Основной конфликт в пьесе «Вишневый сад

Своеобразие конфликта и его разрешение в пьесе А.П. Чехова "Вишневый сад"

Антон Павлович Чехов принадлежит к числу великих русских писателей XIX века. С его творчеством, я думаю, знаком каждый. Он написал много замечательных произведений, одним из которых является пьеса “Вишневый сад”. Это было последнее произведение Чехова, завершающее его творческую биографию.

Что же составляет конфликт пьесы Чехова “Вишневый сад”? Что является в ней той “пружиной”, которая движет внешними и внутренними переживаниями и размышлениями героев?

На первый взгляд, в “Вишневом саде” дана четкая расстановка социальных сил в русском обществе и обозначена борьба между ними: уходящее дворянство (Раневская и Гаев), поднимающаяся буржуазия (Лопахин), новые революционные силы, идущие им на смену (Петя и Аня). Социальные мотивы встречаются и в характерах действующих лиц: барская беспечность Раневской и Гаева, практическая их беспомощность; буржуазная деловитость Лопахина, открытость Пети и Ани, устремленных в “светлое будущее”.

Однако центральное с виду событие - борьба за вишневый сад - лишено того значения, какое, казалось бы, требует сама логика расстановки в пьесе действующих лиц. Конфликт, основанный на противоборстве социальных сил, у Чехова приглушен. Лопахин, русский буржуа, лишен хищнической хватки и агрессивности по отношению к дворянам Раневской и Гаеву, которые нисколько не сопротивляются ему. Получается так, словно бы имение само плывет ему в руки, а он как бы нехотя покупает вишневый сад.

В чем же главный узел драматического конфликта? Вероятно, не в экономическом банкротстве Раневской и Гаева. Ведь уже в самом начале комедии у них есть прекрасный вариант экономического процветания, по доброте сердечной предложенный тем же Лопахиным: сдать сад в аренду под дачи. Но герои от него отказываются. Почему? Очевидно, потому, что драма их существования более глубока, чем элементарное разорение, глубока настолько, что деньгами ее не поправишь и угасающую в героях волю к жизни не вернешь.

С другой стороны, и покупка вишневого сада Лопахиным тоже не устраняет более глубокого конфликта этого человека с миром. Торжество Лопахина кратковременно, оно быстро сменяется чувством уныния и грусти. Этот странный купец обращается к Раневской со словами укора и упрека: “Отчего же, отчего вы меня не послушали? Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь”. Со всеми героями пьесы Лопахин произносит со слезами знаменательную фразу: “О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь”.

Здесь Лопахин впрямую касается скрытого, но главного источника драматизма: он заключен не в борьбе за вишневый сад, а в недовольстве жизнью, в равной мере, но по-разному переживаемом всеми без исключения героями “Вишневого сада”. Жить идеей нелепо и нескладно, никому не приносит она ни радости, ни ощущения счастья. Не только для основных героев несчастлива эта жизнь, она тяжела и для Шарлотты, одинокой и никому не нужной со своими фокусами, и для Епиходова с его постоянными неудачами, и для Симеонова-Пищика с его вечной нуждою в деньгах.

Драма жизни заключается в разладе самых существенных ее основ. И потому у всех героев пьесы есть ощущение временности своего пребывания в мире, чувство постепенного истощения и отмирания тех форм жизни, которые когда-то казались вечными. В пьесе все живут в ожидании надвигающегося рокового конца. Распадаются старые основы жизни и вне, и в душах людей, а новые еще не нарождаются, в лучшем случае они только предчувствуются, причем не только молодыми героями драмы. Тот же Лопахин говорит: “Иной раз, когда не спится, я думаю: “Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами”.

Грядущее задает людям вопрос, на который они, по своей че- . ловеческой слабости, не в состоянии дать ответ. Есть в самочувствии чеховских героев ощущение какой-то обреченности их существования. С самого начала перед нами люди, тревожно прислушивающиеся к чему-то неотвратимому, что грядет впереди. Это дыхание конца вносится в самое начало пьесы. Оно не только в известной всем роковой дате 22 августа, когда вишневый сад будет продан. Есть в этой дате и иной символический смысл - абсолютного конца целого тысячелетнего уклада русской жизни. В свете абсолютного конца призрачны их разговоры, неустойчивы отношения. Люди как бы выключены на добрую половину своего существования из потока жизни, который постоянно набирает темп... они живут и чувствуют вполсилы, они безнадежно опаздывают и отстают.

Символична и кольцевая композиция пьесы, связанная с мотивом опоздания сначала к приходу, а затем к отходу поезда. Чеховские герои глуховаты по отношению друг к другу не потому, что они эгоисты, а потому, что в их ситуации полнокровное общение оказывается невозможным. Они рады бы достучаться друг до друга, но что-то постоянно “отзывает” их. Герои слишком погружены в переживание внутренней драмы, с грустью оглядываясь назад и с робкими надеждами всматриваясь вперед. Настоящее остается вне сферы главного их внимания, а потому и на полную взаимную “прислушливость” им просто не хватает сил.

Перед лицами надвигающихся перемен победа Лопахина - условная победа, как поражение Раневской - условное поражение. Уходит время для тех и других. Через всю пьесу тянется мотив ускользающего времени.

Время идет! Но кому суждено быть творцом новой жизни, кто посадит новый сад? Жизнь не дает пока ответа на этот вопрос. Готовность есть как будто бы у Пети и Ани. И там, где Трофимов говорит о неустроенности жизни старой и зовет к жизни новой, автор ему сочувствует. В рассуждениях Пети нет личной силы, в них много слов, похожих на заклинания. К тому же он “вечный студент”, “облезлый барин”. Не такие люди овладевают жизнью и становятся творцами и хозяевами ее. Напротив, жизнь сама Петю изрядно потрепала. Подобно всем недотепам в пьесе, он нескладен и бессилен перед нею. Молодость, неопытность и жизненная неприспособленность подчеркнуты и в Ане. Это “прежде всего ребенок, веселый, до конца не знающий жизни”.

Россия, как/она виделась Чехову на рубеже двух веков, еще не выработала в себе действенный идеал человека. В ней зреют предчувствия грядущего переворота, но люди пока к нему не готовы. Лучики правды, человечности и красоты есть в каждом герое “Вишневого сада”. Добро тайно светит повсюду, но солнца нет. В финале пьесы есть ощущение, что жизнь кончается для всех и это не случайно. Герои “Вишневого сада” не поднялись на высоту, которой требует от них предстоящее испытание.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://ilib.ru/

Похожие работы:

• Сочинение >>

  Центре пьесы - общественно-политический конфликт : хозяев... городе, а без его разрешения предпринять ничего нельзя. ... Чехов Будущее в пьесе Чехова "Вишневый сад" Пьеса "Вишневый сад" , написанная Чеховым в 1904 году... земля. Художественное своеобразие и историко- ...

• Сочинение >>

  ... конфликта , показывающего "общие сдвиги времени" Наиболее точной представляется формулировка Т. К. Шах-Азизовой: в "Вишневом саде" ... своеобразие его ... пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад» . Прошлое страстно глядится в грядущее А. А. Блок Пьеса Чехова «Вишневый сад» ...

• Сочинение >>

  В пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад» . 2. Авторская песня (на примере одного - двух произведений любого автора). 1. Кардинальный конфликт в пьесе Чехова «Вишневый сад» ...

• Шпаргалка >>

  Ситуацию эпохи, ее своеобразие на таком малом, ... его идеи (иногда спасительной, может быть, для всего человечества) того потребует». Разрешение ... Билет 20 1 Кардинальный конфликт в пьесе Чехова «Вишневый сад» выражен сложным противопоставлением трех...

• Реферат >>

  ... конфликт , когда желания человека вступают в конфликт с его совестью; провиденциальный конфликт ... в пьесе А.П.Чехова "Вишневый сад" : ... своеобразие романа, его ... конфликта – завязка, наивысшее обострение – кульминация, разрешение конфликта – развязка. Конфликт ...

• Победа всегда желанна. Мы ждём победы с раннего детства, играя в догонялки или в настольные игры. Во что бы то ни стало нам необходимо победить. И тот, кто побеждает, чувствует себя королём положения. А кто-то – лузер, потому что не так быстро бегает или просто фишки выпали не те. Так ли уж необходима победа? Кого можно считать победителем? Всегда ли победа является показателем подлинного превосходства.

  В комедии Антона Павловича Чехова «Вишнёвый сад» в центре конфликта – противостояние старого и нового. Дворянское общество, воспитанное на идеалах прошлого, остановилось в своём развитии, привыкшие получать всё без особого труда, по праву рождения, Раневская и Гаев беспомощны перед необходимостью действия. Они парализованы, не могут принять решения, сдвинуться с места. Их мир рушится, летит в тартарары, а они строят радужные прожекты, затевают никому не нужный праздник в доме в день торгов имения с аукциона. И тут появляется Лопахин – бывший крепостной, а ныне – хозяин вишнёвого сада. Победа опьянила его. Сначала он пытается скрыть радость, но вскоре торжество переполняет его и, уже не стесняясь, он хохочет и буквально кричит:

  Боже мой, господи, вишневый сад мой! Скажите мне, что я пьян, не в своем уме, что все это мне представляется...
  Конечно, рабство его деда и отца, возможно, оправдывают его поведение, но перед лицом, по его словам, любимой Раневской это выглядит, как минимум, бестактно. И тут его уже трудно остановить, как настоящий хозяин жизни, победитель он требует:

  Эй, музыканты, играйте, я желаю вас слушать! Приходите все смотреть, как Ермолай Лопахин хватит топором по вишневому саду, как упадут на землю деревья!
  Может быть, с точки зрения прогресса победа Лопахина – это шаг вперёд, но как-то грустно становится после таких побед. Сад вырубают, не дожидаясь отъезда бывших хозяев, Фирса забывают в заколоченном доме… Есть ли утро у такой пьесы?

  В рассказе Александра Ивановича Куприна «Гранатовый браслет» в центре внимания находится судьба молодого человека, посмевшего полюбить женщину не своего круга. Г.С.Ж. давно и преданно любит княгиню Веру. Его подарок – гранатовый браслет – сразу привлёк внимание женщины, потому что камни вдруг загорелись как «прелестные густо-красные живые огни. «Точно кровь!» - подумала с неожиданной тревогой Вера». Неравные отношения всегда чреваты серьёзными последствиями. Тревожные предчувствия не обманули княгиню. Необходимость во что бы то ни стало поставить на место зарвавшегося негодяя возникает не столько у мужа, сколько у брата Веры. Появившись перед лицом Желткова, представители высшего света априори ведут себя, как победители. Поведение Желткова укрепляет их в своей уверенности: «его дрожащие руки забегали, теребя пуговицы, щипля светлые рыжеватые усы, трогая без нужды лицо». Бедный телеграфист раздавлен, растерян, чувствует себя виноватым. Но только Николай Николаевич вспоминает власти, к которым хотели обратиться защитники чести жены и сестры, как Желтков внезапно меняется. Над ним, над его чувствами никто не властен, кроме предмета обожания. Никакие власти не в силах запретить любить женщину. А пострадать ради любви, отдать за неё жизнь – вот истинная победа великого чувства, которое посчастливилось испытать Г.С.Ж. Он уходит молча и уверенно. Его письмо Вере – гимн великому чувству, торжествующая песнь Любви! Его смерть – его победа над ничтожными предрассудками жалких вельмож, чувствующих себя хозяевами жизни.

  Победа, как выясняется, бывает опаснее и отвратительней поражения, если она попирает вечные ценности, искажает нравственные основы жизни.

  
  

  На первый взгляд в «Вишневом саде» дана классически четкая расстановка социальных сил в русском обществе и обозначена перспектива борьбы между ними: уходящее дворянство (Раневская и Гаев), поднимающаяся буржуазия (Лопахин), новые революционные силы, идущие им на сме­ну (Петя и Аня). Социальные, классовые мотивы встреча­ются и в характерах действующих лиц: барская беспеч­ность Раневской и Гаева, практическая их беспомощность; буржуазная деловитость и предприимчивость Лопахина со свойственной этой прослойке душевной ограниченностью; наконец, революционная окрыленность Пети и Ани, уст­ремленных в «светлое будущее».

  Однако центральное с виду событие - борьба за вишне­вый сад - лишено того значения, какое отвела бы ему классическая драма и какого, казалось бы, требует сама логика расстановки в пьесе действующих лиц. Конфликт, основанный на противоборстве социальных сил, у Чехова приглушен. Лопахин, русский буржуа, лишен хищниче­ской хватки и агрессивности по отношению к дворянам Раневской и Гаеву, а дворяне нисколько не сопротивляют­ся ему. Получается так, словно бы имение само плывет ему в руки, а он как бы нехотя покупает вишневый сад.

  В чем же главный узел драматического конфликта? Ве­роятно, не в экономическом банкротстве Раневской и Гае-ва. Ведь уже в самом начале лирической комедии у них есть прекрасный вариант экономического процветания, по доброте сердечной предложенный тем же Лопахиным: сдать сад в аренду под дачи. Но герои от него отказывают­ся. Почему? Очевидно, потому, что драма их существова­ния более глубока, чем элементарное разорение, глубока настолько, что деньгами ее не поправишь и угасающую в героях волю к жизни не вернешь.

  Однако и покупка вишневого сада Лопахиным тоже не устраняет более глубокого конфликта этого человека с ми­ром. Торжество Лопахина кратковременно, оно быстро сме­няется чувством уныния и грусти. Этот странный купец об­ращается к Раневской со словами укора и упрека: «Отчего же, отчего вы меня не послушали? Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь». И как бы в унисон со всеми героями пьесы Лопахин произносит со слезами знаменательную фразу: «О, скорее бы все это прошло, скорее бы измени­лась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь».

  Здесь Лопахин впрямую касается скрытого, но главно­го источника драматизма: он заключен не в борьбе за виш­невый сад, а в субъективном недовольстве жизнью, в рав­ной мере, хотя и по-разному, переживаемом всеми без исключения героями «Вишневого сада». Жизнь идет неле­по и нескладно, никому не приносит она ни радости, ни ощущения счастья. Не только для основных героев несча­стлива эта жизнь, но и для Шарлотты, одинокой и нико­му не нужной со своими фокусами, и для Епиходова с его постоянными неудачами, и для Симеонова-Пищика с его вечной нуждой в деньгах.

  Драма жизни заключается в разладе самых существен­ных, корневых ее основ. И потому у всех героев пьесы есть ощущение временности своего пребывания в мире, чувство постепенного истощения и отмирания тех форм жизни, ко­торые когда-то казались незыблемыми и вечными. Утрата воли к жизни является следствием глубокого духовного кризиса, переживаемого людьми. В пьесе все живут в ожи­дании неотвратимо надвигающегося рокового коаца. Распа­даются старые основы жизни и вне и в душах людей, а но­вые еще не нарождаются, в лучшем случае они смутно предчувствуются, причем не только молодыми героями драмы. Тот же Лопахин говорит: «Иной раз, когда не спит­ся, я думаю: Господи, Ты дал нам громадные леса, необъ­ятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы са­ми должны бы по-настоящему быть великанами».

  Грядущее задает людям вопрос, на который они по своей человеческой слабости не в состоянии дать ответа. Есть у чеховских героев ощущение какой-то обреченности и призрачности их существования. С самого начала перед нами люди, тревожно прислушивающиеся к чему-то неот­вратимому, что грядет впереди. Это дыхание конца вносит­ся в самое начало пьесы. Оно не только в известной всем роковой дате 22 августа, когда вишневый сад будет про­дан за долги. Есть в этой дате и иной, символический смысл - абсолютного конца целого тысячелетнего уклада русской жизни. В свете абсолютного конца призрачны их разговоры, неустойчивы и капризно-переменчивы отноше­ния. Люди как бы выключены на добрую половину своего существования из набирающего темп потока жизни. Они живут и чувствуют вполсилы, они безнадежно опаздывают, отстают.

  Символична и кольцевая композиция пьесы, связанная с мотивом опоздания сначала к приходу, а потом к отходу поезда. Чеховские герои глуховаты по отношению друг к другу не потому, что они эгоисты, а потому, что в их си­туации полнокровное общение оказывается попросту невоз­можным. Они бы и рады достучаться друг до друга, но что-то постоянно «отзывает» их. Герои слишком погружены в переживание внутренней драмы, с грустью оглядываясь на­зад и с робкими надеждами всматриваясь вперед. Настоя­щее остается вне сферы главного их внимания, а потому и на полную взаимную «прислушливость» им просто не хва­тает сил.

  Перед лицом надвигающихся перемен победа Лопахи-на - условная победа, как поражение Раневской - услов­ное поражение. Уходит время для тех и других. Есть в «Вишневом саде» что-то и от чеховских инстинктивных предчувствий надвигающегося на него рокового конца: «Я чувствую, как здесь я не живу, а засыпаю или все ухожу, ухожу куда-то без остановки, как воздушный шар». Через всю пьесу тянется этот мотив ускользающего времени.

  «Когда-то мы с тобой, сестра, спали вот в этой самой ком­нате, а теперь мне уже пятьдесят один год, как это ни странно», - говорит Гаев. «Да, время идет», - вторит ему Лопахин.

  Время идет! Но кому суждено быть творцом новой жиз­ни, кто насадит новый сад? Жизнь не дает пока ответа на этот вопрос. Готовность есть как будто бы у Пети и Ани. И там, где Трофимов говорит о неустроенности жизни ста­рой и зовет к жизни новой, автор ему определенно сочув­ствует. Но в рассуждениях Пети нет личной силы, в них много слов, похожих на заклинания, а порой проскальзы­вает и некая пустопорожняя болтливость, сродни разговор­чивости Гаева. К тому же он «вечный студент», «облезлый барин». Не такие люди овладевают жизнью и становятся творцами и хозяевами ее. Напротив, жизнь сама изрядно потрепала Петю. Подобно всем недотепам, он нескладен и бессилен перед нею. Молодость, неопытность и жизненная неприспособленность подчеркнуты и в Ане. Не случайно же Чехов предупреждал М. П. Лилину: «Аня прежде всего ребенок, веселый, до конца не знающий жизни».

  Итак, Россия, как она виделась Чехову на рубеже двух веков, еще не выработала в себе действенный идеал чело­века. В ней зреют предчувствия грядущего переворота, но люди пока к нему не готовы. Лучики правды, человечнос­ти и красоты есть в каждом из героев «Вишневого сада». Но они так разрознены и раздроблены, что не в силах ос­ветить грядущий день. Добро тайно светит повсюду, но солнца нет - пасмурное, рассеянное освещение, источник света не сфокусирован. В финале пьесы есть ощущение, что жизнь кончается для всех, и это не случайно. Люди «Вишневого сада» не поднялись на высоту, которой требу­ет от них предстоящее испытание.

  Погружаясь в состояние глубокого религиозного кризи­са, они потеряли контроль над жизнью, и она ускользнула от них к смердяковствующим лакеям Яшам, к неудачни­кам Епиходовым. Насадить новый сад, как и предчувство­вал Чехов, им конечно же не удалось. А писал он «Виш­невый сад» в преддверии революции 1905 года.

  Это была его последняя драма. Весной 1904 года здо­ровье писателя резко ухудшилось, предчувствия не обма­нули его. По совету врачей он отправился на лечение в ку­рортный немецкий городок Баденвейлер. Здесь 2(15) июля 1904 года Антон Павлович Чехов скоропостижно скончал­ся на сорок пятом году жизни.

  
  Что составляет конфликт пьесы Чехова “Вишневый сад”? Что является в ней той “пружиной”, которая движет действиями, переживаниями и размышлениями героев? На первый взгляд в произведении дана четкая расстановка социальных сил в русском обществе рубежа XIX-XX веков и обозначена борьба между ними: уходящее дворянство - Раневская и Гаев; поднимающаяся буржуазия - Лопахин; новые революционные силы, идущие им на смену, - Петя и Аня. Социальные мотивы присутствуют и в характерах действующих лиц: барская беспечность помещиков, их практическая беспомощность; буржуазная деловитость купца; открытость молодежи, устремленной в “светлое будущее”. Однако центральное с виду событие - борьба за вишневый сад - лишено того значения, какого, казалось бы, требует сама логика расстановки действующих лиц. Конфликт, основанный на противоборстве социальных сил, у Чехова приглушен. Лопахин, русский буржуа, лишен хищнической хватки и агрессивности по отношению к дворянам Раневской и Гаеву, которые нисколько не сопротивляются ему. Получается так, словно бы имение само плывет ему в руки, а он как бы нехотя покупает вишневый сад.
  В чем же главный узел драматического конфликта? Вероятно, не в экономическом банкротстве Раневской и Гаева. Ведь уже в самом начале комедии у них есть прекрасный вариант материального процветания, по доброте сердечной предложенный тем же Лопахиным: сдать сад в аренду под дачи. Но герои от него отказываются. Почему? Очевидно, потому, что драма их существования более глубока, чем элементарное разорение, глубока настолько, что деньгами ее не поправишь и угасающую в героях волю к жизни не вернешь.
  С другой стороны, и покупка вишневого сада Лопахиным тоже не устраняет более глубокого конфликта этого человека с миром. Торжество героя кратковременно, оно быстро сменяется чувством уныния и грусти. Этот странный купец обращается к Раневской со словами укора и упрека: “Отчего же, отчего вы меня не послушали? Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь”. И как бы от лица всех персонажей пьесы со слезами произносит он знаменательную фразу: “О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь”. Здесь Лопахин впрямую касается скрытого, но главного источника драматизма: он заключен не в борьбе за вишневый сад, а в недовольстве жизнью, в равной мере, но по-разному переживаемом всеми без исключения героями “Вишневого сада”. Жить нелепо и нескладно, никому не приносит жизнь ни радости, ни ощущения счастья. Не только для основных героев несчастлива она - она тяжела и для Шарлотты, одинокой и никому не нужной со своими фокусами, и для Епиходова с его постоянными неудачами, и для Симеонова-Пищика с его вечной нуждой в деньгах.
  Драма жизни заключается в разладе самых существенных ее основ. И потому у всех героев пьесы есть ощущение временности своего пребывания в мире, чувство постепенного истощения и отмирания тех форм жизни, которые когда-то казались вечными. В пьесе все живут в ожидании надвигающегося рокового конца. Распадаются старые основы жизни и вовне, и в душах людей, а новые еще не народились, в лучшем случае они только предчувствуются, причем не только молодыми героями драмы. Тот же Лопахин говорит: “Иной раз, когда не спится, я думаю: "Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами"”.
  Грядущее задает людям вопрос, на который они, по своей человеческой слабости, не в состоянии дать ответа. Оттого и присутствует в чеховских героях ощущение обреченности их существования. С самого начала перед нами люди, тревожно прислушивающиеся к чему-то неотвратимому, что сулит грядущее. Оно не только в известной всем роковой дате 22 августа, когда имение будет продано. Есть в этой дате и иной символический смысл - абсолютного конца целого тысячелетнего уклада русской жизни. В свете этого абсолютного конца призрачны все разговоры, неустойчивы отношения. Люди как бы исключены на добрую половину своего существования из потока жизни, который постоянно набирает темп... они живут и чувствуют вполсилы, они безнадежно опаздывают и отстают. (С этой точки зрения символична и кольцевая композиция пьесы, связанная с мотивом опоздания сначала к приходу, а затем к отходу поезда.) Чеховские героя глуховаты по отношению друг к другу не потому, что они эгоисты, а потому, что в их ситуации полнокровное общение оказывается невозможным. Они рады бы достучаться друг до друга, но что-то постоянно “отзывает” их. Герои слишком погружены в переживание внутренней драмы, с грустью оглядываясь назад и с робкими надеждами всматриваясь вперед. Настоящее остается вне сферы главного их внимания, а потому и на полноценные, чуткие взаимоотношения им просто не хватает сил.
  Перед лицами надвигающихся перемен победа Лопахина - условная победа, как поражение Раневской - условное поражение. Уходит время для тех и других. Через всю пьесу тянется мотив ускользающего времени. Время идет! Но кому суждено быть творцом новой жизни, кто посадит новый сад? Жизнь не дает пока ответа на этот вопрос. Готовность есть как будто бы у Пети и Ани. И там, где Трофимов говорит о неустроенности жизни старой и зовет к жизни новой, автор ему сочувствует. Но в рассуждениях героя нет личной силы, в них много лишь слов, похожих на заклинания. К тому же он “вечный студент”, “облезлый барин”, то есть даже самого себя поставить не может. Не такие люди овладевают жизнью и становятся ее творцами и хозяевами. Напротив, жизнь сама Петю изрядно потрепала. Подобно всем недотепам в пьесе, он нескладен и бессилен перед нею. Молодость, неопытность и жизненная неприспособленность подчеркнуты и в Ане. Это прежде всего ребенок, не знающий жизни.
  Россия, как она виделась Чехову на рубеже двух веков, еще не выработала в себе действенный идеал человека. В ней зреют предчувствия грядущего переворота, но люди пока к нему не готовы. Лучи правды, человечности и красоты есть в каждом герое “Вишневого сада”. Добро тайно светит повсюду, но солнца нет. В финале пьесы создается ощущение, что жизнь кончается для всех и это не случайно. Герои не поднялись на высоту, которой требует от них предстоящее испытание.

  На первый взгляд, в «Вишневом саде» дана классически четкая расстановка социальных сил в русском обществе и обозначена перспектива борьбы между ними: уходящее дворянство (Раневская и Гаев), поднимающаяся буржуазия (Лопахин), новые революционные силы, идущие им на смену (Петя и Аня). Социальные, классовые мотивы встречаются и в характерах действующих лиц: барская беспечность Раневской и Гаева, практическая их беспомощность; буржуазная деловитость и предприимчивость Лопахина со свойственной этой прослойке душевной ограниченностью; наконец, революционная окрыленность Пети и Ани, устремленных в «светлое будущее».

  Однако центральное с виду событие - борьба за вишневый сад - лишено того значения, какое отвела бы ему классическая драма и какое, казалось бы, требует сама логика расстановки в пьесе действующих лиц. Конфликт, основанный на противоборстве социальных сил, у Чехова приглушен. Лопахин, русский буржуа, лишен хищнической хватки и агрессивности по отношению к дворянам Раневской и Гаеву, а дворяне нисколько не сопротивляются ему.

  В чем же главный узел драматического конфликта? Вероятно, не в экономическом банкротстве Раневской и Гаева. Ведь уже в самом начале лирической комедии у них есть прекрасный вариант экономического процветания, по доброте сердечной предложенный тем же Лопахиным: сдать сад в аренду под дачи. Но герои от него отказываются. Почему? Очевидно, потому, что драма их существования более глубока, чем элементарное разорение, глубока настолько, что деньгами ее не поправишь и угасающую в героях волю к жизни не вернешь.

  С другой стороны, и покупка вишневого сада Лопахиным тоже не устраняет более глубокого конфликта этого человека с миром. Торжество Лопахина кратковременно, оно быстро сменяется чувством уныния и грусти. Этот странный купец обращается к Раневской со словами укора и упрека: «Отчего же, отчего вы меня не послушали? Бедная моя, хорошая, не вернешь теперь». И как бы в унисон со всеми героями пьесы Лопахин произносит со слезами знаменательную фразу: «О, скорее бы все это прошло, скорее бы изменилась как-нибудь наша нескладная, несчастливая жизнь».

  Здесь Лопахин впрямую касается скрытого, но главного источника драматизма: он заключен не в борьбе за вишневый сад, а в субъективном недовольстве жизнью, в равной мере, хотя и по-разному, переживаемом всеми без исключения героями

  «Вишневого сада».

  Драма жизни заключается в разладе самых существенных, корневых ее основ. И потому у всех героев пьесы есть ощущение временности своего пребывания в мире, чувство постепенного истощения и отмирания тех форм жизни, которые когда-то казались незыблемыми и вечными. В пьесе все живут в ожидании неотвратимо надвигающегося рокового конца. Распадаются старые основы жизни и вне и в душах людей, а новые еще не нарождаются, в лучшем случае они смутно предчувствуются, причем не только молодыми героями драмы. Тот же Лопахин говорит: «Иной раз, когда не спится, я думаю: Господи, Ты дал нам громадные леса, необъятные поля, глубочайшие горизонты, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами». Грядущее задает людям вопрос, на который они, по своей человеческой слабости, не в состоянии дать ответа. Есть в самочувствии чеховских героев ощущение какой-то обреченности и призрачности их существования. С самого начала перед нами люди, тревожно прислушивающиеся к чему-то неотвратимому, что грядет впереди. Это дыхание конца вносится в самое начало пьесы. Оно не только в известной всем роковой дате 22 августа, когда вишневый сад будет продан за долги. Есть в этой дате и иной, символический смысл - абсолютного конца целого тысячелетнего уклада русской жизни. В свете абсолютного конца призрачны их разговоры, неустойчивы и капризно переменчивы отношения. Люди как бы выключены на добрую половину своего существования из набирающего темп потока жизни. Они живут и чувствуют вполсилы, они безнадежно опаздывают, отстают.

  Символична и кольцевая композиция пьесы, связанная с мотивом опоздания сначала к приходу, а потом к отходу поезда. Чеховские герои глуховаты по отношению друг к другу не потому, что они эгоисты, а потому, что в их ситуации полнокровное общение оказывается попросту невозможным. Они бы и рады достучаться друг до друга, но что-то постоянно «отзывает» их. Герои слишком погружены в переживание внутренней драмы, с грустью оглядываясь назад и с робкими надеждами всматриваясь вперед. Настоящее остается вне сферы главного их внимания, а потому и на полную взаимную «прислушливость» им просто не хватает сил.

  Перед лицом надвигающихся перемен победа Лопахина - условная победа, как поражение Раневской - условное поражение. Уходит время для тех и других. Есть в «Вишневом саде» что-то и от чеховских инстинктивных предчувствий надвигающегося на него рокового конца: «Я чувствую, как здесь я не живу, а засыпаю или все ухожу, ухожу куда-то без остановки, как воздушный шар». Через всю пьесу тянется этот мотив ускользающего времени. Когда-то мы с тобой, сестра, спали вот в этой самой комнате, а теперь мне уже пятьдесят один год, как это ни странно»,- говорит Гаев. «Да, время идет»,- вторит ему Лопахин.

  Время идет! Но кому суждено быть творцом новой жизни, кто насадит новый сад? Жизнь не дает пока ответа на этот вопрос. Готовность есть как будто бы у Пети и Ани. И там, где Трофимов говорит о неустроенности жизни старой и зовет к жизни новой, автор ему определенно сочувствует. Но в рассуждениях Пети нет личной силы, в них много слов, похожих на заклинания, а порой проскальзывает и некая пустопорожняя болтливость, сродни разговорчивости Гаева. К тому же он «вечный студент», «облезлый барин». Не такие люди овладевают жизнью и становятся творцами и хозяевами ее. Напротив, жизнь сама Петю изрядно потрепала. Подобно всем недотепам в пьесе, он нескладен и бессилен перед нею. Молодость, неопытность и жизненная неприспособленность подчеркнуты и в Ане. Не случайно же Чехов предупреждал М. П. Лилину: «Аня, прежде всего ребенок, веселый, до конца не знающий жизни».

  Итак, Россия, как она виделась Чехову на рубеже двух веков, еще не выработала в себе действенный идеал человека. В ней зреют предчувствия грядущего переворота, но люди пока к нему не готовы. Лучики правды, человечности и красоты есть в каждом из героев «Вишневого сада». Но они так разрозненны и раздроблены, что не в силах осветить грядущий день. Добро тайно светит повсюду, но солнца нет - пасмурное, рассеянное освещение, источник света не сфокусирован. В финале пьесы есть ощущение, что жизнь кончается для всех, и это не случайно. Люди «Вишневого сада» не поднялись на высоту, которой требует от них предстоящее испытание.

  Погружаясь в состояние глубокого религиозного кризиса, они потеряли над жизнью контроль, и она ускользнула от них к лакеям Яшам, к неудачникам Епиходовым. Насадить новый сад, как и предчувствовал Чехов, им, конечно же, не удалось. А Чехов писал «Вишневый сад» в преддверии революции 1905 года. Это была его последняя драма. Весной 1904 года здоровье писателя резко ухудшилось, предчувствия не обманули его. По совету врачей он отправился на лечение в курортный немецкий городок Баденвейлер. Здесь 2 (15) июля 1904 года Антон Павлович Чехов скоропостижно скончался на сорок пятом году жизни.