Кого и почему высмеивает гоголь в ревизоре. Над чем смеется гоголь в комедии ревизор. Рыцарский роман о религиозной войне

Сочинение

Написанная в 1836 году комедия "Ревизор" нанесла сокрушительный удар по всей административно-бюрократической системе царской России 30-х годов XIX века. Автор выставил на всеобщее осмеяние не отдельные единичные случаи, а типичные проявления государственного аппарата. Казалось бы, какое отношение к централизованной чиновничьей системе имеет сонная патриархальная жизнь захолустного уездного городка, который городничий искренне считает своим домом и распоряжается в нем как хозяин? Здесь почтмейстер распечатывает и читает чужие письма вместо романов, не видя в этом ничего предосудительного. Из спешных замечаний городничего своим подчиненным о наведении порядка в подведомственных им учреждениях мы легко можем сделать вывод о том, как обстоят дела в больнице, суде, школах, на почте. Больные очень смахивают на кузнецов и курят крепкий табак; их лечением никто не занимается. В суде запутаны все дела, под ногами посетителей свободно разгуливают гуси. Везде царят беззаконие и произвол.

Но этот безвестный провинциальный городишко предстает в комедии как государство в миниатюре, в котором, как в капле воды, отражаются все злоупотребления и пороки чиновно-бюрократической России. Черты, характеризующие городских чиновников, типичны и для представителей других сословий. Всех их отличают нечестность, пошлость, убожество умственных интересов, крайне низкий культурный уровень. Ведь в комедии нет ни одного честного героя ни из одного сословия. Здесь налицо социальное расслоение людей, одни из которых занимают важные государственные посты и используют свою власть для улучшения собственного благополучия. На верхушке этой социальной пирамиды находится чиновничество. Воровство, взяточничество, казнокрадство эти типичные пороки чиновничества бичует Гоголь своим беспощадным смехом. Городская верхушка отвратительна. Но и подвластные им люди не вызывают симпатий. Притесняемые городничим купцы, ненавидя его, пытаются задобрить его подарками, а при первом же удобном случае пишут на него жалобу Хлестакову, которого все принимают за важного петербургского сановника. Провинциальные помещики Бобчинский и Добчинский бездельники и сплетники, ничтожные и пошлые люди. На первый взгляд, вызывает сочувствие безвинно высеченная унтер-офицерша. Но то, что она желает получить лишь денежную компенсацию за понесенное оскорбление, делает ее смешной и жалкой.

В таких обиженных бесправных людях, как слесарша и крепостной слуга Осип, трактирный половой, полностью отсутствует чувство собственного достоинства, способность возмутиться своим рабским положением. Эти персонажи выведены в пьесе для того, чтобы заметнее оттенить последствия неблаговидных поступков правящих чиновников, показать, как страдает от их произвола низшее сословие. Пороки чиновничества не выдуманы автором. Они взята Гоголем из самой жизни. Известно, что в роли гоголевской почтмейстера выступал сам император Николай I, который прочитывал письма Пушкина к жене. Скандальная история с проворовавшейся комиссией по построению храма Христа Спасителя очень напоминает поступок городничего, присвоившего казенные деньги, выделенные на строительство церкви. Эти факты, взятые из реальной жизни, подчеркивают типичность негативных явлений, которые обличает сатирик в своей комедии. Пьеса Гоголя высветила все типичные пороки чиновничества России, которые воплотились в индивидуальных образах городничего и его окружения.

Главное лицо города предстает в комедии как первый среди мошенников, который даже, по его собственным словам, "трех губернаторов обманул". Занимая самый значительный пост в городе, он полностью лишен чувства долга, а ведь именно оно должно быть самым необходимым качеством у чиновника такого ранга. Но городничий не думает о благе родины и народа, а печется о собственном материальном благополучии, обирая купцов, вымогая взятки, творя произвол и беззакония над подвластными ему людьми. В финале пьесы этот хитрый и ловкий пройдоха оказывается в глупой и непривычной роли обманутого, становясь жалким и смешным. Гоголь использует здесь блестящий художественный прием, вкладывая в уста городничего реплику, адресованную зрительному залу: "Чему смеетесь? Над собой смеетесь!.." Это подчеркивает распространенность подобного типа в царской России. Значит, в образе городничего драматург сконцентрировал самые отвратительные черты государственного управителя, от произвола которого зависели судьбы многих людей. Городничий дан в комедии в своем типическом окружении. В каждом из чиновников автор особенно выделяет какую-то одну определяющую черту, что помогает воссоздать многообразную картину чиновничьего мира. Например, судью Ляпкина-Тяпкина автор с иронией называет "вольнодумцем", объясняя это тем, что он прочитал 5׬ книг. Эта мелкая деталь характеризует общий низкий уровень чиновничества, убожество его умственных интересов. В попечителе богоугодных заведений Землянике выведен подхалим, ябедник и доносчик. Это тоже весьма типичные, распространенные в чиновничьей среде явления.

Таким образом, писатель в своей комедии обличает все основные пороки правящего чиновничества России: нечестность, недобросовестное отношение к службе, взяточничество, казнокрадство, произвол, беззаконие, подхалимство, бескультурье. Но сатирик осудил и такие отрицательные черты угнетенных сословий, как корыстолюбие, отсутствие чувства собственного достоинства, пошлость, невежество. Гоголевская комедия сохраняет свою актуальность и в наши дни, заставляя задуматься о причинах многих негативных явлений современной жизни.

Владимир Алексеевич Воропаев

Над чем смеялся Гоголь.

О духовном смысле комедии «Ревизор»

Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя. Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он.

Иак. 1,22-24

У меня болит сердце, когда я вижу, как заблуждаются люди. Толкуют о добродетели, о Боге, а между тем не делают ничего.

Из письма Н. В. Гоголя к матери. 1833

"Ревизор" - лучшая русская комедия. И в чтении, и в постановке на сцене она всегда интересна. Поэтому вообще трудно говорить о каком бы то ни было провале "Ревизора". Но, с другой стороны, трудно и создать настоящий гоголевский спектакль, заставить сидящих в зале смеяться горьким гоголевским смехом. Как правило, от актера или зрителя ускользает что-то фундаментальное, глубинное, на чем зиждется весь смысл пьесы.

Премьера комедии, состоявшаяся 19 апреля 1836 года на сцене Александрийского театра в Петербурге, по свидетельству современников, имела колоссальный успех. Городничего играл Иван Сосницкий, Хлестакова - Николай Дюр, лучшие актеры того времени. "...Общее внимание зрителей, рукоплескания, задушевный и единогласный хохот, вызов автора... - вспоминал князь Петр Андреевич Вяземский, - ни в чем не было недостатка".

В то же время даже самые горячие поклонники Гоголя не вполне поняли смысл и значение комедии; большинство публики восприняло ее как фарс. Многие видели в пьесе карикатуру на российское чиновничество, а в ее авторе - бунтовщика. По словам Сергея Тимофеевича Аксакова, были люди, которые возненавидели Гоголя с самого появления "Ревизора". Так, граф Федор Иванович Толстой (по прозванию Американец) говорил при многолюдном собрании, что Гоголь - "враг России и что его следует в кандалах отправить в Сибирь". Цензор Александр Васильевич Никитенко записал в своем дневнике 28 апреля 1836 года: "Комедия Гоголя "Ревизор" наделала много шуму. <...> Многие полагают, что правительство напрасно одобряет эту пьесу, в которой оно так жестоко порицается".

Между тем достоверно известно, что комедия была дозволена к постановке на сцене (а, следовательно, и к печати) вследствие высочайшего разрешения. Император Николай Павлович прочел комедию в рукописи и одобрил; по другой версии, "Ревизор" был прочитан царю во дворце. 29 апреля 1836 года Гоголь писал известному актеру Михаилу Семеновичу Щепкину: "Если бы не высокое заступничество Государя, пьеса моя не была бы ни за что на сцене, и уже находились люди, хлопотавшие о запрещении ее". Государь император не только сам был на премьере, но велел и министрам смотреть "Ревизора". Во время представления он хлопал и много смеялся, а, выходя из ложи, сказал: "Ну, пьеска! Всем досталось, а мне - более всех!"

Гоголь надеялся встретить поддержку царя и не ошибся. Вскоре после постановки комедии он отвечал в "Театральном разъезде" своим недоброжелателям: "Великодушное правительство глубже вас прозрело высоким разумом цель писавшего".

Разительным контрастом, казалось бы, несомненному успеху пьесы звучит горькое признание Гоголя: "...Ревизор" сыгран - и у меня на душе так смутно, так странно... Я ожидал, я знал наперед, как пойдет дело, и при всем том чувство грустное и досадно-тягостное облекло меня. Мое же создание мне показалось противно, дико и как будто вовсе не мое" ("Отрывок из письма, писанного автором вскоре после первого представления "Ревизора" к одному литератору").

Гоголь был, кажется, единственным, кто воспринял первую постановку "Ревизора" как провал. В чем здесь дело, что не удовлетворило его? Отчасти несоответствие старых водевильных приемов в оформлении спектакля совершенно новому духу пьесы, не укладывавшейся в рамки обычной комедии. Гоголь настойчиво предупреждает: "Больше всего надобно опасаться, чтобы не впасть в карикатуру. Ничего не должно быть преувеличенного или тривиального даже в последних ролях" ("Предуведомление для тех, которые пожелали бы сыграть как следует "Ревизора").

Почему же, спросим еще раз, Гоголь остался недоволен премьерой? Главная причина заключалась даже не в фарсовом характере спектакля - стремлении рассмешить публику, - а в том, что при карикатурной манере игры сидящие в зале воспринимали происходящее на сцене без применения к себе, так как персонажи были утрированно смешны. Между тем замысел Гоголя был рассчитан как раз на противоположное восприятие: вовлечь зрителя в спектакль, дать почувствовать, что город, обозначенный в комедии, существует не где-то, но в той или иной мере в любом месте России, а страсти и пороки чиновников есть в душе каждого из нас. Гоголь обращается ко всем и каждому. В этом и заключено громадное общественное значение "Ревизора". В этом и смысл знаменитой реплики Городничего: "Чему смеетесь? Над собой смеетесь!" - обращенной к залу (именно к залу, так как на сцене в это время никто не смеется). На это указывает и эпиграф: "На зеркало неча пенять, коли рожа крива". В своеобразных театрализованных комментариях к пьесе - "Театральный разъезд" и "Развязка «Ревизора»", - где зрители и актеры обсуждают комедию, Гоголь как бы стремится разрушить стену, разделяющую сцену и зрительный зал.

Относительно эпиграфа, появившегося позднее, в издании 1842 года, скажем, что эта народная пословица разумеет под зеркалом Евангелие, о чем современники Гоголя, духовно принадлежавшие к Православной Церкви, прекрасно знали и даже могли бы подкрепить понимание этой пословицы, например, знаменитой басней Крылова "Зеркало и Обезьяна".

Епископ Варнава (Беляев) в своем капитальном труде "Основы искусства святости" (1920-е годы) связывает смысл этой басни с нападками на Евангелие, и именно такой (помимо других) был у Крылова смысл. Духовное представление о Евангелии как о зеркале давно и прочно существует в православном сознании. Так, например, святитель Тихон Задонский - один из любимых писателей Гоголя, сочинения которого он перечитывал неоднократно, - говорит: "Христианине! Что сынам века сего зеркало, тое да будет нам Евангелие и непорочное житие Христово. Они посматривают в зеркала, и исправляют тело свое и пороки на лице очищают. <...> Предложим убо и мы пред душевными нашими очами чистое сие зеркало и посмотрим в тое: сообразно ли наше житие житию Христову?"

Святой праведный Иоанн Кронштадтский в дневниках, изданных под названием "Моя жизнь во Христе", замечает "нечитающим Евангелия": "Чисты ли вы, святы ли и совершенны, не читая Евангелия, и вам не надо смотреть в это зерцало? Или вы очень безобразны душевно и боитесь вашего безобразия?.."

>Сочинения по произведению Ревизор

Над чем смеётся Гоголь?

Чему смеетесь? Над собою смеетесь!..

Давно известно, что любое произведение можно сравнить с айсбергом. Всегда есть верхушка, составляющая 10 процентов, и его глубинная часть, находящаяся под водой, на которую приходится оставшиеся 90 процентов. Комедия «Ревизор» не исключение.

На поверхности лежит уездный провинциальный городок, увязший в коррупции, произволе, взятках и доносах. Чиновники и стражи порядка, призванные для блага общества, лишь беспокоятся о своих интересах, стараясь урвать косок полакомей. Для пущей яркости образов автор прибегает к гротеску, а также использует прием с говорящими фамилиями.

Несмотря на то, что пьеса написана почти 200 лет назад, к сожалению, российское чиновничество, над которым и насмехается Н.В. Гоголь, особых изменений не претерпело.

В глубинной части произведения заложены человеческие пороки. Конечно, в основе заложена жадность, низость, подлость, скудоумие. На примере персонажей пьесы мы видим следующие:

Доносчик, льстец и обманщик, лишь слабый перечень заслуг попечителя богоугодных заведений Земляники . Без зазрения совести он готов предать и пойти на подлость только что бы расположить к себе ревизора.

Из чего можно заключить, что смеясь, и издеваясь, над персонажами пьесы Н.В. Гоголь пытается достучаться до наших сердец. Указать на то, как часто мы придаем излишнюю важность и серьезность пустым заботам, осмеивает презренное и ничтожное. И всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно.

Будьте же исполнители слова, а не слышатели только, обманывающие самих себя. Ибо, кто слушает слово и не исполняет, тот подобен человеку, рассматривающему природные черты лица своего в зеркале: он посмотрел на себя, отошел и тотчас забыл, каков он.

Иак. 1,22-24

У меня болит сердце, когда я вижу, как заблуждаются люди. Толкуют о добродетели, о Боге, а между тем не делают ничего.

Из письма Н. В. Гоголя к матери. 1833

В выписках Гоголя из святых отцов и учителей Церкви находим запись: "Те, которые хотят очистить и убелить лице свое, обыкновенно смотрятся в зеркало. Христианин! Твое зеркало суть Господни заповеди; если положишь их пред собою и будешь смотреться в них пристально, то оно откроют тебе все пятна, всю черноту, все безобразие души твоей". Примечательно, что и в своих письмах Гоголь обращался к этому образу. Так, 20 декабря (н.ст.) 1844 года он писал Михаилу Петровичу Погодину из Франкфурта: "...держи всегда у себя на столе книгу, которая бы тебе служила духовным зеркалом"; а спустя неделю - Александре Осиповне Смирновой: "Взгляните также на самих себя. Имейте для этого на столе духовное зеркало, то есть какую-нибудь книгу, в которую может смотреть ваша душа..."

Как известно, христианин будет судим по Евангельскому закону. В "Развязке «Ревизора»" Гоголь вкладывает в уста Первому комическому актеру мысль, что в день Страшного Суда все мы окажемся с "кривыми рожами": "...взглянем хоть сколько-нибудь на себя глазами Того, Кто позовет на очную ставку всех людей, перед Которым и наилучшие из нас, не позабудьте этого, потупят от стыда в землю глаза свои, да и посмотрим, достанет ли у кого-нибудь из нас тогда духу спросить: «Да разве у меня рожа крива?»".

Известно, что Гоголь никогда не расставался с Евангелием. "Выше того не выдумать, что уже есть в Евангелии, - говорил он. - Сколько раз уже отшатывалось от него человечество и сколько раз обращалось".

Невозможно, конечно, создать какое-то иное "зеркало", подобное Евангелию. Но как всякий христианин обязан жить по Евангельским заповедям, подражая Христу (по мере своих человеческих сил), так и Гоголь-драматург по мере своего таланта устраивает на сцене свое зеркало. Крыловской Обезьяной мог бы оказаться любой из зрителей. Однако получилось так, что этот зритель увидел "кумушек... пять-шесть", но никак не себя. О том же позднее говорил Гоголь в обращении к читателям в "Мертвых душах": "Вы посмеетесь даже от души над Чичиковым, может быть, даже похвалите автора. <...> И вы прибавите: "А ведь должно согласиться, престранные и пресмешные бывают люди в некоторых провинциях, да и подлецы притом немалые!" А кто из вас, полный христианского смирения, <...> углубит вовнутрь собственной души сей тяжкий запрос: "А нет ли и во мне какой-нибудь части Чичикова?" Да, как бы не так!"

Реплика Городничего, появившаяся, как и эпиграф, в 1842 году, также имеет свою параллель в "Мертвых душах". В десятой главе, размышляя об ошибках и заблуждениях всего человечества, автор замечает: "Видит теперь все ясно текущее поколение, дивится заблужденьям, смеется над неразумием своих предков, не зря, что <...> отовсюду устремлен пронзительный перст на него же, на текущее поколение; но смеется текущее поколение и самонадеянно, гордо начинает ряд новых заблуждений, над которыми также потом посмеются потомки".

В "Ревизоре" Гоголь заставил современников смеяться над тем, к чему они привыкли, и что перестали замечать. Но самое главное, они привыкли к беспечности в духовной жизни. Зрители смеются над героями, которые погибают именно духовно. Обратимся к примерам из пьесы, которые показывают такую гибель.

Городничий искренне считает, что "нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так Самим Богом устроено, и волтерианцы напрасно против этого говорят". На что Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин возражает: "Что же вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам - рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело".

Судья уверен, что взятки борзыми щенками и за взятки считать нельзя, "а вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот рублей, да супруге шаль..." Тут Городничий, поняв намек, парирует: "Зато вы в Бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд и каждое воскресенье бываю в церкви. А вы... О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении мира, просто волосы дыбом поднимаются". На что Аммос Федорович отвечает: "Да ведь сам собою дошел, собственным умом".

Гоголь - лучший комментатор своих произведений. В "Предуведомлении..." он замечает о Судье: "Он даже не охотник творить неправду, но велика страсть ко псовой охоте. <...> Он занят собой и умом своим, и безбожник только потому, что на этом поприще есть простор ему выказать себя".

Городничий полагает, что он в вере тверд; чем искреннее он высказывает это, тем смешнее. Отправляясь к Хлестакову, он отдает распоряжение подчиненным: "Да если спросят, отчего не выстроена церковь при богоугодном заведении, на которую назад тому пять лет была ассигнована сумма, то не позабыть сказать, что начала строиться, но сгорела. Я об этом и рапорт представлял. А то, пожалуй, кто-нибудь, позабывшись, сдуру скажет, что она и не начиналась".

Поясняя образ Городничего, Гоголь говорит: "Он чувствует, что грешен; он ходит в церковь, думает даже, что в вере тверд, даже помышляет когда-нибудь потом покаяться. Но велик соблазн всего того, что плывет в руки, и заманчивы блага жизни, и хватать все, не пропуская ничего, сделалось у него уже как бы просто привычкой".

И вот, идя к мнимому ревизору, Городничий сокрушается: "Грешен, во многом грешен... Дай только, Боже, чтобы сошло с рук поскорее, а там-то я поставлю уж такую свечу, какой еще никто не ставил: на каждую бестию купца наложу доставить по три пуда воску". Мы видим, что Городничий попал как бы в замкнутый круг своей греховности: в его покаянных размышлениях незаметно для него возникают ростки новых грехов (купцы заплатят за свечу, а не он).

Как и Городничий не чувствует греховности своих действий, потому что все делает по застарелой привычке, так и другие герои "Ревизора". Например, почтмейстер Иван Кузьмич Шпекин вскрывает чужие письма исключительно из любопытства: "Смерть люблю узнать, что есть нового на свете. Я вам скажу, что это преинтереснейшее чтение. Иное письмо с наслаждением прочтешь - так описываются разные пассажи... а назидательность какая... лучше, чем в "Московских Ведомостях"!"

Простодушие, любопытство, привычное делание всякой неправды, вольнодумство чиновников при появлении Хлестакова, то есть, по их понятиям, ревизора, вдруг сменяются на мгновение приступом страха, присущего преступникам, ожидающим сурового возмездия. Тот же закоренелый вольнодумец Аммос Федорович, находясь пред Хлестаковым, говорит про себя: "Господи Боже! не знаю, где сижу. Точно горячие угли под тобою". А Городничий в том же положении просит о помиловании: "Не погубите! Жена, дети маленькие... не сделайте несчастным человека". И далее: "По неопытности, ей-Богу по неопытности. Недостаточность состояния... Сами извольте посудить: казенного жалованья не хватает даже на чай и сахар".

Гоголь особенно остался недоволен тем, как играли Хлестакова. "Главная роль пропала, - пишет он, - так я и думал. Дюр ни на волос не понял, что такое Хлестаков". Хлестаков не просто фантазер. Он сам не знает, что говорит и что скажет в следующий миг. Словно за него говорит некто, сидящий в нем, искушающий через него всех героев пьесы. Не есть ли это сам отец лжи, то есть дьявол? Кажется, что Гоголь это именно и имел в виду. Герои пьесы в ответ на эти искушения, сами того не замечая, раскрываются во всей своей греховности.

Искушаемый лукавым Хлестаков сам как бы приобретал черты беса. 16 мая (н.ст.) 1844 года Гоголь писал Аксакову: "Все это ваше волнение и мысленная борьба есть больше ничего, как дело общего нашего приятеля, всем известного, именно - чорта. Но вы не упускайте из виду, что он щелкопер и весь состоит из надуванья. <...> Вы эту скотину бейте по морде и не смущайтесь ничем. Он - точно мелкий чиновник, забравшийся в город будто бы на следствие. Пыль запустит всем, распечет, раскричится. Стоит только немножко струсить и податься назад - тут-то он и пойдет храбриться. А как только наступишь на него, он и хвост подожмет. Мы сами делаем из него великана. <...> Пословица не бывает даром, а пословица говорит: Хвалился чорт всем миром овладеть, а Бог ему и над свиньей не дал власти". В этом описании так и видится Иван Александрович Хлестаков.

Герои пьесы все больше и больше ощущают чувство страха, о чем говорят реплики и авторские ремарки ("вытянувшись и дрожа всем телом"). Страх этот как бы распространяется и на зал. Ведь в зале сидели те, кто боялся ревизоров, но только настоящих - государевых. Между тем Гоголь, зная это, призывал их, в общем-то христиан, к страху Божьему, к очищению совести, которой не страшен будет никакой ревизор, ни даже Страшный Суд. Чиновники, как бы ослепленные страхом, не могут увидеть настоящего лица Хлестакова. Они смотрят всегда себе под ноги, а не в небо. В "Правиле жития в мире" Гоголь так объяснял причину подобного страха: "Все преувеличивается в глазах наших и пугает нас. Потому что мы глаза держим вниз и не хотим поднять их вверх. Ибо, если бы подняли их на несколько минут вверх, то увидели бы свыше всего только Бога и свет, от Него исходящий, освещающий все в настоящем виде, и посмеялись бы тогда сами слепоте своей".

Главная идея "Ревизора" - идея неизбежного духовного возмездия, которого должен ожидать каждый человек. Гоголь, недовольный тем, как ставится "Ревизор" на сцене и как воспринимают его зрители, попытался эту идею раскрыть в "Развязке Ревизора".

"Всмотритесь-ка пристально в этот город, который выведен в пьесе! - говорит Гоголь устами Первого комического актера. - Все до единого согласны, что этакого города нет во всей России. <...> Ну, а что, если это наш же душевный город, и сидит он у всякого из нас? <...> Что ни говори, но страшен тот ревизор, который ждет нас у дверей гроба. Будто не знаете, кто этот ревизор? Что прикидываться? Ревизор этот - наша проснувшаяся совесть, которая заставит нас вдруг и разом взглянуть во все глаза на самих себя. Перед этим ревизором ничто не укроется, потому что по Именному Высшему повеленью он послан и возвестится о нем тогда, когда уже и шагу нельзя будет сделать назад. Вдруг откроется перед тобою, в тебе же, такое страшилище, что от ужаса подымется волос. Лучше ж сделать ревизовку всему, что ни есть в нас, в начале жизни, а не в конце ее".

Речь здесь идет о Страшном Суде. И теперь становится понятной заключительная сцена "Ревизора". Она есть символическая картина именно Страшного суда. Появление жандарма, извещающего о прибытии из Петербурга "по именному повелению" ревизора уже настоящего, производит ошеломляющее действие. Ремарка Гоголя: "Произнесенные слова поражают как громом всех. Звук изумления единодушно излетает из дамских уст; вся группа, вдруг переменивши положение, остается в окаменении".

Гоголь придавал исключительное значение этой "немой сцене". Продолжительность ее он определяет в полторы минуты, а в "Отрывке из письма..." говорит даже о двух-трех минутах "окаменения" героев. Каждый из персонажей всей фигурой как бы показывает, что он уже ничего не может изменить в своей судьбе, шевельнуть хотя бы пальцем, - он перед Судией. По замыслу Гоголя, в этот момент в зале должна наступить тишина всеобщего размышления.

Идея Страшного Суда должна была получить развитие и в "Мертвых душах", так как она действительно вытекает из содержания поэмы. Один из черновых набросков (очевидно, к третьему тому) прямо рисует картину Страшного Суда: "«Зачем же ты не вспомнил обо Мне, что Я на тебя гляжу, что Я твой? Зачем же ты от людей, а не от Меня ожидал награды и вниманья, и поощренья? Какое бы тогда было тебе дело обращать внимание, как издержит твои деньги земной помещик, когда у тебя Небесный Помещик? Кто знает, чем бы кончилось, если бы ты до конца дошел, не устрашившись? Ты бы удивил величием характера, ты бы наконец взял верх и заставил изумиться; ты бы оставил имя, как вечный памятник доблести, и роняли бы ручьи слез, потоки слезные о тебе, и как вихорь ты бы развевал в сердцах пламень добра». Потупил голову, устыдившись, управитель, и не знал, куды ему деться. И много вслед за ним чиновников и благородных, прекрасных людей, начавших служить и потом бросивших поприще, печально понурили головы".

В заключение скажем, что тема Страшного Суда пронизывает все творчество Гоголя, которое соответствовало его духовной жизни, его стремлению к иночеству. А монах и есть человек, покинувший мир, готовящий себя к ответу на Суде Христовом. Гоголь остался писателем и как бы иноком в миру. В своих сочинениях он показывает, что не человек плох, а действующий в нем грех. То же всегда утверждало и православное монашество. Гоголь верил в силу художественного слова, могущего указать путь к нравственному возрождению. С этой верой он и создавал "Ревизора".

ПРИМЕЧАНИЕ

Здесь Гоголь, в частности, отвечает писателю Михаилу Николаевичу Загоскину, который особенно негодовал против эпиграфа, говоря при этом: "Да где же у меня рожа крива?"

Эта пословица имеет в виду евангельский эпизод, когда Господь позволил бесам, покинувшим гадаринского бесноватого, войти в стадо свиней (см.: Мк. 5, 1-13).

В святоотеческой традиции, основанной на Священном Писании, город - образ души.

Текст сочинения:

По словам В. Г. Белинского, Гоголь поэҭ жизни действительной, надежда, честь и слава, один из великих вождей на пуҭи сознания, развиҭия и прогресса. Избрав своим оружием смех, он был суровым обличителем паразиҭизма и моральной гнилостности господствующих классов.
Чернышевский писал о Гоголе: Давно уж не было в мире писателя, который был бы так важен для своего народа, как Гоголь для России.
Таланҭ Гоголя как сатирика проявился уже в ранних его произведениях. Так, в Миргороде ярко выразилась способность Гоголя изображать житейскую пошлость и духовную бедность, которая отразилась в Ревизоре и Мерҭвых душах.
В Старосветских помещиках и в Повести о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Ни-кифоровичем Гоголь нарисовал карҭину существования поместного дворянства, всю его ҭину и пошлость. Гоголь ярко показал, как лучшие человеческие качества доброта, чистосердечие, добродушие приобретаюҭ уродливые черҭы в условиях крепостнической действительности. Повесть о двух почтенных миргородцах Иване Ивановиче и Иване Никифоровиче, в которой отразилось нравственное уродство и внутренняя пустота двух старых дворян, их никчемность, оканчивается словами: Скучно на этом свете, господа!
Гоголь направил свое перо и против чиновников и чиновничьего произвола; особенно четко это отразилось в его петербургских повестях и в комедии Ревизор, мысль о создании которой ему подал Пушкин.
Гоголь писал: В Ревизоре я решился собрать в одну кучу все дурное в России, какое я тогда знал... и за одним разом посмеяться над всем.
Сила этого удара была громадна; прав был И. С. Тургенев, говоря, что пьесы такой силы социального обличения еще никогда не появлялись дотоле ни на одной сцене мира.
Пьеса имела огромный успех, хотя не все правильно ее поняли, многие приняли ее за дешевый фарс, годный лишь для райка. В комедии были затронуҭы самые живые вопросы современности, была выписана целая галерея правдиво и необычайно рельефно нарисованных персонажей: представители провинциального чиновничества, городские помещики, уездные барыни и барышни. Из реакционного лагеря посыпались брань и упреки в том, что Гоголь, не понимая русской жизни, представил ее в ложном свете. Передовыми криҭиками и Пушкиным комедия была принята восторженно.
В комедии говориҭся о злоупотреблении служебным положением явлении, ҭипичном для России тех лет, о взяточничестве, произволе и надувательстве городских властей. Здесь досталось всем, а больше всех мне, проницательно заметил Николай I, понимая, что этот город неотделимая частичка одного бюрократического целого.
В комедии дана галерея ярких образов чиновников, вернее карикатур на них, которая затем нашла отражение в Мерҭвых душах, только с усугубленными отрицательными чертами у героев. Явления, описанные в Ревизоре, ҭипичны для тех лет: купец строиҭ мост и наживается на этом, а помогает ему городничий; судья пятнадцать лет сидиҭ на судейском стуле и не способен разобраться в докладной записке; городничий справляет свои именины два раза в год и ожидает к ним подарки от купцов; уездный лекарь не знает ни слова по-русски; почтмейстер интересуется содержанием чужих писем; попечитель богоугодных заведений занимается-кля-узами на своих собратьев-чиновников.
В комедии нет положительного героя, все персонажи комедии нравственные уроды, собравшие в себе самые отрицательные человеческие качества.
Ревизор пьеса принципиально новаторская. Любовная интрига, традиционная для комедий того времени, уступила место социальному конфликту, раскрытому с небывалой остротой. Удачная завязка приезд ревизора вскрывает сразу же неприглядную карҭину всеобщего взяточничества, мошенничества и надувательства. Все они порождены бюрократической системой, никто из них не имеет чувства гражданского долга, все заняты только своими мелкими собственными интересами.
Хлестаков пустой прожигатель средств своего отца-помещика, никчемный, бездарный и глупый человечишко, воплощение нахальства и самовлюбленности. Гоголь писал, что он просто глуп, и лгунишка, и подляшка, и трусишка. Он действует из пустого ҭщеславия, потому что лишен элементарных представлений о добре и зле. Он несет в себе все, что воспиҭывало в людях крепостничество в любой среде.
В поэме Мерҭвые души Гоголь с огромной силой отразил паразиҭический образ жизни нескольких десятков крепостников.
Последовательно рисуя галерею помещиков, Гоголь показывает, как умирает в них душа, как низкие инстинкты побеждаюҭ человеческие качества. Владельцы крещеной собственности торгуюҭ своими крестьянами, как обыкновенным товаром, ничуть не задумываясь над их судьбой, извлекая при этом личную выгоду.
Гоголь рисует мерҭвые души помещиков. Это и праздный мечтатель Манилов, у которого реальность подменена пустой, слащавой, бездумной фантазией, и Коробочка, относящаяся к крепостным столь же хозяйственно, как и к индейкам, курам, пеньке, валу; и исторический человек Нозд-рев, без которого не обходиҭся ни одна скандальная история в губернии; Собакевич, в образе которого Гоголь разоблачает помещика-кулака, жадного скупца, которого омедведила система крепостного права и жажда наживы и накопительства.
Особо выделяется образ Плюшкина прорехи на человечестве. В образе Плюшкина окончательно обнаруживается то, что намечалось у Манилова, Ноздрева, Собакевича. Полнейшая душевная пустота Манилова была прикрыта маской любезности и слащавой сенҭиментальности. У Плюшкина же нет ничего прикрывающего его страшную личину человека, из души которого все выветрилось, кроме скупости. Страсть к стяжательству, накоплению Коробочки у Плюшкина переходиҭ в скаредность, в собирание бумажек и перышек, старых подошв, железных гвоздей и всякой иной дряни, в то время как уходили из виду, все более и более, главные черҭы хозяйства.
Главный герой поэмы Павел Иванович Чичиков бездумный стяжатель, действовавший по совету отца: Все сделаешь и все прошибешь на свете копейкой. Верный последователь этой теории, Чичиков превратился в мошенника и махинатора, его жизнь -* цепь преступлений, цель которых одна нажива. Он проявляет неистощимую изобретательность, прилагает громадные усилия, пускается на любые аферы, если они сулят успех и денежную выгоду, обещая желанную, вожделенную, заветную копейку.
Все то, что не отвечает личным корыстным интересам Чичикова, не играет для него никакой роли. Несомненно, он подлее и хитрее остальных, он проводиҭ и городские власти, и помещиков. Его в общем-то жалкое благополучие основывается, по суҭи, на человеческих несчастьях и бедах. А дворянское общество принимает его за выдающегося человека.
В своей поэме Гоголь нарисовал мрачную карҭину умирающего класса дворян, их бесполезность, душевное убожество и пустоту людей, лишенных элементарных представлений о честности и общественном долге. Гоголь писал, что мысли мои, мое имя, мои труды будуҭ принадлежать России.
Быть в центре собыҭий, нести свет во тьму, не приукрашивать, не прикрывать зла и неправды существующих общественных отношений, а показать их во всей их гнусности и безобразии, сказать святую правду в этом видел Гоголь свой долг писателя.

Права на сочинение "Над чем смеялся Гоголь?" принадлежат его автору. При цитировании материала необходимо обязательно указывать гиперссылку на