Тяжелая жизнь - судьба или выбор. Жизнь тяжела. Рецензия

пьеса «ТРИ СЕСТРЫ », 1900 год

Антон Павлович Чехов (17.01.1860 - 2.07.1904гг.)

русский писатель, прозаик, драматург

Пьеса "Три сестры" - о том, когда жизнь

проходит мимо, – наш выбор к статье

ЦИТАТЫ ИЗ ПЬЕСЫ:

…«Вершинин. Что ж? Если не дают чаю, то давайте хоть пофилософствуем.

Тузенбах. Давайте. О чем?

Вершинин. О чем? Давайте помечтаем… например, о той жизни, какая будет после нас, лет через двести-триста.

Тузенбах. Что ж? После нас будут летать на воздушных шарах, изменятся пиджаки, откроют, быть может, шестое чувство и разовьют его, но жизнь останется все та же, жизнь трудная, полная тайн и счастливая. И через тысячу лет человек будет так же вздыхать: «ах, тяжко жить!» – и вместе с тем точно так же, как теперь, он будет бояться и не хотеть смерти.

Вершинин (подумав) . Как вам сказать? Мне кажется, все на земле должно измениться мало-помалу и уже меняется на наших глазах. Через двести-триста, наконец, тысячу лет, – дело не в сроке, – настанет новая, счастливая жизнь. Участвовать в этой жизни мы не будем, конечно, но мы для нее живем теперь, работаем, ну, страдаем, мы творим ее – и в этом одном цель нашего бытия и, если хотите, наше счастье.»…

…«Маша. Счастлив тот, кто не замечает, лето теперь или зима. Мне кажется, если бы я была в Москве, то относилась бы равнодушно к погоде…

Вершинин. На днях я читал дневник одного французского министра, писанный в тюрьме. Министр был осужден за Панаму. С каким упоением, восторгом упоминает он о птицах, которых видит в тюремном окне и которых не замечал раньше, когда был министром. Теперь, конечно, когда он выпущен на свободу, он уже по-прежнему не замечает птиц. Так же и вы не будете замечать Москвы, когда будете жить в ней. Счастья у нас нет и не бывает, мы только желаем его»…

…«Ирина (рыдая). Куда? Куда все ушло? Где оно? О, боже мой, боже мой! Я все забыла, забыла… у меня перепуталось в голове… Я не помню, как по-итальянски окно или вот потолок… Все забываю, каждый день забываю, а жизнь уходит и никогда не вернется, никогда, никогда мы не уедем в Москву… Я вижу, что не уедем…

Ольга. Милая, милая…

Ирина (сдерживаясь). О, я несчастная… Не могу я работать, не стану работать. Довольно, довольно! Была телеграфисткой, теперь служу в городской управе и ненавижу, презираю все, что только мне дают делать… Мне уже двадцать четвертый год, работаю уже давно, и мозг высох, похудела, подурнела, постарела, и ничего, ничего, никакого удовлетворения, а время идет, и все кажется, что уходишь от настоящей прекрасной жизни, уходишь все дальше и дальше, в какую-то пропасть. Я в отчаянии, я в отчаянии! И как я жива, как не убила себя до сих пор, не понимаю…»

…«Андрей. О, где оно, куда ушло мое прошлое, когда я был молод, весел, умен, когда я мечтал и мыслил изящно, когда настоящее и будущее мое озарялись надеждой? Отчего мы, едва начавши жить, становимся скучны, серы, неинтересны, ленивы, равнодушны, бесполезны, несчастны… Город наш существует уже двести лет, в нем сто тысяч жителей, и ни одного, который не был бы похож на других, ни одного подвижника ни в прошлом, ни в настоящем, ни одного ученого, ни одного художника, ни мало-мальски заметного человека, который возбуждал бы зависть или страстное желание подражать ему. Только едят, пьют, спят, потом умирают… родятся другие и тоже едят, пьют, спят и, чтобы не отупеть от скуки, разнообразят жизнь свою гадкой сплетней, водкой, картами, сутяжничеством, и жены обманывают мужей, а мужья лгут, делают вид, что ничего не видят, ничего не слышат, и неотразимо пошлое влияние гнетет детей, и искра божия гаснет в них, и они становятся такими же жалкими, похожими друг на друга мертвецами, как их отцы и матери… (Ферапонту сердито.) Что тебе?»

…«Вершинин. Что же еще вам сказать на прощание? О чем пофилософствовать?.. (Смеется.) Жизнь тяжела. Она представляется многим из нас глухой и безнадежной, но все же, надо сознаться, она становится все яснее и легче, и, по-видимому, не далеко время, когда она станет совсем ясной. (Смотрит на часы.) Пора мне, пора! Прежде человечество было занято войнами, заполняя все свое существование походами, набегами, победами, теперь же все это отжило, оставив после себя громадное пустое место, которое пока нечем заполнить; человечество страстно ищет и конечно найдет. Ах, только бы поскорее!

Пауза.

Если бы, знаете, к трудолюбию прибавить образование, а к образованию трудолюбие. (Смотрит на часы.) Мне, однако, пора…»…

Есть 5 основных вещей, которые делают жизнь тяжелой штукой. Это ваши убеждения, идеалы, требования (свои или окружающих), неоплаканные потери и стремление “подсесть на эмоции”. Сама по себе жизнь не проста и не тяжела. Она просто есть. Но привычка делать жизнь тяжелой надежно удерживает многих людей в такой реальности, в которой трудно и неприятно жить.

Тяжелая жизнь – это оценка

Я уже писала о том, что происходит, когда человек уверен, что . Но проблема – не только в том, что мы ценим полученное с усилиями и обесцениваем многое, что получилось “как бы само”. Тяжелая жизнь – это оценочное суждение. Вопрос в том, как человек пришел к этой оценке:

• тяжелая по сравнению с чем;
• что ее утяжеляет;
• как выглядит “легкая жизнь” и что делает ее недоступной?

Часто получается так, что:

1. Жизнь тяжелая по сравнению с “соседом”. Человек смотрит на то, как окружающие справляются с задачками, бытом, отношениями, и ему кажется, что те совсем не прилагали усилий. “Само получилось, а у меня почему иначе?!”
2. Жизнь тяжелеет, если есть ощущение безысходности, невозможности что-либо поменять. Кажется, что так будет всегда. Вот и становится жизнь тяжелой штукой.
3. Идеала “легкой жизни” нет или он невнятный, нереалистичный. Например, “меня все должны любить”, или “со мной не должны спорить”. Любые максимы портят жизнь тому, кто ожидает не оптимального варианта, достаточно хорошего, а невозможного .

Убеждения

Один из вариантов, как человек создает тяжесть – это его убеждения. Все они “цепляются” за какие-то безусловные ценности. Например, страдающий может быть убежден:

• я достоин большего;
• меня должны любить;
• все должно работать вот так, а не иначе.

В итоге убеждение становится ожиданием от мира, а он, зараза такая, не оправдывает. Чтобы что-то сделать, приходится потрудиться, а часто – и отказаться от части своих убеждений, пересмотреть их.

Идеалы

Эго-идеал – представление о себе, о том, каким я должен быть. Если у этого идеала есть большое расхождение с “я-реальным”, то есть тем, что человек делает в обычной жизни, в реальности, появляется тяжесть, вплоть до .

Выход один – пересматривать идеалы в сторону большей жизненности и схожести с собой.

Представьте себе барышню, у которой эго-идеал – балерина. При этом у нее вес больше нормы, она пашет в спортзале, ограничивает себя в еде, но при этом никак не может приблизиться к “балериньему” образу в своей голове. Конечно, у нее будет очень тяжелая жизнь.

И никакие достижения на этом пути не окупят затраченных усилий на достижение своего идеала. Который, напомню, есть только в голове (плюс частично может поддерживаться ее близкими).

Требования – свои и окружающих

Жизнь тяжелая, если человек мало следует своим “хочу”, и много выполняет из того, что он “обязан”, “должен”. Любые долженствования и требования, и свои и окружающих, можно и нужно пересматривать.

Часть домохозяек, воспитывающих маленьких детей, обнаруживает, что им гораздо легче заработать и оплатить труд другого человека, чем убирать в доме самой. Выбирая “заработать и оплатить”, он избавляются от задачи. Но одновременно многие испытывают неприятное, тянущее, гнетущее чувство вины: “я плохая хозяйка, я должна справляться сама”.

Требования приводят к тому, что человек живет в очень мрачном мире, приносящем мало удовольствий и радостей (приятных дел), и требующем много сил на то, что они совершенно не любят. Усилия тратятся, сил остается все меньше, а жизнь становится очень тяжелой штукой…

Неоплаканные потери

Любая потеря требует времени на оплакивание. Похоронить лучше, чем оставлять “призрак прошлого”. Человек, который страдает по прошедшему (от умершего кота до несбывшихся отношений) сродни пациенту со сломанным пальцем:

– Доктор, у меня вот тут болит, еще тут, и вот это тоже болит! – указывая пальцем, говорит пациент.

– Э, батенька, да у вас палец сломан! – замечает доктор.

Пока человек страдает, он делает большую и важную внутреннюю работу. Любое отвлечение на бытовые дела хоть и приносит временное облегчение, но усложняет эту задачу, оттягивает настоящее исцеление души.

Плюс человек в процессе оплакивания окрашивает мир в черные тона.

Оплакивать приходится и странные вещи, неочевидные потери. Например, то, что юность точно прошла, или здоровье уже не то, или карьерные перспективы прошли мимо. Или – оказывается! – нет той великой и прекрасной любви, о которой мечтал человек.

“Королева драмы”, или Как подсесть на эмоции

Тяжелая жизнь и у тех, кто “подсел на эмоции”. Такой человек буквально “выдавливает” проблему из любой ситуации, накручивает себя. Окружающие могут ему возвращать реальную картину – на самом деле все не так страшно. Но настоящую королеву драмы это не остановит. Жизнь г…, все бабы б…, солнце – …аный фонарь. Проблемы продолжаются, сюжет закручивается все крепче, а человек продолжает жаловаться на тяжелую жизнь.

Привычка к сильным эмоциям – часто чуть ли не единственное, что помогает человеку чувствовать себя живым, настоящим. А это значит, что предстоит трудный путь , чтобы перейти с “драмы” на средний регистр чувств. Чтобы почувствовать, что легкий ветерок, приятная музыка и другие, не сильно эмоционально заряженные вещи, тоже могут приносить удовольствие.

С извращенного кайфа придется слазить – иначе вслед за вечными трудностями часто сыплется и здоровье, и работа, и другие важные части жизни.

Жизнь – трудна

Мы все знаем, что жизнь трудна.

Представление о трудности жизни, трудности всего в этой жизни – одно из самых мощных представлений, вложенных в нас в детстве.

Мы выросли в этих представлениях. Мы получили их от наших родителей, от поколений людей, выросших в лишениях, страданиях и трудностях.

Мы все знаем, что просто так в жизни ничего не дается, что все дается тяжелым трудом. Поэтому всего надо «добиваться». Надо «отвоевывать» свое место под солнцем. Деньги зарабатывать тяжелым трудом. Даже счастье обязательно должно быть у нас выстраданное, иначе – какое это счастье?

У нас принято говорить: «счастливое детство», «светлое будущее»… А где же счастливое настоящее? О нем никогда не говорят. Как-то само собой разумеется, что после счастливого детства наступает трудная жизнь, а о светлом будущем остается только мечтать. Нас просто готовили к этому: «Веселись, детка, радуйся, пока мал… Вот вырастешь, и начнутся трудности…»

Нас воспитывали на убеждении, что в нашей жизни постоянно должны происходить битвы. Мы должны «добиваться» успеха. Мы должны в семье «отвоевывать» свое право делать то, что мы хотим. Мы воюем сами с собой, искореняя свои недостатки. Мы воюем с близкими, переделывая их в лучшую сторону. Мы строим трудные отношения, основанные на войне и доказательствах нашей правоты. Но, живя в ожидании «битвы», мы можем получить только битву. Мы сами создаем себе эту «битву».

В нас вложено настолько мощное представление о трудности жизни, что большинству из нас кажется нормальным, что мы живем такими трудными жизнями.

«А кому сейчас легко?» – расхожее выражение нашего времени.

И вот это ощущение нормальности ненормальностей, которые происходят в жизни, – одно из тяжелых последствий сформированных в нас социумом картин мира.

Потому что для большинства людей «нормально», что все плохо. Потому что так живут все – в проблемах, трудностях, страданиях.

Но все потому и живут так, что думают так.

И пока ты считаешь, что жизнь может быть только трудной, ты создаешь ее трудной. Ты в согласии с этим представлением будешь искать и находить себе трудности. И, как говорится, кто ищет, тот всегда найдет!

Ты будешь сам создавать себе проблемы, ты будешь нагружать себя сотней дел, ставить себе непомерные цели, привлекать к себе не своих партнеров и мучиться с ними, ты будешь создавать себе страдания и переживания, подтверждая убеждение: «Жизнь – трудна!»

Ты просто будешь заказывать себе трудную жизнь. И твое подсознание, Бог, Вселенная помогут тебе воплотить этот заказ в реальность. При этом, заметь, ты будешь заказывать не просто «трудный день», о чем мы говорили в начале книги. Ты будешь заказывать себе трудную жизнь – и тебе дадут эту трудную жизнь. Тебе помогут ее создать. Такой, чтобы, как говорится, «мало не показалось!».

И это будет продолжаться бесконечно, пока ты будешь считать, что жизнь должна быть трудной.

Но ты действительно хочешь в это верить?

Это твое убеждение? Или убеждение социума, людей, которые, даже не осознавая вред такого убеждения, продолжают насаждать его, делая людей несчастными, отягощенными трудными, проблемными жизнями.

Жизнь сама по себе – ни благо, ни зло: она вместилище и блага и зла, смотря по тому, во что вы сами превратили ее.

Мишель Монтень

Жизнь есть то, во что ты веришь.