Салтыков-щедрин "история одного города" желательно всех градоначальников градоначальник внешность характеристика правления средства и приемы. Собирательные образы градоначальников и «глуповиев». Образы Органчика и Угрюлл-Бурчеева в повести «История одного

На языке — «государство», а в мыслях —
пирог с казенной начинкой.
М. Салтыков-Щедрин

В ряду сатирических произведений Салтыкова-Щедрина «Истории одного города» принадлежит особое место. По поводу этого блестящего произведения И. С. Тургенев говорил: «История одного города» свидетельствует о том, что Щедрин «знает свою родную страну лучше кого бы то ни было». И это действительно так. Невозможно понять историю России, не зная творчества Щедрина.

Роман построен по давней традиции написания книг об историческом прошлом: каждый период в жизни страны в исторической литературе обычно связан с именем очередного монарха и его царствованием. Вслед за блестящим сатирическим изложением «корени происхождения глуповцев» идет «опись градоначальников», каждый из которых вершил свою «историю». Затем писатель знакомит нас с «биографиями только замечательнейших» отцов города.

За «историческое время» существования города Глупова (описанный в летописи период охватывает 1731 — 1826 годы) в нем сменилось двадцать два градоначальника. Многие их свойства, отмеченные писателем, роднят их с реальными административными деятелями времен Бирона, Разумовского, Потёмкина, Сперанского. Более того, в их чертах есть много сходства с представителями правящей царской династии Романовых. Однако образы глуповских правителей все же остаются обобщенными, собирательными, обозначающими самовластных правителей на службе самодержавия. Все фигуры градоначальников, в разное время поставленных править городом Глуповым, очень колоритны.

Прыщ, майор, «въехав в Глупов на белом коне, сжег гимназию и упразднил науки». Страстью градоначальника Боневоленского было законотворчество. Его главное сочинение — «Устав о добропорядочном пирогов печении». В черепную коробку Брудастого был вмонтирован несложный механизм, способный выкрикивать два слова: «не потерплю» и «разорю». Столь примитивное устройство не помешало Брудастому, прозванному Органчиком, исправно выполнять обязанности градоначальника. Выяснилось же, что правит городом человек, у которого вместо головы пустой сосуд, совершенно случайно. Фигурой Брудастого Салтыков-Щедрин показывает: чтобы править городом Глуповым, вовсе не обязательно иметь голову. Мало того, она и не нужна, ибо может помешать исполнению функций градоначальника. А среди них главных всего две. Первая — насилие, физическая расправа над простым людом (в самом начале своего правления он «пересек уйму ямщиков»). Вторая — выколачивание недоимок. По своей чиновничьей карьере Салтыков-Щедрин хорошо знал административные порядки в царской России.

Сущность градоначальничества не зависит от индивидуальных свойств и черт характера того, кто посажен править городом. Ведь с кем бы из градоначальников мы ни столкнулись, каждый из них лишь очередной вариант Брудастого. Однообразие градоначальников не случайно. В трактате одного из правителей Глупова, Бородавкина, указано: «Необходимо дабы между градоначальниками царствовало единомыслие... Единомыслие градоначальническое неминуемо повлечет за собой единомыслие всеобщее». В другом трактате подчеркнуто, что главным во внешности градоначальника является мундир. А кто в мундире — неважно! Материал с сайта

Много правителей перевидал на своем веку Глупов, но наиболее зловещей фигурой среди них оказался Угрюм-Бурчеев, последний из описанных в летописи. Он превзошел всех предшественников своим безграничным идиотизмом и неиссякаемой энергией по претворению в жизнь своих идеалов. А идеалы Угрюм-Бурчеева можно назвать казарменными. Сам он, служа ранее в полку, выполнял функции туалетного уборщика и армейского палача. Приход подобных людей к гражданской власти Салтыков-Щедрин считает наиболее опасным. Античеловечность, бездушие Угрюм-Бурчеева поистине безграничны. Любое проявление жизни он готов смести с лица земли. Да в конце концов он и делает это не в мечтах, а на практике, приказав полностью разрушить старый Глупов, не оставив от него камня на камне, и построить новый — идеальную казарму. Мечта начальства о внедрении единомыслия нашла в замыслах Угрюм-Бурчеева свое полное и логическое завершение.

Салтыков-Щедрин обличает в «Истории одного города» монархический строй России. Однако сатира его направлена и на французский бонапартизм, и на милитаристический режим Бисмарка в Германии. В образе Угрюм-Бурчеева и его замыслах писатель гениально предвидел тоталитарные режимы XX века. Вот почему «История одного города» никогда не устареет.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском

На этой странице материал по темам:

• сравнение правителей глупова с настоящими родителями
• опись градоначальников таблица
• образ одного из градоначальников
• граждоначальники из рассказа история одного города
• образ градоначальников в истории одного города

Сочинение

Одно из самых известных произведений М.Е. Салтыкова-Щедрина — «История одного города». Несмотря на название, это произведение — не иносказательная историческая хроника, а сатирический роман, в котором воплотилось состояние общества при самодержавии.

Это состояние возникло в России намного раньше 1731 года, обозначенного как начало повествования, и не прекратилось в 1825 году, хотя на нем и обрывается рассказ летописца. Положение в стране ничуть не изменилось и в 60-ые годы 19 века, когда была написана книга. Данная ситуация характерна не только для царской России, но и для любого общества, испытывающего на себе гнет самовластия.

Итак, власть и народ — вот та кардинальная проблема, которая является внутренним стержнем книги и делает ее цельной, несмотря на внешнюю самостоятельность глав.

Все главы, кроме первой — «О корени происхождения глуповцев» — посвящены жизни народа под гнетом самовластия. Причем каждая из них раскрывает какую-то новую грань воплощения произвола и насилия над людьми. Какие бы мероприятия ни проводил самодержец, какими бы намерениями он при этом ни руководствовался, результат всегда был один: бесконечный испуг жителей и свалившиеся на их головы новые бедствия и несчастья.

Глуповская власть представлена в книге целой галереей градоначальников. С многообразием лиц, «в разное время Глуповым правивших», сатирик знакомит читателя в главе «Опись градоначальникам». Краткие характеристики перечисленных в ней правителей поистине впечатляющи. Кто только не распоряжался судьбами глуповцев! И Амадей Мануйлович Клементий, вывезенный из Италии Бироном «за искусную стряпню макарон», и произведенный в надлежащий чин; и Ламврокакис — «беглый грек, без имени и отчества и даже без чина, пойманный графом Кирилою Разумовским в Нежине, на базаре»; и Петр Петрович Фердыщенко — бывший денщик князя Потемкина; и Онуфрий Иванович Негодяев — бывший гатчинский истопник…

Биографии многих из градоправителей могут показаться неправдоподобными. Между тем, они отражают реальное положение вещей. При самодержавном строе у вершин власти зачастую оказывались люди совершенно случайные. Но они чем-то «приглянулись» императору или его приближенным. Так, например, Бирон, который вывез из Италии Клементия, сам был вывезен императрицей Анной Иоанновной из Курляндии и получил в ее царствование неограниченную власть. А Кирилла Разумовский, якобы поймавший Ламврокакиса, стал графом и даже правителем всей Украины только благодаря своему брату Алексею — фавориту Елизаветы I. Что же касается Фердыщенко и Негодяева, то их взлет напоминает некоторые действительные факты. Достаточно сказать, что Екатерина II даровала графский титул своему парикмахеру, а Павел I возвел в графы своего камердинера. Поэтому писателю порой не нужно было даже прибегать к преувеличению: действительность давала ему большой материал.

И все же есть в «Истории одного города» немало такого, что носит откровенно фантастический характер. Градоначальник с органчиком вместо головы… Градоначальник с фаршированной головой… Оловянные солдатики, наливающиеся кровью и остервенело ломающие избы…

Зачем же нужны писателю эти и другие аналогичные им образцы? Как понимать все эти «несообразности»? Сам сатирик говорил: «Бывают чудеса, в которых, по внимательному рассмотрению, можно подметить довольно яркое реальное основание».

Действительно, с помощью образа градоначальника Брудастого, деятельность которого описана в главе «Органчик», сатирик показывает: для того, чтобы править Глуповым, вовсе не обязательно иметь голову. Для этого вполне достаточно обладать простейшим механизмом, способным воспроизводить всего две фразы — «разорю!» и «не потерплю!».

Брудастый представляет собой как бы саму суть «правительства», «очищенную от всего постороннего». С помощью гротеска Щедрин делает предельно наглядным то, что свойственно всем «градоначальникам» вообще, независимо от их личных склонностей, характера, убеждений.

Разные были в Глупове градоначальники: «деятельные» и «бездеятельные», либеральные и консервативные, вводившие просвещение и искоренявшие его. Однако все их многообразнейшие «прожекты» и поползновения в конце концов сводились к одному: к выколачиванию «недоимок» и пресечению «крамолы».

Галерея градоначальников начинается с Брудастого, являющегося своего рода «общим знаменателем всех градоначальников», и завершается Угрюм-Бурчеевым, представляющим собой величину более значительную, а потому и более зловещую. Прототипом Угрюм-Бурчеева послужил Аракчеев. Но неверно было бы ограничивать широкое обобщающее значение этой фигуры. В ней сконцентрированы и заострены черты, характерные для особого типа правителей. Для какого же типа?

Угрюм-Бурчеев превзошел всех своих предшественников безграничным идиотизмом и неиссякаемой энергией. Но эта энергия была направлена на то, чтобы превратить город, а точнее, всю страну, в казарму и заставить с утра до вечера маршировать. Его идеалы — это «прямая линия, отсутствие пестроты, простота, доведенная до наготы». Античеловеческая сущность самовластия показана здесь Щедриным с потрясающей силой.

Именно благодаря таким неординарным образам градоначальников «История одного города» живет и сейчас. Эта замечательная книга известна не только у нас в стране, но и по всему миру и прочно стоит в ряду величайших достижений мировой сатиры.

Другие сочинения по этому произведению

М. Е. Салтыков-Щедрин

Типы градоначальников в «Истории одного города»

Выдающийся мастер слова Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин в своем романе «История одного города» беспощадно изображает российскую действительность. В образах градоначальников воплощены основные, наиболее устойчивые отрицательные черты реальных правителей и градоначальников. Для их изображения автор пользуется такими литературными приемами, как сатира и гротеск, полный намеков и недомолвок эзопов язык, открытая насмешка, ирония и сарказм.

Первый градоначальник, с которым сталкивается читатель на страницах произведения в главе «Органчик», – Д. В. Брудастый. Глуповцы встречают его радостно и восторженно, заявляя, что «новому правителю уже по тому одному должно быть отдано преимущество, что он новый». Под управлением этого начальника в городе закипает небывалая деятельность. Эта деятельность бессмысленна и бесполезна, она не приносит ни порядка, ни благоденствия жителям города – ничего, кроме вреда, но все прекращается, когда становится известно, что у Брудастого пустая голова, в которой находится органчик с двумя мелодиями.

Следующий портрет – градоначальник Двоекуров.

«Он ввел медоварение и пивоварение, сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа. Начал различать два сорта сечения: сечение без рассмотрения и сечение с рассмотрением». Все его нововведения – сплошные глупости, не приносящие никакой практической пользы.

Этот активный и неугомонный начальник начал «войны за просвещение», которые стали вершиной его ограниченной, бестолковой деятельности.

Он вводил различные указы: первый был за обязательное употребление горчицы, второй имел своей целью разъяснить глуповцам пользу от устройства под домами каменного фундамента, третий возник вследствие отказа обывателей разводить персидскую ромашку, и четвертый, наконец, был вызван разнесшимся слухом об учреждении академии.

Вполне естественно, что вместо академии был основан съезжий дом. На этом и закончились все «войны за просвещение».

Образ следующего градоначальника – Прыща – не менее интересен в своей никчемности и непригодности к каким-либо действиям. «Я человек простой-с и не для того сюда приехал, чтобы издавать законы-с. …у меня есть план …отдохнуть-с». Начальник оказывается бездельником и тунеядцем. В довершение следует сказать, что у Прыща оказалась фаршированная голова, которую с большим аппетитом чуть позже съел предводитель дворянства.

Символические образы пустой головы Брудастого с органчиком и фаршированной головы Прыща, используемые автором, служат для того, чтобы подчеркнуть вековую российскую беду: с головы, от начальников, правителей и руководителей, идет то зло, которое обрушивается на простой народ, делает его жизнь невыносимо пустой и тягостной.

Завершает ряд портретов градоначальников Угрюм-Бурчеев – «апофеоз» всех негативных черт и качеств.

Угрюм-Бурчеев предстает в произведении ярчайшим примером тупости, ограниченности и «идиотизма». Он ведет аскетический образ жизни, его удивляют любые проявления чувств и эмоций. Градоначальник Угрюм-Бурчеев – это само безличие, «отверженное и вполне успокоившееся в самом себе идиотство». Этот деятельный правитель все свои реформы проводит в соответствии со своей теорией нивелирования, уравнивания, что явно идет против людей и природы.

Идеал мироустройства для него – большая казарма, он хотел бы сделать жизнь людей строго однообразной, до предела распланированной, бессмысленной и совершенно лишенной радостей. Разумеется, современники тут же поняли, что за описанием Угрюм-Бурчеева скрывается вполне реальный прототип – Аракчеев...

Произведение оканчивается глубоко символичным образом – образом мистического «Оно», некоего смерча, сметающего все на своем пути. «Земля затряслась, солнце померкло... Неисповедимый ужас выступил на всех лицах, охватил все сердца... Оно пришло...».

Налетевшее на Глупов «Оно» стерло с лица земли Угрюм-Бурчеева, из чего можно сделать вывод о том, что природа русской души все же победит косность и тупость любых градоначальников.

Сочинение

Творчество Салтыкова-Щедрина, демократа, для которого самодержавно-крепостнический строй, царящий в России, был абсолютно неприемлем, имело сатирическую направленность. Писателя возмущало русское общество «рабов и господ», бесчинство помещиков, покорность народа, и во всех своих произведениях он обличал «язвы» общества, жестоко высмеивал его пороки и несовершенства.

Так, начиная писать «Историю одного города», Салтыков-Щедрин поставил перед собой цель обличить уродство, невозможность существования самодержавия с его общественными пороками, законами, нравами, высмеять все его реалии.

Таким образом, «История одного города» - произведение сатирическое, доминирующим художественным средством в изображении истории города Глупова, его жителей и градоначальников является гротеск, прием соединения фантастического и реального, создающий абсурдные ситуации, комические несоответствия. По сути, все события, происходящие в городе, являются гротеском. Жители его, глуповцы, «ведущие свой род от древнего племени головотяпов», не умевших жить в самоуправлении и решивших найти себе повелителя, необычайно «начальстволюбивы». «Испытывающие безотчетный страх», неспособные самостоятельно жить, они «чувствуют себя сиротами» без градоначальников и считают «спасительной строгостью» бесчинства Органчика, имевшего в голове механизм и знавшего только два слова - «не потерплю» и «разорю». Вполне «обычны» в Глупове такие градоначальники, как Прыщ с фаршированной головой или француз Дю-Марио, «при ближайшем рассмотрении оказавшийся девицей».

Однако своей кульминации абсурдность достигает при появлении Угрюм-Бурчеева, «прохвоста, задумавшего охватить всю вселенную». Стремясь реализовать свой «систематический бред», Угрюм-Бурчеев пытается все в природе сравнять, так устроить общество, чтобы все в Глупове жили по придуманному им самим плану, чтобы все устройство города было создано заново по его проекту, что приводит к разрушению Глупова его же жителями, беспрекословно выполняющими приказания «прохвоста», и далее - к смерти Угрюм-Бурчеева и всех глуповцев, следовательно, исчезновению заведенных им порядков, как явления противоестественного, неприемлемого самой природой.

Так с помощью использования гротеска Салтыков-Щедрин создает логическую, с одной стороны, а с другой стороны - комически-нелепую картину, однако при всей своей абсурдности и фантастичности «История одного города» - реалистическое произведение, затрагивающее множество злободневных проблем. Образы города Глупова и его градоначальников аллегоричны, они символизируют самодержавно-крепостническую Россию, власть, в ней царящую, русское общество. Поэтому гротеск, используемый Салтыковым-Щедриным в повествовании, - это еще и способ обличить отвратительные для писателя, уродливые реалии современной ему жизни, а также средство выявления авторской позиции, отношения Салтыкова-Щедрина к происходящему в России.

Описывая фантастически-комическую жизнь глуповцев, их постоянный страх, всепрощающую любовь к начальникам, Салтыков-Щедрин выражает свое презрение к народу, апатичному и покорно-рабскому, как считает писатель, по своей при роде. Единственный лишь раз в произведении глуповцы были свободны - при градоначальнике с фаршированной головой. Создавая эту гротесковую ситуацию, Салтыков-Щедрин показывает, что при существующем общественно-политическом строе народ не может быть свободен. Абсурдность же поведения «сильных» (символизирующих реальную власть) мира сего в произведении воплощает беспредел и произвол, чинимый в России высокопоставленными чиновниками. Гротесковый образ Угрюм-Бурчеева, его «систематический бред» (своеобразная антиутопия), который градоначальник решил во что бы то ни стало воплотить в жизнь, и фантастический конец правления - реализация идеи Салтыкова-Щедрина о бесчеловечности, противоестественности абсолютной власти, граничащей с самодурством, о невозможности ее существования. Писатель воплощает мысль о том, что самодержавно-крепостнической России с ее безобразным укладом жизни рано или поздно придет конец.

Так, обличающий пороки и выявляющий нелепость и абсурд реальной жизни гротеск передает особую «злую иронию», «горький смех», характерный для Салтыкова-Щедрина, «смех сквозь презрение и негодование». Писатель порой кажется абсолютно безжалостным к своим героям, чересчур критичным и требовательным к окружающему миру. Но, как говорил Лермонтов, «лекарство от болезни может быть горьким». Жестокое обличение пороков общества, по мнению Салтыкова-Щедрина, - единственное действенное средство в борьбе с «болезнью» России. Осмеяние несовершенств делает их очевидными, понятными для всех. Неверно было бы говорить, что Салтыков-Щедрин не любил Россию, он презирал недостатки, пороки ее жизни и всю свою творческую деятельность посвятил борьбе с ними.

Но и периоды «цивилизации» в истории Глупова ничуть не лучше. Законодательная деятельность градоначальников сводились к тому, чтобы «испытывать, достаточно ли глуповцы тверды в бедствиях». В результате горожане «перестали стыдиться, обросли шерстью и сосали лапы», а на вопрос: «Но как вы таким манером жить можете?» - отвечали: «Так и живем, что настоящей жизни не имеем». Здесь не имеет принципиальной разницы, правит ли сентиментальный Грустилов или солдафон Угрюм-Бурчеев - последствия всегда практически одинаковы. Прототипом Грустилова послужил Александр I, а прототипом Угрюм-Бурчеева - Николай I. Грустилов, подобно Александру, «отличался нежностью и чувствительностью сердца» и «умер от меланхолии в 1825 году». Он мечтает о преобразованиях, а в итоге только возвысил дань с откупа, то есть взятки с откупщиков государственных монополий, до пяти тысяч рублей, да и «злаков на полях» не прибавилось.

Другой градоначальник, Беневоленский, пародирует ближайшего соратника Александра I, М.М. Сперанского, пытавшегося проводить либеральные реформы, по обвинению в связях с Наполеоном сосланного в Сибирь, а по возвращении в Петербург сделавшегося сторонником самодержавия. Беневоленский, согласно «Описи градоначальникам», «был мудр и оказывал склонность к законодательству», «ввел в употребление, яко полезные, горчицу, лавровый лист и» прованское масло», а также «первый обложил данью откуп, от коего и получал три тысячи рублей в год». Однако законотворчество градоначальника свелось к постановлениям о том, что «всякий человек да опасно ходит; откупщик же да принесет дары» и что «всякий да печет по праздникам пироги, не возбраняя себе таковое печение и в будни». Беневоленский даже подумывал о конституции, однако, как и всякий российский властитель, споткнулся в части о правах населения, хотя часть, посвященную обязанностям, «сознавал очень ясно».

Деятельность градоначальника, сосланного за якобы призвание Наполеона в Глупов и самостоятельное издание законов, автор подытоживает следующим образом: «Так окончил свое административное поприще градоначальник, в котором страсть к законодательству находилась в непрерывной борьбе с страстью к пирогам. Изданные им законы в настоящее время, впрочем, действия не имеют». Как показывает Щедрин, все законы в Глупове и в России либо бездействуют, либо только ухудшают положение народа. Начальники же всех уровней заботятся в первую очередь не о законодательстве, а о насыщении собственного желудка.

Но самые злые времена для глуповцев наступают с приходом на пост градоначальника бывшего полкового палача (прохвоста) Угрюм-Бурчеева. Он разрушил до основания город и перенес его на новое место. У этого градоначальника «был взор, светлый как сталь, взор, совершенно свободный от мысли и потому недоступный ни для оттенков, ни для колебаний/Голая решимость - и ничего более... Нельзя сказать, чтоб... естественные проявления человеческой природы приводили его в негодование: нет, он просто-напросто не понимал их». Подобно своему прототипу, императору Николаю Павловичу, прозванному в народе Николаем Панкиным, Угрюм-Бурчеев стремится во всем обществе, как и в армии, ввести палочную дисциплину. Он превратил город в пустыню, поскольку «пустыня и представляет в его глазах именно ту обстановку, которая изображает собой идеал человеческого общежития». Угрюм-Бурчеев вводит в Глупове своеобразный «казарменный коммунизм».

Сам Щедрин отмечал позднее, что данный градоначальник, «не называя себя коммунистом, вменял себе, однако ж, за честь и обязанность быть оным от верхнего конца до нижнего». Угрюм-Бурчеев - человек крайне опасный, ибо, как замечает автор, «нет ничего опаснее, как воображение прохвоста, не сдерживаемого уздою и не угрожаемого непрерывным представлением о возможности наказания на теле. Однажды возбужденное, оно сбрасывает с себя всякое иго действительности и начинает рисовать своему обладателю предприятия самые грандиозные. Погасить солнце, провертеть в земле дыру, через которую можно было бы наблюдать за тем, что делается в аду, - вот единственные цели, которые истинный прохвост признает достойными своих усилий. Голова его уподобляется дикой пустыне, во всех закоулках которой восстают образы самой привередливой демонологии. Все это мятется, свистит, гикает и, шумя невидимыми крыльями, устремляется куда-то в темную, безрассветную даль...» Самого инфернального из глуповских градоначальников происшедший разлив реки натолкнул на мысль заиметь собственное море: «И так как за эту мысль никто не угрожал ему шпицрутенами, то он стал развивать ее дальше и дальше.

Есть море - значит, есть и флоты: во-первых, разумеется, военный, потом торговый. Военный флот то и дело бомбардирует; торговый - перевозит драгоценные грузы. Но так как Глупов всем изобилует и ничего, кроме розог и административных мероприятий, не потребляет, другие же страны, как-то: село Недоедово, деревня Голодаевка и проч., суть совершенно голодные и притом до чрезмерности жадные, то естественно, что торговый баланс всегда склоняется в пользу Глупова. Является великое изобилие звонкой монеты, которую, однако ж, глуповцы презирают и бросают в навоз, а из навоза секретным образом выказывают ее евреи и употребляют на исходатайствование железнодорожных концессий». Однако с природой Угрюм-Бурчееву совладать не удается, и вода раз за разом прорывает возводимую по его приказу плотину. Разочарованный градоначальник распорядился после этого перенести Глупов на новое место. Здесь Салтыков-Щедрин пародирует историю николаевской России, милитаризованной и развивающей внешнюю торговлю за счет голодающего населения, но бездарно проигравшей Крымскую войну, в ходе которой был потерян Черноморский флот. Полицейское государство, создаваемое Николаем I, доказало свою неэффективность так же, как крахом закончились предприятия Угрюм-Бурчеева.

Автор «Истории одного города», отвечая своим критикам, неоднократно повторял, что сам народ творит столь неприглядную историю России, долготерпением, покорностью и благодушием поощряя правящие классы сохранять в неприкосновенности самые уродливые общественные институты и творить произвол. Писатель подчеркивал, что, если народ «производит Бородавкиных и Угрюм-Бурчеевых, то о сочувствии не может быть и речи; если он выказывает стремление выйти из состояния бессознательности, тогда сочувствие к нему является вполне законным, но мера этого сочувствия все-таки обусловливается мерою усилий, делаемых народом на пути к сознательности». К сожалению, и сегодня многое из того, что Михаил Евграфович говорил о глуповцах, вполне применимо к русскому народу. А среди российских начальников не перевелись Грустиловы и Беневоленские, Прыщи и Фердыщенки, Угрюм-Бурчеевы и Бородавкины.

Другие сочинения по этому произведению

« » - один из самых необычных романов русского гения Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина. Если судить по названию, то можно подумать, что данное произведение является некой летописью. Однако на самом деле это сатирический роман, в котором автор изобразил состояние народа во времена самодержавия.

Произведение охватывает период с 1731 по 1825 год. Но это лишь условные рамки, выбранные сатириком. Ведь ситуация в стране не изменилась и во второй половине XIX столетия. И подобное происходило не только на территории царской России, но и в других странах, где народ ощущал себя угнетенным самовластием. Таким образом главной проблемой романа являются взаимоотношения власти и народа. Содержание всех глав, так или иначе, сводится к этой проблеме. Каждая глава оголяет одну из граней самодержавия. Какой бы градоначальник не правил в романе, последствия были одинаковы – смятение и новые испытания для жителей.

Итак, в книге изображена жизнь одного города, который имеет красноречивое название – Глупов. Автор акцентирует внимание в предисловии на том, что данный рассказ – это подлинная история города. Особое место в ней занимают градоначальники. Их образы своеобразны и типичны одновременно. Все они становились начальниками как бы по воле случая. И это не совсем выдумка автора. Есть немало примеров в истории, когда властьимущими становились случайные люди. Ведь иногда только от симпатии царя зависела та или иная должность человека.

Роман является сатирой на реальное устройство общества. Но в нем есть место и для фантастики. В части с названием «Органчик» градоначальником становится человек, у которого на месте головы красуется органчик. В другой главе правит начальник с фаршированной головой. К тому же, читателя удивляют фантастические эпизоды с оловянными солдатиками и ломающимися избами. Для чего же нужны в сатирическом романе такие фантастические образы? Автор считал, что даже в самых нелепых чудных вещах можно рассмотреть аллюзию на реальность. История градоначальника с органчиком доказывает, что для управления городом Глуповым не обязательно наличие головы. Достаточными оказались две записанные фразы: «Разорю и не потерплю!» Ведь запугивание было основой царского самодержавия. Салтыков-Щедрин подчеркнул это при помощи гротеска.

Глуповские градоначальники были разными: жаждущими деятельности и пассивными; либеральными и консервативными. Но результат их правления всегда одинаков – разорение жителей и пресечение «крамолы».

Опись начальников города ведется от до Угрюм-Бурчеева. Последний являет собой особо зловещий образ. Он имеет неограниченную власть. И направляет свое могущество на превращение города в «идеальную» казарму. В его понимании, все жители обязаны маршировать день и ночь, придерживаясь прямой линии. То есть, быть простыми марионетками. Антигуманный смысл самодержавия показан автором очень точно. Возможно, что прототипом Угрюм-Бурчеева является Аракчеев. Но вероятнее то, что это собирательный образ.

Портретные характеристики всех городских управителей в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина реалистичны, несмотря на гротеск или фантастику. Внешность героев зачастую совпадает с их внутренней сущностью. Автор при помощи сатиры пытался повлиять на ситуацию в обществе.

Роман Салтыкова-Щедрина стал знаменит благодаря галерее неординарных образов градоначальников. «История одного города» заслужено приобрела одобрение современников и сегодня вызывает интерес у современных читателей.