Смерть не разлучит нас - страшные истории из жизни. Под защитой мертвецов

.................................................................................................................................................

Эту историю поведала София Каждан. Привожу её здесь в том виде, в котором она была рассказана.

В тот вечер я провожала мать своей подруги, которая более чем пятьдесят лет прожила в нашем небольшом городке. Я пришла домой поздно вечером и никак не могла заснуть.

Евгения пять лет как стала вдовой и жила буквально в десяти минутах ходьбы от моего дома. Дочь её, Юля, моя подруга детства, умоляла мать переехать жить к ней, в другой город.
— Мама, я хочу, чтобы ты была рядом. Не хочу просыпаться каждое утро только с одной мыслью, что ты там одна, в сотне километров от меня и внуков.

Как назло, глаза в прямом смысле слипались, но сна не было. Несколько раз за ночь я включала телевизор, брала в руки книгу.
Потом решила перебороть себя. Отключила телевизор, положила книгу и, выключив свет, стала считать.
«Один… два… три... десять... восемьдесят… сто тридцать... двести пятьдесят…»

А дальше… Дальше действие разворачивалось по сценарию фантастического фильма. Лежа в кровати, уже почти уснув, я услышала сквозь сон негромкий стук в окно. Лениво поднявшись, подошла к окну и, открыв штору, пришла в ужас.

На дороге возле моего дома стоял автобус из похоронного бюро с черной полосой посередине. Из него на меня смотрели в окна мои знакомые, которые покинули этот мир и переселились в «ИНОЙ».

Я почувствовала, как холодеют мои руки и пальцы ног, как на лбу и носу выступает пот, как ноги становятся ватными, а язык прилипает к небу. По телу стали бегать мурашки.

Возле моего окна стоял отец моей подруги детства Юльки и муж Евгении, которая рано утром должна было покинуть наш городок, дядя Леня.
— Сонька, почему ты так испуганно на меня смотришь? - спросил он и, улыбнувшись мне, продолжил, — Я тебе плохого ничего не сделаю. Оденься и выйди на улицу… Потолковать нужно…
Я продолжала стоять и с ужасом смотрела на улицу через оконное стекло.

Из автобуса стали выходить люди. Многих из них я лично видела в гробу. На них были те же вещи, в которых их видели знакомые и друзья, провожая в последний путь.

К дяде Лене подошла Тамара, бывшая коллега моей сестры, которая умерла от рака, оставив двухлетнего сына.
— Почему ты не выходишь к нам? — спросила Тамара, — Ты не бойся нас… Мы тебе плохого ничего не сделаем… Нужно бояться живых, а не мертвых…
— Что вы здесь делаете? - испуганно спросила я, подумав, что за мной пришла СМЕРТЬ, — Я не хочу умирать! Не хо-чу! Там плохо, там страшно и там темно…
— Посмотри на меня, — произнес дядя Леня и вновь улыбнулся, — Посмотри на меня внимательно… Разве я плохо выгляжу?

И на самом деле… Дядя Леня последние десять лет своей жизни очень часто болел и был очень грузным. У него кроме астмы была еще куча всяких побочных болезней. Сейчас передо мной стоял подтянутый живой мужчина с ясными глазами.

— Я живу в прекрасном месте, — произнес он, — в сосновом бору… Это место идеально для моего здоровья.
— Что вы здесь делаете? - заплетающимся языком спросила я, — Вы же все мертвецы.
— Пришли проведать вас, землян, — вмешался в разговор один мой хороший знакомый, который погиб в автомобильной катастрофе.

Я не помню, что было дальше… и сколько я стояла минут или секунд с открытым ртом. Потом… Потом я у них спросила:
— Что там? По ту сторону жизни? Там страшно? Плохо?
— Нет, — сказал дядя Леня, — не так страшен ЧЕРТ, как его вы рисуете… Там другая жизнь… Другие понятия о жизни…

— Вы хотите назад… к нам… на Землю?
— Мы хотим покоя… Хотим, чтобы бы Земляне нас не трогали, не обижали и помнили, что мы всегда рядом с вами, мы следим за вашей жизнью…
— Следите? - испуганно спросила я.
— Вот, пришел посмотреть, как моя супруга будет покидать наш дом… Тяжело ей это делать… Тяжело… Вот я и пришел помочь ей, поддержать её…

— Дядя Леня, — после непродолжительного молчания, спросила я, — Вы хотите к нам? В нашу жизнь?
— Моя миссия на Земле закончена… Все, что мог, я сделал… Сейчас я дома.
— Дома? - с недоумением спросила я, — Как это дома? Дома я… А вы не дома… Вы в гробу…
— Ха-ха-ха, — весело рассмеялись мертвецы.

— Сонечка, — сказала Тамара, — Это ты гостья… Земная гостья… А гроб… Так мы покидаем ваш мир…
— Только не вздумайте мне сказать, что там хорошо… Что там есть загробное царство, и все живут припеваючи, как в сказке.
— Почему все живут припеваючи, как в сказке?! Нет… Жизнь и там не райская… Там нужно тоже трудиться и жить… Там вечность… А здесь остановка…

Я уже не помню, что я спрашивала, что они мне говорили, только помню одно, что я задала несколько вопросов, которые по сей день заставляют меня задуматься над многим.
— Как часто вы посещаете нас, и как часто вам хочется увидеть нас?
— Практически никого из нас не тянет на Землю… Но есть исключения… Бабушки и дедушки, у которых остались маленькие внуки, желают увидеть малышей… Они приходят к ним ночью, когда те крепко спят, — произнес дядя Леня.
— Я хочу увидеть сына… Прижать его к себе… Я его оставила такого маленького, такого беспомощного… Я ушла от него тогда, когда он так во мне нуждался… Я не очень часто навещаю его… Времени нет на это, — с досадой в голосе произнесла Тамара.

— У нас своя жизнь, и не беспокойте нас по пустякам… Не приходите на могилу, когда вам вздумается… Не тревожьте нас… Не мучайте нас и не терзайте наши души… Для этого есть церковь… Идите туда… Молитесь за упокой нашей души, — проговорил дядя Леня.
— Почему?
— Вы вторгаетесь в иной мир… Мир, непонятный вам… Придет время, и ты сама все поймешь…

— Кому там плохо, в этом ИНОМ мире?
— Кому плохо? Тому, кто сам себе вынес приговор и лишил себя ЖИЗНИ?… Это страшно… Это очень страшно… Этих людей не принимаем МЫ, наш мир, и в вашем они уже мертвы… Они пытаются подселиться к умершим, но это невозможно… Бог дал человеку жизнь, и только Бог может у нас её отнять.
— Дядя Леня, не пугай меня. Ты что, хочешь сказать, что убийца… Человек, который лишил жизни другого, в вашем мире живет лучше, чем тот, кто сам распорядился своей судьбой?
— Наверное, да… Эти люди — рабы… Они принимают вновь прибывших… Они работают с ними… Проходят с ними адаптацию… Учат их жить по нашим законам…

В комнате зазвенел будильник…

Я стояла посредине комнаты в одежде и вся тряслась от страха… По сей день я так и не могу понять, что это было: СОН ИЛИ…

А если ИЛИ…

Заикаясь, я стала рассказывать про ночных пришельцев.
После рассказанной истории в бухгалтерии наступила тишина. Прервала её пожилая женщина.
-Вот чудо, — произнесла она, — Раньше тех людей, которые лишали себя жизни, хоронили за воротами кладбища и в церкви их не отпевали…

Спустя год приходит ко мне моя подруга и говорит:
— У меня была такая жизненная ситуация… Я не видела выхода… Мать умерла, муж ушел к другой… Мне совершено не хотелось жить… Я решила перерезать себе вены… Наполнила ванну водой, взяла нож и… В этот момент я вспомнила твой рассказ про ночных гостей… Мне стало страшно… Страшно, что в том непонятном мне мире я буду страдать еще больше. Спустя два дня я познакомилась с Сашкой… Сейчас мы ждем сыночка… Безвыходных ситуаций просто не бывает… Если не можешь бороться, то нужно просто переждать этот неудачный период.

ХОЧЕТСЯ ВЕРИТЬ В ТО, ЧТО МЫ НЕ УМИРАЕМ НАСОВСЕМ…
ЧТО ДУША ПОСЛЕ НАШЕЙ СМЕРТИ БУДЕТ ЖИТЬ… НО ТОТ МИР нам неизвестен… И вторгаться в него никто не дал нам права. Если он и есть, ТОТ МИР, то люди там живут по своим законам…

Моей бабушке уже почти 83 года. За плечами у нее четыре с лишним десятка лет работы в начальной школе. За последнее время похоронила своего старшего сына, младшего брата и, наконец, мужа (моего деда). В целом потери она перенесла стойко, но вот только по ночам с ней стало твориться что-то неладное.

Дед перед смертью просил нас с женой "досмотреть бабушку", и мы вскоре после того как его не стало, перебрались в одну из комнат ее двухкомнатной квартиры. Всем хорошо: и нам квартиру снимать не надо, и ей не скучно. Продукты всегда принесем, приберем, да и поговорить старушке есть с кем. Не нравилось нам, однако, что она повесила у себя над изголовьем кровати портреты покойных мужа и сына. А ведь я как-то слышала, что этого делать не стоит, так как это не даст уйти покойным в мир иной. Видимо, так и есть.

Однажды мы с женой проснулись ночью от страшного воя. Он доносился из зала, где спала бабушка. Мы буквально подскочили на кровати. Вдруг все стихло, но вскоре возобновилось с новой силой.

Перед глазами начали вставать сцены из фильмов ужасов, но я собрался с духом, вошел в зал и понял, что воет бабушка. Я разбудил ее, и она со страхом сказала, что приходил дед и душил ее. За что - не ясно. Бабушка, к слову, сказала, что я возвожу на нее напраслину - она не выла. С какой бы это стати вдруг? Не поверили в мой рассказ и родители.

Бабушка пила много таблеток, и, возможно, это как-то повлияло на нее, решили мы с женой. К тому же у нее уже были проблемы с сосудами головного мозга. Мы уменьшили ей дозу лекарств. Через несколько дней все повторилось. Я слышал, как ночью через нашу спальню кто-то невидимый прокрался в комнату к бабушке. Едва различимый звук шагов разбудил меня. И тут снова - вой.

Витя, Витя! - кричала сквозь завывания бабушка. Так звали ее покойного сына.

Вскочив, я разбудил ее, намочил лицо водой.

Со мной все в порядке, просто Витя приходил во сне, - сказала она.

Назавтра я поставил горящую свечу на то место в нашей спальне, где отчетливо слышал шаги. Свечка коптила, трещала. Равно как и в зале перед портретом Виктора и деда. В других местах пламя у нее было ровным.

Мы дали бабушке более сильные препараты. В спальне поставили намоленную в Киево-Печерской лавре икону. На какое-то время наши ночные страдания прекратились, но мы не расслаблялись. Решили попробовать, если вой снова раздастся, записать его не диктофон. Долго ждать "концерта" не пришлось.

Как-то ночь бабушка вновь завыла - и гораздо сильнее прежнего. Жена, забившись с головой под одеяло, велела мне включить диктофон. После минутной записи я зажег фонарик и, читая шепотом "Отче наш", стал будить бабушку. Она истошно выла во сне, лицо ее было перекошено. Открыв глаза, как нив чем не бывало, бабушка стала рассказывать про свое общение с покойными родственниками.

Мы устроили своеобразное расследование, собирая информацию о подобных случаях. Люди, услышав о проблеме, подсказали: попробуйте в следующий раз взять спящую бабушку за кончик пальца и спросить, что она видит. Должна рассказать! А тут вдруг случилось так, что очередной "концерт" бабушка устроила не ночью, а вечером, сидя в своем кресле, при ярком свете люстры. Номер с пальцем не прошел: лицо старушки было так ужасно искажено, что мы поторопились разбудить ее, забыв про совет. Однако быстро вернуть ее в реальность не удалось. Бабушка что-то пыталась сказать, но издавала лишь монотонные повторяющиеся звуки, словно в старом кассетном магнитофоне зажевало ленту. В итоге кое-как мы ее растрясли. Она резко пришла в себя, будто в ней переключился внутренний тумблер.

Эта история скорее психологическая, чем мистическая.
В одном селе жили по соседству две семьи. В обеих семьях к тому времени дети уже выросли и разъехались. Мужчины, ранее дружившие, что-то не поделили, разругались и перестали друг с другом общаться. Женщины же отношение поддерживали.
Осенью внезапно от сердечного приступа умер Иван (один из соседей).
Гроб с покойным поставили в гостиной. Как и положено, занавесили зеркала, убрали острые предметы, отправили телеграммы родственникам. И тут у жены покойного случилась нужда отлучиться в соседнее село. Приходит она к соседке и со слезами на глазах просит помочь: скотину покормить и за домом посмотреть – мол, завтра к обеду вернусь. Деваться некуда – надо помогать.
Наступил вечер, соседка собралась идти выполнить обещанное, а её муж развыступался (успел к этому времени напиться) – типа «не пойдешь, я тебе запрещаю». Но женщина все равно пошла, ответив мужу, что не по-людски это будет.
Пришла. Поставила кастрюлю с комбикормом на плиту вариться, а сама нет-нет, да и взглянет на гроб с покойником – жутковато находиться одной с мертвецом. Но умерший лежит смирно.
Ну вот, свиньи накормлены, можно идти домой. Закрыла дверь на замок. Все, теперь уже не страшно, но не тут-то было.
Пришла домой, а муж закрылся на все засовы и завалился пьяный спать. Обошла она вокруг дома, постучала по окнам, но не достучалась. Если бы лето, то можно было и на завалинке ночь пересидеть, но на улице лужи замерзли. Время уже совсем позднее, и ходить по домам будить соседей не хочется. Вот уже и уличные фонари выключили. Совсем темно.
Вспомнила присказку, что нужно живых бояться, а не мертвых, решила вернуться в дом с мертвецом. Так и сделала. Пришла, зажгла свет в комнатах, посмотрела на покойного Ивана (тихо лежит), сдвинула стулья в кухне и прилегла на них. И тут по закону подлости отключили электричество…
Как она потом рассказывала, ей никогда так в жизни страшно не было. Темень хоть глаза коли, чужой дом (где свечи или фонарик, неизвестно) и приятное соседство в виде мертвого человека…
И тут она слышит, как открываются ворота и во двор кто-то входит. Какие-то крики, смех, мерцание света в окошке, кто-то стучит в стекло. Женщина с радостью бросилась из дома (родственники покойного приехали!), но во дворе пусто, никого.
Как дождалась утра, сама не помнит. Вскоре ушла от мужа, так и не смогла простить ему этот кошмар.

Как-то пришлось мне устроиться ночным дежурным в один из моргов. Работа не пыльная, сутки через трое, клиентура покладистая, без особых претензий.

Поначалу, конечно, было страшно и противно. Потом ничего, привык. Однажды заступаю на дежурство. К вечеру появился Митрич. Он в морге этом лет, наверное, двадцать проработал. Приходит и говорит:

— Ты сегодня на ночь в дежурке закройся и не выходи, чтобы там ни случилось. Ночь сегодня плохая. Первая ночь полнолуния, всякое может быть.

Я проснулся в шесть часов утра, чему способствовал храп мертвецки пьяного человека над моим ухом. Открыв глаза, я какое-то время пытался определить свое местоположение. Осмотрев комнату, вспомнил, что ночью приехал к другу на вечеринку, где намечалась грандиозная попойка. И, судя по необыкновенному хаосу в доме и спящим в разных местах людям, она действительно удалась. Стряхнув с себя храпящее тело товарища, поднимаюсь на ноги. К девяти утра мне следовало быть в одном месте, сделать дела. Холодный душ и кофе привели меня в порядок. Двадцать минут я пытался вызвать такси, но линия постоянно занята. Наконец я решил, что не могу больше ждать, и вышел из дома по направлению к дороге, надеясь поймать попутку.

Одна моя приятельница, звали ее Ольгой, сняла на лето дачку в Тульской области. Простенький бревенчатый дом на отшибе, старый яблоневый сад, живая изгородь из смородиновых и малиновых кустов, рядом небольшой, поросший камышами пруд, у соседа - козы, можно покупать свежее молоко. Ольга была довольна и весь июнь звонила, чтобы посвятить меня в новые подробности жизни в этой земле обетованной. Новости ее были бесхитростными (нашла в лесу земляничную поляну, была гроза, и она наблюдала за молниями с чердака - это было чертовски красиво, сосед пропорол ногу гвоздем, и она оказывала ему первую помощь, к ней прибился старый рыжий кот, и теперь она каждый день выносит на веранду блюдце со сметаной), а голос - довольный, и даже не видя ее лица, я понимала, что она улыбается.

Приезжай, - говорила Ольга. - Хоть на пару дней.

Наверняка в каждой деревне найдется пара местных «пугалок». Обычно такие рассказывают деревенские бабульки или ребятня во время костровых посиделок. Как правило, это скучные байки о домовых, пиковых дамах, гробах на колесиках и прочей суеверной фигне. В лучшем случае вам перескажут историю о местном маньяке, если таковой имелся — разумеется, со всеми подробностями и приукрашениями.

Меня это тоже стороной не обошло. И в лагерях наслушался всякого, и у костров, а в школе так у нас вообще чуть ли не соревнование было, кто расскажет страшилку покруче. Каждая была унылее и банальнее предыдущей. Однако среди всей этой белиберды мне попалась одна история, резко отличающаяся от привычных страшилок.
Необычность, даже экслюзивность этой истории я осознал лишь с возрастом.

В общем, эта история произошла очень давно..Живу я в обычной пятиэтажке, где друг напротив друга находятся обычно по три – четыре квартиры. И естественно звук из соседних квартир слышится ну очень хорошо.

Под нашей квартирой проживал алкоголик по имени дядя Саша. Не самая выдающаяся личность, таких в нашем районе очень много, потерял работу, жил под опекой матери. Но если говорить о его матери – замечательная женщина, всегда приветливая, слова плохого никогда не говорила, со всеми дружила. Да и сына очень любила. Как и он ее.Правда она очень переживала за своего сына (а кто за своих детей не переживает?), и в один такой момент когда ее «подарок” вернулся пьяный домой и начал буянить, маму его и застал сердечный приступ.
Мы всем домом скинулись на похороны, ведь очень жаль было - хорошая женщина была. Схоронили, как говорится, и забыли … А сына ее еще долго попрекали в том, что смерть родной матери – его вина. Дядя Саша тоже чувствовал свою вину. И очень изменился с момента похорон. Видеть его стали реже, он похудел и стал молчаливым, а звуков пьянки мы практически перестали слышать. Но у всего бывает свой конец. Так что дядя Саша все – таки дорвался до спиртного, сорвался.

Давным-давно, когда еще златоглавый наш Киев был во власти поляков, жила-была там одна старушка, вдова лесничего. Маленькая хатка ее стояла в лесу, где лежит дорога к Китаевой пустыни: здесь, пополам с горем, перебивалась она трудами рук своих, вместе с шестнадцатилетнею Горпинкою, дочерью и единою своего отрадою. И подлинно дочь дана была ей на отраду: она росла, как молодая черешня, высока и стройна; черные ее волосы, заплетенные в дрибушки, отливались как вороново крыло под разноцветными скиндячками, большие глаза ее чернелись и светились тихим огнем, как два полу-истухших угля, на которых еще перебегали искорки. Бела, румяна и свежа, как молодой цветок на утренней заре, она росла на беду сердцам молодецким и на зависть своим подружкам. Мать не слышала в ней души, и труженики божии,честные отцы Китаевой пустыни, умильно и приветливо глядели на нее как на будущего своего собрата райского, когда она подходила к ним под благословение.

Тихое постукивание грубой пластмассы неведомым образом успокаивало Павла. Мало того, погружало его сознание в некое подобие целебного полусна. Через пару часов он выйдет из своего полутёмного убежища с новыми силами. А силы ему понадобятся, особенно завтра. Утром ему предстояло здорово побегать: найти двух помощников и приступить к выполнению заказа, на завершение которого им отведено всего четыре дня.

Мой павильон (а не ларек, уж будьте добры) стоит на автобусной остановке. Зимой кто-то повадился окна бить - не взламывали, а просто хулиганили. И я поставил две камеры, смотрящие в те стороны, куда выходят окна - ну, естественно так, чтобы снаружи они в глаза не бросались.

Я поднимаюсь на ноги сам, родители - алкоголики, на образование ни денег, ни времени не было. И мой павильон - чисто моя заслуга. Я и на кассе, и товар закупаю, и бухгалтерскую отчетность сдаю. И вокруг павильона за порядком слежу - не собираюсь останавливаться на достигнутом, а потому надо уже сейчас держать марку.

Первое осеннее утро радовало бодрящей прохладой. Влажный ветерок трепал бантики дочери-первоклашки, и по-собачьи навязчиво лизал свежевыбритые щёки Андрея. Утренний холодок был как нельзя кстати после бессонной ночи. Супруга так и не смогла отпроситься с работы, вот и пришлось примерному папаше после ночной смены вести любимое чадо на первую школьную линейку.

Как запрограммированный, Андрей спускал затвор цифровой «мыльницы», выцеливая мило кривляющуюся дочурку. Торжественные речи учителей нагоняли сильнейшую дрёму. Немного взбодрить Андрея смогли лишь рослые старшеклассницы, как сачком ловившие лёгкие мотыльки мужских взглядов своими на удивление зрелыми формами. Но и эта гремучая смесь соблазна и невинности не стала неодолимой преградой для усталости, вязким клеем смыкавшей разбухшие веки Андрея.

Жуткие истории о покойниках, смерти и кладбищах. На стыке нашего мира и потустороннего иногда случаются очень странные и необычные явления, которые трудно объяснить даже очень скептически настроенным людям.

Если Вам также есть что рассказать на эту тему, Вы можете абсолютно бесплатно .

Недавно у знакомой женщины умерла мама. Она очень переживала и поделилась своими размышлениями. Рассказала историю, что , она проснулась утром рано, встала с кровати и хотела включить свет. Включатель щёлкнул, лампочка загорелась и тут же потухла. Пробовала включать несколько раз, а она не загоралась, тогда решила заменить. Выкрутила, а она целая. Она подумала, что это знак и стала просить прощение вслух у души своей мама.

Недавно читала об усопшем при зажженной свече перед его фото. Читала поздно вечером и в конце молитвы почему-то ощутила страх. Это было на 9-й день после похорон. Закралась тревога.

До этого за день привиделся покойный человек, как во сне. Я вообще ничего не поняла, так как оно очень быстро промелькнуло, и я запомнила только образ зажигающий свечу и так ярко горящую.

Напишу про небольшие странные случаи, которые случились со мной, и о которых я услышала от свидетелей явлений.

Мама живет в частном доме. Когда была в силе, часто что-то пекла, у нее такие пироги замечательные получались. Прихожу как-то к маме. Она сидит за столом с дочкой моего брата. Сидят за столом возле окна, едят пирожки, пьют чай. Сразу с порога начинают мне наперебой говорить: «а мы такое видели! Только что! 5 минут назад пролетели мимо окна над грядками несколько идеально . Так неспешно, немного все отличаются размером, величиной как средний мяч. Легкие по виду, как мыльные пузыри. И такие все яркие, переливающиеся разными цветами. Летели целенаправленно, спокойно, как будто кто-то шел и вел их на ниточке. И улетели в сторону соседей, к бабе Поле. Из окна, сколько смогли, наблюдали, на улицу не вышли, так как, несмотря на то, что было лето, день, солнце, почему-то было страшно». Я помогла им есть пирожки, а через час-полтора мы с Леной пошли по домам. Вышли во двор, а у соседей какая-то суета, вышли со двора, на улице соседка из дома напротив говорит: «баба Поля умерла».

Батюшки не рекомендуют открывать гроб после того, как покойного отпели и крышку заколотили гвоздями. Я всегда знала об этом запрете, но не могла найти объяснения этому. Погуглив, я пришла к выводу, что как бы официальной версии, почему запрещено, нет. И сейчас даже, с позволения батюшки, иногда разрешается на кладбище крышку открыть, чтобы люди, которых не было в церкви на отпевании, смогли попрощаться с усопшим. Но все-таки нежелательно.

С этим вопросом я обратилась к своей 80-летней бабуле. На что она рассказала мне историю, которая произошла с ее родственниками в деревне.

В детстве каждое лето я отдыхала у бабушки с дедушкой в деревне. Но когда мне исполнилось девять лет, бабушка умерла от рака. Она была отзывчивым и добрым человеком, и очень хорошей бабушкой.

В четырнадцать лет я приехала в деревню к дедушке, которому было очень одиноко и грустно без жены. Утром мой дедушка пошел на местный рынок, пока я спала в уютной кровати.

Тут я сквозь сон слышу какие-то непонятные шаги по деревянном полу. Скрипит прямо отчетливо так. Я лежала лицом к стене и боялась пошевелиться. Сначала подумала, что это дедушка вернулся. Потом вспомнила, что утром он всегда на рынке. И вдруг мне на плечо опускается чья-то холодная рука, и затем я слышу голос покойной бабушки: «Не ходите на речку». Я даже пошевелиться не смогла от страха, а когда взяла себя в руки, ничего странного не происходило.

Я здесь , что живём рядом с кладбищем и у меня была молодая выпивающая соседка. К ней приходил её отец покойный, и мы рассуждали о жизни и смерти. Она в итоге умерла. Недавно был год со дня смерти.

Жила она в доме, расположенного вдоль главной улицы и мимо которого приходится проходить каждый день. И вот этот год, я ходила в магазин почти каждый день, мимо её дома, но не проходила спокойно, а пробегала быстрей не глядя. Всегда возникало нехорошее чувство и какой -то неживости. Я всё списывала на прошлую смерть и время.

Когда я получала свою профессию, то жила в общежитии не в родном городе. Домой ездила раз в две недели. В комнате общежития нас жило 3 девушки, их родной дом был ближе, чем мой и к родителям они ездили каждые выходные.

В январе 2007 умерла моя единственная бабушка. Хотя при ее жизни мы с ней не так уж часто общались, да и отношения у нас с ней были не такие близкие, как у многих, но после смерти, она какое-то время часто мне снилась. Но речь пойдёт об одном сне или явлении, не знаю даже как назвать.

По бабушке был сороковой день, но на поминки я не поехала, у нас как раз были экзамены (да и как я говорила, каких-то особо тёплых родственных отношений у нас с ней не было). Я оставалась одна в комнате и готовилась к экзаменам, время было уже около 2 часов ночи, и я решила ложиться спать. Свет я выключать не стала (мы часто с девочками спали со светом), закрыла дверь на шпингалет и, отвернувшись к стене, легла. Сон ну никак не хотел ко мне идти, и я лежала и думала о всяких экзаменах.

Я с детства жила в маленьком поселке возле железной дороги, а вокруг был лес. Родители работали в другом городе и приезжали редко, а я жила с дедушкой и бабушкой.

Когда я была совсем маленькой, мы жили не в самом поселке, а на отшибе возле кладбища. Там стояло несколько очень старых, наверное, девятнадцатого века постройки домов и в них еще жили люди. Потом дедушка построил новый дом в самом поселке, и мы переехали.

Я с детства привыкла к кладбищу и ничуть его не боялась и даже часто прогуливалась там. Кладбище тоже было очень старым, но на нем иногда еще хоронили. Небольшое совсем, легко обойти. Мне нравилось рассматривать фото и имена на надгробиях, представляя, какими людьми были лежащие здесь, что они повидали и пережили, о чем бы с ними можно было поговорить. Там неподалеку была примерно моего возраста, я к ней приходила и клала цветочки на могилу, было еще несколько могил пожилых людей, которые мне особо нравились. Может быть, от одиночества все это было. Других детей в посёлке не было, одни взрослые, играть не с кем. Но мне всегда казалось, что Мертвые, как я их называла мысленно — это вполне реальные существа, с которыми можно общаться, если постараться.