Курс лекций по литургическому богословию. Иеромонах Киприан: "Они думают, что сатаны нет" Долго были в Карелии

Уж кто-кто, а люди набожные знают, где соломки подстелить, прежде чем упасть. И все равно они упрямо ехали в Троице-Сергиеву лавру, к теперь уже бывшему игумену Киприану, в миру Евгению Цибульскому. Чтоб исповедаться, покаяться в грехах своих тяжких, спасти душу... Правда, после таких таинств с духовником некоторые молодые прихожанки до сих пор испытывают "демонские нападения". А люди постарше и поопытнее пытаются отсудить свое конституционное право на жилье. Как там у Высоцкого? "Нет, и в церкви все не так, все не так, ребята..."

— С отцом Киприаном я познакомилась на исповеди осенью 2000 г., — вспоминает москвичка, 24-летняя Вера Шувалова. — Сначала он приглашал меня к себе в келью, где просил сделать массаж. Мне показалось странным, когда он положил руку мне на талию. Но батюшка заверил, что этим самым вырабатывает у меня бесстрастие. Он действовал расчетливо, приучая меня к блуду. И, когда посадил к себе на колени, я отнеслась и к этому спокойно — посчитав, что это такое послушание, которое нужно исполнять...Впервые монах поцеловал девушку аж через два года после знакомства — на Пасху в 2002 г. К этому времени Вера уже была совершенно ослеплена своим духовником и безропотно выполняла все его приказания. По 5 часов в день делала массаж его обнаженного (!) тела, после чего у нее тряслись руки. Но их она даже не мыла, пребывая в уверенности, что прикасается к святой плоти и эта святость передается ей, грешнице.

— Наконец, летом 2003 года, — продолжает она, — в своей квартире в Сергиевом Посаде он просто овладел мною. Обвил мое тело, как змея. И сблизился со мной, как со своей женой.

На испуганный вопрос девушки (уже женщины): "Что же вы делаете? Ведь вы монах!" — отец Киприан буднично ответил: "Какой я монах? Монахи в пустыне!.."

Веру (по понятным причинам ее фамилия изменена) после череды таких "исповедей" начали мучить блудные сны. Как-то она сообщила об этом игумену. И сама же осталась виноватой: мол, эти похотливые желания тебе внушают бесы. Молись!

В интимные отношения с прихожанкой "монах" вступал и накануне дня причастия — что не могут себе позволить даже женатые священники, не говоря про аскетов-монахов! Зачарованная "духовником", Вера продолжала считать, что это не блуд, а такое послушание, своего рода борьба с бесовскими силами. Иногда в такие минуты спрашивала: "Что же вы со мной делаете?" "Я тебя смиряю", — отвечал игумен. Когда к нему на квартиру приходили и другие девушки, Вера не унималась: "Вы и их так "смиряете?" "Не твое дело!" — отвечал монах.

И только позже поняла, что под видом послушания совершала смертный грех. Сейчас, когда Вера уже в другом храме становится на молитву у иконы Спаса Нерукотворного, ей кажется, что лик Спасителя каким-то образом делается похожим на Цибульского. И ей становится страшно...

Когда похождения похотливого игумена стали известны наместнику лавры и Духовному собору Троице-Сергиевой лавры, разразился большой скандал. Решением Духовного собора лавры от 29 октября 2003 года, утвержденного патриархом, игумен Киприан (Евгений Цибульский) был запрещен в священнослужении и отчислен из братии лавры за грубые нарушения православной пастырской деятельности. А позже, когда открылись и другие его делишки, лишен священного сана, извержен из монашества и отлучен от церковного общения за растление приходивших к нему на исповедь девушек.

В материалах церковного дела, по которому старцы лавры принимали столь важное решение, собраны десятки страниц документов: показания потерпевших, заключения экспертов. Все они свидетельствуют о том, что батюшка, пользуясь безграничной властью духовника над своим чадом, использовал эту власть в корыстных, в том числе плотских целях.

Как говорится, ничто человеческое ему не было чуждо. Одна девушка признается на исповеди, что на ум ей пришло богохульное слово, ей очень стыдно, она не знает, как быстрее избавиться от этого наваждения. "Напиши это слово 100 раз!" — требует игумен. "Но батюшка, это же!.." — изумляется прихожанка. "Я сказал — пиши!"

Она пишет 100, 1000 раз. Это слово, уже конкретным образом, начинает сниться по ночам — духовник времени даром не теряет, навязчиво ищет с ней сексуальной близости. Все под благородным предлогом антибесовской "закалки".

История, конечно, грязная. Речь идет не о захолустном приходе, а о колыбели российского православия, где сотни монахов беззаветно служат Господу Богу. И вдруг такой вот пассаж: в кои веки в самом храме даже был проведен обыск! При непонятных обстоятельствах игумену оторвало несколько пальцев на левой руке. А когда прибыли блюстители порядка, у Киприана обнаружили целый арсенал оружия...

Важно было изгнать паршивую овцу, чтобы сохранить неповрежденным стадо. И мы понимаем суровость решения Духовного собора лавры — до игумена Киприана лишь один человек за последние 30 лет подвергся такому же строгому наказанию: бывший экзарх Украины митрополит Филарет (Денисенко) за подобные деяния был запрещен в священнослужении и извержен из сана монашества.

Однако ставить точку в этой истории пока рано. В Сергиевом Посаде есть люди, которые из-за собственной доверчивости пострадали от кипучей пастырской деятельности Киприана. В результате чего оказались на улице: без семьи, без детей, без квартиры...

38-летний Алексей Самойлюк — один из них. Свою жизнь он четко делит на три этапа: до Киприана; вместе с Киприаном; и, соответственно, без Киприана.

Родился и вырос Алексей в офицерской семье, окончил Калининградское высшее военно-морское училище, служил в Севастополе, там был женат первым браком.

С Цибульским познакомился в 91-м, когда еще служил офицером. Видимо, какая-то власть над человеком у Евгения Аркадьевича все-таки есть. Алексей, который раньше не особенно задумывался над вечным, вдруг стал ходить в церковь, изучать религиозную литературу, наконец — исповедоваться. У кого? Естественно, у отца Киприана. Сегодня для душеспасительной беседы тысячи километров (Киприан служил в лавре, а Алексей — в Севастополе) не преграда. Они часто звонили друг другу, обменивались письмами.

По странному стечению обстоятельств жизнь военно-морского офицера с тех самых пор и начала запутываться.

— Что-то со мной произошло, — вспоминает Алексей, — я стал слепо выполнять советы духовника. Грубо относился к жене — Киприан предостерегал меня, чтобы я не стал "подкаблучником". Перестал помогать ей по хозяйству, а вскоре наш брак — опять же по совету духовника — превратился в формальность, мы не жили как муж и жена...

Дальше — больше. В 1992 году Алексей оставил службу в звании старшего лейтенанта, приехал в Сергиев Посад поступать в Московскую духовную семинарию. В это время Россия и Украина делили между собой военно-морской флот, вся мощь отчизны рушилась на его глазах. И он окончательно и бесповоротно решил уйти туда, где, казалось бы, нет никаких потрясений. Лавра, колокола, купола, игумен... Что может поколебать эти священные устои?!

С 1994 по 1998 г. учился в семинарии, с 1998 по 2002 г. — в духовной академии. Разумеется, все это время он ни на день не прерывал связь со своим духовником, отцом Киприаном то есть. Под видом послушания построил гараж и забор вокруг его участка в городе. С другими, такими же, как он, семинаристами сделал обширную пристройку к однокомнатной квартире монаха в Сергиевом Посаде: она находится на первом этаже и теперь стала комфортабельной двухкомнатной квартирой.

Идиллия, казалось бы, полная. Но в один совсем не прекрасный день отец Киприан стал упрекать свое чадо в сребролюбии, в отсутствии всякого милосердия и заботы о ближнем.

— Нет у тебя, сын мой, жертвенности, которая присуща православию. О себе только думаешь. О своем!..

Алексей очень огорчался — ведь поводов к таким замечаниям не давал. Напротив, свою квартиру в городе он получил по духовному завещанию от старой уборщицы в семинарии, за которой ухаживал. Из скромных семинарских доходов оплачивал ее жилье, коммунальные услуги, покупал продукты, провожал вечерами домой. Перед смертью свои апартаменты старушка завещала молодому семинаристу.

Оказывается, эту самую квартиру игумен и имел в виду. Чтоб избавиться от сребролюбия, духовник предложил Самойлюку заключить договор купли-продажи его (Самойлюка) квартиры в свою (Киприанову) пользу. Договор, как заверил духовник, чисто формальный, Алексей будет по-прежнему владеть этим жилищем, но уже сам факт наличия такой бумаги поможет Самойлюку избавиться от пороков, спасти душу и тело.

Христиане безгранично верят своим духовникам, ведь через них они общаются с Создателем, через них Господь просветляет, наставляет на путь истинный. И 21 февраля 2003 года такой документ был подписан у нотариуса, затем зарегистрирован в Регистрационной палате.

К этому времени Алексей, выпускник Московской духовной академии, по благословению Киприана готовился к заключению брака с Надеждой Котовой: в церкви уже состоялось их венчание. Невеста, что немаловажно, тоже являлась духовной дочерью отца Киприана.

Но не успел в Сергиевом Посаде стихнуть марш Мендельсона, как молодые узнали неприятную, в общем-то, весть. Духовник запрещает молодым жить в квартире мужа. Алексей, по мнению Киприана, сумел преодолеть свои пороки, за него батюшка как бы спокоен. А вот за его "половинку" Надю духовник не ручается. Потому "медовый месяц" им лучше провести в квартире родителей Надежды Котовой.

Так прошел месяц, за ним второй, третий... В августе Самойлюк поставил перед пастырем вопрос ребром: хотим перебраться к своим пенаты, жена ребеночка ждет — да и вообще, с какой стати скитаться по чужим углам, когда есть своя квартира?!

Киприану такие настроения духовных чад не понравились. Он решительно отказал в благословении этого "своеволия". Как выяснилось чуть позже, в квартире уже поселились какие-то молдаване.

Самойлюк подал иск в суд, собрал документы, подтверждающие, что духовник завладел его квартирой обманным путем.

— Я попал под власть этого человека, — вздыхает Алексей, — он не православный проповедник, а типичный сектант. И методы его работы с паствой тоже сектантские. Манипулирует сознанием, запугивает людей...

Чтоб эффективно бороться с демонскими страстями, все Киприановы ученики каждый день открывали батюшке свои помыслы. Даже в нехороших мыслях (не говоря уже о поступках) религия видит грех. Посмотрел, допустим, на девушку в городе, что-то внутри зашевелилось — согрешил. Восхитился роскошной иномаркой у супермаркета — кайся. И так далее и тому подобное.

В первых веках от Рождества Христова миряне открывали помыслы духовникам и чистосердечно в них раскаивались. Мир за две тысячи лет сильно изменился, соблазнов стало куда больше. Сегодня в православии помыслы, как правило, контролируют только монахи. Отец Киприан, известный своим "благочестием", требовал этого и от рядовых прихожан.

Вот почему они обменивались с духовником письмами, в которых признавались во всех грехах. Как-то Алексей и его жена отпросились у Киприана на молебен в лавру. Он их благословил, но с оговоркой: в храм — и обратно! Молодожены значения этому не придали, после молебна поднялись на колокольню, потом побродили по территории лавры...

Надя простудилась. О чем сразу же сообщила и покаялась Киприану. Вот что он написал ей в ответ: "Ты заболела от праздного шатания, а точнее, от страстей своего мужа, потому что пошла у него на поводу. Хотя душа тебе говорила, что ты согрешаешь, но ты проявила малодушие и предпочла угодить мужу, а не Богу. Почему и будешь страдать от человекоугодия и лукавства, пока не исправишься. Повредила и Алексею, и себе, и будущим детям — если доживете до них, т.к. вы с Алексеем только разрушаете семью.

Алексею не служба нужна и не общение с Богом — т.к. он не живет по Богу. Ему нужен выход в свет, развлечения. И ты его в этом поддержала. Вы слукавили оба, как Анания и Сапфира в "Деяниях" — пытались обмануть Духа Святого и оба замертво упали. Вы не понимаете, чем играетесь..."

В этом коротком письмеце батюшка ненавязчиво сравнил себя самого со Святым Духом и припугнул чад: доживете ли до своих детей? Не умрете ли, как Анания и Сапфира?

В общении с прихожанами 49-летний Киприан любил нагнать страху. Вот страничка из дневника той же Нади Котовой, датированная декабрем 2001 г. Ее мы процитируем с некоторыми поправками: у Нади образование — три класса. "27 ноября 2001 г. к нам приехал батюшка, он заболел, у него хронический бронхит, он приехал погреться на печке.

Я тоже тогда болела и лежала у себя в комнате. Батюшка зашел ко мне и сказал: "Пойдем, ты меня расчешешь". Я взяла расчески, пришла на печь и стала не спеша расчесывать, потому что волосы у него были весьма запутанные. И сказала, что на своей голове нашла несколько седых волос: "Я же, батюшка, к 20 годам совсем поседею!"

— А сколько тебе лет? — спросил он.
— 15, — ответила я.
— Э-э, голубушка, — сказал он, — да ты не доживешь до 20. От силы еще года 2—3 протянешь, а там похороним, лишь бы покаяться успела..."

Так и общаются с духовником его чада. Кто-то страдает морально, а кто-то, как Самойлюк, — материально. Теперь он натуральный бомж. У него нет семьи, жилья (по решению сергиевопосадского суда, который состоялся почему-то без его участия, Самойлюк выписан из квартиры в декабре прошлого года) и, соответственно, работы.

Убежал экс-офицер от мирской суеты в лоно Церкви, чтобы спастись, найти душевное спокойствие. А, получив высшее религиозное образование, остался ни с чем, не вылезает из судов.

Все его внимательно слушают, сокрушенно качают головой и возмущаются отцом Киприаном: каков фрукт! Отец Анатолий (Берестов) — профессор, доктор медицинских наук, руководитель центра антисектантских исследований — в своем заключении, приобщенном к материалам дела, заявляет, что, подписывая договор купли-продажи своей квартиры, Самойлюк не отдавал отчета в действиях. Так как "зомбировался непосредственно Цибульским, принимал разные гомеопатические вещества, которые в секте у Цибульского употреблялись под видом лекарств и пищи".

Но, хотя собрана куча документов, обличающих пастырскую деятельность Киприана, в райсуде батюшке почему-то верят больше. У него главный аргумент: будучи студентом семинарии, а потом и академии, Самойлюк не мог материально поддерживать старушку, завещавшую ему квартиру. У Алексея, дескать, самого денег не было. А поддерживали ее финансово и духовно он, Киприан, и Ольга Котова (теща Самойлюка), которая убирала в квартире, хлопотала по хозяйству.

Значит, делает вывод бывший монах, все по справедливости, жилье принадлежит тому, кто его и заслужил.

В свою очередь, Самойлюк заверяет, что деньги у него были. Он подрабатывал, являлся дежурным помощником проректора духовной академии. К тому же бабушка, которая завещала ему квартиру, ни за что бы не оставила ее Киприану. Ибо она была не просто уборщицей в семинарии, а тайной инокиней — это особый вид монашества, своего рода внутренний подвиг: быть настоящим монахом, но жить в миру, и никто, кроме узкого круга духовных лиц, не догадывается, кто ты есть на самом деле!

Даже если бы Киприан эту инокиню перед смертью осыпал золотом, она никогда бы не оставила ему квартиру. Прежде всего потому, что Киприан — монах. При постриге он давал обет нестяжания — добровольной нищеты. У него для служения Богу есть келья, и больше быть ничего не должно!

Оказывается, забыл монах про свой обет — есть у бывшего батюшки и квартира, и недвижимость, и загородный дом.

10 лет назад в поселке Семхоз (в пяти километрах от Сергиева Посада) он создал собственную православную общину. Расположена она на ул. Хотьковской и занимает 30 соток. Примерно половина территории — постройки: огромный дом, хозблоки, гараж...

Откуда деньги на строительство? Ведь и сегодня там не утихают работы, хозяйство общины расширяется не по дням, а по часам.

Когда-то давно все это добро принадлежало диакону Дмитрию — мужу Ольги Котовой, которая, в свою очередь, является тещей Алексея Самойлюка. Нетрудно предположить, что она тоже исповедуется у Киприана.

Вот с тех пор, как они познакомились, все смешалось в доме Котовых. Диакон по простоте душевной переписал собственность на имя жены — после чего их счастливый брак затрещал по швам, а четверо детей отреклись от своего отца! В новоявленной "православной общине" (свято место пусто не бывает) обосновался расстрига Киприан.

Трудно сказать, сколько обитает там человек. Ольга Котова (она заняла место "правой руки" батюшки), двое ее дочерей (Надя и Даша), две племянницы расстриги Киприана и еще очень много семей из Москвы, Твери, других областей, которые периодически сюда то приезжают, то уезжают. Бывают дни, когда здесь собираются по 30—40 человек. Однако эта цифра не окончательная. Расстрига со свойственной ему страстью ведет активную переписку с верующими из Тюмени, Новороссийска, других регионов. Они верят в его святость, и неизвестно, куда может завести эта слепая вера.

Тем, кому удалось вырваться из Семхоза (батюшка без обиняков предупреждает своих чад: "Уйдешь — погибнешь!"), очень долго адаптировались к окружающему миру, их преследовали кошмары. Нам удалось поговорить с одной из бывших прихожанок общины.

— Это настоящая секта, — считает она. — Нам запрещалось общаться с родственниками, на все вводились ограничения. Например, отец Киприан в день разрешал мне съедать по одной чайной ложке меда и варенья, по одной галете и по пачке кукурузных палочек — но ее он выдавал уже на месяц. Все время хотелось есть, но мы работали круглые сутки. Рыли ямы, носили землю, таскали бревна, подавали кирпичи. Все эти порядки противоречат православию. Меня он каждый день заставлял учить правила — свод молитв, каноны, Псалтырь... Запомнить все это под силу только монахам, а не простым прихожанам. До сих пор не пойму, как могла верить этому человеку.

Словом, порядочки в Семхозе еще те. По каким-то причинам нескольких девчонок из общины по приказу игумена обрили наголо. Никакого сопротивления с их стороны: чада почитают Киприана за святого старца. Чтобы расчесать его патлатые волосы (помните страничку из дневника Нади Котовой?), выстраивается целая очередь. Юные прихожанки выпрашивают у батюшки его нижнюю рубашку и мечтают быть похороненными в ней...

Как тут не вспомнить про знаменитого Гришку Распутина — они даже внешне очень похожи!

Тяжелая физическая работа в общине-секте считается послушанием. Отказ от пищи — воспитанием, порка детскими скакалками молоденьких прихожанок — смирением гордыни. Многие воспитанницы так привыкли к унизительным побоям, что испытывали при этом наслаждение и часто сами просили, чтобы их наказали.
Бывшие чада расстриги и впрямь считают, что наказаны за свою гордыню. В Троице-Сергиевой лавре обитает немало истинных монахов, отказавшихся ради служения Господу от всего мирского. И каждая девушка, впервые приходившая на исповедь, поначалу шла к другим духовникам.

Но как-то так получалось, что вдруг они узнавали об игумене Киприане. О том, что только он и есть настоящий монах, что только он и сможет наставить на путь истинный... И ноги сами шли к Киприану — ведь он лучше других. Это и есть гордыня: выбрать себе духовника особенного, который к тому же выделяется и ростом (у Киприана под 2 метра), и голубыми глазами.

"Православную общину" расстриги Цибульского профессор-иеромонах Анатолий Берестов считает сектой по нескольким причинам: туда шла обманная вербовка членов; человек ставился в материальную зависимость от секты — лишался собственного имущества в пользу лидера секты. Наконец, членство в "общине" часто приводило к разрыву родственных отношений, к распаду семей. Разрушались даже браки, венчанные в церкви!

Расстригу нисколько не смущало, что венчанные браки никем не могут быть расторгнуты. Он легко благословлял такие разводы.

За примером далеко ходить не надо. Надя Котова (вторая жена Самойлюка) еще не успела родить ребенка, как ее насильно увезли в Семхоз, в эту самую якобы православную общину. И оформили развод с законным мужем. Ее мать, Ольга Котова, венчанная с диаконом Дмитрием, тоже бросила мужа. "Настоящий православный монах" в столь щепетильных делах позволял себе очень многое. Жене Алексея, Наде Котовой, на момент их венчания в церкви еще не исполнилось 16 лет. По канонам венчать их священник не имел права. Священника "благословил" Киприан — и дело было сделано. Когда батюшкой занялся Московский патриархат, священника сослали куда-то в провинцию.

А расстрига продолжает в Семхозе активно строить раскольничью общину. И свято верит, что не перевелись еще простаки на Святой Руси!

Иеромонах Киприан (в миру – Козьма Емельянович Стороженко) родился в 1872 году. Одному Господу известно, где он родился и воспитывайся. В Лавру, под спасительный кров Преподобного Сергия, он пришел примерно в 1948-1949 году. Какое он имел образование, занятие – все это ведомо одному Богу. Известно только, что он исполнял все послушания, а определенного послушания не имел.

Беседа со священником. Конец 50-х гг. 20 века
Источник: pastvu.com

Вот как о нем вспоминает в своей книге "У Троицы окрыленные" архимандрит Тихон (Агриков): «В тихую зимнюю ночь небо сияет миллионами ярких звезд. Как драгоценный бисер рассыпан по необъятному небосклону – звезды великие и малые. Ярко-светлые и менее светлые, а иные и совсем затемненные. Какая дивная и непередаваемая красота! Какое величие! Какая бесконечность!.. Еще в глубокой древности великий Пророк, поднимая к небу свою убеленную сединами главу, с изумлением взывал: "Небеса поведают славу Божию, творение же руку Его возвещает твердь... Яко возвеличишася дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси... " (Пс. 18, 2; 103, 24).

На церковном небе тоже есть звезды. Одни из них ярко-светлые, другие потемнее, третьи еще темнее, четвертых совсем не видно. И если небо видимое вызывает у людей восхищение, то небо невидимое, благодатное не удивит ли своей красотой внимательного наблюдателя?

Как оно красиво, как величественно! Как бесконечно дивно и восхитительно! А какие там светлые звезды! Какие светила! Это наши святые отцы Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, святители московские Петр, Иона, Алексий, Филипп, Гермоген... Да сколько их!.. Звезды, звезды, звезды...

Святой Апостол сказал: "Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; звезда от звезды разнится в славе" (1 Кор. 15, 41). Полное прославление святых Божиих людей будет в день Страшного Суда, после всеобщего Воскресения мертвых. А теперь? Теперь праведники (не прославленные) сияют сокровенным светом, малозаметным, затемненным. Вглядись внимательно в жизнь добрых людей, даже наших современников,– увидишь дивное... Увидишь сияние многих невидимых звезд, горящих благодатным светом на церковном лазурном небе. Но вот в одно таинственное мгновение присоединилась к ним еще одна маленькая-маленькая звездочка... Это случилось тихой апрельской ночью 1953 года.

В одной из келий Троице-Сергиевой Лавры тихо мерцает огонек. Вокруг все спит глубоким сном, лишь ночной мрак разливается повсюду. Вот только в этом одиноком оконце тихим мерцанием виднеется свет. Да, кажется, и келия совсем пустая, будто там никого и нет. Но вот кто-то тихо вздыхает... будто стонет. Или молится... В одном углу келий виднеется монашеский одр. Тихий свет лампады падает мягким лучом на этот угол. Там иеромонах о. Киприан с молитвой на устах бесстрашно встречается со смертью. Он совсем один. Братия его духовные спят каждый в своей кепии. Одному глубокой ночью встретить страшную гостью – смерть! Смерть... Как многие ее боятся, трепещут от одного ее названия! Сильные, ученые, славные, богатые – все с ужасом о ней вспоминают. Еще бы! Ведь она никого не щадит. Она со всеми ведет короткий разговор. Готов или не готов, хочешь или не хочешь – давай, кончай все расчеты с земными делами. Пришел конец жизни. Теперь – к грозному ответу. К ответу...

Рассказывают про одного крупного богача, который собрал несметное богатство, но вдруг заболел. Чувствует душой, что идет к нему смерть. Зовет знаменитого профессора и умоляет его дать ему здоровье, дабы пожить, не умереть. Доктор с сожалением говорит, что больному осталось жить всего три дня. Богач в ужасе. Он со слезами молит профессора, чтобы тот продлил ему жизнь хоть на три месяца и в дар обещает дать половину своего богатства. Но доктор покачал головой и снова сказал, что этого сделать нельзя. Тогда несчастный еще сильнее, с отчаянием, слезно просит его, чтобы он хоть на три недели продлил ему жизнь, и обещает отдать ему все свое богатство. Доктор кратко ответил: "Невозможно". Как не хотелось умирать этому богачу! Как он боялся страшного конца, боялся смерти!.. Умер несчастный. Все оставил. Богатство не помогло. Вот где мудрость жизни и тайна науки умирать. Надо учиться хорошо жить, но еще более надо учиться хорошо умирать.

Отец Киприан один в пустой келии. Темная ночь. Только тихий луч лампады мягко освещает старческое лицо и придает ему еще большую бледность. Глубокие глаза отца Киприана открыты и неподвижно смотрят на святой угол. "Господи, – шепчут холодные уста, – Господи, с миром приими дух мой". Вдруг что-то загромыхало в темном углу, будто что-то рухнуло: валятся, рушатся потолок, стены, крыша – и сразу все смолкло, затихло, как в могиле, только в этой гробовой тишине слышалось чье-то глухое рычанье, свист, клокотание... ближе, ближе – и у самого уха умирающего разразился злорадный демонский смех... Не шелохнулся старец, даже не вздрогнул. Не сводя потухающего взора со святых икон, он тихо шептал молитву... Чары продолжались. Старец не уступал. Вся келия шаталась, потолок валился, летели бревна, доски, стекла. Старец мужественно и бесстрашно боролся и призывал помощь Божию. Вдруг будто солнце осияло келию. Сильный луч света озарил святой угол, стены, умирающего. Мрачные козни бесовские исчезли, как дым... Все стихло. Видно было, как лицо старца приняло мирное, блаженное выражение. "Господи Ты мой, Господи, Матерь Божия, Сергий Преподобный",– все тише, тише шептали уста. Потом старец будто хотел выпрямиться, потянулся, глубоко-глубоко вздохнул и... скончался.

Единственная лампадочка у святых икон продолжала гореть, тихо освещая блаженного покойника. Мертвая тишина водворилась в келии. А со двора монастырского видно было, как в одиноком оконце отца Киприана светится огонек...

Отец Киприан был старец среднего роста, немного сутуловат. Волосы на голове и в бороде седые. Лицо доброе и открытое. Глаза по-детски чистые, лучистые. Одевался просто и даже бедно. Любил общаться с братией, побеседовать, поговорить о всем добром и спасительном. Любил церковную службу. Правда, певец и чтец он был неважный. Голос неопределенный: не то баритон, не то легкий бас, или даже, скорее, второй тенор. Почти всегда он служил молебны у священной раки Преподобного Сергия. И делал он это с большой любовью и усердием. Служил он и панихиды по седмицам, то после ранней Литургии, то после поздней – по очереди, как обычно делается во святой Лавре. Любил отец Киприан прочитывать записочки все до одной. Ни одну не пропустит, хотя читать ему было трудно. Носил он очки: зрение было слабое.

По своим внутренним свойствам он был настоящий монах. Девственник, кроткий по нраву, добрый по сердцу, смиренный по душе. Молитвенник, не корыстолюбивый. Деньги терпеть не мог. "Это мусор, да еще прикрашенный",– говорил он о деньгах. Любил подавать милостыню. Хотя своего у него ничего не было, но ему подавали старушки – так он одной рукой брал, а другой отдавал.

Особенной его добродетелью была святая простота. Он так был прост, так бесхитростен, что похож был на малое дитя. Однако очень любил говорить мудрые изречения, пословицы, поговорки, но такие, которые были полезны для души. Так, встречая одну старушку, у которой много было семейных скорбей, он говорил ей: "Мать, умудряйся и пред всеми смиряйся... И в этом получишь себе благодать и утешение". Молодым и неопытным в духовной жизни он обычно говорил так: "Как хочешь живи, спасайся, но своему разуму не доверяйся". Или такую присловицу: "Что хочешь делай, а по своей воле не будешь белой". Ученым мудрецам или студентам Духовной Академии он сказывал такие, например, слова: "Если хочешь, дружок ты мой, убедиться, надо прежде смириться, а потом и покориться".

Часто приступали к отцу Киприану целой стайкой юные и резвые девушки, зная, что он что-нибудь скажет им остроумное, смешное. А он вдруг сделается совсем-совсем строгий и тихонечко внушительно скажет: "Розы всегда растут в шипах, а добродетель – в скорбях. Идите охотно тернистым путем, он приведет вас к вечной радости. Храните целомудрие, уста заключенные, сердце неуязвленное...."

Старец очень и очень не любил ленивых и нерадивых, к которым был чрезвычайно суров и строг. Одной монахине он говорил так: "Себя понуждайте, сердце свое смиряйте, никого не осуждайте. Леность для монаха – смерть, болтовня – ад, а нечистота – преисподняя". Любил старец говорить о чистоте души, о сочетании со Христом – Женихом Нетленным. Молодую девицу он наставлял: "Умри для всего на свете и сочетайся браком духовным с Небесным Женихом. Он – вся радость, вся красота, вся чистота, все веселие вечное...."

Охотникам поболтать, поговорить, порядить он обычно говорил: "А вы, мои други, всех любите и всех бегите. Хорошо быть вместе, но лучше – с Богом. Хороший разговор – серебро, а молчание – золото, пустой же разговор – зловонная пыль, которая разъедает глаза".

Одной особе, которая была чрезвычайно изысканно разряжена, отец Киприан внушительно сказал: "О, матушка, одеты-то мы хорошо бываем, да каково сердце сохраняем?" Любил старец в человеке более внутреннюю сторону, сокровенные качества души, скрываемые добродетели, хранимые в глубокой тайне по смиренномудрию истинному.

Одна молодая девица сильно рвалась в монастырь. Старец удерживал ее, зная ее горячий нрав и строптивость. А однажды, когда она особенно стала наступать на старца и требовать от него благословение жить в монастыре, он посуровел, подумал да и говорит: "Э, горькая пташка, да ведь жить в монастыре без смирения – одно мучение. В миру терпения нужно воз, а в монастыре – целый обоз".

А одна почтенная инокиня до того надоела старцу своими суетными делами да всякими мирскими хлопотами, что батюшка отец Киприан прямо "вскипел" и сказал: "Живем-живем да все тужим, и никому толком не служим: ни Богу, ни людям, ни своей душе,– а избрали путь-то какой?"

В беседе с одной опытной послушницей отец Киприан долго-долго слушал ее высокое рассуждение. Она горячо говорила старцу о близости души к Богу, о том, что она так много пережила высоких благодатных порывов, что она всегда чувствует теплоту благодатную у своего сердца. Старец слушал-слушал да и говорит: "Вот что, сестра, если хочешь жить легко и быть к Богу близко, держи сердце высоко, а голову – низко". Этим он призывал свою собеседницу к истинному смирению, чтобы она не гордилась своими благодатными переживаниями, не высказывала их другим, а хранила бы их глубоко в своем сердце. Ибо смиренное сердце высоко-высоко пред Богом.

А другой подобной собеседнице, которая приехала из какого-то пустынного места, старец сказал: "Живешь-то ты в пустыне, а дела-то у тебя пустые. Живи смирнее и для всех будешь милее; ищи душе прибыли и не желай другим гибели...."

Одна добрая и ревностная игуменья, управлявшая женским монастырем в Киеве, много говорила отцу Киприану о сестрах своих, что с ними трудно: они бывают непослушные, гордые, самодовольные, самочинные, а иные прямо-таки неисправимые. О последних матушка отзывалась так, что их надо бы просто гнать из святой обители как заразительных, опасных для других сестер. Отец Киприан все это слушал, покачивал своей седой головой, а потом и говорит игуменье: "Вот что, матушка, жемчужина, бывает, родится в грубой раковине, да такой неприглядной-неприглядной. Не сбывай с рук постылого: отберет Бог и милого". Этими словами старец напоминал настоятельнице, что и в плохом человеке живет душа – жемчужина, над которой надо много-много терпеливо трудиться, чтобы очистить ее от грубой коры. И тогда она засияет чудным сиянием красоты, чистоты и всеми христианскими добродетелями.

Как часто мы неосторожно судим человека, впавшего в какой-либо грех! Судим строго, как будто мы настоящие судьи. А оказывается, мы сами-то подсудимые. Нас самих надо бы судить еще строже. Святые отцы говорят, что осуждение другого есть признак неочищенной, порочной души. Святой Апостол учит быть строгим к себе и снисходительным к другому. Господь наш Иисус Христос обещает не осуждать на Страшном Суде того, кто никого не осудил в жизни. "Не судите, да не судимы будете" (Мф. 7, 1). Долго старец беседовал с этой игуменьей, говорил ей о пользе рассуждения, о пользе молчания, о пользе целомудрия и многое другое полезное, а в конце сказал: "Матушка, матушка, умудряйтесь, друг перед другом смиряйтесь! Это основное и главное в монашеской жизни".

Так трудился и совершал свой земной путь отец Киприан под кровом Сергия Преподобного. Любил он горячо свою святую обитель. Жил и дышал ее молитвами и постепенно укреплялся душой, готовя себя к вечной жизни. В начале апреля 1953 г. он сильно заболел. Болезнь его была какая-то непонятная. Скорее всего, он крайне обессилел по старости: ведь ему было уже за восемьдесят. Но он все продолжал служить молебны у священной раки Преподобного, хотя уже с трудом передвигался. "Старец Божий, – скажет ему кто-либо из братии,– тебе уже пора на покой, а ты все трудишься". Улыбнется отец Киприан да и скажет опять присказку свою любимую: "Поделай, поделай, пока есть день белый...."

В середине апреля он совсем занемог. Сидел или больше лежал в своей келии. Келейника он себе никогда не просил,– даже теперь, когда сам почти ничего не мог делать, он обходился без келейника.

– Старец, – сказал ему однажды отец Благочинный, – может, дать тебе келейника, ведь сам-то ты совсем беспомощный?"

– Спасибо, батюшка, спасибо,– ответил отец Киприан,– у меня хороший свой келейник есть".

– Да кто же это у тебя?" – поинтересовался отец Благочинный.

– А Киприан-то иеромонах – он у меня все делает".

Так старец до последнего дня не оставлял своего благочестивого юмора. И все мудрил своими шутками. Потом он совсем слег в постель. Почти перестал есть, хотя ему приносили каждый день с братской кухни все горячее. А потом, видя, что старец все равно ничего не ест, и носить совсем перестали.

И диво – чем только жил отец Киприан? Правда, он часто причащался Святых Христовых Тайн – почти каждые два дня. Вот это было его пищей и радостью. После Святого Причащения он всегда как-то свежел, делался веселее, радостнее. Даже встанет со своей коечки да походит немного по келии. Спал он тоже очень мало. Чуть-чуть забудется и опять откроет свои глаза. И все шептал Иисусову молитву. Она была его главным и постоянным утешением. Иногда он совсем затихал. Даже не слышно было и шепота. Но по выражению лица можно было видеть, что старец молится умной молитвой, сокровенной.

Сначала, когда он заболел, к нему все ходили братия навещать, а потом совсем не стали ходить. Целыми днями и ночами старец был совсем один. И он не обижался ни на кого. А если что-либо подать – так ему ничего не нужно, он ничего не употреблял. Вот и лежал день за днем, готовясь переходить в иной, загробный мир. Так как койка стояла недалеко от окна, то ему хорошо был виден кусочек неба. Старец устремлял свой взор то на небо, то на святой образ в углу. Особенно внимательно он вглядывался в небесную высь в ночное время, когда небо было усеяно яркими звездами. В его маленькое окно видна была одна яркая звездочка. Хотя она и была совсем-совсем крошечной, но сияла так сильно! Эта звездочка одиноко блестела в стороне от всех других. Но в эту ночь – в последнюю свою ночь – старец с изумлением заметил, что около одинокой звезды загорелась еще одна. "Еще одна звездочка,– тихо промолвил себе старец.– Еще одна загорелась...."

В эту ночь он и скончался. На дворе монастырском все было по-ночному темно и спокойно, только в одном оконце – в келии отца Киприана – тихо светился огонек... И внимательный глаз духовного человека мог заметить, наверно, что в эту ночь в далеком небе – благодатном, церковном – загорелась еще одна звездочка...

Хоронили батюшку, как и всех братий, тихо, скромно, по монашескому чину. Старички-иноки поплакали: им тоже подходила очередь. Молодые сосредоточенно хлопотали у гроба. Отпели, положили гроб в закрытую машину и отвезли на место покоя. Курганчик могильный и теперь чуть-чуть возвышается над землей. Стоит крестик, растет трава, тихо веет ветерок.

Так один за другим воспаряли к высокому небу окрыленные "голуби" из обители Преподобного Сергия. Одни улетали ввысь, а другие занимали их место, чтобы снова трудиться, прославлять Святую Троицу и собой украшать обитель святую великого Сергия» .

Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего приснопоминаемого иеромонаха Киприана и сотвори ему вечную память!

ПРИМЕЧАНИЯ

Ср.: судить да рядить – рассуждать, толковать.

Тихон (Агриков), архим. , У Троицы окрыленные. Воспоминания. – 2-е изд., испр. – СТСЛ, 2012. С. 107-117.

На чёрной рясе отца Киприана слева выделяется бархатно-алый прямоугольник, под ним та самая золотая пятиконечная звезда Героя Советского Союза.
Напоминание из прошлой жизни, в которой остались армия, политика и бизнес. Тогда его звали Валерий Бурков. Сейчас — инок Киприан. Тогда он защищал свою страну и боевых друзей. Сейчас хочет спасти человеческие души и обрести счастье.

В 1992-м Бурков инициировал в ООН Международный день инвалидов

В этом доме в Подмосковье отец Киприан принимает всех страждущих

На стенах - репродукции икон и картин с библейскими сюжетами

Двухэтажный домик отца Киприана притаился на берегу Москвы-реки в ста километрах от столицы. Место тихое, особенно зимой. Соседей-дачников в это время здесь почти не встретишь. Эта комнатка — его келья и обитель. Здесь он живёт и молится. Здесь же принимает людей. Которые нуждаются в совете или помощи. Смартфон Валерия периодически вибрирует. Иноку Киприану звонят из самых разных уголков бывшего Союза. Так и проходит весь день. В общении, чтении и молитвах. На стенах репродукции известных икон и картин с библейскими сюжетами. Полумрак рассекают лучи от пары лампадок. В воздухе узнаются нотки ладана. На стуле сидит высокий худощавый мужчина с пепельной бородой. Неспешно дымит камин. Из кухни доносится постукивание ножа о деревянную доску. Два молодых человека азиатской внешности готовят обед. Салат из свежих огурцов и помидоров. Картошка с грибами. В электрическом чайнике закипает вода. На скатерти широкого стола появляются мёд и варенье. Отец Киприан спускается по ступеням и приветствует своих гостей.
- Здравствуйте, товарищи бойцы!
- Здравия желаем, товарищ…
Возникает неловкая пауза. Молодые люди не знают, как назвать отца Киприана.
- Товарищ монах, — улыбаясь, подсказывает хозяин дома.
Двое молодых ребят приехали сюда из Киргизии. У одного проблемы с алкоголем, пил весь прошлый год. У второго тоже неспокойно на душе. Отец Киприан превратил свою дачу в дом помощи людям, попавшим в сложную ситуацию. Принимает всех. Помогает словом и делом. Бесплатно.
Впервые отец Киприан принял на своей даче людей, нуждающихся в помощи, в 2010 году, еще до пострига. Киприан не считает себя наставником, учителем и уж тем более врачом. По его мнению, все блага дарит Бог, нужно только захотеть этого. А на даче для этого есть все условия. Свежий воздух, рыбалка, работа в огороде и по дому. Каждый выбирает отдых по себе.
- Здесь спится по-другому. Здесь святой дух ходит. Моя роль мизерная. Вот условия вам. Ни о чём не заботьтесь: что есть, во что одеться. Ищите царство Божие. Всё. Моя задача — помочь увидеть путь и пойти. Всё остальное Бог делает, — говорит отец Киприан.
Темнота. Где-то далеко зажигается маленькая, словно бархатная, точка. Она плавно превращается в кружок. Свет ширится, льётся в разные стороны. Приятный, божественный. Всё вокруг замерло без движения. Тишина. Только этот свет даёт тепло, успокоение и умиротворение. Внизу какое-то помещение и силуэты трёх людей. Они склонились над четвёртым. Возвращаться назад не хочется. Очень не хочется. Но тело затягивает назад. Глаза открываются. Жизнь продолжается. С этого начался путь к Богу отца Киприана.

В Афгане у Буркова была редкая специальность - авианаводчик

В Афганистане у него была одна из самых опасных военных профессий — авиационный наводчик. Он выжил после тяжелейших ранений, потерял ноги, но вновь стал летчиком, а после службы был успешным бизнесменом. Но всё это были только этапы жизни на пути к Богу.
— Самое страшное состояние, которое можно испытать на войне, это беспомощность. Когда ты слышишь, как погибают твои товарищи, а ты ничем не можешь им помочь, — признаётся Валерий Бурков.
Он поехал туда уже после гибели в Афгане отца. Однако, как оказалось, не за тем, чтобы мстить.
- У меня никогда желания отомстить за отца не возникало. Что он, что я - мы искренне хотели помочь братскому народу Афганистана.
В апреле 84-го во время зачистки Панджшерского ущелья Бурков обнаружил вражеский ДОТ. Пулемёт ДШК в пещере. Много патронов, гранат. Отличные трофеи!
- Делаю шаг, и взрыв. Сначала не понял, думал, что кто-то другой подорвался. Но потом в глазах сделалось темно и пришло осознание, что я сам, — вспоминает Бурков.
В полевом госпитале под Кабулом провели несколько операций. Сначала ампутировали ноги чуть ниже колена, затем Бурков пережил три клинические смерти. Уже в Ленинграде медики поставили редчайший диагноз — каузалгический синдром. Один из гвоздей, которыми был начинен заряд, повредил нервы на руке. Бурков постоянно испытывал страшную боль. Жжение сродни тому, что человека заживо жарят на костре. Хирурги буквально под микроскопом сделали несколько надрезов на нерве, и боль ушла.
Через год в штабе ВВС сначала даже не поняли, что Бурков на протезах. Удивились. Но своего офицер добился. Его оставили в армии и тут же направили на учёбу в Академию ВВС имени Гагарина. В итоге он вновь садится за штурвал самолёта. Через два года после ранения Валерий Бурков женился, а в 87-м у него родился сын. После увольнения из армии Бурков на виду, успешно занимается бизнесом, пробует себя в политике. В 92-м Бурков по-военному чётко выступает с трибуны ООН с инициативой установления Международного дня инвалидов. В 2009-м его кандидатуру рассматривают как приоритетную на пост губернатора Курганской области. Но Бурков отказывается, уходит от мирских дел и переезжает жить на дачу в Подмосковье.
Сейчас отец Киприан окончил двухгодичные богословские курсы при Саввино-Сторожевском монастыре, учится в двух православных университетах на педагога и психолога. В прошлом году Бурков приехал к старцу Илию в Переделкино. Спросил: «Есть ли Божья воля на постриг меня в монахи?» Старец долго молчал, молился, затем прикоснулся рукой к голове и благословил. Валерий принял постриг и получил имя Киприан. Жена не была против. Сейчас он тесно сотрудничает со Свято-Казанским мужским подворьем Бишкекской и Кыргызстанской епархии. Именно с ней за семь лет оказания помощи людям сложились добрые и тесные отношения.

Милость Божия да пребудет с тобою, дорогой читатель!

Среди множества выходящих сегодня православных книг ты сделал прекрасный выбор! Знакомые Евангельские слова коснулись твоего сердца, и ты взял в руки свои эти прекрасные полевые лилии для того, чтобы украсить ими храм своей души. Надеемся, что свежее благоухание наполнит твою сердечную келлию молитвенным покоем и благодатной тишиной.

Иеромонаху Киприану, автору книги, удалось мастерски осуществить чудесный замысел: рассказать о смысловой части Богослужения Православной Церкви прежде всего как о дивной поэзии, сокрытой, к сожалению, от многих воцерковляющихся гранью клиросной перегородки, которая в какой-то мере представляет собой определенное препятствие видению, слышанию и чувствованию красоты и глубины церковного слова.

Видению - потому что люди, которые воспринимают действительность в основном зрительно, не могут воспринять на слух основную смысловую часть богослужебных текстов, ведь книги, по которым совершается Богослужение, являются достоянием только находящихся на клиросе.

Слышанию - ввиду того что дикция чтецов во многих храмах оставляет желать лучшего, а слова, наложенные на мелодию церковного напева, еще более, чем читаемые, осложняют восприятие.

Чувствованию - потому что без удовлетворительного восприятия первого или второго ощутить значение этих смыслов и их глубинную красоту становится вовсе невозможно.

Отдельные главы труда иеромонаха Киприана были впервые опубликованы в № 1 журнала белградских студентов-богословов «Странник» за 1924 год и в № 1 журнала «Христианская жизнь» за 1925 г. (на сербском языке) с общим названием «Крины Молитвенные».

Второе издание (репринтное) было предпринято издательством «Свет Печерский», Киев, в 1991 году с тем же названием.

В настоящем третьем издании наша редакция сделала существенную стилистическую корректуру текста. Дерзнуть на такой поступок нас побудила следующая особенность авторского текста: будучи русским эмигрантом в дружественной нам Сербии, он вынужден был как бы «жить в двух языках» , имеющих общие славянские корни, ввиду чего в авторском тексте оказались размытыми семантические смыслы значительной части слов и понятий. Ввиду этого мы вынуждены были устранить указанные недостатки, оставив без изменения основную авторскую идею.

Редактор издательства

«Свет Православия»

игумен Евмений

Настоящая книга представляет собой сборник статей по литургическому богословию и является результатом нескольких лет работы в Белградском литургическом кружке, в Белградском Братстве преподобного Серафима Саровского и преподавания в Битольской Духовной Семинарии святого Иоанна Богослова. Он представляет собой скромную попытку подойти к толкованию православного богослужения, хотя бы некоторых его моментов.

Необходимость систематического толкования нашего богослужения ощущается уже давно. Под влиянием сложных и запутанных исторических причин свою жизнь мы отделили от веры, предоставили Господу Богу ничтожнейший и маленький кусочек нашей жизни - несколько кратких минуток. Даже те, кто в наше безбожное время еще не потерял свою веру окончательно, те, кто в наши апокалиптические дни снова пришли к Богу и Церкви, все же не знают и не могут знать Православия, его неисчетных богатств и неизмеримых глубин.

Когда-то, во времена Вселенских Соборов и святых отцов, богословские споры выносились даже на улицу и базарные площади, жаждой богословствования была пропитана вся повседневная жизнь христианина. Богословие и религиозные знания были предметом не только избранных людей так же, как и обязанность жить по Христовым заветам не ограничивалась узким кругом подвижников, как в наши дни. Все не только интересовались богословием, но жили этим. Богословие воплощалось в жизнь, в действительность. И даже тогда, когда начал ослабевать порыв деятельной, религиозной жизни, когда богословская наука сконцентрировалась в духовной школе и келлии монаха, в средние века Византии и в века расцвета Святой Руси народ был действительно живым хранителем благочестия. Не разделенные на чуждые друг другу по духу классы и сословия, не отделенный от Бога и Церкви народ наш православный даже в тяжелые годы своего исторического бытия, при всех трудностях своего культурного развития все же тяготел к Свету и Истине Православия, строил свою жизнь в Церкви.

В глазах образованного и высокоцивилизованного человечества, всех современных мудрецов, почитающих себя по слову Апостола «чем-нибудь, будучи ничто» (Гал. 6, 3), образованность того времени и высокая, истинная духовная культурность кажется мраком, грубым невежеством, отсутствием тяготения к прогрессу и цивилизации. Наши историки, либеральствующие профессора и ученые-нигилисты всегда именно так и представляли нам в школе и в литературе жизнь и духовно-культурный облик старого византийца и русского. Богатейшие сокровища духовной культуры, вся литература и искусство того времени почитались у нас результатом культурного упадка, умственного оскудения, отсталости в сравнении с западной, романо-германской культурой.

Между тем, предки наши черпали глаголы вечной жизни и единственно ценное в самом Источнике Знания, приобщались плодам истинного просвещения. И все это: духовная культура, богословская начитанность и византийца и гражданина Святой Руси, кажущаяся сынам гордой европейской культуры чем-то диким и мрачным, - приобретались ими в Церкви, в храме, в богослужении, в литургическом богословии как живом опыте Церкви. Не было тогда Семинарий, Академий и теологических факультетов. Боголюбивые иноки и благочестивые христиане пили живую воду боговедения из стихир, канонов, седальнов, прологов, Четьих-Миней. Церковный клирос и амвон заменяли тогда профессорскую кафедру. За время всенощных, заутрений, повечерий, под умилительное пение сладкогласных «подобнов» (а не концертных рулад и солирований), под звуки древнего знаменного и греческого распевов воспитывалось благочестие крепкое, незыблемое, вырабатывалось православное мировоззрение, воплощаемое в жизнь, а не только остающееся туманной философской теорией. Собирали в церквах эти молитвенные крины и, переживая их благоговейно, строили по ним свой быт и уклад.

А потом наступило время, когда стали отравлять народную душу, приобщать ее к чуждой европейской духовной культуре, пленили Церковь, отделили интеллигенцию неверующую от еще верующего народа, уводили народ на другие, чуждые, пути и тропинки, и, как следствие - блуждание впотьмах без Бога и веры. А теперь, после десятилетий горьких разочарований, кровавого кошмара революции, мучительного отрезвления от пьяного угара неверия и европейского материализма, изломанные и больные, искалеченные душой, мы вернулись к Богу и Церкви. Снова зазвучал обращенный к исстрадавшемуся русскому человеку нежный, материнский голос Церкви, отверзлись «Отчие объятия» и«Бог Милосердный, якоже Отец чадолюбивый» приял его к Себе. И снова зазвучали забытые мотивы песнопений, снова с клироса зажурчал живой поток благодатных слов, заструилась в душе теплота, воскресла вера, открылись очи к лицезрению потерянного, забытого небесного и вечного. Но отвыкли мы от этих непонятных слов и образных наречий византийского и печерского инока. Стоим и не понимаем, внимаем и не разумеем. Разучились понимать божественный язык церковных песнопений, разучились отличать под вековым слоем копоти и пыли на иконах их дивные орнаменты, разуметь смысл иконного писания. Все это скрыто, непонятно, чуждо нашему слуху и зрению. Привыкшие к реализму передвижничества и академизма, мы не понимаем больше истинной красоты неземных образов наших икон и божественных откровений из другого мира; воспитанные на современной поэзии декадентства, мы не понимаем поэзии церковной, ее глубокого неизреченного смысла. Мы не можем понять даже того, что в храме может быть вообще что-то жизненное, реальное, что есть смысл в нашем богослужении. Внутреннего богатейшего содержания нашего литургического богословия мы не разумеем. Богослужение перестало быть для нас источником боговедения. Вернулись в Церковь, а того, что поют в церкви, не понимаем. Надо растолковать, объяснить.

Настоятелю Свято - Вознесенского собора, что стоит в центре города Великие Луки, иеромонаху Киприану (Грищенко) сорок три года. Он из обычной большой семьи, если можно назвать обычной семью, где четверо детей. Бабушка будущего монаха была молитвенницей. У иеромонаха высшее светское образование: закончил факультет эксплуатации автомобильного транспорта Хабаровского политехнического института. Наш разговор о путях к Богу и служении иеромонаха Киприана состоялся в канун большого праздника Вознесения Господня. Когда-то в Великих Луках было восемнадцать храмов, теперь остались два: Свято - Вознесенский Собор и маленький кладбищенский храм иконы Божией Матери Казанской. Отец Киприан недавно вернулся из паломничества на Святую Землю, видел место Вознесения Господня воочию, видел и отпечатавшуюся стопу Господа. Говорит, там, на Святой Земле, начинаешь четко понимать, что такое "суета сует и томление духа". Одной из основных духовных проблем современного общества отец Киприан считает легкомысленное отношение к "врагу рода человеческого": "Они думают, что сатаны нет".

Отец Киприан, мы идем разными путями к Богу, а какой путь у Вас?

После окончания вуза я работал как все, и мысли пойти в монашество, не было. В храм не ходил и жил нецерковно. Но был внутренний вопрос, и он не давал покоя. Теперь я понимаю, что душа просила Бога. Возможно, бабушка меня вымолила для такой жизни, и когда мне исполнилось тридцать, стали появляться мысли о вечности, стал заходить в храм, но город не давал мне ответа на мои вопросы. Поехал в деревню, купил дом, корову, козы были, был огород, хозяйство. Условия для моего развития как христианина идеальны: тайга, деревня. Но я ни к чему, Слава Богу, не привязался. Не стал крестьянином в современном понимании этого слова, который с утра до вечера работает, а находит утешение в пьянке. Прожив пару лет в деревне, я ушел в монастырь.

Куда?

Приехал в Мордовию. В Санаксарский монастырь Рождества Богородицы, в котором когда-то подвизался старец Федор Ушаков (его родственник адмирал Ушаков там похоронен). Тогда там был духовником схиигумен Иероним, к которому я и попал. Прожив в монастыре около года, общаясь со старцем, я получил великую пользу. Но монастырь был очень посещаем, мне приходилось каждый день бывать в миру, в командировках, я и водитель, и тракторист - все "железо" было мое. И это для меня было сложно.

Омирщаешься?

Мое убеждение, что в монастыре для начала надо побыть безвыходно несколько лет, чтобы укрепиться, встать на ноги. И выходить их монастыря только по послушанию, как это и происходит обычно. Но это все равно вредит монаху. Я и уехал потому в Карелию. Попал на Онежское озеро, в уединенный монастырь, к которому не было дорог, там не было электричества, связи, зимой все заносило снегом. И только огромное Онежское море на триста километров. Там я принял в 33 года монашеский постриг. И в этот же год был рукоположен в иеродиаконы.

Монастырь довольно уединенный. Были искушения?

Да, сатана может искушать по-разному. Если живешь в миру, где много людей, враг рода человеческого - диавол, искушает через зрение. Основные соблазны идут через зрение, человек получает информацию через зрение - что видит, тем и соблазняется. Сатана старается соблазнить любого человека, особенно верующего, православного, паче того, если он монах. И монахи, уединяясь, внешних искушений себя лишают, избегают, особенно в уединенном монастыре. Нет развлечений, увеселений, т.е. газет, радио.

В отсутствии таких соблазнов легче избежать искушения?

В этом смысле легче. Но, читая святых подвижников, понимаешь, что есть духовная брань, мысленная, внутренняя. И опытно испытать это на себе мне приходилось. Когда монастырь занесен снегом, горит лампада, и ты читаешь монашеское правило - эта брань приходит в помыслах. Враг рода человеческого сопротивляется делу спасения нашей души и начинает показывать картинки прошлого, приходят воспоминания, особенно, если человек до прихода в монашество жил обычной светской жизнью, без духовных принципов, соблюдения заповедей, как заведено в обществе, которое теперь себе ни в чем не отказывает. Мы каемся в этих моментах, исповедуемся, но уйти от мысленных воспоминаний трудно.

А видения, батюшка?

Хотите шутку? Однажды ночью проснулся и вдруг вижу кто-то в двери стоит: черный, высокий. Пришел в некоторый трепет, но зажег лампу - оказалось, мой подрясник висит. Видения были, когда был трудником. Зашел в один монастырь с батюшкой пообщаться, и были моменты, когда ночью кто-то душит, приходилось ночью молиться. Мало молились.

Мало молились?

Да, когда трудником был. Враг имеет доступ к человеку через его страсти, его грехи. Это бывает и в оскверненных монастырях, где совершались властью непотребства. А тот монастырь, куда я пришел, паломничая, был занят воинской частью. В Карелии же ветер, в основном, старался, завывал как трактор, когда мы все ждали, что привезут дрова. Надо молиться, молиться, молиться.

Долго были в Карелии?

Четыре года. Принял там священство, стал иеромонахом, год был наместником. Но начались болезни. В 1998 году, в январе приехал по совету к отцу Валентину (Мордасову) под Псков, в Камно со своими духовными вопросами. Очень немного был с ним. Отец Валентин говорил интересно и вроде о ком-то, а, оказалось, все это касалось меня. Теперь опытно знаю на себе - дерзновение молитв к Богу (не дерзость, а дерзновение). И я испытал на себе чудо - мои духовные вопросы разрешились, и я вернулся в Карелию немного другим человеком. Потом приехал летом опять в Камно, отец Валентин уже болел, не служил, и я двадцать дней прожил в Камно и служил Литургии, говорил с отцом Валентином. Ему оставался всего месяц, и Господь сподобил меня быть с ним. Затем я заболел, и врачи мне сказали сменить климат. По благословению Архиерея в Петрозаводске я перешел в 1999 году в Псковскую епархию, и наш Владыка Евсевий благословил меня служить в Камно, где и прослужил четыре года.

А как оказались в Великих Луках, отец Киприан?

В 2003 году, на празднике Иоанна Богослова, в мае, на престольном празднике во Пскове, я молился и просил Иоанна Богослова, чтобы он помог мне полюбить Бога и людей, чтобы это было подобно Господней любви. Просил - просил, просил - просил на Всенощной, на Литургии, а после Литургии мне Владыка сказал: поедешь в Великие Луки. И уже позже, через месяц, будучи великолукским благочинным, я понял, что выпросил у Иоанна Богослова: 6ез скорбей любви не будет. Говорили раньше: поехал священник в Великие Луки - на великие муки. Сейчас такого нет, как раньше было. Но явно Иоанн Богослов услышал мою просьбу. Я уже два раза был в больнице, чего раньше со мною не было. Скорби и болезни - ими и спасаемся, а Иоанн Богослов всегда здесь, рядом. А принял меня под свой омофор Патриарх Тихон, поскольку у меня есть крест - мощевик, и в нем в 1999 году появилась частица мощей Святого Патриарха Тихона, а здесь, оказалось, его родина, в Клину. И Владыка в 2003 году в погосте Клин благословил создание женского монастыря, чем я сейчас и занимаюсь.

Видно, что у вас в Соборе много сделано: иконостас, полы в храме, еще и монастырь начинается. Есть ли финансовые сложности на приходе, всем же ясно, что церковь живет жертвой? Нуждаетесь ли вы остро, или Бог помогает?

У каждого настоятеля нынешнего времени большие проблемы с восстановлением порушенных святынь. С финансами проблема существует, но надо отдать должное, в городе Великие Луки сохранены заводы, работают предприятия, есть бизнес. И благополучные люди, руководители предприятий не отказывают в помощи. Депутаты областного собрания из Великих Лук нам очень помогают, никогда не отказывают: Дмитрий Викторович Матвеев, Борис Николаевич Каракаев. Только покраска собора в прошлом году обошлась в пятнадцать тысяч долларов. Нынешняя городская администрация города очень доброжелательно относится к церкви, нам передали старое здание, и мы его сейчас полностью ремонтируем капитально под палаты Владыки и церковный магазин. Избранный год назад мэр Лидия Голубева, перед выборами приходила к нам в храм и просила нашей молитвы, мы молились, но никакой пропаганды, никакой политической деятельности мы не вели. Я захожу в администрацию города, как любой другой посетитель, и мне не отказывают в помощи. Вся власть в городе доброжелательна, помогают нам проводить Крестные ходы, с которыми мы ходим вокруг квартала, где находится наш Свято - Вознесенский храм.

У нас сейчас открыты все храмы, люди не гонимы за веру, может быть, нам Господь дал такую последнюю возможность сделать выбор. Что Вы скажите об этом, отец Киприан?

Есть духовная проблема - люди православные скорбят от того, что нет старцев. Всегда были старцы: оптинские, валаамские. Со старцами легче. Своим рассуждением и молитвой они помогают нам. А сейчас человек остался без поводыря. Господь отнял старцев, потому что люди, спросив совета у старца, его не выполняют. Батюшка, благословите! Батюшка благословляет, а человек домой приедет, подумает своим разумением и не выполнит благословение, не поверит старцу. А открытые храмы сейчас - я просто благодарю Господа за такую дарованную возможность. О себе скажу, что если бы не было открытия монастырей, я бы не был верующим человеком. Я пришел в открытый действующий монастырь в Санаксарах, где было пятнадцать священников, из них два схимника, это стойкий твердый монастырь с Уставом и службами. Там мне было легко переходить из светского человека в монаха. Говорить о последних временах я не берусь, кликушеством заниматься дело нехорошее. О последних временах говорили еще Апостолы, а это было две тысячи лет назад. Но по поведению общества, по жизни нашей современной - да. Апокалипсическое время. Потому что безнравственность, разврат, пьянство, наркомания достигли таких размеров, что дети уже этим занимаются. Господь сказал: "Приду когда на землю, найду ли веру свою". Нас, православных, всегда было не так - то и много, но сказано Господом: "Не бойся, малое стадо, ибо Я победил мир".

То есть, как немного было первых христиан, так и сейчас тоже православных мало?

Времена тяжелые, непростые, но в тяжелые времена, будь то война, смуты всегда Русь объединялась вокруг Церкви. И сейчас бедная жизнь, высокие цены, сложная обстановка в стране, и люди идут в храм, прихожан прибавляется. Верующих людей становится все больше. Пусть это не имеет массового характера, но когда видишь, что в воскресение тридцать маленьких детей причащаются со взрослыми, благодаришь Господа за них. Нам не дано знать, когда наступит последний день. Он может наступить завтра, сейчас, сию минуту. "В чем застану, в том и сужду", и мы должны быть готовы в любой момент предстать перед Господом. Для этого необходима регулярная и постоянна исповедь, причастие, как духовник благословит. Я благодарю Господа за то время, какое есть.

Хотя кто-то и говорит, что вчера "были коммунисты - сегодня крестятся", а я радуюсь, что Господь нам дал такую возможность, радуюсь, что у нас почти 160 священников в области и псковскую землю называют еще "Палестиной", а река Великая как Иордан.

Да у нас еще и Иерусалимка за Псковом течет. Какую проблему, отец Киприан, Вы видите? Что особенно угнетает православного человека?

Угнетает людей отсутствие стабильности завтрашнего дня, если говорить о земной нашей жизни. Бывает, люди дрогнут. А твердые говорят: "Слава Богу за все". И я вижу явно, вижу, как людям, у которых четверо детей и которых считают безумными, Господь им явным образом помогает, потому что они уповают на Господа. И Господь помогает им через ближних, благотворителей, благодетелей.

Говорят, что раньше бесы только в свиньях жили, а сейчас в людях. Что Вы можете сказать об этой проблеме, ведь Вы окормлялись у священника, который занимался экзорцизмом, отчиткой?

Отец Валентин говорил так, что во времена земной жизни Спасителя сильно умножилась болезнь, называемая беснованием. Очень сильно. Так же и в наше время, очень похожее на то. Это от бездуховности общества, безверия, несоблюдения заповедей. Помните, как рассказывается в Евангелии, Господь исцелил по просьбе отца бесноватого отрока, который бросался то в огонь, то в воду. И Господь, исцелив, сказал: "О роде неверный, доколе буду с вами, доколе буду терпеть вас!" И сейчас все болеют, а спроси: "Когда Вы, больной, были на исповеди?". Кто - ни разу, а кто - редко. Все в жизни нам по грехам. А бесы не хотят, чтобы их изгнали, они кричат, визжат, такое бывает иногда в обряде Крещения, когда произносятся слова отречения от сатаны. У меня был случай при крещении в Камно, когда я после молитвы отречения, слышу, как за моей спиной восьмимесячный ребенок просто рычит и плачет. Я поворачиваю голову и вижу: на руках у крестного маленький сморщенный старичок, он протягивает ручку и кричит. Я спрашиваю у родителей: когда была свадьба? Оказывается, в пост. Получается, что люди с детства находятся вне Церкви. Раньше на Руси перед населенными пунктами, городами стояли кресты, храмы были, крестили во младенчестве, а сейчас в Великих Луках около двух десятков сект. Секты там, где гордость, где превозношение, где человек не хочет трудиться. Зачем каяться, вспоминать свои грехи, стыд терпеть за самого себя и переживать. Вот сейчас свобода... а свобода одна - истинная свобода от греха, Господь дает свободу. И другой свободы нет. Есть рабство греха, своих привычек, рабство у Запада. Люди думают, чтобы стать верующим человеком, нужно так сломать себе жизнь, необходимо столько себе запретить, что многие воспринимают православие как религию запретов: то нельзя, это - нельзя. А Апостол говорит: "Все мне возможно, но не все полезно". Грех не полезен ни душе, ни телу. И становление церковное только на благо человека идет, когда человек учится себя ограничивать. Распущенность охватила ныне всецело, и трудно себя ограничивать. Тут один участковый в нашем благочинии сказал, что люди православные отличаются от других послушанием власти.

А для большинства подвиг - власть не слушать.

Да, адреналин такой. Это бунтарский дух, дух декабристов, раскольников.

Может, дух русского человека?

Нет, неправильно. Нет уже национальных черт, за столько веков вся кровь перемешалась. Русский, значит, православный, а вот советский, бунтарский дух - да, еще есть.

Мы говорили о проблеме: духовная проблема - люди знают, что есть плоть, есть душа, а про дух не ведают

Чтобы Вы, отец Киприан, пожелали нашим людям?

Сказано, что будем спасаться терпением скорбей и болезнями. Скорби есть, болезни есть, а терпения нет. Хотелось бы пожелать всем людям терпения. И, прежде всего, научиться терпеть себя: не отвечать на обиды, начинать молиться. Терпения, терпения и еще раз терпения. Милости всем Божией, послушания Святой Матери Церкви, твердого стояния, непоколебимого в вере. И здоровья. Насколько Господь даст.

Спаси, Господи.

Информационная служба Псковской епархии.

http://informpskov.ru/print/21445.html