Биография николая ге. Николай ге

Общепризнанным мастером портрета, а также создания полотен на исторические и евангельские сюжеты стал выдающийся российский живописец Николай Николаевич Ге. Художник необычайного дарования, он занял прочное место в истории отечественного искусства как представитель нового тогда реалистического направления.

Детство и юность

Николай Николаевич Ге, художник, портрет которого представлен в начале статьи, родился 27 февраля 1831 года на хуторе Ивановском Черниговской губернии, в помещичьей семье. Непривычной для русского слуха фамилией он обязан своему деду, иммигрировавшему из Франции в конце XVIII века. В оригинале она пишется - Gay. Рождение ребёнка совпало со страшной эпидемией холеры, свирепствовавшей во многих российских губерниях и унесшей жизнь его матери, когда Николай только появился на свет. С этого времени все заботы о нём были возложены на одну из крепостных женщин отца.

Согласно традициям той эпохи, своё начальное образование мальчик получил дома, а позже был привезён в Киев, где поступил в гимназию. Есть свидетельства того, что уже в тот период преподаватели отмечали у него незаурядный талант к рисованию, однако у отца были на его счёт иные планы. По окончании гимназии он настоятельно рекомендует сыну поступать в Киевский университет на математический факультет.

Из университета в Академию художеств

Противиться воле отца Николай не решился, но местом своей учёбы избрал не Киевский, а Санкт-Петербургский университет, где и был зачислен на математический факультет. Однако не об этом мечтал Николай Ге. Художник, а не математик жил в его душе и всё ясней заявлял о себе. Всё свободное от занятий время он проводил в Эрмитаже, копируя полотна признанных мастеров.

Итог был вполне предсказуем - в 1850 году Николай покидает университет и становится студентом Здесь он попадает в класс превосходного педагога, и весьма известного в те годы петербургского художника П. Басина. В стенах академии он провёл шесть лет, постигая секреты мастерства и пытаясь подражать живописцам, чьи работы произвели на него особенно сильное впечатление.

Его главным кумиром тех лет был Карл Брюллов, и, по мнению многих искусствоведов, художник Николай Ге явно находился под влиянием его творчества. Получив в 1857 году за успешное написание дипломной работы право на поездку в Европу за счёт академии, он покидает Россию. За время своего путешествия он посещает Швейцарию, Германию, Францию и Италию.

Успех и признание

В Риме происходит встреча с другим его кумиром тех лет - А. Ивановым, работавшим над эскизами на библейские сюжеты, которыми искренне восхищался Николай Ге. За границей, как и ранее, он уделяет много времени написанию портретов. Одним из наиболее удачных его произведений того периода является созданный в 1858 году портретный этюд жены. Но основной его темой остаются библейские и классические сюжеты.

В 1861 году, вернувшись из-за границы, Николай Ге показывает на очередной выставке в Академии художеств свою новую картину «Тайная вечеря», которая явилась своего рода сенсацией. Несмотря на восторженный приём публики, цензура отнеслась к ней крайне враждебно, обвинив автора в пропаганде материализма и нигилизма. Было даже запрещено делать с неё копии.

Всё изменилось, когда полотно для своего собрания купил лично император Александр II, что сразу сделало художника всенародно известным. В свою очередь, Академия художеств, признавая высокие достоинства полотна и выражая солидарность с мнением государя, поспешила поощрить Николая Ге. Художник был удостоен профессорского звания.

Снова в Италии

Окрылённый успехом и уже официально признанный, художник Ге Николай Николаевич в 1864 возвращается в Италию, где создаёт много эскизов на сюжеты из Нового Завета. Одним из наиболее ярких событий того итальянского периода становится его встреча с Герценом и работа над его портретом.

Нельзя не признать всю рискованность этой затеи, ведь Герцен официально числился государственным преступником, скрывающимся за границей от правосудия, и создание его портрета могло быть расценено как политический жест. Однако именно это полотно, выполненное в рекордно короткий срок - всего за пять сеансов, - признано лучшим из написанных им портретов. К великому огорчению Николая Николаевича, его картина «Вестники Воскресения», завершённая и отосланная на родину, не имела успеха у публики. В 1869 году художник возвращается в Россию.

Последний петербургский период

Оказавшись в самой гуще столичной жизни, Ге вступает в союз будущих художников-передвижников и активно участвует в подготовке их первой выставки, открывшейся в 1871 году. На ней он показывает публике свой наиболее известный в наши дни шедевр «Пётр I допрашивает царевича Алексея в Петергофе». Картина, получившая заслуженное признание у посетителей выставки, ещё в мастерской художника была куплена П. Третьяковым - известнейшим российским коллекционером и меценатом.

За последующие четыре года, проведённые в создаёт галерею портретов наиболее ярких представителей российской интеллигенции. Среди них И. Тургенев, Н. Некрасов и ряд других. В этот же период увидел свет созданный им скульптурный портрет В. Белинского.

Отъезд на Украину

В 1875 году Николай Николаевич навсегда покидает Санкт-Петербург и, переселившись на Украину, приобретает дом в Черниговской губернии. Причиной его отъезда исследователи считают творческую неудовлетворённость и материальные проблемы, обострившиеся к тому времени. Оказавшись вдали от столичного шума, Ге почти полностью прекращает занятия живописью и всецело посвящает себя вопросам религии и морали. Только крайняя нужда заставляет его браться за кисть и писать на заказ портреты местных богачей.

Творческий подъём в конце жизни художника

В 1882 году Ге едет в Москву. Это стало началом нового творческого подъёма, ознаменовавшегося созданием таких полотен, как «Выход с тайной вечери», «Иуда», «Что есть истина» и других работ на евангельские темы. Одной из последних его картин стол автопортрет художника, написанный им за год до смерти. Художник Ге, биография которого неразрывно связана с его творчеством, скончался 13 июня 1894 года. По мнению исследователей, главной его заслугой можно назвать создание реалистического направления в картинах на евангельские сюжеты. Этим русский художник Ге внёс вклад в мировую живопись.

Русский художник с французскими корнями Николай Ге всю свою жизнь наполнил проповедью духовной красоты. Его последние работы необычайно взволнованны, пронизаны эмоциональностью, искренностью и духовностью. В день его смерти предлагаем вспомнить 7 великих полотен живописца.

«Суд царя Соломона» (1854)

Он мог бы стать математиком, но страстное желание творить оказалось сильнее. После двух лет обучения на математическом отделении философского факультета Петербургского университета, Николай Ге в 1850 году поступает в петербургскую Академию художеств. Время обучения пришлось на последние мрачные годы правления Николая I. Студентам приписывалось четкое следование канонам классицизма и его главным темам: мифологическим сюжетам и античным героям. Молодой Ге решает, что если следовать, то за лучшим. В те годы для многих в Академии образцом для подражания был Карл Брюллов, не исключением стал и Николай, восхищавшийся автором «Помпеи».
«Суд царя Соломона» - работа, которая написана в абсолютно брюлловской манере: ярко и красочно. Известный библейский сюжет о провокационном решении царя Соломона разрубить надвое ребенка, который стал причиной ссоры двух женщин, каждая из которых утверждала, что именно она – мать дитя. Полотно написано в соответствии с академическими канонами – классическая композиция, характерные «говорящие» жесты и выразительные позы.

«Тайная вечеря» (1866)

После окончания Академии, Николай Ге, пытаясь освободиться «от духоты» застывшей в ожидании страны и не дожидаясь выдачи финансовых дотаций на стажировку, уезжает вместе с молодой женой в Италию. Результатом попыток создать отчетное, программное полотно Ге становится создание большого количества эскизов, однако ни один из замыслов не воплощается в жизнь. В счастливой семейной жизни пролетают несколько лет, а отчитаться перед Академией по-прежнему нечем. Ге много читает, работает и ни на один день не останавливается в поиске идей для своей первого великого полотна. И вот однажды тема сама находит художника.
В процессе изучения жизни Христа, перед Ге отчетливо встает одно их ключевых евангельских событий. Всего-то и остается, что перенести его на картину. Художник долго ищет среди друзей и знакомых тех, кто имел бы внутреннее или внешнее сходство с учениками Христа. В итоге апостола Петра он пишет с себя, а в качестве отправной точки для написания центрального персонажа становится Герцен. Картина-откровение потрясла зрителя правдой и реализмом. Да, именно так все и происходило! Тесная и сумеречная комнатка, сквозь тряпицу на окне видно, как угасает синь ночного неба, низкий стол на трех ножках, за которым размещены персонажи – все это потрясает убедительностью. На переднем плане темный силуэт Иуды, нервно набрасывающего плащ на ходу. Юный Иоанн порывисто вскочил, Петр недоуменно смотрит вслед предателю, остальные апостолы потрясены. И только Иисус замер в отрешенной и скорбной позе – он знает, что случится: неизбежное предательство Иуды, отречение Петра, мучительная смерть.
Картина была принята публикой, а Ге в столь юном возрасте стал профессором Академии художеств – это был беспрецедентный случай. Однако церковь посчитала иначе: трактовка сюжета была признана неканонической, на полотне присутствовал «недопустимый материализм». В итоге – картину запретили репродуцировать.

«Вестники Воскресения» (1867)

Новую работу художника «Вестники Воскресения» в России никто не понял и не признал. Ее отказались принимать на выставку в Академии художеств. Выставленная в художественном клубе друзей, картина также не имела успеха. Та же участь постигла и первый вариант картины «Христос в Гефсиманском саду». И в Петербурге, и на мюнхенской выставке 1869 года, куда художник отправил ее вместе с «Вестниками Воскресения», ее образы посчитали надуманными и умозрительными. Ге давали понять, что он не оправдывает возложенных на него надежд. Только спустя годы публика дорастет до понимания сюжета, в дни же, когда Ге вернулся из солнечной Италии в серый Петербург и так нуждался в поддержке, публика осталась равнодушна.

«Христос с учениками входит в Гефсиманский сад» (1889)

После серии полотен на историческую тему, расстроенный непониманием своего творчества и резкой критикой, разуверившийся в своем таланте мастер покидает в 1875 году Петербург и поселяется в Черниговской губернии. Он коренным образом меняет жизнь: сооружает необычную мастерскую с системой зеркал, осваивает печное дело и начинает класть печи, изредка для заработка пишет портреты соседей. Знакомство в 1862 году с Львом Толстым становится судьбоносным для Ге: он понимает, что не одинок в поисках идеала, отчетливо видит, что творчество может служить самой жизни. Художник возвращается к работе на качественно новом уровне.
В то время как в Петербурге почти забыли о Николае Ге, на одной из передвижных выставок появляется его полотно «Христос с учениками входит в Гефсиманский сад». Работа несомненно заслуживает право встать в один ряд с лучшими живописными произведениями: волнующе-тревожное настроение, необычайная красота колорита, сюжет. Апостолы торжественно спускаются по ступеням в темноту, и только Иисус останавливается на мгновение, чтобы поднять глаза к бесконечно-прекрасному звездному небу. Картина была вновь подвергнута жесткой критике церкви.

«Христос в Гефсиманском саду» (1869-1880)

Ге с новыми силами обращается к евангельским темам – его полотна звучат теперь как страстные проповеди. Он переписывает «Гефсиманский сад» и показывает зрителю уже готового к великой жертве Христа. Все сомнения он оставляет в Гефсиманском саду и без страха идет до конца навстречу своему предназначению. Картины художника стали появляться в Петербурге регулярно: их снимали с выставок, подвергали беспощадной цензуре и гонениям. Но, выставленные на частных квартирах, произведения мастера собирали толпы зрителей. О запрещенных картинах говорили, их обсуждали в газетах и вывозили за границу. Мастер был доволен: «Я сотрясу все их мозги страданиями Христа… Я заставлю их рыдать, а не умиляться». Ге становится апостолом нового искусства. Молодым художникам он рассказывает о форме, которая способна передать чувство. Сам же пишет так, как учит: без натуры, без эскиза, без контура.

«Что есть истина? Христос и Пилат» (1890)

Построение полотна способно перевернуть традиционное представление понимания добра и зла, свети и тени. Пилат стоит в мощном потоке солнечного света, тогда как Христос кажется, напротив, погруженным во мрак. Но если внимательнее рассмотреть полотно, можно увидеть, что прокуратор стоит против солнца и лицо его погружено во мрак. Темные складки тоги опутывают тело Пилата, словно веревки. Лицо измученного пытками Христа, напротив, освещено, его одежды при пристальном взгляде окрашиваются в пурпурные цвета, а вокруг всей фигуры появляется божественное сияние. Две личности, два мировоззрения были показаны мастером нетрадиционно и смело. Понятно, что церковь не приняла такой взгляд. Ее шокировал образ Христа, который абсолютно не соответствовал многовековой традиции изображения Спасителя как совершенного духовно и прекрасного внешне человека. Третьяков сначала отказался покупать картину, но после гневного, но аргументированного письма Толстого, в котором он пожурил мецената за «сбор навоза» и «отказ взять жемчужину», Третьяков изменил решение и приобрел картину.

«Голгофа» (1893)

«Голгофа» Ге осталась незаконченной. Публика увидела ее уже после смерти мастера. Новаторская форма произведения с использованием любимого приема противопоставления персонажей наполнена глубочайшим нравственным смыслом. Сына Божьего отправляют на позорную смерть. Слева в поле зрения вторгается рука, которая повелительным жестом подает сигнал к началу казни. Иисус знает, через что должен пройти. Он исступленно заламывает руки и поднимает глаза к небу, к Отцу. В Страстном цикле Ге пишет и два варианта «Распятия», при взгляде на которые создается угнетающее впечатление.
«Что есть истина?» и «Голгофа» производят эффект разорвавшейся бомбы. Возмущенное духовенство и общественность обращаются к царю и тот повелевает снять картины с выставки. «Разве может быть этот оборванец и бродяга Христом? Разве так можно класть краску? Этот Ге совсем разучился писать!»
Николай Ге скончался 13 июня 1894 года. Он до конца своих дней был уверен в том, что искусство может помочь человеку прозреть и немного улучшить этот мир.

“…Я потому и делаю эти нецензурные вещи, что я художник”. Николай Ге.

«Тайная вечеря» (1863). Написана в Италии. Современников поражала непривычная, не каноничная композиция. Атмосфера – напряженная, тревожная. Апостолы Иоанн и Петр поняли, кого Христос имеет в виду, говоря «один из вас предаст Меня». Их взгляды из освещенного уютного угла комнаты устремлены на уходящего, изображенного в полный рост Иуду. В облике Христа угадываются черты Александра Ивановича Герцена. Апостол Петр, с негодованием глядящий на Иуду – внешне очень напоминает самого художника. Картина – противопоставление двух идей, ведь Иуда, по словам Ге, «не мог понять Христа, потому что материалисты не понимают идеалистов…». За эту картину художник получил звание профессора исторической живописи Академии художеств, минуя звание академика.

«Вестники Воскресения» (1867). Работать над картиной начал во Флоренции. Когда полотно было готово, его не приняли на выставку в Академию художеств. Потом все-таки выставили – в художественном клубе, но успеха она не имела. Произведение словно поделено на две части – света и тьмы, новой жизни и ветхой. В верхней, радостной – Мария Магдалина бежит, почти летит, окрыленная Радостью. В темной – стражники, Радость не принявшие… Стремительная фигура Марии Магдалины напоминает сказочную птицу. Критики – современники художника – увидели в ней «то ли сороку, то ли ласточку».

«Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе» (1871). По воспоминаниям Ге, он задумал картину, вернувшись в Россию после десяти лет жизни в Италии. «… я вернулся оттуда совершенным итальянцем, видящим все в России в новом свете. Я чувствовал во всем и везде влияние и след петровской реформы. Чувство это было так сильно, что я невольно увлекся Петром». Психологизм, явное противостояние двух мировоззрений – все это делает картину напряженной, заставляет вглядываться в нее. И в ней нет деления на «положительных» и «отрицательных» героев. «Во время писания картины я питал симпатии к Петру, – говорил художник. – Но затем, изучив многие документы, увидел, что симпатии не может быть. Я взвинчивал в себе симпатию к Петру, говорил, что у него общественные интересы были выше чувства отца, и это оправдывало жестокость, но убивало идеал…» 1882 году Николай Николаевич Ге познакомился со и стал верным последователем его идей (вплоть до того, что в 1885 году под влиянием Толстого стал вегетарианцем). Этот факт биографии художника позволяет лучше понять его поздние «религиозные» работы.

«Что есть истина?» Христос и Пилат (1890). В этом году у художника родился внук Иван, сын Николая Николаевича Ге-младшего, и внучка Анастасия, дочь Петра Николаевича Ге. Картина на Евангельский сюжет была встречена, в основном, отрицательно. «Как могло случиться, что правительство позволило выставить публично картину кощунственную, глубоко оскорбляющую религиозные чувства, и при этом несомненно тенденциозную», – писал обер-прокурор Святейшего Синода К.П. Победоносцев Александру III. Однозначно принял картину Толстой и уговорил Третьякова приобрести ее. Произведение написано поверх картины «Милосердие».

«Совесть. Иуда» (1891). Иуда здесь уже не такой, как в работе «Тайная вечеря» 1863 года. Жалкий, словно уменьшившийся, стоит он на дороге и смотрит, как стража уводит Того, Кого он предал. Сначала Ге думал, как передать лицо Иуды, а затем решил показать его со спины. Вот что по этому поводу говорил сам художник: «Лицо Иуды не важно (…) Нельзя Иуду понять, ежели не будет перед нами его преступления, смысл которого для него удаление [от] Идеала». В этом же году уходит из жизни жена художника Анна Петровна Ге, с которой они прожили вместе 35 лет. «В своей жене он, несмотря на то, что она была далеко не из красивых, видел все совершенства: с нее писал и Магдалину, и Петра Великого, и многих других..» – это слова художника Григория Мясоедова.

«Портрет А.П. Ге с детьми» (1861 – 1866). Старший сын – Николай – стоит рядом с матерью, младший – Петр, сидит у нее на коленях. Взгляды персонажей – по кругу. Замкнутый счастливый мир отношений матери и детей.

«Портрет Е.И. Ге с сыном Николаем» (1885 – 1886). Работа не окончена. Вновь – красота материнства. Екатерина Ивановна Ге (в девичестве Забело), училась в Киевском музыкальном училище. Являлась членом Русского женского взаимо-благотворительного общества в Санкт-Петербурге и была женой сына художника, Петра Николаевича Ге.

«Распятие» (1892). Начал работу в 1884 году. Павел Третьяков, увидев «Распятие», не стал покупать картину: она показалась ему нехудожественной. «Да от этой картины у иного еще вера может пропасть!» – говорит князь Мышкин Рогожину, глядя на копию с работы Ганса Гольбейна младшего. «Это в полном виде труп человека, вынесшего бесконечные муки», – произносит другой персонаж «Идиота», Ипполит. Все это и вспоминается перед картиной Ге. «Ге, как и многие из российской интеллигенции, в сущности, не был верующим христианином. Все здание христианских догматов о Воскресении (…) воспринималось им головой, а не сердцем», – пишет доктор искусствоведения Глеб Поспелов. «Я сам плачу, смотря на картину», – слова художника. Плакать хочется – от безысходности. Поскольку Воскресение, если смотреть на эту картину – не кажется возможным. На картине – торжество смерти. У художника были мысли уничтожить работу, но он не успел: 17 января он закончил вариант «Распятия» (утерян), а 1 июня этого же года Николая Николаевича Ге не стало. Российские зрители увидят «Распятие» впервые –постоянное «место жительства» картины – музей Д’Орсе в Париже.

«Суд синедриона. «Повинен смерти!» (1892). Картина была запрещена к показу президентом Императорской Академии художеств великим князем Владимиром Александровичем. Со своей внучки, Прасковьи Николаевны, Ге писал мальчика для этой картины. «На меня одевали какую-то широкую, свободную одежду, и я должна была изображать мальчика, идущего в толпе с музыкальным инструментом после суда над Христом», – вспоминает Прасковья Николаевна. Прасковья Ге – дочь старшего сына художника Николая и его гражданской жены, крестьянки Агафьи Игнатьевны Слюсаревой. В XX веке картина почти не экспонировалась из-за плохой сохранности. Благодаря реставраторам Третьяковской галереи, зрители вновь смогли увидеть работу.

и другие украинские пейзажи. Конец 1880-х – начало 1890 –х. В 1876 году Ге стал жить на хуторе Ивановском Борзенского уезда Черниговской губернии. Туда к нему не раз приезжал Л.Н. Толстой. Но украинские пейзажи стоит посмотреть не поэтому. А потому что – красиво. На выставке много и других, не менее интересных работ, в том числе – портреты, обширная коллекция графики.

Николай Николаевич Ге (1831 – 1894) – живописец, родился 27 февраля 1831 года в Воронеже, в семье помещика. Детство Николай провел в деревне, а в 1841 году его привезли в Киев, где он поступил в Первую киевскую гимназию. По окончанию гимназии Ге поступил на физико-математический факультет Киевского университета, а через год перевелся в Петербургский университет. В 1850 он бросил науку и поступил в Академию художеств, где занимался в мастерской П. Басина. Ге окончил Академию с большой золотой медалью за работу «Саул у Аэндорской волшебницы» в 1857 и был отправлен за границу. За шесть лет путешествий он побывал в Германии, Швейцарии, Франции, Италии. Ге пишет портреты, а также пробует взяться за исторические темы, делая эскизы («Смерть Виргинии» (1857), «Любовь Весталки» (1858), «Разрушение Иерусалимского храма» (1858)). Но Ге не нравятся свои работы, и он совершает поездку в Неаполь, где снова начинает писать множество этюдов с натуры. В 1860 он переселяется во Флоренцию. В Петербург Николай Николаевич вернулся в 1863 году и представил на выставке свою картину «Тайная вечеря». Работа произвела на публику глубокое впечатление, и художник был удостоен звания профессора исторической и портретной живописи, минуя звание академика. В начале 1864 Ге вернулся во Флоренцию, где начал писать эскизы на евангельские сюжеты («Христос и Мария, сестра Лазаря», «Братья Спасителя» и др.), а также берется за новую большую картину «Вестники Воскресения». В это время он знакомится и сближается с Герценом и пишет в 1867 его портрет. Ге скончался на своём хуторе 13 июня 1894.

Он всегда искал истину, нередко думал,
что был к ней близок, но ненадолго,
так как искание истины было в его природе…
Г. Мясоедов

Если представить себе биографический
фильм о Ге, то он должен состоять из
нескольких сцен с разными декорациями,
разным пейзажным фоном, разным окружением.
Т. Карпова

Основы ремесла

1831–1894

Родился будущий художник в Воронеже. Ге - фамилия, странная для русской провинции. Французские дворяне переселялись в Россию, спасаясь от революционного террора. Иосиф Ге женился на дочери полтавского помещика. Когда началась Отечественная война, его сыну Николаю было шестнадцать. Офицер русской армии Николай Ге сражался с армией Наполеона, участвовал во взятии Парижа. Так Ге стали русскими.

Художник Николай Николаевич Ге - третий сын героя войны 1812 года.

Мать умерла вскоре после его рождения. Семья перебралась в Малороссию. Учились дети в Киеве. Гимназия, потом Киевский университет - математическое отделение философского факультета. У Николая Ге были способности к точным наукам. Вдруг вспоминаешь об этом «случайном эпизоде», когда читаешь описание его мастерской на хуторе:

Широкое окно выходило на запад, а чтобы можно было давать верхний свет на натуру, позировавшую для живописи, Н.Н. устроил систему зеркал мелкого калибра - 8?8 вершков, вставленных в переплет рамы окна. Таких зеркальных рам было прикреплено возле окна несколько: вверху, с боков и внизу, которые на шарнирах становились под желаемые уклоны, ловя свет от чистого неба… Свет, посылаемый этими зеркалами, был какой-то особый, серовато-пепельный, приятный и таинственный.

Университетского курса он не окончил ни в Киеве, ни в Петербурге. Страсть к рисованию оказалась сильнее математических способностей. В Академии художеств он терпеливо и настойчиво осваивал основы живописного ремесла. Золотая медаль открывала ему путь в Италию.

1857 года, весной, мы - я с женой - побежали за границу… Ежели бы меня спросили: зачем вы едете? Я бы, может быть, ответил: заниматься искусством; но это был бы ответ внешний. Себе бы я отвечал: остаться здесь я не могу, там, где ширь, где свобода, - туда хочу; 6 лет гимназии, 3 года студенчества, 7 лет академии - довольно, больше нельзя выносить. То, что узнавал, приобретал, давило, отравляло. Не хватало уже воздуха, свободы.

Стремление к независимости - немаловажная черта характера Николая Ге.

На свободе для пенсионера петербургской Академии художеств началась серьезная работа самообразования. Ге добросовестно изучает римские древности, много читает. Его изящные и эффектные эскизы, которых можно насчитать сотни, как заметки на полях прочитанных книг. Он честно пытался возбудить в себе сочувствие к героям древности - «Любовь весталки», «Смерть Виргинии», «Разрушение Иерусалимского храма», - но настоящего волнения в душе не возникало. Эскизы не становились картинами.

Смерть Виргинии. Эскиз . 1858. Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

На его итальянских работах встречаются пометки - «подражание Брюллову», «под впечатлением Иванова». Карл Брюллов со времен Академии был для Ге кумиром. Молодой художник восхищался его независимостью и творческой свободой: онпервый стал самим собой.

Грандиозная картина Александра Иванова «Явление Мессии» - Ге успел увидеть ее в римской мастерской - не произвела на него непосредственного впечатления, так как не было иллюзии. Ему казалось, что картина опоздала, что требования искусства уже ушли далеко вперед. Но итальянские пейзажи Ге - море, скалы, облака, - написанные серьезно и точно, без красивых фраз, все же больше напоминают натурфилософские этюды Иванова, чем нарядные картинки Брюллова.

Флоренция. «Тайная вечеря»

Половина пенсионерского срока осталась позади, а отчитаться перед Академией было нечем.

Я хотел поехать в Россию и сказать… что убедился в отсутствии у себя таланта художественного.

В Италии родились сыновья. Жить с детьми в Риме было неудобно, Ге переехали во Флоренцию. Здесь оказалось много знакомых. Дом Ге был открыт для всех. Сюда приходили русские, итальянцы, французы. Вечера проходили в «страшных спорах». Спорили об искусстве, философии, политике

В этой накаленной атмосфере споров о жизни родился замысел первой настоящей картины Николая Ге.

Я разбирал Св. Писание, читал сочинение Штрауса и стал понимать Св. Писание в современном смысле, с точки зрения искусства. Когда я прочел главу о «Тайной вечере», я увидел тут присутствие драмы… увидел те сцены, когда Иуда уходит с Тайной вечери, и происходит полный разрыв между Иудой и Христом. Иуда был хорошим учеником Христа, он один был иудей, другие были из Галилеи. Но он не мог понять Христа, потому что вообще материалисты не понимают идеалистов.

Через неделю была подмалевана картина, в настоящую величину, без эскиза.

Выстраивая на холсте комнату Тайной вечери, художник создает иллюзию (которой так не хватало ему в картине Александра Иванова).

Верится в эту комнату, «триклиниум», до иллюзии освещенную светильниками с движущимися широкими тенями по стенам от фигур апостолов, с проблесками глубокой вечерней лазури в окне, - описывал свое впечатление молодой Илья Репин.

Ге вводит нас внутрь комнаты. Входя, мы сталкиваемся с уходящим. Он заслонил свет. Не разглядеть лица. Только темный силуэт, бесшумно, как призрак, выдвигающийся навстречу. Иуда - главная интрига картины. Евангельский текст, «переведенный» с высокого литературного стиля на общепонятный разговорный, обнаружил ошеломляющую остроту. Почему Иуда предал своего учителя? Деньги? Желание самоутвердиться? Разочарование в учителе? Или стремление к общественному благу?

Ге вспоминал, какое впечатление произвела картина на Герцена.

Он долго смотрел «Тайную вечерю». «Как это ново, как верно». Я ему напомнил разрыв друзей, намекнул на разрыв его с Грановским. «Да, да, это глубоко, вечно, правда».

Картина Ге заставляла задуматься над главным парадоксом современной эпохи. Почему споры между умными людьми, стремящимися к общественному благу, приводят к разрыву отношений, вражде, не останавливающейся перед предательством? И что такое «борьба за общественное благо» в свете христианской любви?

Осенью 1863 года Ге привез «Тайную вечерю» в Петербург. На академической выставке она имела громкий успех. Это был первый успех художника, имевшего дар «всюду возбуждать вопросы жизни». Картину хвалили, ругали, о ней везде говорили. Она обжигала, тревожила, не отпускала.

Ге вдруг оказался знаменитым. Для студентов Академии он стал легендой, такой же прекрасной, как легенда о «великом Карле».

Величественный, изящный, одетый во все черное… от всей фигуры его веяло эпохой Возрождения: Леонардо да Винчи, Микельанджело и Рафаэль разом вставали в воображении при взгляде на него.

Вернувшись во Флоренцию, он окунулся в работу. Множество замыслов роилось в его голове. Они созрели внутри «Тайной вечери», как семена зреют внутри плода: самоотверженный подвиг Христа, материалисты и идеалисты, которые никогда не понимают друг друга… Он написал две большие картины - «Христос в Гефсиманском саду» и «Вестники воскресения». Но он слишком спешил. Семена не успели прорасти.

Весть о Воскресении. 1866. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Безусловными творческими удачами в этот период стали портреты. Он редко писал по заказу. Для Ге очень важно было увлечься натурой. В феврале 1867 г. во Флоренцию приехал Герцен. Ге давно мечтал об этой встрече.

Он был любимым писателем нашей молодости. Я подарил своей жене, еще невесте «По поводу одной драмы» как самый дорогой подарок. Несмотря на то что у меня был его фотографический портрет, который он прислал мне через общего нам приятеля, впечатление при встрече было новое, полное, живое...

7 февраля Герцен писал Огареву: «Сегодня известный живописец Ге приходил с требованием делать мой портрет «для потомства» - делает он удивительно». 8 марта: «Портрет кончен. Это - первоклассный шедевр».

Портрет А.И. Герцена. 1867. Государственная Третьяковская галерея, Москва

Разговоры с Герценом о России тревожили художника. После Петербурга кружок русских флорентийцев казался слишком тесным. Но главное: здесь во Флоренции, в переулках между Санта-Мария Новелла и Санта-Кроче нельзя было услышать напряженный пульс русской жизни. «Ширь и свобода» теперь были в России.

Ге начал собираться домой.

Петербург. «Петр I и царевич Алексей»

Он поселился на Васильевском острове, в Седьмой линии, во дворе, в невысоком флигеле русского монастырского стиля, с оригинальной лестницей, украшенной толстыми колоннами. По четвергам у Ге собирались друзья и знакомые, преимущественно литераторы - Тургенев, Некрасов, Салтыков, Костомаров, Кавелин, Пыпин, Потехин и другие интересные личности. Спорили, обсуждали новые статьи в журналах, новые книги, новые веяния в общественной жизни. Прирожденный оратор, Ге говорил много и хорошо. Он много знал… «Все, что появлялось интересного на западном горизонте нашего просвещения, было известно Ге…»

Портрет Н.И. Костомарова. 1870. Государственная Третьяковская галерея, Москва

В Петербурге Ге возобновил знакомство с Г. Мясоедовым. Они подружились во Флоренции. Ге вспоминал, что именно там между нами прошло сведение о передвижных выставках, которые устроены были в Англии… Мы обсуждали вопросы, касающиеся положения художников, во мне запала мысль освободить художника от влияния покупателя на его творчество оплатой за выставку в пользу художников.

Теперь в России эта идея стала обретать плоть. Мясоедов хлопотал об организации товарищества передвижных выставок. Ге поддержал его. Здесь важен был не только его авторитет, пригодились и его математические способности. «Новое дело движения выставок по России связывало нас в очень небольшую и тесную группу. Ге, Крамской и я были членами правления, т.е. вели все дело», - вспоминал Мясоедов. Ге, кроме того, был кассиром, внося и в это дело обычную способность увлекаться, он придумывал свои способы ведения книг и свои приемы счетоводства.

На I передвижной выставке в 1871 г. Ге показал свою новую, петербургскую артину «Петр I и царевич Алексей»

Десять лет, прожитых в Италии, оказали на меня свое влияние, и я вернулся оттуда совершенным итальянцем, видящим все в России в новом свете. Я чувствовал во всем и везде влияние и след петровской реформы. Чувство это было так сильно, что я невольно увлекся Петром.

Картина оказалась сложной. На чьей стороне правда? Мнения зрителей разделились.

Точно две крайние противоположности людские сошлись с разных концов мира. Один - это сама энергия, непреклонная и могучая воля, великан-красавец, весь волнующийся и поворотивший свою чудную, разгоревшуюся голову к этому сыну… Он ничтожен, он презрен, он гадок в своей бледности и старообрядческой трусости...

Невольно все участие, вся симпатия зрителя переходит на царевича. Несмотря на несколько семинарский вид, в его позе, в выражении его лица, в усталой и покорно-склоненной голове есть что-то гамлетовское, привлекательно-грустное. Вы ему сочувствуете, вы его жалеете, как мученика мысли, как жертву бессмысленного террора…

Ге любил повторять, что для живописи важно первое впечатление. Первое впечатление от этой картины - холод. Холодный каменный пол, расчерченный квадратами, как шахматная доска. Темный камин. Бледный холодный свет, едва рассеивающий полумрак неуютного зала, не согретого теплом. В этом противоборстве отца и сына не может быть победителя, потому что в этой битве утрачено главное - любовь друг к другу. В исторической коллизии для художника оказался самым важным нравственный смысл исторического события.

Я взвинчивал в себе симпатию к Петру, говорил, что у него общественные интересы были выше чувства отца, и это оправдывало жестокость его, но убивало идеал.

Картина имела большой успех. Но художнику этот успех не принес настоящего удовлетворения. Для идеалиста Ге работа над сюжетами, где исторические герои, попирая христианские идеалы, утверждают государственные интересы, оказалась мучительным испытанием, После успеха «Петра и Алексея» опять началась полоса неудач. Беспокоило финансовое положение. Художнику нестерпимо захотелось освободиться, обрести независимость.

Хутор. Л.Н. Толстой

И он круто изменил жизнь. Так когда-то поступил его отец. Купил землю. Уехал хозяйствовать, чтобы искусство было свободно.

Хутор располагался в пяти верстах от станции Плиски. Художник построил дом, чрезвычайно своеобразный.

Он был деревянный, обложенный снаружи кирпичом. Внутри он был оштукатурен и почти все комнаты были выкрашены какой-то коричневой краской, тон которой Ге очень любил… обстановка самая простая, и главное украшение комнат составляли портреты, а в мастерской картины… В так называемой гостиной на стенах висели большие портреты писателей: Салтыкова, Тургенева, Герцена, Некрасова и Пыпина. В столовой стоял раздвижной дубовый стол петровских времен.

Это был его новый мир. Комнаты, выкрашенные теплой коричневой краской. Книги. Мастерская, оборудованная системой зеркал, дающих таинственный свет. Это была отвоеванная территория свободного творчества. Теперь он мог заниматься тем, что волновало.

Трех «исторических» картин мне было довольно, чтобы выйти из тесного круга на свободу, опять туда, где можно найти самое задушевное, самое дорогое - свое и всемирное.

Он снова обратился к тексту Евангелия. С того места, на котором остановился: Иуда накинул плащ и вышел в ночь… Ге переписал «Христа в Гефсиманском саду». К «Вестникам воскресения» он не возвращался. К воскресению путь пролегал через Голгофу.

Возвращение к творчеству далось художнику непросто. Хозяйственные заботы требовали много сил. Поле, сад, пчелы, холод в доме, крытом соломой. Семейные неурядицы. Все это мучило, мешало сосредоточиться на главном. Неожиданно он обрел опору. Ему попалась на глаза статья Льва Толстого: «Всегда будет это дело, и одно дело, на которое стоит положить всю жизнь… Дело это есть любовное общение людей с людьми и разрушение тех преград, которые возвели люди между собой…»

В этот момент Ге понял, что он не одинок. У него есть единомышленник, друг, который любит то же, что и он.

Теперь я мог назвать то, что я любил целую жизнь… он мне это назвал. Все стало мне ясно. Искусство потонуло в том, что выше его, несоизмеримо.

Если искусством можно служить тому, что несоизмеримо выше, значит, этим стоит заниматься. Творчество вновь обретало высокий смысл.

Страстной цикл. «Живая форма»

В Петербурге забыли о художнике Ге. Иногда кто-нибудь из прежних знакомых заезжал к нему на хутор. Рассказывали о чудачествах старика: кладет печи, читает Евангелие крестьянам, странствует по дорогам Малороссии, проповедуя где придется.

И вдруг - неожиданность: на передвижной выставке новая картина Ге. Теперь каждый год в Петербурге неумолимо будут появляться его картины: «Выход Христа с учениками в Гефсиманский сад» (1889), «Что есть истина?» (1890), «Совесть. Иуда» (1891), «Повинен смерти! Суд синедриона», «Распятие» (1892).

Это было как камень, брошенный в тихий пруд, как разорвавшаяся бомба, как послания апостола. Публика пришла в возбуждение. Разве этот загнанный измученный бродяга – Христос? Разве позволительно так небрежно класть краску? Он совсем разучился писать, этот Ге! Уберите эти страшные картины!

Запрещенные картины! Толпы ходили смотреть последние произведения запрещенного художника... Ге вновь стал необычайно популярен. Молодые художники готовы были часами слушать этого апостола нового искусства. Никто не умел говорить об искусстве так искренне и горячо. Ге говорил им о живой форме, форме, способной передать чувство.

Не о мазках думайте и не о том, как класть их, а думайте о том, что хотите передать. Живую форму рождает живое содержание. Живой форме нельзя научиться, штудируя мертвую натуру. Учитесь обобщать, развивайте воображение. Сам он писал так, как учил: без контура, без натуры и без эскиза.

Это была новая философия искусства, где сущность становится важнее явления, где содержание подчиняет форму, деформирует ее, где экспрессия разрушает устоявшиеся каноны красоты.

В России Ге стал первым вестником экспрессионизма. Мало кто понимал его тогда. Среди коллег он слыл неудачником, погубившим свой талант. Материалисты не понимают идеалистов. Эта тема настойчиво звучит в его творчестве. «Что есть истина?» - иронично спрашивает Пилат Христа. Реальный солнечный свет заливает плотную фигуру, выявляет ее материальность.

Реалист Репин описывает картину так: «Заходящий свет солнца блеснул живым лучом в его картину и совершенно случайно, то есть вполне художественно, как природа, как Бог, осветил беспристрастно спину Пилата, коридор римского характера, а Христа оставил в тени, тронув только часть его ноги и подол хитона. Этот горячий луч залил ярко квадратики пола из белого и черного мрамора и рефлексом отсюда, снизу осветил все тени пыльным теплом». Освещенный Пилат - это реально, это очевидно. Истина - то, что очевидно?

Теневая половина картины почему-то Репина не заинтересовала. Написана она принципиально иначе. Если ясно очерченная фигура Пилата настойчиво утверждает себя в пространстве, то затененная фигура Христа обнаруживает метафизическую глубину. Коричневатый цвет его хитона оказывается царственным пурпуром, где космическая синева проступает сквозь темный красный. Там, где солнечный поток, щедро изливающий свет на Пилата, дотрагивается до одежд Христа, художник слегка намечает контуры, и фигура теряет плотность, как будто ускользает от властного натиска реального мира. Голос истины слышен в тишине. В тени проступает фантастическая красота, драгоценной мозаикой преображаются каменные плитки пола.

Старого художника перестали интересовать материалисты. Этот спор был для него окончен. В своей последней картине «Распятие» он отрезал часть холста, где был крест с нераскаявшимся разбойником. Человек, не способный уверовать, был лишним в его картине. «Распятие» - последнее послание художника Ге.

Написать ее надо так, чтобы зритель вынес впечатление ужаса. Ведь Христос на кресте кричал.

…Никакие внешние стороны искусства не дороги, а дорога та разница, которая показана между тем, чем мы должны быть, и тем, что мы есть… (из речи Н.Н. Ге на Первом съезде русских художников 30 апреля 1894 г.).

Николай Николаевич Ге (15 (27) февраля 1831, Воронеж, - 1 (13) июня 1894, хутор Ивановский, Черниговская губерния) - русский живописец и рисовальщик, мастер портретов, исторических и религиозных полотен. Изредка выполнял также скульптурные работы.

Биография Николая Ге

Николай Ге родился в Воронеже, в семье помещика Николая Ге. Дед художника эмигрировал из Франции в Россию конце XVIII века и по-французски его фамилия писалась Gay.

В 1831 году, когда родился Николай, в центральных губерниях Российской империи свирепствовала холера. Мать будущего художника скончалась от холеры спустя три месяца после рождения сына. По настоянию отца заботы о воспитании новорожденного взяла на себя няня, крепостная женщина.

Раннее детство Николая прошло в деревне, а в 1841 году его привезли в Киев, где он поступил в Первую киевскую гимназию, где преподавателями уже были замечены способности Николая к рисунку и живописи и юноше предсказана будущность художника. Однако по окончании гимназии Николай по совету отца поступил на физико-математический факультет Киевского университета.

В Санкт-Петербурге жил старший брат, к которому и переехал Николай, мечтавший, вопреки воле отца, об обучении в столичной Императорской Академии художеств. Поступить в Академию молодой человек не решился, и продолжил обучение на математическом факультете Петербургского университета. Обучаясь в университете в 1848 — 1849 годах, Николай упорно учится рисованию в стенах Эрмитажа.

В 1850 году Ге бросил университет и поступил в Академию художеств, где занимался под руководством академика, профессора живописи, известного петербургского художника Петра Басина.

Творчество Ге

Еще в юном возрасте, пораженный творчеством Карла Брюллова, Николай тщательно изучает и копирует стиль и живописные приемы любимого художника, что наложило определенный отпечаток на его собственную живописную манеру. В Академии Николай Ге пробыл семь лет.

За работу «Ахиллес оплакивает Патрокла» он в 1855 году получил Малую золотую медаль Академии.

Работа «Саул у Аэндорской волшебницы» в 1857 году принесла ему уже Большую золотую медаль, что давало право на поездку за границу за счет Академии. Николай Ге «буквально бежал из царской России» в Европу.

По приезде из Италии он сразу включился в художественную, общественную и духовную жизнь столицы, стал одним из организаторов и руководителей созданного в 1870 году Товарищества передвижных художественных выставок (ТПХВ).

В поисках темы Ге обращается к отечественной истории. Картина «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе» (1871) вновь принесла ему успех: ее сюжетом опять был реальный конфликт реальных людей, у каждого из которых своя правда.

Все же на рубеже 1870-х и 1880-х годов Ге вернулся в искусство. Отныне в его творчестве возобладали евангельские темы. Исключение он делал только для портретов, которые писал довольно часто и уступал за очень низкую цену — с тем чтобы они были доступны любому, даже неимущему.

Живопись Ге претерпела разительные перемены. Он отказался не только от канонов академизма, но и от стремления к исторической конкретности, которая так импонировала его зрителям.

Трудился Ге мучительно: создавал вариант за вариантом, редко доводил их до конца, никогда не был доволен сделанным. И сама судьба его картин складывалась драматично.

Картину «Милосердие» (1880) он уничтожил. Картина же «Выход с тайной вечери» (1889) стала одним из лучших произведений русской живописи того времени, столь сильно выражено было в ней волнующе-тревожное настроение. Но эту работу подвергла критике церковная цензура.

Картина «»Что есть истина?». Христос и Пилат» (1890) была снята с выставки за кощунство в изображении Христа. Картину «Суд синедриона. «Повинен смерти!»» (1892) на академическую выставку не допустил президент АХ. Картину «Голгофа» (1892) Ге не закончил, и публика увидела ее лишь после смерти художника. Первый вариант «Распятия» (1892) он уничтожил. Еще один вариант «Распятия» в начале 1894 года был запрещен к демонстрации императором Александром III, и Ге показывал его только у себя на квартире.

В марте того же года художник умер на своем хуторе.