Анализ новинки современной отечественной литературы. Литературный обзор по произведениям последних лет. Схема анализа стихотворения

«Обзор отечественной и современной литературы»

Хронологические рамки современного литературного процесса в России - последние пятнадцать лет уходящего века, включающие разнородные явления и факты новейшей литературы, острые теоретические дискуссии, критическую разноголосицу, литературные премии различной значимости, деятельность толстых журналов и новых издательств, активно выпускающих произведения современных писателей.

Новейшая литература теснейшим образом связана, несмотря на принципиальную и несомненную новизну, с литературной жизнью и социокультурной ситуацией предшествующих ей десятилетий, так называемым периодом «современной литературы». Это достаточно большой этап существования и развития нашей литературы - с середины 50-х годов до середины 80-х годов.

Середина 50-х годов - новая точка отсчета нашей литературы. Знаменитый доклад Н.С. Хрущева на «закрытом» заседании XX съезда партии 25 февраля 1956 года положил начало освобождению сознания многомиллионного народа от гипноза культа личности Сталина. Эпоха получила название «хрущевской оттепели», породившей поколение «шестидесятников», его противоречивую идеологию и драматичную судьбу. К сожалению, к подлинному переосмыслению советской истории, политического террора, роли в ней поколения 20-х годов, сути сталинизма ни власть, ни «шестидесятники» не подошли. Именно с этим во многом связаны неудачи «хрущевской оттепели» как эпохи перемен. Но в литературе шли процессы обновления, переоценки ценностей и творческих поисков.

Еще до известных решений партийного съезда 1956 года в советской литературе произошел прорыв к новому содержанию через преграды «теории бесконфликтности» 40-х годов, через жесткие установки теории и практики соцреализма, через инерцию читательского восприятия. И не только в той литературе, которая писалась «в стол». Скромные очерки В. Овечкина «Районные будни» показали читателю истинное положение послевоенной деревни, ее социальные и нравственные проблемы. «Лирическая проза» В. Солоухина и Е. Дороша уводила читателя с магистральных путей строителей социализма в реальный мир российских «проселков», в котором нет внешней героики, патетики, но есть поэзия, народная мудрость, великий труд, любовь к родной земле.

Эти произведения самим жизненным материалом, лежащим в их основе, разрушали мифологемы литературы соцреализма об идеальной советской жизни, о человеке-герое, идущем «все вперед - и выше» под вдохновляющим, окрыляющим и направляющим руководством партии.

Наступившая «хрущевская оттепель«, казалось, открыла шлюзы. Долгое время сдерживаемая, хлынула потоком качественно иная литература. Пришли к читателю книги стихов прекрасных поэтов: Л. Мартынова («Первородство»), Н. Асеева («Лад»), В. Луговского («Середина века»). А к середине 60-х будут опубликованы даже поэтические книги М. Цветаевой, Б. Пастернака, А. Ахматовой.

В 1956 году состоялся невиданный праздник поэзии и вышел альманах «День поэзии». И поэтические праздники - встречи поэтов со своими читателями, и альманахи «День поэзии» станут ежегодными. Дерзко и ярко заявила о себе «молодая проза» (В. Аксенов, А. Битов,А. Гладилин. Кумирами молодежи стали поэты Е. Евтушенко, А. Вознесенский, Р. Рождественский, Б. Ахмадулина и др. «Эстрадная поэзия» собирала многотысячные аудитории на поэтические вечера на стадионе «Лужники».

Авторская песня Б. Окуджавы вводила в диалог поэта и слушателя непривычную для советского человека интонацию доверия и участия. Человеческие, а не идейно-ходульные проблемы и конфликты в пьесах А. Арбузова, В. Розова, А. Володина преображали советский театр и его зрителя. Менялась политика «толстых» журналов, и в начале шестидесятых «Новый мир» А. Твардовского опубликовал рассказы «Матренин двор», «Один день Ивана Денисовича», «Случай на станции Кречетовка» вернувшегося из лагерей и ссылки еще никому не известного А.И. Солженицына.

Несомненно, эти явления изменяли характер литературного процесса, существенно разрывали с традицией соцреализма, по сути единственного официально признаваемого с начала 30-х годов метода советской литературы.

Читательские вкусы, интересы, пристрастия трансформировались и под влиянием достаточно активной в 60-е годы публикации произведений мировой литературы XX века, прежде всего французских писателей - экзистенциалистов Сартра, Камю, новаторской драматургии Беккета, Ионеско, Фриша, Дюрренматта, трагической прозы Кафки и др. Железный занавес постепенно раздвигался.

Но изменения в советской культуре, как и в жизни, были не столь однозначно ободряющими. Реальная литературная жизнь почти тех же самых лет отмечена и жестокой травлей Б.Л. Пастернака за публикацию в 1958 году на Западе его романа «Доктор Живаго». Беспощадной была борьба журналов «Октябрь» и «Новый мир» (Вс. Кочетова и А. Твардовского). «Секретарская литература» не сдавала позиций, но здоровые литературные силы тем не менее делали свое созидательное дело. В так называемую официальную литературу стали проникать подлинно художественные, а не конъюнктурно сконструированные тексты.

В конце пятидесятых молодые прозаики-фронтовики обратились к недавнему прошлому: исследовали драматические и трагические ситуации войны через точку зрения простого солдата, молодого офицера. Нередко эти ситуации были жестокими, ставили человека перед выбором между подвигом и предательством, жизнью и смертью. Критика того времени встретила первые произведения В. Быкова, Ю. Бондарева, Г. Бакланова, В. Астафьева настороженно, неодобрительно, обвиняя «литературу лейтенантов» в «дегероизации» советского солдата, в «окопной правде» и неумении или нежелании показать панораму событий. В этой прозе ценностный центр смещался с события на человека, нравственно-философская проблематика сменила героико-романтическую, появился новый герой, вынесший на своих плечах суровые будни войны. «Сила и свежесть новых книг была в том, что, не отвергая лучшие традиции военной прозы, они во всей увеличительной подробности показали солдата «лица выраженье» и стоящие насмерть «пятачки», плацдармы, безымянные высотки, заключающие в себе обобщение всей окопной тяжести войны. Нередко эти книги несли заряд жестокого драматизма, нередко их можно было определить как «оптимистические трагедии», главными героями их являлись солдаты и офицеры одного взвода, роты, батареи, полка». Эти новые реалии литературы также были знаками, типологическими чертами изменяющегося характера литературного процесса, начинающегося преодоления соцреалистической одномерности литературы.

Внимание к человеку, его сути, а не социальной роли, стало определяющим свойством литературы 60-х годов. Подлинным явлением нашей культуры стала так называемая «деревенская проза». Она подняла такой круг вопросов, который и по сей день вызывает живой интерес и полемику. Как видно, оказались затронуты действительно жизненно важные проблемы.

Термин «деревенская проза» придуман критиками. А.И. Солженицын в «Слове при вручении премии Солженицына Валентину Распутину» уточнил: «А правильней было бы назвать их нравственниками - ибо суть их литературного переворота была возрождение традиционной нравственности, а сокрушенная вымирающая деревня была лишь естественной наглядной предметностью». Термин условен, ибо в основе объединения писателей-«деревенщиков» лежит вовсе не тематический принцип. Далеко не всякое произведение о деревне относили к «деревенской прозе».

Писатели-деревенщики изменили угол зрения: они показали внутренний драматизм существования современной деревни, открыли в обыкновенном деревенском жителе личность, способную к нравственному созиданию. Разделяя основную направленность «деревенской прозы», в комментарии к роману «И дольше века длится день» Ч. Айтматов так сформулировал задачу литературы своего времени: «Долг литературы - мыслить глобально, не выпуская из поля зрения центрального своего интереса, который понимаю как исследование отдельной человеческой индивидуальности. Этим вниманием к личности „деревенская проза“ обнаруживала типологическое родство с русской классической литературой. Писатели возвращаются к традициям классического русского реализма, почти отказываясь от опыта ближайших предшественников - писателей-соцреалистов - и не принимая эстетики модернизма. „Деревенщики“ обращаются к самым трудным и насущным проблемам существования человека и общества и полагают, что суровый жизненный материал их прозы априори исключает игровое начало в его интерпретации. Учительский нравственный пафос русской классики органически близок „деревенской прозе“. Проблематика прозы Белова и Шукшина, Залыгина и Астафьева, Распутина, Абрамова, Можаева и Е. Носова никогда не была абстрактно значима, а всего конкретно человечна. Жизнь, боль и мука обыкновенного человека, чаще всего крестьянина (соль земли русской), попадающего под каток истории государства или роковых обстоятельств, стала материалом „деревенской прозы“. Его достоинство, мужество, способность в этих условиях сохранить верность самому себе, устоям крестьянского мира оказались основным открытием и нравственным уроком „деревенской прозы“». А. Адамович писал в этой связи: «Сбереженная, пронесенная через века и испытания живая душа народа - не этим ли дышит, не об этом ли прежде всего рассказывает нам проза, которую сегодня называют деревенской? И если пишут и говорят, что проза и военная и деревенская - вершинные достижения современной нашей литературы, так не потому ли, что здесь писатели прикоснулись к самому нерву народной жизни.

Повести и романы этих писателей драматичны - одним из центральных образов в них является образ родной земли - архангельская деревня у Ф. Абрамова, вологодская - у В. Белова, сибирская - у В. Распутина и В. Астафьева, алтайская - у В. Шукшина. Не любить ее и человека на ней нельзя - в ней корни, основа всего. Читатель чувствует писательскую любовь к народу, но его идеализации в этих произведениях нет. Ф. Абрамов писал: «Я стою за народное начало в литературе, но я решительный противник молитвенного отношения ко всему, что бы ни произнес мой современник... Любить народ - значит видеть с полной ясностью и достоинства его и недостатки, и великое его и малое, и взлеты, и падения. Писать для народа - значит помочь ему понять свои силы и слабости».

Новизна социального, нравственного содержания не исчерпывает достоинств «деревенской прозы». Онтологическая проблематика, глубокий психологизм, прекрасный язык этой прозы обозначили качественно новый этап литературного процесса советской литературы - ее современный период, со всем сложным комплексом поисков на содержательном и художественном уровнях.

Новые грани литературному процессу 60-х придавали и лирическая проза Ю. Казакова, и первые повести А. Битова, «тихая лирика» В. Соколова, Н. Рубцова.

Однако компромиссность «оттепели», полуправда этой эпохи привели к тому, что в конце 60-х годов ужесточилась цензура. Партийное руководство литературой с новой силой стало регламентировать и определять содержание и парадигму художественности. Все, не совпадающее с генеральной линией, выдавливалось из процесса. На мовистскую прозу В. Катаева обрушились удары официальной критики. У Твардовского отняли «Новый мир». Начиналась травля А. Солженицына, преследование И. Бродского. Менялась социокультурная ситуация - «наступал застой».

В русской литературной культуре рубежа XIX -- XX веков еще сохранилось много интересных, но недостаточно осмысленных страниц, изучение которых могло бы способствовать более глубокому пониманию не только закономерностей эволюции словесного искусства, но и тех или иных крупных общественно-политических и историко-культурных событий российского прошлого. Поэтому достаточно важным ныне представляется обращение к журналам, длительное время, зачастую в силу идеологической конъюнктуры, остававшимся вне пристального исследовательского внимания.

Русская литература конца XIX - начала XX века -- это особый, динамичный период, характеризующийся, среди прочего, формированием новых идеалов, острой борьбой социальных групп и партий, сосуществованием, столкновением различных литературных направлений, течений и школ, так или иначе отражавших многосложные исторические и общественно-политические реалии и явления эпохи, интенсивными контактами с искусством зарубежья. Например, философско-мировоззренческие основы русского символизма во многом связаны с немецкой культурно-художественной традицией и философией (И. Кант, А. Шопенгауэр, Фр. Ницше). При этом истинной родиной символизма стала Франция. Именно здесь сложились основные стилевые черты этого масштабного художественного явления, были опубликованы первые его манифесты и программные декларации. Отсюда символизм начал триумфальное шествие по странам Западной Европы и России. Литература не только представляла исторические события в произведениях различных по идейным убеждениям отечественных и зарубежных авторов, но и выявляла причины, побудившие их к творчеству; в литературно-общественное сознание инкорпорировались реакции читателей и критиков на выходившие сочинения, в том числе и переводные, демонстрировавшие степень их воздействия на аудиторию.

Наряду с книгами, литературными сборниками, критическими публикациями, большой популярностью, как среди литературных деятелей, так и среди читателей, пользовалась печатная периодика: газеты («Московские ведомости», «Гражданин», «Свет», «Новое время», «Биржевые ведомости», «Русские ведомости», «Курьер» и пр.), журналы («Вестник Европы» М.М. Стасюлевича- 1866-1918; «Русский вестник» М.Н. Каткова-1856-1906; «Стрекоза» И.Ф. Василевского -- 1875-1908; «Русское богатство» -- 1876-1918; «Русская мысль» -- 1880-1918 и др.) и оригинальная форма моножурнала -- дневники, созданная Ф.М. Достоевским («Дневник писателя» Д.В. Аверкиева - 1885-1886; A.B. Круглова - 1907-1914; Ф.К. Сологуба -1914). Подчеркнем, что все литературные журналы в это время были частными, и лишь «Журнал Министерства народного просвещения» (18341917), посвященный в большей степени вопросам литературы, был государственным. Отметим, что облик журналов, начиная с 1840-х гг., во многом определялся общественными и политическими взглядами издателей.

Общественно-политические и экономические перемены в нашей стране, начавшиеся в 1985 году и названные перестройкой, существенно повлияли на литературное развитие. «Демократизация», «гласность», «плюрализм», провозглашенные сверху как новые нормы общественной и культурной жизни, привели к переоценке ценностей и в нашей литературе.

Толстые журналы начали активную публикацию произведений советских писателей, написанных в семидесятые годы и ранее, но по идеологическим соображениям тогда не напечатанных. Так были опубликованы романы «Дети Арбата» А. Рыбакова, «Новое назначение» А. Бека, «Белые одежды» В. Дудинцева, «Жизнь и судьба» В. Гроссмана и др. Лагерная тема, тема сталинских репрессий становится едва ли не основной. Рассказы В. Шаламова, проза Ю. Домбровского широко публикуются в периодике. «Новый мир» напечатал Архипелаг ГУЛаг А. Солженицына.

В 1988 году опять-таки «Новый мир», спустя тридцать лет после создания, напечатал опальный роман Б. Пастернака «Доктор Живаго» с предисловием Д.С. Лихачева. Все эти произведения были отнесены к так называемой «задержанной литературе». Внимание критиков и читателей было приковано исключительно к ним. Журнальные тиражи достигали небывалых размеров, приближаясь к миллионным отметкам. «Новый мир», «Знамя», «Октябрь» конкурировали в публикаторской активности.

Еще один поток литературного процесса второй половины восьмидесятых годов составили произведения русских писателей 20-30-х годов. Впервые в России именно в это время были опубликованы «большие вещи» А. Платонова - роман «Чевенгур», повести «Котлован», «Ювенильное море», другие произведения писателя. Публикуются обэриуты, Е.И. Замятин и другие писатели XX века. Тогда же наши журналы перепечатывали холившие в самиздате и опубликованные на Западе такие произведения 60-70-х годов, как «Пушкинский дом» А. Битова, «Москва - Петушки» Вен. Ерофеева, «Ожог» В. Аксенова и др.

Столь же мощно в современном литературном процессе оказалась представлена и литература русского зарубежья: произведения В. Набокова, И. Шмелева, Б. Зайцева, А. Ремизова, М. Алданова, А. Аверченко, Вл. Ходасевича и многих других русских писателей возвратились на родину. «Возвращенная литература» и литература Метрополии, наконец, сливаются в одно русло русской литературы XX века. Естественно, и читатель, и критика, и литературоведение оказываются в сложнейшем положении, потому что новая, полная, без белых пятен, карта русской литературы диктует новую иерархию ценностей, делает необходимой выработку новых критериев оценки, предлагает создание новой истории русской литературы XX века без купюр и изъятий. Под мощным натиском первоклассных произведений прошлого, впервые широко доступных отечественному читателю, современная литература как будто замирает, пытаясь в новых условиях осознать самое себя. Характер современного литературного процесса определяет «задержанная», «возвращенная» литература. Не представляя современный срез литературы, именно она влияет на читателя в наибольшей степени, определяя его вкусы и пристрастия. Именно она оказывается в центре критических дискуссий. Критика, также освобожденная от сковывающих пут идеологии, демонстрирует широкий диапазон суждений и оценок.

Впервые мы оказываемся свидетелями такого феномена, когда понятия «современный литературный процесс» и «современная литература» не совпадают. В пятилетие с 1986 по 1990 год современный литературный процесс составляют произведения прошлого, давнего и не столь отдаленного. Собственно современная литература вытеснена на периферию процесса.

Нельзя не согласиться с обобщающим суждением А. Немзера: «Литературная политика перестройки имела ярко выраженный компенсаторный характер. Надо было наверстывать упущенное - догонять, возвращать, ликвидировать лакуны, встраиваться в мировой контекст». Мы действительно стремились компенсировать упущенное, отдать давние долги. Как видится это время из дня сегодняшнего, публикаторский бум перестроечных лет, при несомненной значительности вновь открытых произведений, невольно отвлек общественное сознание от драматичной современности.

Фактическое освобождение культуры от государственного идеологического контроля и давления во второй половине 80-х годов было законодательно оформлено 1 августа 1990 года отменой цензуры. Естественно завершилась история «самиздата» и «тамиздата». С распадом Советского Союза произошли серьезные изменения в Союзе советских писателей. Он раскололся на несколько писательских организаций, борьба между которыми порой принимает нешуточный характер. Но различные писательские организации и их «идейно-эстетические платформы», пожалуй, впервые в советской и постсоветской истории практически не оказывают влияния на живой литературный процесс. Он развивается под воздействием не директивных, а иных, более органичных литературе как виду искусства факторов. В частности, открытие, можно сказать, заново культуры серебряного века и ее новое осмысление в литературоведении было одним из существенных факторов, определяющих литературный процесс с начала 90-х годов.

Вновь открытым в полном объеме оказалось творчество Н. Гумилева, О. Мандельштама, М. Волошин, Вяч. Иванова, Вл. Ходасевича и многих других крупнейших представителей культуры русского модернизма. Свой вклад в этот плодотворный процесс внесли издатели большой серии «Новой библиотеки поэта», выпустившие прекрасно подготовленные собрания поэтического творчества писателей «серебряного века». Издательство «Эллис Лак» не только выпускает многотомные собрания сочинений классиков серебряного века (Цветаевой, Ахматовой), но и издает писателей второго ряда, например превосходный том Г. Чулкова «Годы странствий», представляющий разные творческие грани писателя, а некоторые его произведения вообще публикуются впервые. То же можно сказать о деятельности издательства «Аграф», которое выпустило сборник произведений Л. 3иновьевой-Аннибал. Сегодня можно говорить о почти целиком изданном силами разных издательств М. Кузмине. Издательство «Республика» осуществило замечательный литературный проект - многотомное издание А. Белого. Эти примеры можно продолжать.

Фундаментальные монографические исследования Н. Богомолова, Л. Колобаевой и других ученых помогают представить мозаичность и сложность литературы серебряного века. В силу идеологических запретов мы не могли осваивать эту культуру «в течение времени», что было бы, несомненно, плодотворным. Она буквально «свалилась» на широкого читателя как снег на голову, вызывая нередко апологетическую восторженную реакцию. Между тем, это сложнейшее явление заслуживает пристального и внимательного постепенного чтения и изучения. Но случилось так, как случилось. Современные культура и читатель оказались под мощнейшим прессингом культуры, в советский период отвергнутой как не только идеологически, но и эстетически чуждой. Теперь опыт модернизма начала века и авангардизма 20-х годов приходится впитывать и переосмыслять в кратчайшие сроки. Мы можем констатировать не только факт существования произведений начала XX века как полноправных участников современного литературного процесса, но и утверждать факт наложений, влияний разных течений и школ, их одновременного присутствия как качественную характеристику литературного процесса новейшего времени.

Если же учесть и колоссальный бум мемуарной литературы, то мы сталкиваемся с еще одной особенностью этого процесса. Влияние мемуаристики на собственно художественную литературу очевидно для многих исследователей. Так, один из участников дискуссии «Мемуары на сломе эпох» И. Шайтанов справедливо подчеркивает высокое художественное качество мемуарной литературы: «При сближении со сферой художественной литературы мемуарный жанр начинает терять свою документальность, давая урок ответственности литературе в отношении слова...». Несмотря на точное наблюдение исследователя о некотором отходе от документальности во многих из опубликованных мемуарах, мемуаристика для читателей является средством воссоздания социальной и духовной истории общества, средством преодоления «белых пятен» культуры и просто хорошей литературой.

Перестройка дала импульс активизации издательской деятельности. В начале 90-х появились новые издательства, новые литературные журналы самой различной направленности - от прогрессивного литературоведческого журнала «Новое литературное обозрение» до феминистского журнала «Преображение». Книжные магазины-салоны «Летний сад», «Эйдос», «19 октября» и другие - рождены новым состоянием культуры и в свою очередь оказывают на литературный процесс определенное влияние, отражая и популяризируя в своей деятельности ту или иную тенденцию современной литературы.

В 90-е годы переизданы впервые после революции труды многих русских религиозных философов рубежа ХIX-XX веков, славянофилов и западников: от В. Соловьева до П. Флоренского, А. Хомякова и П. Чаадаева. Издательство «Республика» завершает издание многотомного собрания сочинений Василия Розанова. Эти реалии книгоиздательской деятельности, несомненно, существенно влияют на современное литературное развитие, обогащая литературный процесс. К середине 90-х годов ранее невостребованное советской страной литературное наследие почти полностью возвратилось в национальное культурное пространство. А собственно современная литература заметно усилила свои позиции. Толстые журналы снова предоставили свои страницы писателям-современникам. Современный литературный процесс в России, как и должно быть, снова определяется исключительно современной литературой. По стилевым, жанровым, языковым параметрам она не сводима к определенной причинно-следственной закономерности, что, однако, совсем не исключает наличия закономерностей и связей внутри литературного процесса более сложного порядка. Трудно согласиться с исследователями, которые вообще не видят признаков процесса в современной литературе. Тем более, что нередко эта позиция оказывается необычайно противоречивой. Так, например, Г.Л. Нефагина утверждает: «Состояние литературы 90-х годов можно сравнить с броуновским движением», - а далее продолжает: - «образуется единая общекультурная система». Как видим, исследовательница не отрицает наличия системы. Раз есть система, есть и закономерности. Какое уж тут «броуновское движение»! Эта точка зрения - дань модной тенденции, представлению о современной литературе после крушения идеологической иерархии ценностей как о постмодернистском хаосе. Жизнь литературы, тем более литературы с такими традициями, как русская, несмотря на пережитые, времена, думается, не только плодотворно продолжается, но и поддается аналитической систематизации.

Критика уже немало сделала, анализируя основные тенденции современной литературы. Журналы «Вопросы литературы», «Знамя», «Новый мир» проводят «круглые столы», дискуссии ведущих критиков о состоянии современной литературы. В последние годы издано несколько солидных монографий о постмодернизме в русской литературе.

Проблематика современного литературного развития, как нам представляется, лежит в русле освоения и преломления различных традиций мировой культуры в условиях кризисного состояния мира (экологические и техногенные катастрофы, стихийные бедствия, страшные эпидемии, разгул терроризма, расцвет массовой культуры, кризис нравственности, наступление виртуальной реальности и др.), которое вместе с нами переживает все человечество. Психологически оно усугубляется общей ситуацией рубежа веков и даже тысячелетий. А в ситуации нашей страны - осознанием и изживанием всех противоречий и коллизий советского периода отечественной истории и культуры соцреализма.

Атеистическое воспитание поколений советских людей, ситуация духовной подмены, когда для миллионов людей религия, вера были заменены мифологемами социализма, имеют тяжелые последствия для современного человека. В какой мере литература откликается на эти труднейшие жизненные и духовные реалии? Должна ли она, как это было в классической русской литературе, давать ответы на трудные вопросы бытия или хотя бы ставить их перед читателем, способствовать «смягчению нравов», сердечности в отношениях людей? Или писатель - беспристрастный и холодный наблюдатель людских пороков и слабостей? А может быть, удел литературы - уход в далекий от реальности мир фантазий и приключений?.. И поле литературы - эстетическая или интеллектуальная игра, а литература вообще не имеет никакого отношения к реальной жизни, к человеку вообще? Нужно ли искусство человеку? Слово, отчужденное от Бога, отделенное от божественной истины? Эти вопросы вполне реальны и требуют ответов.

В нашей критике есть разные точки зрения на современный литературный процесс и самое предназначение литературы. Так, А. Немзер уверен, что литература выдержала испытания свободой и последнее десятилетие было «замечательным». Критик выделил тридцать имен русских прозаиков, с которыми он связывает плодотворное будущее нашей литературы. Татьяна Касаткина в статье «Литература после конца времен» утверждает, что единой литературы сейчас нет, а есть «клочки и фрагменты». «Тексты» нынешней литературы она предлагает разделить на три группы: «Произведения, чтение которых есть событие реальной жизни человека, не уводящее его из этой жизни, но соучаствующее в ней... произведения, из которых не хочется возвращаться в реальную жизнь, причем это их принципиальное, конституционное (и вовсе не положительное) свойство... произведения, в которые не хочется возвращаться, даже если осознаешь их ценность, в которые тяжело входить по второму разу, которые обладают всеми свойствами зоны с эффектом накапливающегося излучения». Не разделяя общего пафоса исследовательницы в оценке современного состояния отечественной литературы, можно воспользоваться ее классификацией. Ведь такое деление опирается на испытанные временем принципы - характер отражения реальности в литературе и авторскую позицию.

Последние пятнадцать лет XX столетия в истории нашей литературы по-особому значимы. Отечественная словесность, наконец, оказалась свободной от директивного идеологического давления. При этом литературный процесс отличался повышенным драматизмом и сложностью объективного характера.

Стремление воссоздать историю литературы последнего столетия во всей ее целостности (возвращение читателю насильственно не допущенных в Советское время произведений А. Платонова, М. Булгакова, Б. Пастернака, обэриутов, писателей серебряного века, эмигрантов и др.) едва не вытеснило современную литературу вообще. Толстые журналы переживали публикаторский бум. Их тиражи приближались к миллионной отметке. Казалось, что писатели-современники отодвинуты на периферию процесса и мало кого интересуют. Активная переоценка в «новой критике» культуры советского периода (»Поминки по советской литературе»), столь же категоричная, как и недавняя ее апологетика в официозной критике, вызвала чувство растерянности и у читателей, и у самих писателей. А когда в начале 90-х годов резко упали тиражи толстых журналов (в стране в активную фазу вступили политические и экономические реформы), новейшая литература вообще лишилась своей основной трибуны. Внутрикультурные проблемы еще более осложнились под воздействием внелитературных факторов.

В критике возникли дискуссии вокруг проблемы современного литературного процесса, раздавались голоса, ставящие под сомнение сам факт его существования. Некоторые исследователи утверждали, что крушение единой и обязательной системы идейно-эстетических установок, возникшая вслед за этим разнонаправленность литературного развития ведут к автоматическому исчезновению литературного процесса. И все-таки литературный процесс устоял, отечественная литература выдержала испытание свободой. Более того, в последние годы очевидно укрепление позиций современной литературы в литературном процессе. Особенно это касается прозы. Едва ли не каждый новый номер таких журналов, как «Новый мир», «Знамя», «Октябрь», «Звезда», дарит нам новое интересное произведение, которое читают, о котором спорят и говорят.

Литературный процесс XX столетия представляет собой своеобразный феномен, заключающий в себе сложное взаимодействие разнонаправленных векторов эстетического поиска. Архитипическая коллизия «архаисты и новаторы» нашла свои формы воплощения и в литературе новейшего времени. Но при этом и писатели, тяготеющие к классическим традициям, и экспериментаторы-первопроходцы - все, в параметрах принятой ими художественной парадигмы, ищут формы, адекватные изменениям в сознании современного человека, новым представлениям о мире, о функции языка, о месте и роли литературы.

Изучение современного литературного процесса многоаспектно, предполагает анализ и систематизацию огромного фактического материала. Рамки пособия вряд ли могут его вместить.

В пособии акцентируются наиболее характерные явления современной литературы, прежде всего связанные с разными принципами художественного отражения жизненной реальности. В современной русской литературе, как и в мировом художественном процессе, существует противостояние реализма и постмодернизма. Философские и эстетические установки постмодернизма активно внедряются его блистательными теоретиками в мировой художественный процесс, постмодернистские идеи и образы витают в воздухе. Даже в творчестве писателей реалистической ориентации, таких, как Маканин, например, мы видим довольно широкое использование элементов поэтики постмодернизма. Однако в художественной практике самих постмодернистов в последние годы очевидны кризисные явления. Идеологическая нагрузка в постмодернизме столь велика, что собственно «художественность» как имманентная природа литературы начинает под таким воздействием просто разрушаться.

Некоторые исследователи постмодернизма склонны к пессимистическим прогнозам и полагают, что его история в России была «ошеломляюще бурной, но краткой» (М. Эпштейн), т.е. размышляют о нем как явлении прошедшем. Конечно, в этом высказывании есть некоторое упрощение, но тиражирование приемов, самоповторы в последних произведениях известных постмодернистов В. Сорокина, В. Ерофеева и других свидетельствуют об исчерпанности «стиля». Да и читатель, видимо, начинает уставать от «смелости» в снятии языковых и нравственных табу, от интеллектуальной игры, размытости границ текста и запрограммированной множественности его интерпретаций.

Читатель сегодняшнего дня как один из субъектов литературного процесса играет в нем немаловажную роль. Именно его потребность в знании подлинных реалий истории, неверие в «художественно» преображенное прошлое в произведениях советской литературы, так много лгавшей о жизни, «выправлявшей» ее, спровоцировало колоссальный интерес к мемуаристике, ее настоящий расцвет в литературе последнего времени.

Читатель возвращает литературу к традиционным ценностям реализма, ждет от нее «сердечности», отзывчивости, хорошего слога. Именно из этой читательской потребности растет известность и популярность Бориса Акунина, например. Писатель грамотно вычислил системную устойчивость, сюжетную основательность детективного жанра (все так устали от бессюжетности, хаотичности художественного мира постмодернистских произведений). Он максимально разнообразил жанровые оттенки (от шпионского до политического детектива), придумал загадочного и обаятельного героя - сыщика Фандорина - и погрузил нас в столь привлекательную из исторического далека атмосферу XIX века. А хорошего уровня стилизованный язык его прозы довершил дело. Акунин стал культовым писателем со своим широким кругом почитателей.

Интересно, что на другом полюсе литературы тоже есть своя культовая фигура - Виктор Пелевин, гуру для целого поколения. Виртуальный мир его произведений постепенно заменяет его почитателям мир реальный, поистине они обретают «мир как текст». Пелевин, как мы уже отмечали выше, талантливый художник, прозревающий трагические коллизии в судьбе человечества. Однако читательское восприятие его творчества выявляет уязвимость и даже ущербность художественного мира, им создаваемого. Игра с «мнимостями», беспредельный нигилизм, ирония без границ оборачиваются мнимостью творчества. Писатель незаурядного дарования превращается в фигуру масскульта. Создав ожидаемый почитателями мир, автор становится его пленником. Не писатель ведет читателя, а аудитория определяет узнаваемое для нее пространство художественных поисков. Вряд ли такая обратная связь плодотворна для писателя, литературного процесса и, конечно, читателя.

Перспективы литературного процесса в России связаны с иными творческими тенденциями, с обогащением художественных возможностей реализма. Его рамки, как мы видим на примере творчества многих современных писателей, могут быть раздвинуты вплоть до модернистских и постмодернистских приемов. Но при этом писатель сохраняет нравственную ответственность перед жизнью. Он не заменяет собою Творца, а лишь стремится выявить его замысел.

И если литература помогает человеку уточнить время его существования, то «всякая новая эстетическая реальность уточняет для человека его реальность этическую» (И. Бродский). Через приобщение к эстетической реальности человек «уточняет» свои нравственные ориентиры, учится понимать свое время и соотносить свою судьбу с высшим смыслом бытия.

Литературный процесс в России рубежа XX-XXI веков вселяет уверенность в то, что литература по-прежнему необходима человеку и человечеству и верна великому предназначению Слова.

советский литература читательский поэзия

Список литературы

• 1. Азольский А. Клетка.
• 2. Битов А. Пушкинский дом.

Литература:

• 3. Громова М.И. Русская современная драматургия: Учебное пособие. - М., 1999.
• 4. Есин С.Б. Принципы и приемы анализа литературного произведения: Учебное пособие. - М., 1999.
• 5. Ильин И.П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. - М., 1998.
• 6. Костиков Г.К. От структурализма к постмодернизму. - М., 1998.
• 7. Липовецкий М.Н. Русский постмодернизм. Очерки исторической поэтики. Екатеринбург, 1997.
• 8. Нефагина Г.Л. Русская проза второй половины 80-х - начала 90-х годов XX века. - Минск, 1998.
• 9. Постмодернисты о посткультуре: Интервью с современными писателями и критиками. - М., 1996.
• 10. Роднянская И.Б. Литературное семилетие. 1987-1994. - М., 1995.
• 11. Руднов В.П. Словарь культуры XX века: ключевые понятия и тексты. - М., 1997.
• 12. Скоропанова И.С. Поэзия в годы гласности. - Минск, 1993.

У народа, лишенного общественной свободы, - единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести», - писал в прошлом веке А.И.Герцен. Впервые за всю многовековую историю России правительство дало нам теперь свободу слова и печати. Но, несмотря на огромную роль средства информации, отечественная литература является властительницей дум, подымает пласт за пластом проблемы нашей истории и жизни. Может, был прав Е.Евтушенко, сказавший: « в России - больше, чем поэт!..».

На сегодняшней можно очень четко проследить художественное, историческое, общественно - политическое значение литературного произведения в связи с общественно - политической обстановкой эпохи. Эта формулировка означает, что особенности эпохи отражаются на теме, избранной автором, его героях, художественных средствах. Эти особенности могут придать произведению большое общественное и политическое значение. Так, в эпоху упадка крепостничества и дворянства появился целый ряд произведений о «лишних людях», в том числе и знаменитый «Герой нашего времени» М.Ю.Лермонтова. Само название романа, споры вокруг него показали его общественное значение в эпоху николаевской реакции. Огромное значение имела и А.И.Солженицына «Один день Ивана Денисовича», напечатанная в период критики сталинщины в начале 60-х годов. Современные произведения демонстрируют еще большую, чем прежде, связь эпохи и литературного произведения. Ныне стоит задача - возродить сельского хозяина. Литература откликается на нее книгами о раскулачивании и раскрестьянивании деревни.

Теснейшая связь современности и истории даже рождает новые жанры (например, - хронику) и новые изобразительные средства: в текст вводятся документы, популярны перемещения во времени на многие десятилетия и другое. То же касается и проблем охраны природы. Терпеть больше нельзя. Желание помочь обществу заставляет писателей, например Валентина Распутина, переходить от романов и повестей к публицистики.

Первая тема, которая объединяет очень большое число произведений, написанных на протяжении 50 - 80-х годов проблема исторической памяти. Эпиграфом к ней могли бы послужить слова академика Д.С.Лихачева: «Память активна. Она не оставляет человека равнодушным, бездеятельным. Она владеет умом и сердцем человека. Память противостоит уничтожающей силе времени. В этом величайшее значение памяти».

«Белые пятна» образовались (вернее, их образовали те, кто постоянно приспосабливал историю к своим интересам) не только в истории всей страны, но и отдельных ее районов. Книга Виктора Лихоносова «Наш маленький Париж» о Кубани. Он считает, что ее историки в долгу перед своей землей. «Дети вырастали без знания своей родной истории». Года два назад писатель был в Америке, где встречался с жителями русской колонии, эмигрантами и их потомками из кубанских казаков. Бурю читательских писем и откликов вызвала публикация романа - хроники Анатолия Знаменского «Красные дни», где сообщались новые факты из истории гражданской на Дону. Сам писатель не сразу пришел к истине и только в шестидесятые годы понял, что «мы вообще ничего не знаем о той эпохе». В последние годы вышло несколько новых произведений, таких, как роман Сергея Алексеева «Крамола», но неизвестного еще очень много.

Особо звучит тема безвинно репрессированных и замученных в годы сталинского террора. Огромный труд проделал Александр Солженицын в своем «Архипелаге ГУЛАГе». В послесловии к книге он говорит: «Не потому я прекратил работу, что счел книгу оконченной, а потому, что не осталось больше на нее жизни. Не только прошу я о снисхождении, но крикнуть хочу: как наступит пора, возможность - соберитесь, друзья, уцелевшие, хорошо знающие, да напишите рядом с этой еще комментарий…» Тридцать четыре года прошло с той поры, как написаны, нет, выбиты на сердце, эти слова. Уже и сам Солженицын правил книгу за границей, вышли десятки новых свидетельств, а призыв этот останется, видно, на долгие десятилетия и к современникам тех трагедий, и к потомкам, перед которыми откроются, наконец, архивы палачей. Ведь даже число жертв неизвестно!.. Победа демократии в августе 1991 года дает надежду, что архивы скоро будут открыты.

И потому видятся мне не совсем верными слова уже упомянутого писателя Знаменского: «Да и сколько надо было сказать о прошлом, мне кажется, уже сказано и А.И.Солженицыным, и в «Колымских рассказах» Варлама Шаламова, и в повести «Барельеф на скале» Алдан - Семенова. Да и сам я 25 лет назад, в годы так называемой оттепели, отдал дань этой теме; моя повесть о лагерях под названием «Без покаяния»… напечатана в журнале «Север» (N10, 1988 г.)». Нет, я думаю, еще должны потрудиться и свидетели, и писатели, и историки.

О сталинских жертвах и палачах написали уже много. Отмечу, что вышло продолжение романа «Дети Арбата» А.Рыбакова «Тридцать пятый и другие годы», в котором много страниц уделено тайным пружинам подготовки и проведения процессов 30 - х годов над бывшими руководителями большевистской партии.

Думая о сталинском времени, невольно переносишься мыслью на революцию. И она сегодня видится во многом по - иному. «Нам говорят, что русская революция ничего не принесла, что у нас нищета большая. Совершенно верно. Но… У нас есть перспектива, у нас виден выход, есть воля, желание, мы видим перед собой путь…» - так писал Н.Бухарин. Теперь мы задумываемся: что же сделала со страной эта воля, куда привел этот путь и где выход. В поисках ответа начинаем обращаться к истокам, к Октябрю.

Мне кажется, что глубже всех исследует эту А.Солженицын. Причем эти вопросы затрагиваются во многих его книгах. Но главное этого писателя об истоках и начале нашей революции - многотомное «Красное колесо». У нас уже напечатаны части его - «Август четырнадцатого», «Октябрь шестнадцатого». Печатается и четырехтомный «Март семнадцатого». Александр Исаевич продолжает напряженно трудиться над эпопеей.

Солженицын настойчиво не признает не только Октябрьскую, но и Февральскую революцию, считая свержение монархии трагедией русского народа. Он утверждает, что мораль революции и революционеров антигуманна и античеловечна, лидеры революционных партий, включая Ленина, беспринципны, думают, прежде всего, о личной власти. Нельзя согласиться с ним, но и не прислушаться тоже нельзя, тем более что писатель использует громадное число фактов и исторических свидетельств. Хотелось отметить, что этот выдающийся писатель уже дал согласие вернуться на Родину.

Сходные рассуждения о революции есть и в воспоминаниях писателя Олега Волкова «Погружение во тьму». , интеллигент и патриот в лучшем смысле слова, провел в тюрьмах и ссылках 28 лет. Он пишет: « За те два с лишним года, что отец прожил после революции, уже отчетливо и бесповоротно определилось: круто укрощаемый мужик и несколько мягче взнуздываемый рабочий должны были отождествлять себя с властью. Но говорить об этом, разоблачать самозванство и обман, растолковывать, что железная решетка новых порядков ведет к закабалению и образованию олигархии, уже было нельзя. Да и бесполезно…»

Такую ли надо давать оценку революции?! Трудно сказать, окончательный приговор вынесет только время. Лично я не считаю такую точку зрения правильной, но и опровергнуть ее сложно: не забудешь ведь ни о сталинщине, ни о глубоком сегодняшнем кризисе. Ясно и то, что изучать революцию и гражданскую по фильмам «Ленин в Октябре», «Чапаев» или по поэмам В.Маяковского «Владимир Ильич Ленин» И «Хорошо» больше нельзя. Чем больше мы узнаем об этой эпохе, тем самостоятельнее придем к каким - то выводам. Много интересного об этом времени можно почерпнуть в пьесах Шатрова, романе Б.Пастернака «Доктор Живаго», повести В.Гроссмана «Все течет» и других.

Если в оценке революции есть резкие расхождения, то сталинскую коллективизацию осуждают все. Да и как оправдать ее, если она привела к разорению страны, гибели миллионов трудолюбивых хозяев, к страшному голоду! И вновь хочется процитировать Олега Волкова о времени, близком к «великому перелому»:

«Тогда еще только налаживали массовую вывозку ограбленных мужиков в пропасти пустынных раздолий Севера. До поры до времени выхватывали выборочно: обложат «индивидуальным» неуплатным налогом, выждут маленько и - объявят саботажником. А там - лафа: конфискуй имущество и швыряй в тюрьму!…»

Василий Белов рассказывает нам о пред колхозной деревне в романе «Кануны». Продолжением служит «Год великого перелома, Хроника 9 месяцев», где описывается начало коллективизации. Одним из правдивых произведений о трагедии крестьянства в период коллективизации является роман - хроника Бориса Можаева «Мужики и бабы». Писатель, опираясь на документы, показывает, как формируется и забирает власть та прослойка на селе, которая благоденствует на разорении и беде односельчан и готова лютовать, чтобы угодить начальству. Автор показывает, что виновники «перегибов» и «головокружений от успехов» те, кто управлял страной.

Современная литература очень разнообразна: это не только соз-даваемые сегодня книги, но и произведения «возвращенной лите-ратуры», «литература письменного стола», произведения писателей разных волн эмиграции. Другими словами, это произведения, на-писанные или впервые опубликованные в России с середины 1980-х годов XX века и до начала первого десятилетия XXI века. Значи-тельную роль в становлении современного литературного процесса сыграла критика, литературные журналы и многочисленные лите-ратурные премии.

Если в период оттепели и застоя в литературе приветствовался лишь метод социалистического реализма, то современный литера-турный процесс характеризует сосуществование различных на-правлений.

Одним из самых интересных культурных явлений второй поло-вины XX века является постмодернизм — направление не только в литературе, но и во всех гуманитарных дисциплинах. Постмодер-низм возник на Западе в конце 60-х — начале 70-х годов. Это был поиск синтеза между модернизмом и массовой культурой, разру-шение любых мифологий. Модернизм стремился к новому, которое изначально отрицало старое, классическое искусство. Постмодер-низм возник не после модернизма, а рядом с ним. Он не отрицает все старое, а пытается иронично переосмыслить его. Постмодерни-сты обращаются к условности, нарочитой литературности в созда-ваемых произведениях, сочетают стилистику разных жанров и ли-тературных эпох. «В постмодернистскую эпоху, — пишет В. Пелевин в романе «Числа», — главным становится не потребле-ние материальных предметов, а потребление образов, поскольку образы обладают гораздо больше капиталоемкостью». Ни автор, ни повествователь, ни герой не несут ответственности за сказанное в произведении. На становление русского постмодернизма оказали большое влияние традиции Серебряного века (М. Цветаева,

А. Ахматова, О. Мандельштам, Б. Пастернак и др.), культура аван-гарда (В. Маяковский, А. Крученых и др.) и многочисленные про-явления господствующего соцреализма. В развитии постмодерниз-ма в русской литературе условно можно выделить три периода:

1. Конец 60-х — 70-е г. — (А. Терц, А. Битов, В. Ерофеев, Вс. Не-красов, Л. Рубинштейн и др.)
2. 70-е — 80-е г. — самоутверждение постмодернизма через под-полье, осознание мира как текста (Е. Попов, Вик. Ерофеев, Саша Соколов, В. Сорокин и др.)
3. Конец 80-х — 90-е г. — период легализации (Т. Киби-ров, Л. Петрушевская, Д. Галковский, В. Пелевин и др.)

Русский постмодернизм неоднороден. К прозаическим произве-дениям постмодернизма можно отнести следующие произведения: «Пушкинский Дом» А. Битова, «Москва — Петушки» Вен. Ерофее-ва, «Школа для дураков» Саши Соколова, «Кысь» Т. Толстой, «Попугайчик», «Русская красавица» В. Ерофеева, «Душа патриота, или Различные послания к Ферфичкину» Ев. Попова, «Голубое сало», «Лед», «Путь Бро» В. Сорокина, «Омон Ра», «Жизнь насекомых», «Чапаев и Пустота», «Generation Р» («Поколение П») В. Пелевина, «Бесконечный тупик» Д. Галковского, «Искренний художник», «Глокая Куздра», «Я — не я» А. Слаповского, «Коронация» Б. Акунина и др.

В современной русской поэзии создают поэтические тексты в русле постмодернизма и различных его проявлений Д. Пригов, Т. Кибиров, Вс. Некрасов, Л. Рубинштейн и др.

В эпоху постмодернизма появляются произведения, которые с полным правом можно отнести к реалистическим. Отмена цензуры, демократические процессы в российском обществе способствовали расцвету реализма в литературе, доходившему порой до натура-лизма. Это произведения В. Астафьева «Прокляты и убиты», Е. Носова «Тепа», «Покормите птиц», «Сронилось колечко»,

В. Белова «Душа бессмертна», В. Распутина «В больнице», «Изба», Ф. Искандера «Сандро из Чегема», Б. Екимова «Пиночет», А. Кима «Отец-Лeс», С. Каледина «Стройбат», Г. Владимова «Генерал и его армия», О. Ермакова «Знак зверя», А. Проханова «Дерево в центре Кабула», «Чеченский блюз», «Идущие в ночи», «Господин Гексоген» и др. Материал с сайта

С начала 1990-х годов в русской литературе появляется новое яв-ление, которое получило определение постреализма. В основе по-стреализма лежит универсально понимаемый принцип относитель-ности, диалогического постижения непрерывно меняющегося мира и открытости авторской позиции по отношению к нему. Постреализм, по определению Н. Л. Лейдермана и М. Н. Липовецкого, — определенная система художественного мышления, логика которого стала распространяться и на мэтра, и на дебютанта, набирающее силу ли-тературное направление со своими стилевыми и жанровыми пред-почтениями. В постреализме реальность воспринимается как объек-тивная данность, совокупность множества обстоятельств, влияющих на человеческую судьбу. В первых произведениях постреализма от-мечался демонстративный отход от социального пафоса, писатели обращались к частной жизни человека, к его философскому осмыс-лению мира. К постреалистам критика обычно относит пьесы, рас-сказы, повесть «Время ночь» Л. Петрушевской, романы «Андеграунд, или Герой нашего времени» В. Маканина, рассказы С. Довлатова, «Псалом» Ф. Горенщтейна, «Стрекоза, увеличенная до размеров со-баки» О. Славниковой, сборник рассказов «Прусская невеста» Ю. Буйды, повести «Воскобоев и Елизавета», «Поворот реки», роман «Закрытая книга» А. Дмитриева, романы «Линии судьбы, или сун-дучок Милашевича» М. Харитонова, «Клетка» и «Диверсант» А. Азольского, «Медея и ее дети» и «Казус Кукоцкого» Л. Улицкой, «Недвижимость» и «Хуррамабад» А. Волоса.

Кроме того, в современной русской литературе создаются произ-ведения, которые трудно отнести к тому или иному направлению. Писатели самореализуют себя в разных направлениях и жанрах. В российском литературоведении принято также выделять несколько тематических направлений в литературном процессе конца XX в.

• Обращение к мифу и его трансформации (В. Орлов, А. Ким, А. Слаповский, В. Сорокин, Ф. Искандер, Т. Толстая, Л. Улицкая, Аксенов и др.)
• Наследие деревенской прозы (Е. Носов, В. Белов, В. Распутин, Б. Екимов и др.)
• Военная тема (В. Астафьев, Г. Владимов, О. Ермаков, Маканин, А. Проханов и др.)
• Тема фэнтази (М. Семенова, С. Лукьяненко, М. Успенский, Вяч. Рыбаков, А Лазарчук, Э. Геворкян, А. Громов, Ю. Латынина и др.)
• Современные мемуары (Е. Габрилович, К. Ваншенкин, А. Рыбаков, Д. Самойлов, Д. Добышев, Л. Разгон, Е. Гинзбург, А. Найман, В. Кравченко, С. Гандлевский и др.)
• Расцвет детектива (А. Маринина, П. Дашкова, М. Юденич, Б. Акунин, Л. Юзефович и др.)

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• презентация обзор русской литературы конца 20- начала 21 века
• обзор литературы начала 20 века
• русская литература 21 века обзор
• литературного процесса конца 20 начала 21 века.
• современные авторы начала 20 века

Современная литература это совокупность прозаических и поэтических произведений, написанных в конце XX в. – начале XXI вв.

Классики современной литературы

В обширном представлении к современной литературе относят произведения, созданные после Второй мировой войны. В истории русской литературы выделяют четыре поколения писателей, ставших классиками современной литературы:

• Первое поколение: писатели-шестидесятники, творчество которых пришлось на время «хрущевской оттепели» 1960-х годов. Представителям времени – В. П. Аксенову, В. Н. Войновичу, В. Г. Распутину – свойственны манера иронической грусти и пристрастие к мемуарам;
• Второе поколение: семидесятники – советские писатели 1970-х годов, деятельность которых ограничивалась запретами – В. В. Ерофеев, А. Г. Битов, Л. С. Петрушевская, В. С. Маканин;
• Третье поколение: писатели 1980-х годов, пришедшие в литературу во время перестройки, – В. О. Пелевин , Т. Н. Толстая, О. А. Славникова, В. Г. Сорокин – писали в условиях творческой свободы, полагающей в избавлении от цензуры и освоении экспериментов;
• Четвертое поколение: писатели конца 1990-х годов, яркие представители прозаической литературы – Д. Н. Гуцко, Г. А. Геласимов, Р. В. Сенчин, Прилепин, С. А. Шаргунов.

Особенность современной литературы

Современная литература следует классическим традициям: произведения нового времени опираются на идеи реализма, модернизма, постмодернизма; но, с точки зрения многогранности, является особенным явлением в литературном процессе.

Художественная литература XXI века стремится отойти от жанровой предзаданности, вследствие чего канонические жанры становятся маргинальными. Классические жанровые формы романа, новеллы, повести практически не встречаются, они существуют с не характерными им признаками и часто содержат в себе элементы не только разных жанров, а и смежных видов искусства. Известны формы киноромана (А. А. Белов «Бригада»), филологического романа (А. А. Генис «Довлатов и окрестности»), компьютерного романа (В. О. Пелевин «Шлем ужаса»).

Таким образом, модификации сложившихся жанров приводят к образованию уникальных жанровых форм, что обусловлено прежде всего обособлением художественной литературы от массовой, несущей жанровую определенность.

Элитарная литература

В настоящее время среди исследователей преобладает мнение, что современная литература это поэзия и проза последних десятилетий, переходного периода рубежа XX-XXI вв. В зависимости от предназначения современных произведений выделяют элитарную и массовую, или популярную, литературу.

Элитарная литература – «высокая литература», которая создавалась в узком кругу писателей , священнослужителей, деятелей искусства и была доступна только для элиты. Элитарная литература противостоит массовой, но одновременно является источником для текстов, адаптируемых под уровень массового сознания. Упрощенные варианты текстов У. Шекспира, Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского способствуют распространению духовных ценностей среди масс.

Массовая литература

Массовая литература, в отличие от элитарной, не выходит за пределы жанрового канона, доступна и ориентирована на массовое потребление и коммерческий спрос . Богатая жанровая разновидность массовой литературы включает любовный роман, приключения, боевик, детектив, триллер, научную фантастику, фэнтези и т. д.

Наиболее востребованным и тиражированным произведением массовой литературы является бестселлер. К всемирным бестселлерам XXI века относятся серия романов о Гарри Поттере Дж. Роулинг, цикл изданий С. Майер «Сумерки», книга Г. Д. Робертса «Шантарам» и др.

Примечательно, что массовая литература часто связана с кинематографом – множество популярных изданий экранизированы. К примеру, американский сериал «Игра престолов» снят по мотивам цикла романов Джорджа Р. Р. Мартина «Песнь Льда и Огня».

Литературный фестиваль в г. Бат, графство Сомерсет — один из самых ярких и авторитетных в Великобритании. Основанный в 1995 году при поддержке издания The Independent, он стал важным событием европейской культурной жизни. Арт-директор фестиваля, Вив Гроскоп — журналист, писательница и комедийная актриса, — подводит своеобразные итоги 20-летней деятельности фестиваля и называет лучшие его книги, год за годом. Кстати, почти все они уже экранизированы.

Мандолина капитана Корелли, 1995

Луи де Бернье

Многие видели прекрасный фильм с Николасом Кейджем и Пенелопой Круз и думают, что «Мандолина капитана Корелли» — это красивый роман про настоящую любовь. Так оно, конечно, и есть. Но еще — это роман о европейской истории, о том, как странно и тесно сплетаются судьбы народов и людей: твой вчерашний союзник стреляет тебе в спину, а твой вчерашний враг спасает тебе жизнь. Сюжет книги основан на реальных исторических событиях, когда итальянцы, будучи союзниками нацистской Германии, оккупировали Грецию, а потом были разоружены и расстреляны пришедшими немцами, заподозрившими их в «симпатиях к местному населению». Средиземноморское очарование пейзажей и персонажей: нежной Пелагеи и мужественного капитана Корелли, не оставило равнодушными британских фестивальных критиков.

Она же «Грейс», 1996

Маргарет Этвуд

Маргарет Этвуд — лауреат Букеровской премии. Эту книгу она посвятила попытке разгадать жестокое преступление, в свое время всколыхнувшее всю Канаду: 23 июля 1843 года полиция обвинила 16-летнюю служанку Грейс Маркс в безжалостном убийстве своего хозяина и его беременной любовницы-экономки. Грейс была необычайно красива и очень юна. Но она рассказала полиции целых три версии происшедшего, а ее сообщник — две. Подельник отправился на виселицу, а вот адвокату Грейс удалось убедить судей, что она — не в своем уме. Грейс провела в сумасшедшем доме 29 лет. Кто она была на самом деле, и кто совершил кровавое преступление? Это и пытается рассказать Маргарет Этвуд.

Американская пастораль, 1997

Филипп Рот

К чему, в итоге, привела американская мечта? Которая сулила богатство, закон и порядок тем, кто много работает и хорошо себя ведет? Главный герой — Швед Лейвоу — женился на красавице «Мисс Нью-Джерси», унаследовал отцовскую фабрику и сделался владельцем старинного особняка в Олд-Римроке. Казалось бы, мечты сбылись, но однажды сусальное американское счастье разом обращается в прах… И претензии, конечно, не только к американской мечте, а к иллюзиям, которыми нас питает современное общество в целом.

Англия, Англия, 1998

Джулиан Барнс

Джулиан Барнс — остроумный, ироничный британец, который привлекает читателя своей непохожестью на остальных. Эта книга — своеобразная сатирическая утопия, призывающая людей не путать легенды прошлого своей страны с тем, чем она есть в настоящем. Ностальгия по никогда не существовавшему «золотому веку» подтолкнула бизнесмена Джека Питмена на создание проекта «Англия, Англия» — тематического парка, в котором собрано все, что олицетворяет в глазах целого мира добрую старую Англию.

Бесчестье, 1999

Дж.М. Кутзее

Южноафриканец Кутзее — дважды лауреат Букеровской преми, это уникальный случай. В 1983 году он уже получал эту премию за роман «Жизнь и время Михаэла К.». В 2003 году Кутзее стал лауреатом Нобелевской премии по литературе. Главный герой книги, университетский профессор, из-за скандальной истории со студенткой лишается буквально всего: работы, благорасположения общества и уезжает жить к дочери-лесбиянке в далекую провинцию. Роман-полемика, ответ Кутзее на вопрос, заданный еще Францем Кафкой: быть или не быть человеку, если жизнь низвела его в глазах окружающих до состояния насекомого, стать ли ему нулем или начать с нуля?

Белые зубы, 2000

Зэди Смит

Люди разных рас и национальностей, кризисы подросткового и среднего возраста, несчастная любовь и все такое прочее: блестящее комическое повествование, в котором рассказывается о дружбе, любви, войне, землетрясении, трех культурах, трех семьях на протяжении трех поколений и одной очень необычной мыши. Зэди Смит остра на язык: колко и с язвинкой высмеивает человеческую глупость. Поднимая на поверхность множество проблем, не дает ответов на вопросы, а скорее предлагает проанализировать или признаться, узнав себя.

Искупление, 2001

Иэн Макьюэн

Эта книга вполне могла бы быть номером один в списке книг с необычным сюжетом. В довоенной Англии жили были богатая девушка и сын садовника, за которого она собралась замуж. Младшая сестра девушки мечтает быть писателем и упражняется в наблюдении и интерпретации человеческих слов и поступков. И вот, по ее мнению, возлюбленный ее сестры — опасный маньяк. А когда кузина девушек оказывается действительно кем-то изнасилована, то будущая писательница дает показания против жениха сестры. Конечно, он был невиновен. Конечно, сестра порвала отношения со всей семьей. Конечно, младшая из сестер становится писателем и движимая раскаянием пишет роман об этой истории, роман со счастливым концом. Но может ли он что-то изменить?

Сердце всякого человека, 2002

Уильям Бойд

Роман построен в форме личного дневника вымышленного героя — писателя Логана Маунтстюарта. События длинной в жизнь героя (1906-1991) вплетаются в ткань истории: в романе фигурируют Вирджиния Вулф, Ивлин Во, Пикассо, Хемингуэй. Герой шапочно знаком практически со всеми значительными художниками и писателями XX века: раскланивается на улицах и беседует на вечеринках. Но это не исторический роман; знаковые фигуры — лишь фон или даже средство показать жизнь типичного европейского интеллектуала изнутри.

Загадочное ночное убийство собаки, 2003

Марк Хэддон

15-летний Кристофер Бун страдает аутизмом. Он живет в небольшом городке со своим отцом. И вот однажды кто-то убил соседскую собаку, и мальчик - главный подозреваемый. Чтобы расследовать загадочное убийство животного, он записывает все факты, хотя отец запрещает ему вмешиваться в эту историю. У Кристофера острый ум, он силен в математике, но мало что понимает в повседневной жизни. Он не выносит прикосновений, не доверяет незнакомым и никогда не сходит с привычного пути в одиночку. Кристофер еще не знает, что расследование перевернет всю его жизнь.

Маленький остров, 2004

Андреа Леви

Роман, действие которого разворачивается в 1948 г., затрагивает темы империи, предрассудков, войны и любви. Это своеобразная комедия ошибок, разыгранная в 1948 году. Именно тогда родители Андреа Леви приехали в Великобританию с Ямайки, их история и легла в основу романа. Главный герой «Маленького острова» возвращается с войны, однако мирная жизнь на «большом» острове оказывается не столь легкой и безоблачной.

Что-то не так с Кевином, 2005

Лайонел Шрайвер

Книга была также переведена с названием «Цена нелюбви». Непростая, тяжелая книга о том, как жить, если твой ребенок совершил ужасное преступление. Какие вопросы себе задавать как родителю? Что ты упустил? С Кевином что-то всегда было не так, но никто ничего с этим не делал.

Дорога, 2006

Кормак Маккарти

Этот роман награжден многими премиями: британской Премии памяти Джеймса Тейта Блэка в 2006 году и американской Пулитцеровской премии за художественную книгу. Страшная катастрофа разрушила Соединенные Штаты и безымянные отец и сын, еще мальчик, продвигаются через территорию, на которой хозяйничают банды мародеров и головорезов, к морю.

Половина желтого солнца, 2007

Чимаманда Нгози Адичи

В книге прослеживаются судьбы пяти основных персонажей: дочерей-близнецов (красавицы Оланны и бунтарки Кайнене) влиятельного предпринимателя, профессора, его слуги-мальчика Угву и британского журналиста-писателя Ричарда. У каждого из них свои планы на будущее и мечты, которые разбивает война. Действие разворачивается на фоне гражданской войны в Нигерии (1967-1970). Читатели назвали роман Адичи «африканским «Бегущим за ветром»», а британские критики присудили ему престижнейшую премию «Оранж».

Изгой, 2008

Сэди Джонс

1957 год. Молодой Льюис Олдридж возвращается домой, отсидев два года за преступление, которое шокировало сонное графство Суррей. Льюису суждено пройти путь разочарований и потерь, не рассчитывая на поддержку окружающих, подвергаясь опасности быть сломленным. И только на грани отчаяния ему снова будет дарована любовь, любовь как спасение…

Маленький незнакомец, 2009

Сара Уотерс

Конец второй мировой. Англия. Ранее блестящее семейство местных помещиков пришло в упадок. Земли распродаются, ферма убыточна, шикарный особняк ветшает, и его умирание разрушает психику оставшихся обитателей: старой дамы со следами былого величия, которая тоскует по умершей в детстве дочке-первенцу, и ее детей - засидевшейся в девицах некрасивой дочери и искалеченного на войне сына, на которого сваливаются все тяготы главы разорившегося семейства. Все события показаны глазами доброго доктора, доброта которого под финал становится весьма сомнительной. А еще в усадьбе живет привидение.

Вулфхолл, 2010

Хилари Мантел

Имя Кромвеля вам известно. Только вы думаете про Оливера Кромвеля, а главным героем этой книги, которую Вив Гроскоп, арт-директор литературного фестиваля в Бате, называет лучшей из представленных двадцати, является парень по имени Томас Кромвель. Он — сын кузнеца-дебошира, политический гений, чьи орудия - подкуп, угрозы и лесть. Его цель - преобразовать Англию сообразно своей воле и желаниям короля, которому он преданно служит, ведь если Генрих VIII умрет, не оставив наследника, то в стране неизбежна гражданская война.

Время смеется последним, 2011

Дженнифер Иган

Книга «Время смеется последним» принесла автору мировую известность и самую престижную литературную награду США - Пулитцеровскую премию. В этой книге много героев. Целый клубок. Но самым главным, центральным героем является Время. И оно смеется последним. Юность героев совпадает с зарождением панк-рока, и он навсегда входит в их жизнь, а для кого-то становится призванием. Сама книга построена как музыкальный альбом: две ее части так и называются - «Сторона А» и «Сторона Б», а у каждой из тринадцати самостоятельных глав, как у песен, своя тема. Жизнь щедра не ко всем, но каждый по-своему пытается противостоять времени и сохранить верность себе и своей мечте.

На пороге чудес, 2012

Энн Патчетт

Смелая и рисковая девушка Марина Сингх ищет чудо, и шестое чувство подсказывает ей, что именно здесь, в окрестностях Амазонки, она и найдет то, что ищет. Поиски и приключения, и такие разные версии «правды». Хватит ли сил у героини?

Жизнь после жизни, 2013

Кейт Аткинсон

Представьте себе, что у вас есть возможность проживать жизнь снова и снова, пока не получится правильно. Главная героиня рождается и умирает, еще не научившись дышать. А потом рождается снова, выживает и рассказывает историю своей жизни. Рассказывает снова и снова. Пока не получится правильно прожить двадцатый век: спастись из коварных волн; избегнуть смертельной болезни; найти закатившийся в кусты мячик; научиться стрелять, чтобы не промахнуться в фюрера.

Щегол, 2014

Донна Тартт

Этот роман — лауреат многочисленных литературных наград, в том числе Пулитцеровской премии за художественную книгу 2014 года. Роман назван в честь картины известного голландского художника Карела Фабрициуса «Щегол» (1654), которая играет важную роль в судьбе главного героя книги. Стивен Кинг также выразил восхищение романом, добавив: «Таких книг, как „Щегол“, за десять лет появляется штук пять, не больше. Она написана и с умом, и с душой. Донна Тартт представила публике блистательный роман»

Краткая история семи убийств, 2015

Марлон Джеймс

13 октября 2015 года Марлон Джеймс был назван победителем Букеровской премии. Джеймс – первый представитель Ямайки на конкурсе. Его роман весь год лидировал в списках лучших книг, главной характеристикой его является кинематографичность повествования. Книга рассказывает о покушениях на Боба Марли в 1970-х годах, раскрытых три десятка лет спустя, в которых фигурировали наркобароны, королевы красоты, журналисты и даже ЦРУ.

По материалам: theindependent.com.uk