Царствовать ему довелось долго, как в сказке – тридцать лет и три года. То были трудные годы повторного укрепления Московского государства. Та Святая Русь, которую мы знаем по фольклору – с теремами, храмами, с торжественным царским и боярским облачением – это как раз эпоха первых Романовых, Михаила и Алексея. Московская эстетика стала для нашей страны классической, заветной.

Пышное облачение Иоанна Грозного и Феодора Иоанновича надели на безусого молодого человека, несколько растерянного…

Робость, нерешительность, столь естественная для юноши, оказалась своевременной для политической реальности. В годы преодоления смуты излишние амбиции государя непременно пошли бы во вред. Иногда нужно уметь, стиснув зубы, сдавать позиции, сдерживая гордость и честолюбие. Русь получила такого царя, который не мог навредить государству, приходящему в себя после смуты.

Считается, что в первые годы царствования Михаил Фёдорович пребывал под влиянием матери – властной инокини Марфы.

Царь действительно на удивление редко демонстрировал своенравие, а компромиссы давались ему, на первый взгляд, легко. Историк Николай Костомаров сетовал, что вокруг молодого царя не было ярких личностей – сплошь ограниченные неучи. «Сам Михаил был от природы доброго, но, кажется, меланхолического нрава, не одарен блестящими способностями, но не лишен ума; зато не получил никакого воспитания и, как говорят, вступивши на престол, едва умел читать». Ну, у Костомарова оптика извечно уничижительная по отношению к Руси. Из его сочинений невозможно понять – как такое варварское государство выстояло и усилилось?

А ведь царь Михаил начал править в отчаянном положении: казна расхищена, города разорены. С чего взимать подати? Чем кормить войско? Собор признал необходимость экстренного (помимо податей) сбора пятой деньги и даже не с доходов, а с каждого имущества по городам, с уездов же – по 120 рублей с сохи. Этот обременительный для народа маневр за годы правления Михаила пришлось повторять ещё дважды. И, хотя народ потихоньку обогащался, всякий раз денег в казну приходило меньше. По-видимому, состоятельные люди наловчились прятаться от этого убийственного налога.

Присяга народа царю Михаилу Романову. Миниатюра из "Книги об избрании на царство великого государя, царя и великого князя Михаила Федоровича"

В 1620 году правительство разослало грамоты, в которых под страхом жесткого наказания запрещало воеводам и приказным людям брать взятки, а городским и уездным жителям давать их. Своевременная мера!

Всячески пытался царь поддерживать русских деловых людей, смело вводил протекционные меры. Но русское купечество за годы войн обнищало: для больших проектов пришлось приглашать иностранцев. Голландский купец Виниус устроил подле Тулы заводы для литья пушек, ядер и выделывания разных других вещей из железа. Правительство строго следило, чтобы иностранцы не скрывали от русских секретов мастерства. Нравы при этом сохранялись строгие: скажем, за употребление табаку резали носы – совсем, как в наше время. При царе Михаиле вызывали из-за границы не одних ратных людей, не одних мастеров и заводчиков: понадобились люди ученые, и в 1639 году вызван был в Москву известный ученый голштинец Адам Олеарий – астроном, географ и геометр.

В личной жизни молодой царь считал за благо подчиняться матери – и напрасно… Это трагически проявилось в истории его несостоявшейся женитьбы с Марией Хлоповой, которую Михаил любил, но дважды расстроил свадьбу, поддавшись интригам родственников. Марфа нашла сыну более подходящую, как ей казалось, невесту – Марию Долгорукую. Но та смертельно заболела через неделю после свадьбы – и в этом увидели Божью кару за жестокую обиды, нанесённую безвинной Хлоповой…

В 1619-м году на Русь из польского плена вернулся Филарет (Фёдор) Романов – патриарх и «великий государь». Он стал соправителем сына – и возрождение Руси после смуты было в значительной степени заслугой патриарха Филарета.

Как ни был миролюбив юный Михаил, но войны Русь вела беспрестанно. Нужно было и шведов утихомирить, и разбушевавшееся казачество успокоить, и Смоленск вернуть у поляков.

Сперва против поляков были посланы войска под руководством Д. М. Черкасского, против шведов под Новгород направился Д. Т. Трубецкой, а на юг под Астрахань, против Заруцкого - И. Н. Одоевский. Главную задачу решить не удалось: Смоленск так и остался во власти поляков.

У самого Михаила душа не лежала к ратным подвигам. Зато, подобно царю Феодору Иоанновичу, он ежедневно посещал богослужения, несколько рад в год ездил на богомолье, объезжал монастыри, участвовал в публичных церковных церемониях.

Английский король взял на себя роль посредника в переговорах России со Швецией, и в феврале 1617 г. был подписан Столбовский мирный договор. По нему Россия теряла все балтийское побережье, за которое шла борьба на протяжении всего XVI века, но получала назад исконно русские земли, в том числе и Новгород – жизненно важный для царства.

При этом, когда англичане обратились к Михаилу с просьбой разрешить ездить через территорию России в Персию для торговли, он, посовещавшись с торговыми людьми, ответил отказом… Выплачивать пошлину англичане не хотели: и у царя хватило выдержки, чтобы проявить непреклонность. Торговля с Персией интересовала и французов, и голландцев. Французские послы обратились к Михаилу Фёдоровичу с таким предложением:

“Царское величество начальник над восточною страною и над греческою верою, а Людовик, король французский, начальник в южной стране, и когда царь будет с королем в дружбе и союзе, то у царских недругов много силы убудет; император немецкий с польским королем заодно – так царю надобно быть заодно с королем французским. Король французский и царское величество везде славны, других таких великих и сильных государей нет, подданные их во всем им послушны, не так как англичане и брабантцы; что хотят, “то и делают, что есть дешевых товаров скупят в испанской земле да и продают русским дорогой ценой, а французы будут продавать все дешево”.

Несмотря на эти хорошо сформулированные посулы, бояре отказали послу в персидской торговле, заметив, что французы могут покупать персидские товары у русских купцов.

Такой же отказ получили голландские и датские послы. Такова была политика царя Михаила.

Продолжалось освоение Сибири. В 1618-м году русские люди дошли до Енисея и основали будущий Красноярск. В богатевшем Тобольске в 1622 году была учреждена архиепископия.

В 1637-м году казаки под руководством атамана Михаила Татаринова захватили Азов – стратегически важную турецкую крепость в устье Дона. Казаков было изначально всего три тысячи человек при четырех фальконетах (разновидность малокалиберной пушки), в то время, как гарнизон Азова насчитывал четыре тысячи янычар, имел мощную артиллерию, большие запасы продовольствия, пороха и прочего, необходимого для длительной обороны. После двухмесячной осады казаки, числом немногим более трех тысяч, пошли на приступ и штурмом овладели крепостью, полностью уничтожив турецкий гарнизон.

Казаки быстро обосновались в Азове, восстановили постройки, организовали оборону крепости, а в Москву направили послов бить челом Государю всея Руси и просить Его принять Азов-град под свою высокую руку.

Но Москва не спешила радоваться: взятие Азова неизбежно вело к войне с Турцией, которая в то время была самым мощным государством в мире. „Вы это, атаманы и казаки, учинили не делом, что турецкаго посла со всеми людьми побили самовольством. Нигде не ведется, чтобы послов побивать; хотя где и война между государями бывает, то и тут послы свое дело делают, и никто их не побивает. Азов взяли вы без нашего царского повеленья, и атаманов и казаков добрых к нам не прислали, кого подлинно спросить, как тому делу вперед быть”, – таков был царский ответ.

Несомненно, для Москвы было выгодно завладеть Азовом: отсюда можно было держать в страхе крымских татар, но войны с султаном царь не хотел и поспешил отправить ему грамоту. В ней, между прочим, говорилось: „Вам бы, брату нашему, на нас досады и нелюбья не держать за то, что казаки посланника вашего убили и Азов взяли: это они сделали без нашего повеленья, самовольством, и мы за таких воров никак не стоим, и ссоры за них никакой не хотим, хотя их воров всех в один час велите побить; мы с вашим султанским величеством в крепкой братской дружбе и любви быть хотим”.

На требование турецких послов вернуть Азов Михаил Федорович ответил, что казаки, это хоть и русские люди, но вольные, ему не подчиняются, и власти над ними у него нет, и, если султан захочет, то пусть сам их накажет, как сможет. С 24 июня 1641 года по 26 сентября 1642 года, то есть, больше года осаждали турки Азов. Десятки тысяч турок нашли под Азовом свой конец. Обессилев от отчаянных попыток одолеть казаков, они сняли осаду и убрались восвояси.

На Земском соборе выборные люди выразили намерение принять Азов. Но решающее слово осталось за политической элитой и, конечно, за самодержцем.

И всё-таки царь Михаил Федорович, желая избежать войны с Турцией, вынужден был отдать славную крепость. Царь послал 30 апреля 1642 года казакам приказ покинуть Азов. Они разрушили его до основания, не оставили камня на камне и с высоко поднятыми головами отступили. Когда громадное турецкое войско пришло отнимать Азов у казаков, то увидело лишь груды развалин. Русским послам, отправленным в Константинополь, наказано было сказать султану: “Вам самим подлинно известно, что донские казаки издавна воры, беглые холопи, живут на Дону, убежав от смертной казни, царского повеленья ни в чем не слушаются, и Азов взяли без царского повеленья, помощи им царское величество не посылал, вперед за них стоять и помогать им государь не будет, - ссоры из-за них никакой не хочет».

На что только ни шёл самодержец, чтобы удержать равновесие в стране, чтобы не ввергнуть царство в кровопролитную войну. Жаль, что страна не могла поддержать подвиг казаков, но, в стратегическом смысле царь не ошибся. А в народной памяти взятие Азова и героическое «сидение» под осадой осталось как самое яркое событие времён царя Михаила. Подвиг!

Новая война с поляками за Смоленск началась в 1632-м году с успехов: двадцать городов сдались войску, которое возглавил Михаил Шеин. В этой армии насчитывалось немало иностранных наемников. Но поляки вскоре пришли в себя и, с помощью крымских орд, деморализовали русское войско. Длительную осаду войско не выдержало: начались болезни, дезертирства, кровавые склоки между офицерами – в том числе иностранными. Полякам удалось ударить в тыл, уничтожить обозы в Дорогобуже…

В конце концов Шеину и второму воеводе Измайлову отрубили головы: незадачливых полководцев обвинили в предательстве. На новых переговорах поляки вспомнили о давней присяге русских бояр королю Владиславу… По новому договору поляки отказались от претензий на московский трон. Война ни к чему не привела: Русь отвоевала лишь один город – Серпейск. Правда, в боевых действиях неплохо показали себя полки нового строя – и их формирование было продолжено.

Про царя Михаила Фёдоровича говорили: «Без боярского совету не может делать ничего». События смутного времени привели Русь к осознанию простой истины: невозможно управлять царством в одиночку. Вот первый Романов и пробовал насаждать коллективное управление. В первую очередь – с помощью бояр. Но и о дворянах, и о торговых людях он не забывал. И Земской собор собирал неоднократно… Словом, пытался опираться на подданных, а не держать их в зажатом кулаке.

В третьем браке царь обрёл личное счастье и стал многодетным отцом. Главным событием в его семейной жизни стало рождение наследника – старшего сына Алексея. Жизнь царя проходила в обстановке старорусского двора – своеобразно утончённого.

Во дворце стоял орган с соловьем и кукушкой, певшими своими голосами. Органисту Ансу Луну повелено было научить русских людей делать такие “стременты». Развлекали царя гусляры, скрипачи, сказочники. Любил он посещать зверинец и псаренный двор, заботился о садах.

В апреле 1645 года Михаил Федорович тяжко занемог. Его лечили иностранные лекари. В июне больному стало легче. Наступало 12-е июня, день памяти святого Михаила Малеина и царских именин. Набожный государь хотел отстоять заутреню в Благовещенском соборе, но во время службы с ним сделался обморок, и его на руках отнесли в опочивальню. На следующую ночь, “уразумев свое к Богу отшествие”, царь позвал царицу, сына Алексея, патриарха и ближних бояр. Простившись с царицей, он благословил царевича Алексея на царство и, причастившись святых тайн, тихо скончался. Похоронен, как и почти все московские государи, в кремлёвском Архангельском соборе.