Полное имя гофмана. Эрнст Гофман: биография, творчество, интересные факты. Начало творческой карьеры

😉 Приветствую моих дорогих читателей! В статье «Эрнст Гофман: биография, творчество, интересные факты» — о жизни известного немецкого писателя-романтика. Годы жизни: 1776-1822. В конце статьи видео.

Многие люди, услышав имя знаменитого немецкого писателя Эрнста Теодора Гофмана, сразу вспомнят прекрасный балет «Щелкунчик». Эта рождественская сказка стала визитной карточкой Гофмана.

Великий романтик, будучи от природы одарен многими талантами, написал еще множество блистательных произведений. Это был не только замечательный писатель, но и композитор, и художник, а также известный юрист.

Эрнст Гофман

Эрнст Теодор Вильгельм Гофман родился в Кенигсберге 24 января 1776 г. в семье очень успешного адвоката Кристофа Гофмана и Луизы (Дёрфер). Их союз был некрепким, хотя в семье к тому времени было уже трое детей. В 1779 г. они разъехались.

При разводе старшие дети остались с отцом. Эрнст вместе с матерью уехал в отчий дом Луизы Альбертины, там же проживал ее родной брат Отто. В семье Дёрфер все были юристами, и Отто взял на себя воспитание своего племянника.

К счастью, дядя, будучи довольно известным юристом, в свободное время увлекался музыкой самых разных жанров и мистическими учениями. Это было модным в то время в высшем обществе Германии.

Дядя с самых ранних лет внушал мальчику, что мужчины в их роду должны продолжать семейную традицию и быть хорошими юристами. Но его увлечения серьезно повлияли на дальнейшую жизнь подростка.

Возможно благодаря этому, умный и наблюдательный мальчик с живым воображением, прекрасно успевал по всем школьным предметам. К 12 годам Эрнст играл на многих музыкальных инструментах и хорошо рисовал.

Эрнст, влюбленный в музыку , захочет называться Амадеем. Позже он изменит имя на Эрнст Теодор Амадей.

По традициям семьи, любые таланты, кроме как в юриспруденции, могли быть хороши только для отдыха и в качестве увлечения. Главное в жизни – это настоящее дело, приносящее солидный доход. Юноша, который метался между любимой музыкой и рисованием, все-таки поступил на юрфак Кенигсбергского университета.

Постигая юридические науки, он успевает серьезно заниматься рисованием, сочинять красивые мелодии и очень много читать. На прикроватной тумбочке всегда можно было найти томики Стерна, Руссо и Шекспира. Он пробует себя в литературе.

О личной жизни

А еще он влюблен в симпатичную Дору Хатт. Она на девять лет старше его и уже давно замужем. Роман длился почти все годы обучения, но по окончании университета родные отослали юношу в Глогау, где необходимо было сдать еще один госэкзамен.

Оказалось, что у дяди из Глогау есть дочка на выданье, и вся его семья питает надежду, что кузина ему понравится. Действительно, Эрнст прошел обряд обручения, сдал экзамен и был назначен в Берлин.

Спустя два года, Эрнст, сдав еще один госэкзамен, назначен на хорошую должность в Познани. Там он встречает очаровательную польку Михалину Тжчиньскую. Молодой юрист, разрывая помолвку, делает предложение руки и сердца Михалине.

Этот брак продлится более двадцати лет. Михалина прощает любимому мужу все: острую нехватку денег, довольно тяжелый характер и даже увлечение другой.

Гофман пережил много тяжелых моментов. Лишился должности. Некоторое время был без средств к существованию, оплакивал смерть своей двухлетней дочурки.

После всех испытаний Гофману предлагают должность театрального капельмейстера. И он полностью отдается музыке! Этот период его жизни — один из блистательных и плодотворных. Он сочиняет музыкальные композиции для театральных спектаклей, дает уроки. В 1809 г. был напечатан небольшой рассказ «Кавалер Глюк».

Гофман преподает музыку хорошенькой 13-летней Юлии Марк, обладательнице чудесного голоса. Гофману исполнилось 33 года, и он ясно понимает, что вновь влюблен. Это чувство продлится более четырех лет.

Гофмана терзают страдания, он пьет много вина и пишет в дневнике о своих чувствах. Приходят мысли . И вот конец всему. Юлия выходит замуж за богатого торговца, а Гофман уезжает из города.

Эрнст Гофман был парализован весной 1822 года. Скончался 25 июня в возрасте 46 лет. Похоронен в Берлине на Иерусалимском кладбище.

У произведений Гофмана всегда было немало поклонников. Его творчеству давали высокую оценку самые знаменитые классики мировой литературы.

Видео

В этом видео дополнительная информация по теме «Эрнст Гофман: биография»

Эта информация будет полезна школьникам и студентам. Друзья, поделитесь статьей «Эрнст Гофман: биография, творчество» в социальных сетях. До новых встреч на сайте! 😉 Заходите, забегайте, заползайте! Всегда жду!

Крупный писатель-прозаик, Гофман открыл новую страницу в истории немецкой романтической литературы. Велика его роль и в области музыки как зачинателя жанра романтической оперы и особенно – как мыслителя, впервые изложившего музыкально-эстетические положения романтизма. В качестве публициста и критика Гофман создал новый художественный вид музыкальной критики, развитый затем многими крупными романтиками (Вебер, Берлиоз и другие). Псевдоним в качестве композитора - Иоганн Крайслер.

Жизнь Гофмана, его творческий путь - это трагическая история выдающегося, разносторонне одаренного художника, непонятого современниками.

Эрнст Теодор Амадей Гофман (1776-1822) родился в Кенигсберге, в семье королевского адвоката. После смерти отца Гофман, которому тогда было всего лишь 4 года, воспитывался в семье дяди. Уже в детские годы проявилась любовь Гофмана к музыке и живописи.
Э.Т.А. Гофман – юрист, мечтавший о музыке, и ставший известным в качестве писателя

В период пребывания в гимназии он сделал значительные успехи в игре на фортепиано и в рисовании. В 1792-1796 годы Гофман прошел курс наук на юридическом факультете кёнигсбергского университета. С 18 лет он начал давать уроки музыки. Гофман мечтал о музыкальном творчестве.

«Ах, если бы я мог действовать согласно влечениям своей природы, я непременно стал бы композитором, - писал он одному из своих друзей.- Я убежден, что в этой области я мог бы быть великим художником, а в области юриспруденции всегда останусь ничтожеством»

После окончания университета Гофман занимает незначительные судейские должности в небольшом городке Глогау. Всюду, где жил Гофман, он продолжал заниматься музыкой и живописью.

Важнейшим событием в жизни Гофмана было посещение Берлина и Дрездена в 1798 году. Художественные ценности картинной галереи Дрездена, а также разнообразные впечатления концертной и театральной жизни Берлина произвели на него огромное впечатление.
Гофман верхом на коте Мурре сражается с прусской бюрократией

В 1802 году за одну из своих злых карикатур на высшее начальство Гофман был смещен с должности в Познани и отправлен в Плоцк (отдаленная прусская провинция), где находился, по существу, в изгнании. В Плоцке, мечтая о поездке в Италию, Гофман изучал итальянский язык, занимался музыкой, живописью, карикатурой.

К этому времени (1800-1804) относится появление первых крупных его музыкальных произведений. В Плоцке были написаны две фортепианные сонаты (f-moll и F-dur), квинтет c-moll для двух скрипок, альта, виолончели и арфы, четырехголосная месса d-moll (в сопровождении оркестра) и другие произведения. В Плоцке же была написана первая критическая статья о применении хора в современной драме (в связи с «Мессинской невестой» Шиллера, напечатана в 1803 году в одной из берлинских газет).

Начало творческой карьеры

Провинциальная атмосфера Плоцка угнетала Гофмана. Он жаловался друзьям и стремился выбраться из «гнусного местечка». В начале 1804 года Гофман получил назначение в Варшаву.

В крупном культурном центре того времени творческая деятельность Гофмана приняла более интенсивный характер. Музыка, живопись, литература овладевают им все в большей степени. В Варшаве были написаны первые музыкально-драматические произведения Гофмана. Это зингшпиль на текст К. Брентано «Веселые музыканты», музыка к драме Э. Вернера «Крест на Балтийском море», одноактный зингшпиль «Непрошенные гости, или Миланский каноник», опера в трех актах «Любовь и ревность» на сюжет П. Кальдерона, а также симфония Es-dur для большого оркестра, две фортепианные сонаты и много других произведений.

Возглавив Варшавское филармоническое общество, Гофман в 1804-1806 годы выступает дирижером в симфонических концертах, читает лекции о музыке. Одновременно он осуществил живописную роспись помещения Общества.

В Варшаве Гофман познакомился с произведениями немецких романтиков, крупных писателей и поэтов: Авг. Шлегеля, Новалиса (Фридриха фон Харденберга), В. Г. Ваккенродера, Л. Тика, К. Брентано, оказавших большое воздействие на его эстетические взгляды.

Гофман и театр

Интенсивная деятельность Гофмана была прервана в 1806 году вторжением в Варшаву войск Наполеона, уничтожившего прусскую армию и распустившего все прусские учреждения. Гофман остался без средств к существованию. Летом 1807 года с помощью друзей он переехал в Берлин, а затем в Бамберг, где прожил до 1813 года. В Берлине Гофман не нашел применения своим разносторонним способностям. По объявлению в газете он узнал о месте капельмейстера в городском театре Бамберга, куда переехал в конце 1808 года. Но не проработав там и года, Гофман оставил театр, не желая мириться с рутиной и угождать отсталым вкусам публики. Как композитор, Гофман взял себе псевдоним - Иоганн Крайслер

В поисках заработка в 1809 году он обратился к известному музыкальному критику И. Ф. Рохлицу - редактору «Всеобщей музыкальной газеты» в Лейпциге - с предложением написать ряд рецензий и новелл на музыкальные темы. Рохлиц предложил Гофману в качестве темы историю гениального музыканта, дошедшего до полной нищеты. Так возникли гениальная «Крейслериана» - серия очерков о капельмейстере Иоганнесе Крейслере, музыкальные новеллы «Кавалер Глюк», «Дон-Жуан» и первые музыкально-критические статьи.

В 1810 году, когда во главе бамбергского театра оказался старый друг композитора Франц Гольбейн, Гофман возвратился в театр, но теперь уже в качестве композитора, художника-декоратора и даже архитектора. Под влиянием Гофмана в репертуар театра были включены произведения Кальдерона в переводах Авг. Шлегеля (незадолго до этого впервые опубликованные в Германии).

Музыкальное творчество Гофмана

В 1808-1813 годы было создано много музыкальных произведений:

• романтическая опера в четырех актах «Напиток бессмертия»
• музыка к драме «Юлий Сабин» Содена
• оперы «Аврора», «Дирна»
• одноактный балет «Арлекин»
• фортепианное трио E-dur
• струнный квартет, мотеты
• четырехголосные хоры а cappella
• Miserere с сопровождением оркестра
• много произведений для голоса с оркестром
• вокальные ансамбли (дуэты, квартет для сопрано, двух теноров и баса и другие)
• в Бамберге Гофман начал работу над своим лучшим произведением - оперой «Ундина»

Когда в 1812 году Ф. Гольбейн покинул театр, положение Гофмана ухудшилось, и он вынужден был снова искать себе должность. Отсутствие средств к жизни заставило Гофмана вернуться к юридической службе. Осенью 1814 года он переехал в Берлин, где с этого времени занимал разные должности по министерству юстиции. Однако душа Гофмана по-прежнему принадлежала литературе, музыке, живописи… Он вращается в литературных кругах Берлина, встречается с Л. Тиком, К. Брентано, А. Шамиссо, Ф. Фуке, Г. Гейне.
Лучшим произведением Гофмана была и остается опера «Ундина»

Одновременно возрастает известность Гофмана-музыканта. В 1815 году в Королевском театре в Берлине была исполнена его музыка к торжественному прологу Фуке. Через год, в августе 1816 года, в том же театре состоялась премьера «Ундины». Постановка оперы отличалась необыкновенной пышностью и была встречена публикой и музыкантами очень тепло.

«Ундина» явилась последним крупным музыкальным произведением композитора и одновременно сочинением, открывшим новую эпоху в истории романтического оперного театра Европы. Дальнейший творческий путь Гофмана связан главным образом с литературной деятельностью, с его наиболее значительными произведениями:

• «Элексир дьявола» (роман)
• «Золотой горшок» (сказка)
• «Щелкунчик и мышиный король» (сказка)
• «Чужое дитя» (сказка)
• «Принцесса Брамбилла» (сказка)
• «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» (сказка)
• «Майорат» (повесть)
• четыре тома рассказов «Серапионовы братья» и другие…

Литературное творчество Гофмана завершилось созданием романа «Житейские воззрения кота Мурра вкупе с фрагментами биографии капельмейстера Иоганнеса Крейслера, случайно уцелевшими в макулатурных листах» (1819-1821).

К 240-летию со дня рождения

Стоя у могилы Гофмана на Иерусалимском кладбище в центре Берлина, подивилась тому, что на скромном памятнике он представлен в первую очередь как советник апелляционного суда, юрист и лишь затем как поэт, музыкант и художник. Впрочем, он ведь и сам признавался: «По будням я юрист и разве только чуточку музыкант, днём в воскресенье я рисую, а вечерами до поздней ночи я – весьма остроумный сочинитель». Всю жизнь он – великий совместитель.

Третьим на памятнике стояло крестильное имя Вильгельм. А между тем он сам заменил его именем боготворимого Моцарта – Амадей. Неспроста заменил. Он ведь поделил человечество на две неравные части: «Одна состоит только из хороших людей, но плохих музыкантов или вовсе не музыкантов, другая же – из истинных музыкантов». Не нужно понимать это буквально: отсутствие музыкального слуха – не главный грех. «Хорошие люди», филистеры, посвящают себя интересам кошелька, что ведёт к необратимым извращениям человечности. По словам Томаса Манна, они отбрасывают широкую тень. Филистерами становятся, музыкантами рождаются. Та часть, к которой принадлежал Гофман, это люди духа, а не брюха – музыканты, поэты, художники. «Хорошие люди» их чаще всего не понимают, презирают, смеются над ними. Гофман сознаёт, что его героям некуда бежать, жить среди филистеров – это их крест. И он сам нёс его до гробовой доски. А жизнь его по нынешним меркам была короткой (1776-1822)

Страницы биографии

Удары судьбы сопровождали Гофмана от рождения до смерти. Он родился в Кёнигсберге, где в ту пору профессорствовал «узколицый» Кант. Родители быстро разошлись, и с 4-х лет вплоть до университета он жил в доме дяди, успешного юриста, но человека чванливого и педантичного. Сирота при живых родителях! Мальчик рос замкнутым, чему способствовал его малый рост и облик уродца. При внешней расхлябанности и шутовстве натура его была уязвима до чрезвычайности. Экзальтированная психика определит многое в его творчестве. Природа наделила его острейшим умом и наблюдательностью. Душа ребёнка, подростка, тщетно жаждавшая любви и ласки, не ожесточилась, но, израненная, страдала Показательно признание: «Юность моя подобна иссушённой пустыне, без цветов и тени».

Университетские занятия юриспруденцией он рассматривал как досадную повинность, ибо по-настоящему любил только музыку. Чиновничья служба в Глогау, Берлине, Познани и особенно в захолустном Плоцке тяготила. Но всё же в Познани счастье улыбнулось: обвенчался с очаровательной полькой Михалиной. Мишка, хоть и чуждая его творческим исканиям и духовным запросам, станет его верным другом и опорой до конца. Влюбляться он будет не раз, но всегда без взаимности. Муки неразделённой любви запечатлеет он во многих произведениях.

В 28 лет Гофман – правительственный чиновник в занятой пруссаками Варшаве. Здесь раскрылись и композиторские способности, и певческий дар, и талант дирижёра. С успехом поставлены два его зингшпиля. «Музы всё ещё ведут меня по жизни как святые заступницы и покровительницы; им предаюсь целиком», – пишет он другу. Но и службой он не пренебрегает.

Вторжение Наполеона в Пруссию, хаос и нескладица военных лет положили конец недолгому благополучию. Началась скитальческая, материально неустроенная, порой голодная жизнь: Бамберг, Лейпциг, Дрезден… Умерла двухлетняя дочь, тяжко занемогла жена, сам заболел нервной горячкой. Он брался за любую работу: домашний учитель музыки и пения, торговец нотами, капельмейстер, художник-декоратор, директор театра, рецензент «Всеобщей музыкальной газеты»… А в глазах обывателей-филистеров этот маленький, невзрачный, нищий и бесправный человечек – попрошайка у дверей бюргерских салонов, шут гороховый. Между тем, в Бамберге он проявил себя как человек театра, предвосхитив принципы и Станиславского, и Мейерхольда. Здесь он сложился как универсальный художник, о котором мечтали романтики.

Гофман в Берлине

Осенью 1814 года Гофман с помощью друга получил место в уголовном суде в Берлине. Впервые за многие годы скитаний у него появилась надежда обрести постоянное пристанище. В Берлине он оказался в центре литературной жизни. Здесь завязались знакомства с Людвигом Тиком, Адальбертом фон Шамиссо, Клеменсом Брентано, Фридрихом Фуке де ла Мотт, автором повести «Ундина», художником Филиппом Фейтом (сыном Доротеи Мендельсон). Раз в неделю друзья, назвавшие своё сообщество в честь пустынника Серапиона, собирались в кофейне на Унтер-ден-Линден (Serapionsabende). Засиживались допоздна. Гофман читал им свои новейшие произведения, они вызывали живую реакцию, расходиться не хотелось. Интересы пересекались. Гофман стал писать музыку к повести Фуке, тот согласился стать либреттистом, и в августе 1816-го романтическая опера «Ундина» была поставлена на сцене Королевского Берлинского театра. Состоялось 14 спектаклей, но через год театр сгорел. В огне погибли чудесные декорации, которые по эскизам Гофмана выполнил сам Карл Шинкель, прославленный художник и придворный архитектор, который в начале Х1Х в. построил чуть ли ни пол-Берлина. А поскольку с Тамарой Шинкель, прямым потомком великого мастера, я училась в Московском пединституте, то чувствую и себя причастной к гофмановской «Ундине».

Со временем занятия музыкой отошли на второй план. Своё музыкальное призвание Гофман как бы передал любимому герою, его alter ego, Иоганну Крейслеру, который из произведения в произведение несёт с собой высокую музыкальную тему. Гофман был энтузиастом музыки, называл её «праязыком природы».

Будучи в высшей степени Homo Ludens (человеком играющим), Гофман по-шекспировски воспринимал весь мир как театр. Его близким другом был знаменитый актёр Людвиг Девриент, с которым он встречался в кабачке Люттера и Вегнера, где они бурно проводили вечера, предаваясь как возлияниям, так и вдохновенным юмористическим импровизациям. Оба были уверены, что у них имеются двойники и поражали завсегдатаев искусством перевоплощения. Эти посиделки закрепили за ним славу полубезумного алкоголика. Увы, он и в самом деле под конец стал пьяницей и держался эксцентрично и манерно, но чем дальше, тем яснее становилось, что в июне 1822 года в Берлине от сухотки спинного мозга в муках и безденежьи скончался величайший маг и чародей немецкой литературы.

Литературное наследство Гофмана

Сам Гофман своё призвание видел в музыке, но славу приобрёл писательством. Всё началось с «Фантазий в манере Калло» (1814-15), затем последовали «Ночные рассказы» (1817), четырёхтомник новелл «Серапионовы братья» (1819-20), своеобразный романтический «Декамерон». Гофман написал ряд больших повестей и два романа – так называемый «чёрный», или готический роман «Эликсиры сатаны» (1815-16) о монахе Медарде, в котором сидят два существа, одно из них – злой гений, и незавершённые «Житейские воззрения кота Мурра» (1820-22). Помимо этого, сочинялись сказки. Самая известная из них рождественская – «Щелкунчик и мышиный король». С приближением Нового года в театрах и по телевидению идёт балет «Щелкунчик». Музыка Чайковского у всех на слуху, но лишь единицы знают, что балет написан по сказке Гофмана.

О сборнике «Фантазии в манере Калло»

Французский художник XVII века Жак Калло известен своими гротескными рисунками и офортами, в которых реальность выступает в фантастическом обличье. Уродливые фигуры на его графических листах, изображавших сцены карнавала или театральные представления, пугали и притягивали. Манера Калло импонировала Гофману и дала определённый художественный стимул.

Центральным произведением сборника стала новелла «Золотой горшок», у которой подзаголовок – «Сказка из новых времён». Сказочные происшествия случаются в современном писателю Дрездене, где рядом с обыденным миром существует потаённый мир чародеев, волшебников и злых колдуний. Впрочем, как выясняется, они ведут двойное существование, некоторые из них прекрасно совмещают магию и волшебство со службой в архивах и присутственных местах. Таков ворчливый архивариус Линдхорст – владыка Саламандр, такова злая старуха-колдунья Рауэр, торгующая у городских ворот, дочь репы и драконова пера. Именно её корзинку с яблоками нечаянно опрокинул главный герой студент Ансельм, от этой мелочи и пошли все его злоключения.

Каждая глава сказки названа автором «вигилия», что на латинском языке означает – ночная стража. Ночные мотивы вообще характерны для романтиков, здесь же сумеречное освещение усиливает таинственность. Студент Ансельм – растяпа, из породы тех, у кого, если падает бутерброд, то непременно маслом вниз, но и он верит в чудеса. Он – носитель поэтического чувства. При этом он надеется занять подобающее место в обществе, стать гофратом (надворным советником), тем более, что дочь конректора Паульмана Вероника, за которой он ухаживает, твёрдо определилась в жизни: она станет женой гофрата и будет красоваться по утрам в окне в элегантном туалете на удивление прохожим франтам. Но волею случая Ансельм прикоснулся к миру чудесного: внезапно в листве дерева он увидел трёх изумительных золотисто-зелёных змеек с сапфировыми глазами, увидел и – пропал. «Он чувствовал, как в глубине его существа шевелилось что-то неведомое и причиняло ему ту блаженную и томительную скорбь, которая обещает человеку другое, высшее бытие».

Гофман проводит своего героя через множество испытаний, прежде чем он попадает в волшебную Атлантиду, где соединяется с дочкой могущественного повелителя Саламандр (он же архивариус Линдхорст) – синеглазой змейкой Серпентиной. В финале все обретают партикулярный облик. Дело заканчивается двойной свадьбой, ибо Вероника находит своего гофрата – это прежний соперник Ансельма Геербранд.

Ю. К Олеша в заметках о Гофмане, которые возникли при чтении «Золотого горшка», задаётся вопросом: «Кто он был, этот безумный человек, единственный в своём роде писатель в мировой литературе, со вскинутыми бровями, загнутым книзу тонким носом, с волосами, навсегда поднявшимися дыбом?» Возможно, знакомство с его творчеством позволит ответить на этот вопрос. Я бы рискнула назвать его последним романтиком и родоначальником фантастического реализма.

«Песочный человек» из сборника «Ночные рассказы»

Название сборника «Ночные рассказы» не случайно. По большому счёту, все вещи Гофмана можно назвать «ночными», ибо он – поэт мрачных сфер, в которых человек ещё связан с тайными силами, поэт бездн, провалов, из которых возникает то двойник, то призрак, то вампир. Он даёт понять читателю, что побывал в царстве теней, даже когда облекает свои фантазии в дерзкую и весёлую форму.

«Песочный человек», которого он неоднократно переделывал, – несомненный шедевр. В этой повести особую напряженность приобретает борьба между отчаянием и надеждой, между мраком и светом. Гофман уверен, что человеческая личность является не чем-то постоянным, а зыбким, способным трансформироваться, раздваиваться. Таков главный герой повести студент Натанаэль, наделённый поэтическим даром.

В детстве его пугали песочным человеком: если ты не заснёшь, придёт песочник, бросит тебе в глаза песок, а потом и глаза отнимет. Уже став взрослым, Натаниэль не может избавиться от страха. Ему кажется, что кукольный мастер Коппелиус – песочный человек, а коммивояжер Коппола, продающий очки и увеличительные стёкла, – тот же самый Коппелиус, т.е. тот же самый песочный человек. Натаниэль явно находится на грани душевной болезни. Напрасно невеста Натаниэля Клара, простая и разумная девушка, пытается его излечить. Она верно говорит, что то страшное и ужасное, о чём постоянно говорит Натанаэль, произошло в его душе, а внешний мир мало к тому причастен. Его стихи с их сумрачным мистицизмом ей скучны. Романтически экзальтированный Натанаэль ей не внемлет, он готов видеть в ней убогую мещанку. Неудивительно, что юноша влюбляется в механическую куклу, которую профессор Спаланцани с помощью Коппелиуса мастерил в течение 20 лет и, выдав её за свою дочь Оттилию, ввёл в высшее общество провинциального городка. Натаниэль не понимал, что предмет его воздыханий – хитроумный механизм. Но ведь обманулись решительно все. Заводная кукла посещала светские собрания, пела и танцевала, как живая, и все восхищались её красотой и образованностью, хотя кроме «ох!» и «ах!» она ничего не говорила. И в ней-то Натанаэль увидел «родственную душу». Что это как не насмешка над юношеским донкихотством романтического героя?

Натаниэль идёт делать предложение Оттилии и застаёт ужасную сцену: перессорившиеся профессор и кукольный мастер на его глазах разрывают куклу Оттилию на части. Юноша сходит с ума и, взобравшись на колокольню, бросается оттуда вниз.

Видимо, сама действительность представлялась Гофману бредом, кошмаром. Желая сказать, что люди бездушны, он превращает своих героев в автоматы, но самое ужасное, что этого никто не замечает. Происшествие с Оттилией и Натаниэлем взволновало горожан. Как быть? Как узнать, не манекен ли сосед? Как, наконец, доказать, что ты сам не марионетка? Каждый старался повести себя как можно необычнее, чтобы избежать подозрений. Вся история приобрела характер кошмарной фантасмагории.

«Крошка Цахес, по прозванию Циннобер» (1819) – одно из самых гротескных произведений Гофмана. Сказка эта отчасти перекликается с «Золотым горшком». Сюжет её довольно прост. Благодаря трём чудесным золотым волоскам уродец Цахес, сын несчастной крестьянки, оказывается в глазах окружающих мудрее, красивее, достойней всех. Он с молниеносной быстротой становится первым министром, получает руку прекрасной Кандиды, пока волшебник не разоблачает мерзкого уродца.

«Безумная сказка», «самая юмористическая из всех написанных мною», – так говорил о ней автор. Такова его манера – облекать в покровы юмора серьёзнейшие вещи. Речь ведь идёт об ослеплённом, оглуплённом обществе, принимающем «сосульку, тряпку за важного человека» и творящем из него кумира. Кстати, так было и в «Ревизоре» Гоголя. Гофман создаёт великолепную сатиру на «просвещённую деспотию» князя Пафнутия. «Это не только чисто романтическая притча об извечной филистерской враждебности поэзии («Всех фей гнать!» – таков первый приказ начальства. – Г.И.), но и сатирическая квинтэссенция немецкого убожества с его претензиями на великодержавность и неискоренимыми мелкопоместными замашками, с его полицейским просвещением, с раболепием и подавленностью подданных» (А.Карельский).

В карликовом государстве, где «просвещение разразилось», его программу намечает камердинер князя. Он предлагает «вырубить леса, сделать реку судоходной, развести картофель, улучшить сельские школы, насадить акации и тополя научить юношество распевать на два голоса утренние и вечерние молитвы, проложить шоссейные дороги и привить оспу». Кое-что из этих «просветительских акций» действительно имело место в Пруссии Фридриха II, который разыгрывал роль просвещённого монарха. Просвещение здесь проходило под девизом: «Гнать всех инакомыслящих!»

Среди инакомыслящих – студент Бальтазар. Он из породы истинных музыкантов, а потому страдает в среде филистеров, т.е. «хороших людей». «В чудесных голосах леса Бальтазару слышалась безутешная жалоба природы, и, казалось, он и сам должен раствориться в этой жалобе, и всё его существование – чувство глубочайшей непреодолимой боли».

По законам жанра сказка заканчивается хэппи-эндом. С помощью театральных эффектов, подобных фейерверку, Гофман позволяет «одарённому внутренней музыкой» студенту Бальтазару, влюблённому в Кандиду, победить Цахеса. Спаситель-волшебник, который научил Бальтазара вырвать три золотых волоска у Цахеса, после чего у всех спала пелена с глаз, делает молодожёнам свадебный подарок. Это домик с участком, где произрастает отменная капуста, в кухне «горшки никогда не перекипают», в столовой не бьётся фарфор, в гостиной не пачкаются ковры, иначе говоря, здесь царит вполне мещанский уют. Так вступает в права романтическая ирония. С ней мы встречались и в сказке «Золотой горшок», где золотой горшок получали под занавес влюблённые. Этот знаковый сосуд-символ пришёл на смену голубому цветку Новалиса, в свете этого сравнения беспощадность иронии Гофмана становилась ещё очевиднее.

О «Житейских воззрениях кота Мурра»

Книга задумывалась как итоговая, в ней сплелись все темы и особенности манеры Гофмана. Здесь трагедия соединилась с гротеском, хотя они обратны друг другу. Сама композиция тому способствовала: биографические записки учёного кота прослаиваются страницами из дневника гениального композитора Иоганна Крейслера, которые Мурр использовал вместо промокашек. Так и напечатал рукопись незадачливый издатель, помечая «вкрапления» гениального Крейслера как «Мак. л.» (макулатурные листы). Кому нужны страдания и печали любимца Гофмана, его alter ego? На что они годятся? Разве что на просушку графоманских упражнений учёного кота!

Иоганн Крейслер, дитя бедных и невежественных родителей, познавший нужду и все превратности судьбы, – странствующий музыкант-энтузиаст. Это – любимец Гофмана, он действует во многих его произведениях. Энтузиасту чуждо всё, что имеет вес в обществе, потому его ждут непонимание и трагическое одиночество. В музыке и любви уносится Крейслер далеко, далеко в светлые миры, известные ему одному. Но тем безумнее для него возврат с этой высоты на землю, в суету и грязь маленького города, в круг низменных интересов и мелких страстей. Натура неуравновешенная, постоянно раздираемая сомнениями в людях, в мире, в собственном творчестве. От восторженного экстаза он легко переходит к раздражительности или к полной мизантропии по самому незначительному поводу. Фальшивый аккорд вызывает у него приступ отчаяния. «Крейслер нелеп, почти смешон, он постоянно шокирует респектабельность. Эта неконтактность с миром отражает полное неприятие окружающей жизни, её тупости, невежества, бездумия и пошлости… Крейслер восстаёт один против целого мира, и он обречён. Мятежный дух его гибнет в душевной болезни» (И.Гарин).

Но ведь не он, а учёный кот Мурр претендует на роль романтического «сына века». Да и роман пишется от его имени. Перед нами не просто двухярусная книга: «Крейслериана» и животный эпос «Мурриана». Новое здесь – линия Мурра. Мурр не просто филистер. Он пытается предстать энтузиастом, мечтателем. Романтический гений в образе кота – смешная идея. Вслушайтесь в его романтические тирады: «… я знаю твёрдо: моя родина – чердак!. Климат отчизны, её нравы, обычаи – как неугасимы эти впечатления… Откуда во мне такой возвышенный образ мыслей, такое неодолимое стремление в высшие сферы? Откуда такой редкостный дар мигом возноситься вверх, такие достойные зависти отважные, гениальнейшие прыжки? О, сладкое томление наполняет грудь мою! Тоска по родному чердаку поднимается во мне мощной волной! Тебе я посвящаю эти слёзы, о прекрасная родина…» Что это как не убийственная пародия на романтические эмпиреи йенских романтиков, но ещё больше – на германофильство гейдельбергцев?!

Писатель создал грандиозную пародию на само романтическое мировоззрение, зафиксировав симптомы кризиса романтизма. Именно сплетение, единство двух линий, сталкивание пародии с высоким романтическим стилем рождает нечто новое, неповторимое.

«Что за истинно зрелый юмор, какая сила действительности, какая злость, какие типы и портреты и рядом – какая жажда красоты, какой светлый идеал!» Достоевский так оценил «Кота Мурра», но это достойная оценка творчества Гофмана в целом.

Двоемирие Гофмана: буйство фантазии и «суетня жизни»

Каждый истинный художник воплощает своё время и ситуацию человека в этом времени на художественном языке эпохи. Художественный язык гофмановского времени – романтизм. Разрыв между мечтой и действительностью составляет основу романтического миросозерцания. «Тьмы низких истин мне дороже/ Нас возвышающий обман» – эти слова Пушкина можно поставить эпиграфом к творчеству немецких романтиков. Но если предшественники, возводя свои воздушные замки, уносились прочь от земного в идеализированное Средневековье или в романтизированную Элладу, то Гофман отважно погружался в современную реальность Германии. При этом он как никто до него смог выразить тревожность, зыбкость, изломанность эпохи и самого человека. По мысли Гофмана, не только общество поделено на части, каждый человек, его сознание раздвоено, разорвано. Личность утрачивает свою определённость, цельность, отсюда мотив двойничества и безумия, столь характерный для Гофмана. Мир неустойчив, и человеческая личность распадается. Борьба между отчаянием и надеждой, между мраком и светом ведётся почти во всех его произведениях. Не дать тёмным силам места в своей душе – вот что волнует писателя.

При внимательном чтении даже в самых фантастических вещах Гофмана, таких как «Золотой горшок», «Песочный человек», можно обнаружить весьма глубокие наблюдения над реальной жизнью. Он сам признался: «Во мне слишком сильно чувство реальности». Выражая не столько гармонию мира, сколько жизненный диссонанс, Гофман передавал его с помощью романтической иронии и гротеска. В его произведениях полным полно всяческих духов и призраков, происходят вещи невероятные: кот сочиняет стихи, министр тонет в ночном горшке, у дрезденского архивариуса брат – дракон, а дочери – змейки и прочее и прочее, тем не менее, он писал о современности, о последствиях революции, об эпохе наполеоновских смут, которые многое перевернули в сонном укладе трёхсот немецких государств-княжеств.

Он заметил, что вещи стали властвовать над человеком, жизнь механизируется, автоматы, бездушные куклы берут верх над человеком, индивидуальное тонет в стандартном. Он задумывался над таинственным феноменом претворения всех ценностей в меновую стоимость, прозревал новую силу денег.

Что позволяет ничтожному Цахесу превратиться в могущественного министра Циннобера? Три золотых волоска, которыми наделила его сострадательная фея, имеют чудодейственную силу. Это отнюдь ещё не бальзаковское понимание беспощадных законов нового времени. Бальзак был доктором социальных наук, а Гофман – провидец, которому фантастика помогала обнажать прозу жизни и строить гениальные догадки о будущем. Показательно, что сказки, где он давал волю безудержной фантазии, имеют подзаголовки – «Сказки из новых времён». Он не просто судил современную действительность как бездуховное царство «прозы», он сделал её предметом изображения. «Опьянённый фантазиями Гофман,– как писал о нём выдающийся германист Альберт Карельский, – на поверку обескураживающе трезв».

Уходя из жизни, в последнем рассказе «Угловое окно» Гофман поделился своей тайной: «Ты, чего доброго, думаешь, что я уже поправляюсь? Отнюдь нет… Но вот это окно – утешение для меня: здесь мне снова явилась жизнь во всей своей пестроте, и я чувствую, как мне близка её никогда не прекращающаяся суетня».

Берлинский дом Гофмана с угловым окном и его могилу на иерусалимском кладбище «подарили» мне Мина Полянская и Борис Антипов из породы энтузиастов, столь чтимой нашим юбиляром.

Гофман в России

Тень Гофмана благотворно осеняла русскую культуру в Х1Х веке, о чём подробно и убедительно рассказали филологи А. Б. Ботникова и моя сокурсница по аспирантуре Джульетта Чавчанидзе, проследившие взаимоотношения Гоголя и Гофмана. Ещё Белинский удивлялся, почему Европа не ставит «гениального» Гофмана рядом с Шекспиром и Гёте. «Русским Гофманом» называли князя Одоевского. Герцен восхищался им. Страстный поклонник Гофмана, Достоевский писал о «Коте Мурре»: «Что за истинно зрелый юмор, какая сила действительности, какая злость, какие типы и портреты и рядом – какая жажда красоты, какой светлый идеал!» Это достойная оценка творчества Гофмана в целом.

В ХХ веке влияние Гофмана испытали Кузмин, Хармс, Ремизов, Набоков, Булгаков. Маяковский не всуе поминал его имя в стихах. Ахматова не случайно выбрала его в провожатые: «Вечерней порою/ Сгущается тьма,/ Пусть Гофман со мною/ Дойдёт до угла».

В 1921 году в Петрограде при «Доме искусств» сложилось сообщество литераторов, которые назвали себя в честь Гофмана – Серапионовы братья. В него вошли Зощенко, Вс. Иванов, Каверин, Лунц, Федин, Тихонов. Они тоже собирались еженедельно для чтения и обсуждения своих произведений. Вскоре навлекли они упрёки пролетарских писателей в формализме, что «аукнулось» в 1946 году в Постановлении ЦК ВКП (б) о журналах «Нева» и «Ленинград». Шельмовали и подвергли остракизму, обрекая на гражданскую смерть, Зощенко и Ахматову, но «под раздачу» попал и Гофман: он был назван «родоначальником салонного декадентства и мистицизма». Для судеб Гофмана в советской России невежественное суждение «партайгеноссе» Жданова имело печальные последствия: перестали издавать и изучать. Трёхтомник избранных его произведений вышел лишь в 1962-м в издательстве «Художественная литература» стотысячным тиражом и сразу стал раритетом. Гофман долго оставался на подозрении, и только в 2000 году вышло 6-томное собрание его сочинений.

Прекрасным памятником гению-чудаку мог бы стать фильм Андрея Тарковского, который он намеревался снять. Не успел. Остался лишь его дивный сценарий – «Гофманиада».

В июне 2016-го в Калининграде стартовал Международный литературный фестиваль-конкурс «Русский Гофман», в котором участвуют представители 13 стран. В его рамках предусмотрена выставка в Москве в Библиотеке иностранной литературы им. Рудомино «Встречи с Гофманом. Русский круг». В сентябре на большой экран выйдет полнометражный кукольный фильм «Гофманиада. Искушение юного Ансельма», в котором виртуозно переплелись сюжеты сказок «Золотой горшок», «Крошка Цахес», «Песочный человек» и страницы биографии автора. Это самый грандиозный проект «Союзмультфильма», задействовано 100 кукол, режиссёр Станислав Соколов снимал его 15 лет. Главный художник картины – Михаил Шемякин. На фестивале в Калининграде было показано 2 части фильма. Мы – в ожидании и предвкушении встречи с ожившим Гофманом.

Грета Ионкис

24.01.1776, г. Кёнигсберг - 25.06.1822, Берлин
немецкий писатель, художник,
композитор, музыкальный критик

Эрнст Теодор Амадей Гофман… В этом имени есть что-то магическое. Его всегда произносят полностью, и оно как будто окружено тёмным гофрированным воротником с огненными отблесками.
Впрочем, так и должно быть, потому что на самом деле Гофман был волшебник.
Да-да, не просто сказочник, как братья Гримм или Перро, а самый настоящий волшебник.
Судите сами, ведь только истинный маг может творить чудеса и сказки… из ничего. Из бронзовой дверной ручки с ухмыляющейся рожей, из щипцов для орехов и хриплого боя старых часов; из шума ветра в листве и ночного пения котов на крыше. Правда, Гофман не носил чёрной мантии с таинственными знаками, а ходил в поношенном коричневом фраке и вместо волшебной палочки использовал гусиное перо.
Волшебники родятся, где и когда им вздумается. Эрнст Теодор Вильгельм (как вначале его звали) явился на свет в славном городе Кёнигсберге в день Святого Иоанна Златоуста в семье юриста.
Наверное, он поступил опрометчиво, ибо ничто так не сопротивляется волшебству, как законы и право.
И вот юноша, который с самого раннего детства больше всего на свете любил музыку (и даже взял себе имя Амадей в честь Моцарта), играл на фортепьяно, скрипке, органе, пел, рисовал и сочинял стихи, - этот юноша должен был, как и все его предки, стать чиновником.
Юный Гофман покорился, окончил университет и много лет служил в разных судебных ведомствах. Он скитался по городам Пруссии и Польши (которая тогда тоже была прусской), чихал в пыльных архивах, зевал на заседаниях суда и рисовал карикатуры на членов судейской коллегии на полях протоколов.
Не раз злополучный юрист пробовал бросить службу, но это ни к чему не приводило. Отправившись в Берлин попытать счастья как художник и музыкант, он едва не умер с голоду. В маленьком городе Бамберге Гофману довелось быть композитором и дирижёром, режиссёром и декоратором в театре; писать статьи и рецензии для «Всеобщей музыкальной газеты»; давать уроки музыки и даже участвовать в продаже нот и роялей! Но ни славы, ни денег это ему не прибавляло. Иногда, сидя у окна в своей крошечной комнатке под самой крышей и глядя в ночное небо, он думал, что дела в театре никогда не пойдут на лад; что Юлия Марк, его ученица, поёт как ангел, а он некрасив, беден и несвободен; и вообще жизнь не удалась…
Юльхен скоро выдали замуж за глупого, но богатого коммерсанта и увезли навсегда.
Гофман покинул опостылевший Бамберг и уехал сначала в Дрезден, потом в Лейпциг, чуть не был убит бомбой во время одной из последних наполеоновских битв и наконец…
То ли судьба над ним сжалилась, то ли помог святой покровитель Иоанн Златоуст, но однажды незадачливый капельмейстер взял перо, обмакнул его в чернильницу и…
Тут-то и зазвенели хрустальные колокольчики, зашептались в листве золотисто-зелёные змейки и была написана сказка «Золотой горшок» (1814).
А Гофман наконец-то обрёл самого себя и свою волшебную страну. Правда, кое-какие гости из этой страны навещали его и раньше («Кавалер Глюк», 1809).
Чудесных историй вскоре набралось много, из них составился сборник под названием «Фантазии в манере Калло» (1814-1815). Книжка имела успех, и автор сразу стал знаменитым.
«Я похож на детей, родившихся в воскресенье: они видят то, что не видно другим людям» . Сказки и новеллы Гофмана могли быть смешными и страшными, светлыми и зловещими, но фантастическое в них возникало неожиданно, из самых обыденных вещей, из самой жизни. В этом и был великий секрет, о котором первым догадался Гофман.
Слава его росла, а денег всё не было. И вот писатель снова вынужден надеть мундир советника юстиции, теперь уже в Берлине.
Тоска одолевала его в этой «человеческой пустыне» , но всё же именно здесь были написаны почти все его лучшие книги: «Щелкунчик и мышиный король» (1816), «Крошка Цахес» (1819), «Ночные рассказы» (очень страшные), «Принцесса Брамбилла» (1820), «Житейские воззрения кота Мурра» и многое другое.
Постепенно сложился и круг друзей - таких же фантазёров-романтиков, как и сам Гофман. Их весёлые и серьёзные беседы об искусстве, о тайнах человеческой души и прочих предметах воплотились в четырёхтомный цикл «Серапионовы братья» (1819-1821).
Гофман был полон замыслов, служба не слишком его обременяла, и всё было бы хорошо, да только… «Чёрт на всё может положить свой хвост» .
Советник Гофман как член апелляционного суда заступился за несправедливо обвинённого человека, вызвав гнев полицей-директора фон Камптца. Мало того, дерзкий писатель изобразил этого достойного деятеля прусского государства в повести «Повелитель блох» (1822) под видом тайного советника Кнаррпанти, который сначала арестовывал преступника, а потом подбирал ему подходящее преступление. Фон Камптц в ярости пожаловался королю и приказал изъять рукопись повести. Против Гофмана возбудили судебное дело, и только хлопоты друзей и тяжёлая болезнь избавили его от преследования.
Он был почти полностью парализован, но до конца не терял надежды. Последним чудом был рассказ «Угловое окно», где схвачена на лету ускользающая жизнь и запечатлена для нас навеки.

Маргарита Переслегина

ПРОИЗВЕДЕНИЯ Э.Т.А.ГОФМАНА

СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ: В 6 т.: Пер. с нем. / Предисл. А.Карельского; Коммент. Г.Шевченко. - М.: Худож. лит., 1991-2000.
В России всегда любили Гофмана. Образованная молодёжь зачитывалась им по-немецки. В библиотеке А.С.Пушкина стояло полное собрание сочинений Гофмана во французских переводах. Очень скоро появились и русские переводы, например, «История щипцов для орехов», или «Грызун орехов и царёк мышей» - так тогда назывался «Щелкунчик». Трудно перечислить всех деятелей русского искусства, испытавших влияние Гофмана (от Одоевского и Гоголя - до Мейерхольда и Булгакова). И тем не менее, какая-то загадочная сила долго препятствовала изданию всех книг Э.Т.А.Гофмана на русском языке. Только теперь, спустя почти два века, мы можем прочесть знаменитые и незнакомые тексты писателя, собранные и прокомментированные, как то и подобает творениям гения.

ИЗБРАННЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ: В 3 т. / Вступ. ст. И.Миримского. - М.: Гослитиздат, 1962.

ЖИТЕЙСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ КОТА МУРРА ВКУПЕ С ФРАГМЕНТАМИ БИОГРАФИИ КАПЕЛЬМЕЙСТЕРА ИОГАННЕСА КРЕЙСЛЕРА, СЛУЧАЙНО УЦЕЛЕВШИМИ В МАКУЛАТУРНЫХ ЛИСТАХ / Пер. с нем. Д.Каравкиной, В.Гриба // Гофман Э.Т.А. Повелитель блох: Повести, роман. - М.: ЭКСМО-Пресс, 2001. - С. 269-622.
Однажды Гофман увидел, что его воспитанник и любимец полосатый кот по имени Мурр открывает лапой ящик письменного стола и укладывается там спать на рукописях. Уж не научился ли он, чего доброго, читать и писать? Так возник замысел этой необыкновенной книги, в которой глубокомысленные рассуждения и «героические» похождения кота Мурра перемежаются страницами биографии его хозяина - капельмейстера Крейслера, так похожего на самого Гофмана.
Роман, к несчастью, остался незавершённым.

ЗОЛОТОЙ ГОРШОК И ДРУГИЕ ИСТОРИИ: Пер. с нем. / Послесл. Д.Чавчанидзе; Рис. Н.Гольц. - М.: Дет. лит., 1983. - 366 с.: ил.
За миром видимым и осязаемым есть другой, чудесный мир, полный красоты и гармонии, но открывается он не каждому. Это подтвердят вам и маленький рыцарь Щелкунчик, и бедный студент Ансельм, и таинственный незнакомец в шитом камзоле - кавалер Глюк…

ЗОЛОТОЙ ГОРШОК; КРОШКА ЦАХЕС, ПО ПРОЗВАНИЮ ЦИННОБЕР: Сказки: Пер. с нем. / Вступ. ст. А.Гугнина; Худож. Н.Гольц. - М.: Дет. лит., 2002. - 239 с.: ил. - (Шк. б-ка).
Не пытайтесь разгадать секрет двух самых волшебных, самых глубоких и неуловимых историй Гофмана. Как ни сплетай сеть из социальных и философских теорий, а зелёные змейки всё равно скользнут в воду Эльбы и только сверкнут изумрудными искрами… Читайте и слушайте эти сказки, как музыку, следуя за переливами мелодии, причудами фантазии, вступая в зачарованные залы, отворяя ворота чудесных парков… Только, замечтавшись, не споткнитесь о какую-нибудь корзинку с яблоками. Ведь её хозяйка может оказаться самой настоящей колдуньей.

КРЕЙСЛЕРИАНА; ЖИТЕЙСКИЕ ВОЗЗРЕНИЯ КОТА МУРРА; ДНЕВНИКИ: Пер. с нем. - М.: Наука, 1972. - 667 с.: ил. - (Лит. памятники).
КРЕЙСЛЕРИАНА; НОВЕЛЛЫ: Пер. с нем. - М.: Музыка, 1990. - 400 с.
«Крейслериана»
«Есть лишь один ангел света, способный осилить демона зла. Этот светлый ангел - дух музыки…» Капельмейстер Иоганнес Крейслер произносит эти слова в романе «Кот Мурр», но впервые этот герой появляется в «Крейслериане», где высказывает самые задушевные и глубокие мысли Гофмана о музыке и музыкантах.

«Фермата» , «Поэт и композитор» , «Состязание певцов»
В этих новеллах Гофман по-разному разыгрывает темы, волновавшие его всю жизнь: что такое творчество; какой ценой достигается совершенство в искусстве.

ПЕСОЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК: Повести: Пер. с нем. / Рис. В.Бисенгалиева. - М.: Текст, 1992. - 271 с.: ил. - (Волшебный фонарь).
«Игнац Деннер» , «Песочный человек» , «Дож и догаресса» , «Фалунские рудники»
Злые чародеи, безымянные тёмные силы и сам дьявол всегда готовы завладеть человеком. Горе тому, кто дрогнет перед ними и впустит тьму в свою душу!

«Мадемуазель де Скюдери: Рассказ из времён Людовика XIV»
Новелла о загадочных преступлениях, поразивших Париж XVII века - первая переведённая на русский язык вещь Гофмана и первый детектив в истории литературы.

ПЕСОЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК: [Повести, новеллы] / Предисл. А.Карельского. - СПб.: Кристалл, 2000. - 912 с.: ил.
«Приключение в ночь под Новый год»
«Ни с чем не сообразные, просто чёрт знает какие происшествия» случаются в эту пору. Ледяной вьюжной ночью в маленьком берлинском кабачке могут встретиться путешественник, не отбрасывающий тени, и бедный художник, который, странно сказать… не отражается в зеркале!

«Повелитель блох: Сказка в семи приключениях двух друзей»
Добрый чудак Перегринус Тис, сам того не ведая, спасает мастера-блоху, всех блох повелителя. В награду он получает волшебное стёклышко, позволяющее читать чужие мысли.

СЕРАПИОНОВЫ БРАТЬЯ: Э.Т.А.ГОФМАН. СЕРАПИОНОВЫ БРАТЬЯ; «СЕРАПИОНОВЫ БРАТЬЯ» В ПЕТРОГРАДЕ: Антология / Сост., предисл. и коммент. А.А.Гугнина. - М.: Высш. шк., 1994. - 736 с.
Сборник Э.Т.А.Гофмана «Серапионовы братья» печатается почти в том же виде, в каком он появился при жизни автора и его друзей - писателей Ф. де ла Мотт Фуке, А. фон Шамиссо, юриста Ю.Хитцига, врача и поэта Д.Ф.Кореффа и других, назвавших свой кружок в честь ясновидящего пустынника Серапиона. Устав их гласил: свобода вдохновения и фантазии и право каждого быть самим собой.
Спустя сто лет, в 1921 году, в Петрограде молодые русские писатели объединились в Серапионово братство - в честь Гофмана и романтиков, во имя Искусства и Дружбы, назло хаосу и войне партий. Сборник произведений новых «серапионов» Михаила Зощенко, Льва Лунца, Всеволода Иванова, Вениамина Каверина и других также публикуется в этой книге впервые с 1922 года.

ЩЕЛКУНЧИК И МЫШИНЫЙ КОРОЛЬ: Рождественская сказка / Пер. с нем. И.Татариновой; Ил. М.Андрухиной. - Калининград: Благовест, 1992. - 111 с.: ил. - (Волшебная копилка детства).
«Тик-и-так, тик-и-так! Не хрипите громко так! Слышит всё король мышиный… Ну, часы, напев старинный! Трик-и-трак, бум-бум!»
Войдём на цыпочках в гостиную советника Штальбаума, где уже горят рождественские свечи, а на столах разложены подарки. Если встать в сторонке и не шуметь, то увидишь удивительные вещи…
Этой сказке без малого двести лет, но странное дело! Щелкунчик и маленькая Мари с тех пор нисколько не постарели, а мышиный король и его матушка Мышильда ничуть не подобрели.

Маргарита Переслегина

ЛИТЕРАТУРА О ЖИЗНИ И ТВОРЧЕСТВЕ Э.Т.А.ГОФМАНА

Баландин Р.К. Гофман // Баландин Р.К. Сто великих гениев. - М.: Вече, 2004. - С. 452-456.
Берковский Н.Я. Гофман: [О жизни, главных темах творчества и влиянии Гофмана на мировую литературу] // Берковский Н.Я. Статьи и лекции по зарубежной литературе. - СПб.: Азбука-классика, 2002. - С. 98-122.
Берковский Н.Я. Романтизм в Германии. - СПб.: Азбука-классика, 2001. - 512 с.
Из содерж.: Э.Т.А.Гофман.
Бэлза И. Чудный гений: [Гофман и музыка] // Гофман Э.Т.А. Крейслериана; Новеллы. - М.: Музыка, 1990. - С. 380-399.
Гессе Г. [О Гофмане] // Гессе Г. Магия книги. - М.: Книга, 1990. - С. 59-60.
Гофман Э.Т.А. Жизнь и творчество: Письма, высказывания, документы: Пер. с нем. / Сост., предисл. и послесл. К.Гюнцеля. - М.: Радуга, 1987. - 462 с.: ил.
Гугнин А. «Серапионовы братья» в контексте двух столетий // Серапионовы братья: Э.Т.А.Гофман. Серапионовы братья; «Серапионовы братья» в Петрограде: Антология. - М.: Высш. шк., 1994. - С. 5-40.
Гугнин А. Фантастическая реальность Э.Т.А.Гофмана // Гофман Э.Т.А. Золотой горшок; Крошка Цахес, по прозванию Циннобер. - М.: Дет. лит., 2002. - С. 5-22.
Дудова Л. Гофман, Эрнст Теодор Амадей // Зарубежные писатели: Биобиблиогр. словарь: В 2 ч.: Ч. 1. - М.: Дрофа, 2003. - С. 312-321.
Каверин В. Речь к столетию со дня смерти Э.Т.А.Гофмана // Серапионовы братья: Э.Т.А.Гофман. Серапионовы братья; «Серапионовы братья» в Петрограде: Антология. - М.: Высш. шк., 1994. - С. 684-686.
Карельский А. Эрнст Теодор Амадей Гофман // Гофман Э.Т.А. Собр. соч.: В 6 т. - М.: Худож. лит., 1991-2000. - Т. 1. - С. 5-26.
Мистлер Ж. Жизнь Гофмана / Пер. с фр. А.Франковского. - Л.: Academia, 1929. - 231 с.
Пискунова С. Эрнст Теодор Амадей Гофман // Энциклопедия для детей: Т. 15: Всемирная литература: Ч. 2: XIX и XX века. - М.: Аванта+, 2001. - С. 31-38.
Фюман Ф. Крошка Цахес, по прозванию Циннобер // Встреча: Повести и эссе писателей ГДР об эпохе «Бури и натиска» и романтизма. - М., 1983. - С. 419-434.
Харитонов М. Сказки и жизнь Гофмана: Предисловие // Гофман Э.Т.А. Маленький Цахес по прозванию Циннобер. - Саратов: Приволжск. кн. изд-во, 1984. - С. 5-16.
Художественный мир Э.Т.А.Гофмана: [Сб. статей]. - М.: Наука, 1982. - 295 с.: ил.
Цвейг С. Э.Т.А.Гофман: Предисловие к французскому изданию «Принцессы Брамбиллы» // Цвейг С. Собр. соч.: В 9 т. - М.: Библиосфера, 1997. - Т. 9. - С. 400-402.
Щербакова И. Рисунки Э.Т.А.Гофмана // Панорама искусств: Вып. 11. - М.: Сов. художник, 1988. - С. 393-413.

Краткая биография Гофмана изложена в этой статье.

Гофман биография кратко

Гофман Эрнст Теодор Амадей — немецкий писатель и композитор.

Родился 24 января 1776 г. в Кенигсберге (ныне Калининград). Сын чиновника. Родители разошлись, когда мальчику было три года; его воспитывал дядя - юрист по профессии.

В 1800 году Гофман прекрасно окончил курс юридических наук в Кёнигсбергском университете и связал свою жизнь с государственной службой. До 1807 года работал в разных чинах, в свободное время занимаясь музыкой и рисованием. После университета он получил место ассесора в Познани, где был радушно принят в обществе. В Познани молодой человек так пристрастился к кутежам, что был переведён в Полоцк с понижением в должности. Там Гофман женился на польке из добропорядочной буржуазной семьи и остепенился.

Несколько лет семья бедствовала, Гофман периодически работал как дирижёр, композитор и декоратор в театрах Берлина, Бамберга, Лейпцига и Дрездена, писал статьи о музыке для журналов.

После 1813 года дела его пошли лучше после получения небольшого наследства. Место капельмейстера в Дрездене ненадолго удовлетворило его профессиональные амбиции.

Он явился одним из основоположников романтической эстетики, представлял музыку как «неведомое царство», раскрывающее человеку смысл его чувств и страстей.

Ему принадлежит романтическая опера «Ундина» (1813 г.), симфонии, хоры, камерные сочинения и др.

Во время битвы при Ватерлоо Гофманы оказались в Дрездене, где пережили все тяготы и ужасы войны. Именно тогда Гофман подготовил к печати сборник «Фантазии в духе Калло» (в четырёх томах, 1815 г.), куда вошли новеллы «Кавалер Г’люк», «Музыкальные страдания Иоганна Крейслера, капельмейстера», «Дон Жуан».

В 1816 г. Гофман получил в Берлине место советника юстиции, обеспечивающее твёрдый доход и позволяющее посвящать время искусству. В литературном творчестве он проявил себя как классический романтик.

В новеллах, повестях «Золотой горшок» (1814 г.), «Крошка Цахес по прозванию Циннобер» (1819 г.), романе «Эликсир дьявола» (1816 г.) мир представлен словно видимый в двух планах: реальном и фантастическом, причём фантастический постоянно вторгается в реальный (феи пьют кофе, колдуньи торгуют пирожками и т. п.).

Писателя влекла область таинственного, запредельного: бред, галлюцинации, безотчётный страх - его излюбленные мотивы.