Избушка на курьих ножках - языческий домик мертвых. Почему у Бабы Яги костяная нога, а у ее избушки курьи ножки и поворотное устройство
В. Я. Пропп в своей работе "Исторические корни волшебной сказки" пишет:
"Идя "куда глаза глядят" и невзначай подняв взор, Иван видит необычайное зрелище, -- избушку на курьих ножках.
Некоторые сказки сообщают, что избушка эта "крутится", т. е. вращается вокруг своей оси. "Стоит перед ней избушка на курьих ножках и беспрестанно повертывается" (Аф. 235). "Стоит и вертитце" (К. 7). Такое представление получилось от неправильного понимания слова "повёртывается". Некоторые сказки уточняют: когда надо -- повёртывается. Повёртывается она, однако, не сама собой. Герой должен заставить её повернуться, а для этого нужно знать и произнести слово. "По старому присловию, по мамкину сказанью: "Избушка, избушка, -- молвил Иван, подув на неё, -- стань к лесу задом, ко мне передом". И вот повернулась к Ивану избушка, глядит из окошка седая старушка" (Аф. 560). "Избушка, избушка, повернись к лесу глазами, а ко мне воротами: мне не век вековать, а одна ноць ноцевать. Пусти прохожего" (К. 7).
Что же здесь происходит? Почему нужно избушку повернуть? Почему нельзя войти просто? Часто перед Иваном гладкая стена -- "без окон без дверей" -- вход с противоположной стороны. "У этой избушки ни окон, ни дверей, -- ничего нет" (17). Но отчего же не обойти избушки и не войти с той стороны? Очевидно, этого нельзя. Очевидно, избушка стоит на какой-то такой видимой или невидимой грани, через которую Иван никак не может перешагнуть. Попасть на эту грань можно только через, сквозь избушку, и избушку нужно повернуть. Избушка открытой стороной обращена к тридесятому царству, закрытой -- к царству, доступному Ивану. Вот почему Иван не может обойти избушку, а поворачивает ее. Эта избушка -- сторожевая застава. Это пограничное положение избушки иногда подчеркивается: "За той степью -- дремучий лес, а у самого лесу стоит избушка" (140). "Стоит избушка -- а дальше никакого хода нету -- одна тьма кромешная; ничего не видать" (272). Иногда она стоит на берегу моря, иногда -- у канавы, через которую надо перепрыгнуть. Из дальнейшего развития сказки видно, что яга иногда поставлена стеречь границу стоящими над ней хозяевами, которые ее бранят за то, что она пропустила Ивана. "Как смела ты пропустить негодяя до моего царства?" (172) или: "Для чего ты приставлена?" (176). На вопрос Царь-Девицы "Не приезжал ли тут кто?", она отвечает: "Что ты, мы не пропускаем муху".
В объяснение образа вращающейся избы можно напомнить, что в древней Скандинавии двери никогда не делались на север. Эта сторона считалась "несчастной" стороной. Наоборот, жилище смерти в Эдде (Настранд) имеет дверь с северной стороны. Этой необычностью расположения дверей и наша избушка выдает себя за вход в иное царство. Жилище смерти имеет вход со стороны смерти.
Будем следить за действиями героя дальше. Избушка повернулась, и герой в нее входит. Он еще пока ничего не видит. Но он слышит: "Фу, фу, фу! Прежде русского духу слыхом не слыхано, видом не видано; нынче русский дух на ложку садится, сам в рот катится" (Аф. 137). "Русський дух ко мне в лес зашол!" (Сев. 7). Или короче: "Фу, как русска кость воня" (Аф. 139). На этой детали надо остановиться. Она очень существенна.
Афанасьев не ошибся, утверждая, что запах Ивана есть запах человека, а не русского. Но его утверждение можно уточнить. Иван пахнет не просто как человек, а как живой человек. Мёртвые, бестелесные не пахнут, живые пахнут, мёртвые узнают живых по запаху. Этот запах живых в высшей степени противен мертвецам. По-видимому, здесь на мир умерших перенесены отношения мира живых с обратным знаком. Запах живых так же противен и страшен мертвецам, как запах мертвых страшен и противен живым. Как говорит Фрэзер, живые оскорбляют мертвых тем, что они живые (Frazer 1933, 143). Соответственно в долганском фольклоре: "Умертвили того человека за то, что пришел к ней с повадками, со словами своего мира" (Долганский фольклор 169). Поэтому герои, желающие проникнуть в иной мир, иногда предварительно очищаются от запаха. "Два брата пошли в лес и остались там скрытыми в течение месяца. Каждый день они купались в озере и мылись сосновыми ветками, пока они не стали совсем чистыми и нисколько не распространяли запаха человека. Тогда они поднялись на гору Куленас и нашли там дом бога грома" (Boas 1895, 96, cf41).
Всё это показывает, что запах Ивана есть запах живого человека, старающегося проникнуть в царство мёртвых. Если этот запах противен яге, то это происходит потому, что мёртвые вообще испытывают ужас и страх перед живыми. Ни один живой не должен переступать заветного порога. В американском мифе мертвецы так пугаются, увидев живого в своей стране, что они кричат: "Вот он, вот он" и прячутся друг под друга, образуя высокую кучу (Dorsey 1904, 75). Есть некоторые сведения, что в обряде посвящения неофиты подвергались омовению, чтобы освободиться от "женского запаха" (засвидетельствовано в бывшей Британской Новой Гвинее (Nevermann 1933, 66)).
Яга при приходе Ивана находится в избушке. Она, во-первых, лежит. Лежит она или на печке, или на лавке, или на полу. Далее, она занимает собой всю избу. "Впереди голова, в одном углу нога, в другом другая". (Аф. 102). "На печке лежит баба-яга, костяная нога, из угла в угол, нос в потолок врос" (137). Но как понимать "нос в потолок врос"? И почему яга занимает всю избу? Ведь она нигде не описывается и не упоминается как великан. И, следовательно, не она велика, а избушка мала. Яга напоминает собой труп, труп в тесном гробу или в специальной клетушке, где хоронят или оставляют умирать. Она -- мертвец.
Если это наблюдение верно, то оно поможет нам понять одну постоянную черту яги -- костеногость. Костеногость связана с тем, что яга никогда не ходит. Она или летает, или лежит, т. е. и внешне проявляет себя как мертвец.
Итак, Ивана яга узнаёт как живого по запаху. Но есть ещё другая причина, почему яга воспринимает Ивана по запаху. Хотя в русской сказке этого никогда не говорится, но всё же можно установить, что она слепая , что она не видит Ивана, а узнаёт его по запаху. Точно так же и в гоголевском "Вие" черти не видят казака. Черти, могущие видеть живых, это как бы шаманы среди них, такие же, как живые шаманы, видящие мёртвых, которых обыкновенные смертные не видят. Такого шамана они и зовут. Это -- Вий (ср. Аф. 137, 3В 100)."
Теперь подведём итог. Яга - это шаманка, лежащая в деревянном гробу в лесу. Гроб этот представляет собой ствол дерева, распиленный вдоль на две половинки, выдолбленные топором внутри. В одну половинку клали тело яги, а другой половинкой закрывали сверху. Затем в лесу спиливали два или четыре близко стоящих дерева на высоте приблизительно трёх метров, делали на спиленных деревьях помост и закрепляли гроб на этом помосте. Вот, в принципе, и вся "избушка на курьих ножках". Отсюда понятно, откуда у Бабы-яги ступа: это ни что иное как гроб форме круглой колоды.
Не всем сегодня известно, но далёкие предки европейских славян и их соседи когда-то, ещё до погребальных костров, хоронили своих усопших подобным образом. Отсюда и идут русские народные сказки, например, о царевне, спящей в хрустальном гробу, подвешенным на цепях. А если вспомнить под этим углом описание «избушки на курьих ножках» и «бабы яги - костяной ноги», у которой «нос уперт в потолок, голова - в стену, ноги - в дверь», то становится ясно, что речь именно о воздушном погребении.
Наши далёкие предки хоронили покойников в долблёных дубовых колодах — ступах (отсюда до наших дней дошло выражение «дуба дать» или «дать дуба раньше срока», то есть умереть). Гробы-ступы просуществовали до начала XVIII века. В 1703 году Петр I издал указ, запрещающий под страхом смертной казни рубить дубовый лес. (Только старообрядцы упрямо долбили дуб для своих усопшихю)
С распространением христианства эта древняя языческая традиция у славян пресеклась, и тогда на смену захоронениям в долблёных колодах пришли похороны в сколоченных из досок гробах. Аа вот у сибирских народов эта традиция сохранялась ещё очень долгое время.
Для сооружения арангаса саха (а также эвенки, юкагиры, эвены) выбирали четыре рядом стоящих дерева, отпиливали им вершины и на высоте примерно 2-х метров соединяли перекладинами. На эти перекладины и устанавливался гроб, представлявший из себя выдолбленную колоду из двух половинок цельного и достаточно толстого ствола. Специальные фиксаторы и клинья плотно прижимали верхнюю часть колоды к нижней и неподвижно закрепляли весь гроб на помосте. Иногда, чтобы корни деревьев меньше прогнивали, их обнажали, снимая сверху дерн и действительно превращая их в «курьи ножки». Образцы таких захоронений можно увидеть в Музее Дружбы под открытым небом в с. Соттинцы Усть-Алданского улуса.
Могущественных шаманов, как отмечает Р. И. Бравина, якуты перехоранивали трижды. «Родственники по мере обветшания и разрушения могилы шамана должны были трижды «поднимать его кости», т.е. трижды повторить похороны. Согласно преданиям, при этом обновлялись арангас и одежда, приносились в жертву кони определенной масти. Обряд проводился при посредстве трех, шести и девяти шаманов. Такой обряд сохранился у якутов до XX в., даже известны единичные случаи повторного захоронения шамана, совершенные в 30-х гг.
И. С. Гурвич отмечает, что «до недавнего времени в верховьях Омолон, по Бытантаю (Саккырырский район Якутии), еще стояли арангасы - погребения на столбах». Он, по словам своих информаторов-тюгясиров (ламунхинская группа эвенов), пишет, что на лабазах хоронили до того, как эвены были крещены, т. е. до середины XIX в. «Шаманов хоронили и позже не в земле, а в сайбах - наземных срубах в виде небольшого ящика с крышей, внутри сруба помещали гроб. Около поселка Тюгясирского наслега сохранилась разрушенная сайба. При покойнике были копье, лук, стрелы, посох».
На Русском Севере долго сохранялся обычай захоронения покойников в домовинах, которые функционально являются той же эвенкийской сайбой, или якутского арангасом, или дольменом, или "избушкой на курьих ножках".
А у старообрядцев и до сих пор сохранилась эта древнейшая традиция.
Это карельские домовины.
Они уже лежат на земле.
А эти "дома мёртвых" в Архангельской области уже наполовину вросли в землю.
С распространением христианства покойников стали предавать земле, но на Севере всё равно до сих пор сохранился обычай сооружения надгробных памятников в виде домовин.
Игуменское кладбище на о. Валаам
Помните: «Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!» Во многих русских сказках фигурирует она, избушка на курьих ножках, где обитает Баба-Яга… А почему именно избушка и почему на курьих ножках? Историки и специалисты по фольклору считают, что ответ на этот вопрос следует искать в древней языческой культуре…
«Домики мертвых»
Когда-то территории верхней Волги, Оби и Москвы-реки населяли финно-угорские племена. Их культуру часто называют Дьяковской, так как одно из их древних городищ было обнаружено близ села Дьяково в районе современного Коломенского.
Исследователей, изучавших дьяковскую культуру, долгое время удивляло, что среди древних памятников этого племени нет ни одного могильника. Поэтому не было никакой информации о погребальных обрядах дьяковцев.
Между тем, в 1934 г. при раскопках городища Березняки в Ярославском Поволжье археологи наткнулись на остатки небольшого бревенчатого сруба, внутри которого находились кремированные останки нескольких человек. Среди них были и мужчины, и женщины, и дети. В 1966 г. похожая находка была сделана в районе Звенигорода при раскопках очередного дьяковского городища возле Саввино-Сторожевского монастыря.
Сооружение представляло собой невысокий бревенчатый домик с двускатной крышей. Вход в постройку располагался с южной стороны, у самого входа находился очаг. Внутри были найдены останки не менее 24 человек. Всех их кремировали. В некоторых случаях прах находился в специальных сосудах-урнах, стенки которых с одной стороны были сильно обожжены – скорее всего, так как их во время погребальной церемонии располагали у костра. Рядом лежали осколки древней утвари, фрагменты украшений и другие артефакты.
Ученые окрестили подобные сооружения «домиками мертвых». Известно, что ставить над бревенчатые срубы было принято на севере Восточной Европы и Азии, причем в отдельных местах эта традиция существовала вплоть до XVIII столетия. По-видимому, тела сжигали где-то «на стороне», а затем помещали в бревенчатую «усыпальницу». Иногда «домики мертвых» располагались на территории поселений, иногда за их пределами.
Что же касается избушки на курьих ножках, то на самом деле речь идет вовсе не о куриных лапах: «домики мертвых» ставили на сваях или пнях, которые в ходе погребальной церемонии обкуривали дымом перед тем, как поместить туда останки покойника – чтобы внутрь не проникли грызуны или насекомые. Правильнее было бы назвать ножки «курными». «Курьи» получились, видимо, в процессе формирования фольклора.
В русских народных сказках хочет засадить своих гостей в печь и изжарить. Видимо, эта сюжетная линия как раз и связана с тем, что «домик мертвых» представлял собой хранилище для сожженных останков. Кстати, не исключено, что порой трупы сжигались прямо в очаге, который был выложен в «избушке».
«Порталы» в потусторонний мир
Очевидно, «домики мертвых» играли еще и культовую роль. Древние финно-угры видели в них «порталы», ведущие в подземное царство, куда уходят усопшие… Ведь и для сказочных героев путешествие в волшебную реальность зачастую начинается именно с избушки Бабы-Яги. А откуда, собственно, взялся сам образ злобной старухи-колдуньи с «костяной ногой»? Скорее всего, похоронные ритуалы поручалось исполнять именно жрицам женского пола, возможно, это были старые женщины…
Косвенное подтверждение этой гипотезы можно обнаружить в древней повести, где рассказывается о том, как князь Андрей Боголюбский укрылся от преследовавшего его сыновей боярина Степана Кучки в лесном срубе, где был погребен «некоторый мертвый человек».
Не случайно в сказках особо отмечено, что вход в избушку Бабы-Яги находится со стороны леса (лес символизирует смерть). Чтобы войти в избушку, герой должен попросить ее «повернуться к лесу задом, а к нему передом». Тогда открывается вход в .
Баба-Яга сначала не видит пришедших гостей, и узнает об их приходе только по запаху: «русским духом пахнет!» Это объясняется тем, что она не принадлежит к миру живых. Гостю же, чтобы достичь намеченной цели, необходимо приобщиться к миру мертвых. Чтобы осуществить этот «переход», он обычно просит Бабу-Ягу накормить его, и она угощает его пищей мертвых, либо сажает в печь… Это своего рода обряд инициации, который помогает герою адаптироваться в потустороннем царстве, наделяет его «магическими» свойствами, которые позволяют подчинять себе обитателей этого мира и побеждать обитающих там чудовищ…
Есть даже спорная теория о том, что русские вовсе не являются славянами, а принадлежат именно к финно-угорскому этносу, отсюда и соответствующие фольклорные сюжеты, а также «странные» для славянской культуры традиции. Но, так или иначе, любая сказка возникает не на пустом месте, а является смесью
Известно, что давным-давно на территориях верхней волги, Оби и Москва - реки жили племена финно - угров - предки летописных Мери и веси. Их культура названа по городищу у с. дьяково, расположенного вблизи коломенского (усадьба в Москве), которое было исследовано в 1864 г. Д. я. самоквасовым и в 1889-90 гг. в. и. Сизовым.
Долгое время оставался неизвестным погребальный обряд дьяковцев. Ученые изучили десятки памятников, но среди них не было ни одного могильника. Науке известны погребальные обряды, после которых от праха не остается практически ничего, либо захоронения не имеют внешних признаков. Шансы найти следы подобных погребений почти равны нулю или во многом зависят от воли случая.
В 1934 г. в ярославском Поволжье при раскопках дьяковского городища березняки было найдено необычное сооружение. Когда-то это был небольшой бревенчатый домик, в котором находились кремированные останки 5-6 человек, мужчин, женщин и детей. Долгое время этот памятник единственным в своем роде оставался. Прошло более тридцати лет, и в 1966 г. был найден еще один "Домик Мертвых", и не на верхней волге, а в Подмосковье, близ Звенигорода, при раскопках городища у саввино-сторожевского монастыря.
По мнению исследователей, когда-то это была прямоугольная бревенчатая постройка высотой около 2 м с двускатной крышей. С южной стороны был устроен вход, внутри у входа находился очаг. В "Домике Мертвых" были найдены остатки не менее 24 трупосожжений и, как и на городище березняки, обломки сосудов, украшения и грузики "Дьякова типа". В нескольких случаях прах был помещен в сосуды - урны. Некоторые из урн были сильно обожжены с одной стороны, возможно, что во время погребальной церемонии они находились около костра.
Обычай строить бревенчатые надмогильные сооружения не является уникальным. Он широко известен по многочисленным археологическим и этнографическим данным на севере восточной Европы и Азии, причем в некоторых областях эта традиция существовала вплоть до Xviii в. и даже позднее. Погребальный обряд выглядел, скорее всего, следующим образом: тело умершего сжигали на костре где-то за пределами поселения. Такой обряд у археологов кремацией на стороне называется. После совершения обряда кремированные останки помещались в "Домик Мертвых", своеобразную родовую усыпальницу, обычно находившуюся в удаленном от жилья месте.
Как и в предыдущем случае, "Домик Мертвых" был обнаружен прямо на территории поселения, что достаточно странно для погребального сооружения. Впрочем, как считают исследователи, коллективная усыпальница могла быть устроена там тогда, когда городище уже не использовалось как поселение.
Но наиболее интересно то, что с этими "Домиками Мертвых" русские знакомы с самого детства.
Избушка на курьих ножках в народной фантазии московитов была смоделирована по образу дославянского (финского) погоста - маленького "Домика Мертвых". Домик ставился на опоры - столбы. В "Домик Мертвых" московиты складывали испепеленный прах покойного (как и хозяйка избушки Баба-яга всегда хочет засадить Ивана в печь и изжарить его там. Сам гроб, домовина или погост - кладбище из таких домиков представлялись как окно, лаз в мир мертвых, средство прохода в подземное царство. Вот почему сказочный герой московитов постоянно приходит к избушке на курьих ножках, чтобы попасть в иное измерение времени и в реальность уже не живых людей, а волшебников. Другого пути туда нет.
Куриные ноги - всего лишь "Ошибка Перевода". "Курьими (Курными) Ножками" московиты (славянизированные финно - угры) называли пеньки, на которые и ставилась изба, то есть домик Бабы-яги изначально стоял всего лишь на закопчённых пеньках. Скорее всего, эти пеньки обкуривались, чтобы по ним не проникали в "Домик Мертвых" насекомые и грызуны.
В одной из двух сохранившихся повестей "О Начале Москвы" рассказывается о том, что один из князей, спасаясь в лесу от сыновей боярина кучки, укрылся в "срубе", где был погребен "некоторый мертвый человек".
Знаменательно и описание того, как старушка помещается в избушке: "Зубы на Полке, а нос в Потолок Врос", "лежит на печке Баба-яга костяная нога, из угла в угол, зубы на полку положила", "впереди голова, в углу нога, в другом другая". Все описания и поведение злобной старушки канонической заданностью отличаются. Это не может не наводить на мысль о том, что мифологический персонаж так или иначе навеян реальностью.
Не похоже ли это на впечатления человека, заглянувшего через щелку внутрь описанного выше небольшого "Домика Мертвых", где лежат останки погребенного? Но почему тогда Баба-яга - женский образ? Это становится понятным, если предположить, что похоронные ритуалы исполняли дьяковские женщины - жрицы.
Русские - не славяне.
Российские ученые с завидным упрямством отстаивают фантазии о якобы "Славянском" происхождении русских, а потому называют "славянскими" и сказки о Бабе-яге, и обряд "домика мертвых". Например, известный специалист в области мифологии а. Баркова пишет в энциклопедии "Славянская Мифология и Эпос" (ст. "Верования Древних Славян":
"Её Избушка"на курьих ножках" изображается стоящей то в чаще леса (центр иного мира), то на опушке, но тогда вход в неё - со стороны леса, то есть из мира смерти. Название "Курьи Ножки" скорее всего произошло от "курных", то есть окуренных дымом, столбов, на которых славяне ставили "избу смерти" - небольшой сруб с прахом покойника внутри (такой погребальный обряд существовал у древних славян ещё в VI - IX вв. Баба-яга внутри такой избушки представлялась как бы живым мертвецом - она неподвижно лежала и не видела пришедшего из мира живых человека (живые не видят мёртвых, мёртвые не видят живых.
Она узнавала о его прибытии по запаху - "Русским Духом Пахнет" (запах живых неприятен мёртвым. Человек, встречающий на границе мира жизни и смерти избушку Бабы-яги, как правило, направляется в иной мир, чтобы освободить пленную царевну. Для этого он должен приобщиться к миру мёртвых. Обычно он просит ягу накормить его, и она даёт ему пищу мёртвых.
Есть и другой вариант - быть съеденным ягой и таким образом оказаться в мире мёртвых. Пройдя испытания в избе Бабы-яги, человек оказывается принадлежащим одновременно к обоим мирам, наделяется многими волшебными качествами, подчиняет себе разных обитателей мира мёртвых, одолевает населяющих его страшных чудовищ, отвоёвывает у них волшебную красавицу и становится царём".
Это выдумки, славяне к Бабе-яге и ее "Домику Мертвых" не имеют никакого отношения.
И. П. шаскольский писал в очерке "к изучению первобытных верований Карел (погребальный культ) (ежегодник музея истории религии и атеизма, 1957. М. - Л.:
"Для Изучения Первобытных Верований Наиболее Интересны Представления Карел о Погребальном Сооружении как о"доме для мертвого". Такие представления имелись в древности у многих народов, но на карельском материале они могут быть прослежены особенно явственно.
Как уже сказано, в карельских могильниках в каждую могильную яму обычно помещался сруб из одного или нескольких венцов; сруб обычно был около 2 м длины и (если могила предназначалась для одного покойника) 0, 6 м ширины. В некоторых случаях над срубом устраивалась дощатая крыша. При этом все сооружение вместе с крышей оставалось ниже поверхности земли. В открытых в. и. равдоникасом могильниках XI - Xiii вв. На реках видлице и тулоксе (у северо-восточного берега ладожского озера), принадлежавших, по-видимому, карелам - ливвикам, также существовал обряд погребения в срубе, с той лишь разницей, что сруб с погребением не опускался в могильную яму, а помещался на поверхности земли, и над ним насыпался невысокий курган (в. и. равдоникас. Памятники эпохи возникновения феодализма в Карелии и юго-восточном приладожье Л., 1934, стр. 5.).
В наиболее развитой форме (встретившейся в нескольких могилах) это сооружение имело не только крышу, но и пол из досок, вместо пола на дне сруба иногда бывала разостлана звериная шкура или же настлан слой глины (подражание глинобитному полу. Это сооружение представляло собой прямое подобие обычного крестьянского дома; в таком "Доме" должна была, очевидно, протекать загробная жизнь умершего.
Аналогичные представления в Карелии и по этнографическим данным прослеживаются.
В глухих районах северной Карелии в конце XIX в. можно было видеть на старых кладбищах небольшие бревенчатые "Домики для Мертвых", вынесенные на поверхность земли; эти домики представляли собой глухой сруб из нескольких венцов и были снабжены двускатной крышей. К коньку крыши часто был прикреплен резной деревянный столбик, в свою очередь имевший маленькую двускатную крышу. В некоторых случаях это сооружение находилось над могилами двух или нескольких родственников; тогда число столбиков конька указывало на число погребений.
Иногда этот столбик ставили рядом со срубом. С течением времени обряд, видимо, несколько упростился. Вместо сруба со столбиком над могилой стали воздвигать только один столбик, сделавшийся символом "Домика Мертвых".
Подобные могильные столбы с двускатными крышами и богатой орнаментацией были широко распространены в Карелии еще в XIX в. во многих местах под давлением православного духовенства столбы были заменены новой формой надгробных памятников - крестами с двускатными крышами (в. и. равдоникас, ук. Соч., стр. 20, рис 24 и 25.
Можно проследить и другую линию развития того же обряда. Уже в XII - Xiii вв., вместо устройства целого "Дома для Мертвого", большей частью ограничивались символическим изображением этого дома в виде сруба из одного венца. Обычай опускать в могилу сруб из одного венца сохранялся в отдельных районах Карелии до конца XIX в. с той же лишь разницей, что срубом окружалось не одно захоронение, а все погребения одной семьи. В других районах вместо могильного сруба могилу стали окружать венцом из бревен, лежащим на поверхности земли. Находящаяся на тикском кладбище могила легендарного карельского героя рокача окружена на поверхности земли забором из девяти бревен, т. е. настоящим срубом".
Карельское старое кладбище.
Как мы видим, это традиции не "Древних Славян", а карелов и прочих финнов. Предки русских - финно - угры московии - хоронили своих покойников в "Домиках Мертвых", что казалось диким для киевских князей, захвативших залесье. Болгарские попы, приехавшие с киевскими князьями, боролись с этим обрядом, но все равно русские по сей день ставят погребальные кресты с двускатными крышами. Эта русская традиция четко финское происхождение русского этноса отражает.
Вы ошибаетесь, если думаете, что избушка на курьих ножках — это исконно русское понятие из сказок. Каково было мое удивление, когда в горах над Монтрё я встретила самую настоящую сказочную избушку. На ножках. Посмотрите как выглядит швейцарский экземпляр и прошу высказать свои версии на счет назначения такого строения.
Обратите внимание, что окон у избушки нет. Вернее они есть, но заколочены. Получается она не для жилья? Или все же для жилья, а сейчас в ней просто окна убрали? Может быть это отдельное строение использовалось как амбар? Если учесть, что избушка стоит в горах на высоте 1500 метров, то можно предположить, что сваи для того, чтобы снег не закрыл вход. Но остальные дома ведь не на сваях.
2.
3.
Путь мой лежал в городок Лейзен, а в городке удивительных избушек нашлась целая улица, правда уже трехэтажных. Они отличаются от традиционных альпийских домиков большим количеством резных элементов и светлым цветом дерева. Цена на эти старые домики совсем не как на избушки. Такой домик, судя по объявлениям в местном бюро недвижимости, стоит от 1 млн. швейцарских франков на самые маленькие и в два раза больше на большие. На первом этаже таких избушек находятся рестораны, а выше живут люди.
4.
5.
Ещё немного из интернета:
Какие версии на счет строения на курьих ножках?
published on
